Весна. Коты. Любовь
irina_sbor — 24.03.2020Матильда – дама, конечно, знатная. В некотором роде – муза моя.
Бесхвостая, странная…
Однако сегодня хочется вспомнить о котах, живших со мной.
Котов было много. И не потому, что я ветреная и легкомысленная особа!
Я-то идеал преданности и верности.
А вот коты меня бросали, не оставляя о себе даже фото.
Поэтому фото будет только Матильды.
Мой первый…
Его звали Роман. Смоляной брюнет с ослепительно белой манишкой. Франт и щёголь. Хлопот не приносил, как и счастья большого тоже.
Просто жил в нашем доме на окраине Корсакова, имея, впрочем, странный способ оповещения нас о приходе домой.
Нагулявшись по улице, потыкавшись носом в запертую дверь, он с разбега прыгал на кухонное окно и зависал, вцепившись когтями в деревянные рейки между стеклами. И возмущенно смотрел на наше семейство, обитающее в тёплой и уютной кухне.
Как правило, это происходило морозным зимним вечером.
Ромка висел на когтях до тех пор, пока кто-то не открывал входную дверь.
Тогда он важно отрывался от рамы и деловито трусил к входу.
Однажды глубоким зимним вечером Ромка с размаха прыгнул на окно соседнего дома.
Хозяйка, одинокая дама, не старая и не пугливая, долго потом, икая, вспоминала этот тяжёлый стук в окно, белое пятно, зависшее за стеклом, и два круглых диких глаза, мерцающих холодным зелёным светом!
Она не знала о привычках нашего кота.
Ромка умер у нас в сарае, не помню даже отчего.
Мы с мамой сильно плакали…
Решили больше кошаков не заводить, чтобы никого не оплакивать.
Но, не прошло и года, как я подобрала на улице комок густой пепельной шерсти на четырёх лапах в шикарных мохнатых шароварах.
Они поразили мое нежное девичье сердце стрелой кошачьего амура!
Кота назвали Фомкой.
Он прожил в нашем корсаковском доме до самого отъезда родителей с острова, постоянно демонстрируя примеры удивительной телепатической связи между котом и человеком.
Дело в том, что летом мы все выходные проводили в лесу. Уезжали и на день, и на два, и на три. Домой возвращались в разные дни, в разное время.
И всегда, подъезжая к дому, мы видели на крыше сарая, примыкавшего к улице, скукоженную фигурку кота, в дрёме ожидающего нашего приезда.
Сначала я не обращала на это внимания, а потом задумалась – ведь не мог же он всё время сидеть на крыше? Не мог. Значит, кот, чувствуя наше приближение к дому, занимал свой наблюдательный пост и ждал.
Чётко зная, что мы подъезжаем!
О том, что у кошек существует телепатическая связь с хозяевами, я где-то даже читала в одной науч-поп статье. Ничего, правда, уже не помню…
С Фомкой было радостно. Он любил спать в ящике моего письменного стола, позволял трепать своё толстое-претолстое тельце и пугал воробьев, заскакивая на их кормушку.
Папаня сколотил для птиц кормушку в виде стола на тонкой ноге в огромном кусте сирени, прямо перед кухонным окном.
Пожелав вернуться домой, и, убедившись, что дверь закрыта, жирняга Фомка плюхался на птичий столик и мрачно смотрел в окно на наше семейство, обитающее в тёплой и уютной кухне.
Услышав скрип открываемой двери, он падал на землю и деловито трусил к входу.
В Мариуполе к нам прибился кот, которого я назвала Бонифаций.
Кот был шикарный – одна сплошная мышца, битая-перебитая в многочисленных драках. Рваное ухо, нос в шрамах… Настоящий бандит!
В дом он не заходил никогда, имел гордость и достоинство.
Еду пожирал, а в дом – ни-ни!
Харизматичное было животное. Ярко выраженный кошачий мачо! Ушёл однажды в неизвестность. Откуда когда-то и пришёл. Все мачо так поступают.
В Сосновом Бору я долгое время жила с котом Усиком.
Не кот – сокровище!
Домой приходил только есть и спать.
На улицу он выпрыгивал из форточки окна моей комнаты. Возвращался тем же путем: запрыгивал на карниз, потом в форточку, потом на пол. Летом было хорошо, никто никого не беспокоил.
А вот зимой…
Зимой я форточку часто закрываю, комната очень холодная.
И тут этот гад натыркался барабанить лапами по стеклу!
Приятно, знаете ли, среди холодной зимней ночной тишины вдруг услышать звонкий стук кошачьих лап.
Я немедленно просыпаюсь, уснуть уже не могу, слушаю эту барабанную дробь и мысленно посылаю Усика нафиг.
Но телепатическая связь работает, вероятно, только в одну сторону.
Потому что нафиг кошак не идет, а начинает барабанить еще ожесточённее.
Я встаю, тащусь в полусне к окну, открываю форточку и стою ночью на холодном полу под морозным уличным воздухом…стою…
и жду…
Потому что эта сволочь, сидя на карнизе, игриво смотрит на меня сквозь оконное стекло и не двигается!!! Вот такая у нас была любовь!!!
Усик мог несколько минут забавляться моей заспанной злобной физиономией, прежде чем важно запрыгнуть домой.
А когда бедного Усика не стало, и в доме поселилась его придурошная сестра Матильда, я поняла – это мой крест.
Это возмездие за всё плохое, что я в этой жизни совершила.
Это заляпанная грехами карма, это ночи, порванные на клочки, это лужи в коридоре, это пристальный взгляд разноцветных глаз, от которого я оторваться не могу.
Нас многое связывает. Одна кровать и одни ноги, на которых я хожу, а эта наглая кошка на них спит каждую ночь.
Мы обе любим Пятничного кота и продолжаем ждать его, хотя надежда тает с каждым днём.
Она всегда знает, когда я прихожу домой, и равнодушно ждёт меня у входной двери. Ходит за мной по пятам из комнаты в комнату, гипнотизируя немигающим взглядом.
Мне кажется, что кошки внедрились в моё сознание с какой-то целью.
С какой? Это я пока ещё не поняла…
Но чувствую – человечество в опасности!
|
</> |