Тренды современного массажа: виды и их преимущества 
Поэты пластикового века... 
"Ввысь в горы, вниз в села": образованная молодежь в сельской местности 
Есть вещи, о которых не хочется говорить вслух... 
Норка от Punto 
Мост Александра Невского в Санкт-Петербурге 
Название ВИА? 
Ответ на загадку 
Жизнь их и так слишком тяжела и коротка,
25.02.2020 —
Мои 90-е. Жизнь в отсутствии денег
Мои 90-е. Жизнь в телевизоре
irina_sbor — 29.02.2020
(часть 3)
Часть 4
Часть 4
Мудрые люди давно заметили – мироздание не может душить человека со всех сторон одновременно.
Мироздание с одной стороны придушит, а с другой погладит. А то и подарок какой преподнесёт.
Главное в своём страдальческом порыве это заметить и быть благодарным.
Справедливость этого утверждения я испытала на себе.
С одной стороны 90-е от души навалили мне голода и
безденежья.
А с другой – они дали мне возможность работать в СМИ.
А с другой – они дали мне возможность работать в СМИ.
О таком счастье я никогда не мечтала!
Выбрав путь инженерши, как презрительно называла студенток наша институтская преподавательница математики, я считала, что творческие муки журналиста мне не грозят.
И вот я пишу статьи в газету, делаю репортажи на радио, веду прямые эфиры на телевидении.
Для меня это был невероятный подарок судьбы!
Выбрав путь инженерши, как презрительно называла студенток наша институтская преподавательница математики, я считала, что творческие муки журналиста мне не грозят.
И вот я пишу статьи в газету, делаю репортажи на радио, веду прямые эфиры на телевидении.
Для меня это был невероятный подарок судьбы!
90-е дали возможность многим творческим людям, не имеющим диплом журфака, работать в СМИ. И не просто работать, а стать звездой экрана и микрофона.
Я в звёзды не метила.
Имея чрезвычайно низкую самооценку, я вообще не
собиралась выходить на публику. Ни голосом, ни лицом.
Они мне ужасно не нравились. Ни голос, ни лицо. Я думала:
если я сама себе не нравлюсь, чего народ смешить?
Я мечтала писать в газету! Я люблю плести кружево из слов и
предложений, я люблю эту бесконечную игру со смыслом и подтекстом.
Но мне предложили радио.
Когда я услышала первый раз свой голос из динамика, я
чуть не покрылась трупными пятнами от ужаса. Более мерзкого по
тембру и интонациям фальцета я в свое жизни не знала. Кстати, когда
я первый раз увидела себя на экране, я чуть не заплакала. Такое это
было невыносимо жалкое зрелище.
И потребовалось время и участие коллег, чтобы я смогла
поверить в себя и понять – я не хуже других. Я такая же, как все.
Но если я постараюсь, я стану немного лучше!
Мы, к сожалению, не видим и не слышим себя со стороны. Мы
воображаем себе некий образ и считаем, что его и видят все
окружающие.
А на самом деле им любуется только автор произведения. И если
этот образ нарисован человеком с заниженной самооценкой, то
стоит большого труда и усилий вернуть человеку его настоящее
представление о себе.
Поэтому я прошла все стадии познания самое себя. От полного
неприятия и отторжения до … до смирения. Ну и ладно, сказала я
себе. Какая есть, такая есть.
Но стала над собой работать – придавать писклявому голосу
естественность и учиться улыбаться в камеру! Это было самое
трудное. Улыбаться холодному зрачку объектива непросто!
Но я не об этом вообще-то.
Я о том, что пришла в журналистику с чистым, как белый лист,
сознанием. Я ничего не знала о тонкостях профессии, но я чётко
представляла, что бы я хотела услышать по радио и посмотреть по
телевизору. И это определило мои журналистские принципы. Я делала
только то, что мне самой было бы интересно услышать и
увидеть.
И нас был целый творческий коллектив.
Мы строили новое телевидение в маленьком провинциальном городке. После сдержанного официоза и пафоса советских телепрограмм мы возвращали на телеэкраны простую жизнь простых людей. С их заботами и радостями. Наших соседей, наших знакомых, наших коллег.
Мы строили новое телевидение в маленьком провинциальном городке. После сдержанного официоза и пафоса советских телепрограмм мы возвращали на телеэкраны простую жизнь простых людей. С их заботами и радостями. Наших соседей, наших знакомых, наших коллег.
Мы имели чёткое представление, что надо делать, но не
знали, как. И мы учились.
У старших товарищей учились. На курсах, которые в те годы проводило в Москве АНО «Интерньюс». О нём будет разговор чуть позже, а пока я скажу, что работать было не просто интересно, работать было счастливо!
Потому что мы были свободные и наглые в своём творчестве!
У старших товарищей учились. На курсах, которые в те годы проводило в Москве АНО «Интерньюс». О нём будет разговор чуть позже, а пока я скажу, что работать было не просто интересно, работать было счастливо!
Потому что мы были свободные и наглые в своём творчестве!
Все молодые, азартные, голодные, без денег и поэтому равные по
статусу и по финансовому благополучию.
Все охвачены одной идеей – рассказать и показать горожанам, что происходит в городе. Что происходит на улицах, в кабинетах чиновников, в квартирах рядовых сосновоборцев. Чем живёт город, чем дышит. Показать жизнь такой, какая она есть. Без прикрас. Без ретуши и рекомендаций вышестоящих организаций. Без цензуры. Единственная цензура – твой вкус, твоя совесть. Если этого не хватало – слово главного редактора.
Все охвачены одной идеей – рассказать и показать горожанам, что происходит в городе. Что происходит на улицах, в кабинетах чиновников, в квартирах рядовых сосновоборцев. Чем живёт город, чем дышит. Показать жизнь такой, какая она есть. Без прикрас. Без ретуши и рекомендаций вышестоящих организаций. Без цензуры. Единственная цензура – твой вкус, твоя совесть. Если этого не хватало – слово главного редактора.
Ах, это слово главного редактора! О нём можно писать оды!
Слово верховного судьи, старшего товарища, друга и единомышленника! Повезло тем коллективам у кого главный редактор обладает этими качествами.
И мне повезло. В журналистику меня выпустила мой первый и
единственный главный редактор Нина Петровна. Она давала нам
полную свободу действий. Свободу действий во имя родного города и
его жителей. И это было главным в нашей работе.
Не указания из мэрии. Не загаживание эфира пустыми
рассуждениями и демагогией.
Город переживал трудные времена. Горожане в растерянности, предприятия в обмороке. Но власть старалась. Старалась сохранить в городе спокойствие и порядок. А мы пытались взвешенно и объективно рассказывать, что происходит.
В те далекие времена взять интервью у руководителей города
было просто.
Мы могли задавать любые вопросы, которые не надо было предварительно согласовывать. Это был разговор людей, делающих одно дело. Людей, имеющих убеждения. Иногда они не совпадали. И мы вступали в споры с властью, отстаивая интересы горожан.
Мы могли задавать любые вопросы, которые не надо было предварительно согласовывать. Это был разговор людей, делающих одно дело. Людей, имеющих убеждения. Иногда они не совпадали. И мы вступали в споры с властью, отстаивая интересы горожан.
Мы относились к власти уважительно, но без подобострастия. И
мы не врали.
Да, если возникала необходимость, мы могли говорить часть правды. Иногда молчать. Потому что понимали, какой силой обладает слово, сказанное с экрана. Иногда и молчание необходимо.
Да, если возникала необходимость, мы могли говорить часть правды. Иногда молчать. Потому что понимали, какой силой обладает слово, сказанное с экрана. Иногда и молчание необходимо.
Но мы не врали. Врать в эфире нам казалось
омерзительным!
Мы были полны идеалов! Мы делали новое телевидение, по новым правилам, свободное от лжи и лицемерия. Сколько было споров, разговоров о правде, о журналистской этике. Нашу искренность и творческую свободу чувствовали и зрители и слушатели! Горожане любили студию. Потому что мы были с ними, мы были их частью.
И вместе мы создавали гражданское общество
городка.
Помню, как наш мэр Валерий Некрасов опасался, что
Сосновый Бор может превратиться в спальный район Петербурга. Когда
сосновоборцы будут уезжать в Питер работать и развлекаться, а
в родном городе только ночевать.
Но тогда, 30 лет назад, город наш жил очень яркой и активной жизнью.
Выборы в Совет депутатов, яростные битвы за голоса избирателей, программы и обсуждения кандидатов, наших же горожан!
Талантливые и смелые спектакли Народного театра!
Интеллигентные музыкально-театральные посиделки в Клубе полуночников клуба профкома ЛАЭС …
Но тогда, 30 лет назад, город наш жил очень яркой и активной жизнью.
Выборы в Совет депутатов, яростные битвы за голоса избирателей, программы и обсуждения кандидатов, наших же горожан!
Талантливые и смелые спектакли Народного театра!
Интеллигентные музыкально-театральные посиделки в Клубе полуночников клуба профкома ЛАЭС …
Жизнь в городе кипела!
Мы старались побывать везде и показать всё. От митингов строителей, протестующих против задержки зарплаты до приезда анархистов, мечтающих освободить мир от атомных электростанций…
Мы старались побывать везде и показать всё. От митингов строителей, протестующих против задержки зарплаты до приезда анархистов, мечтающих освободить мир от атомных электростанций…
Сейчас, глядя из нашего сытого сегодня в то голодное вчера, я в который раз удивляюсь энергии, задору, интересу к жизни, которые были у нас!
Мы не чувствовали себя случайными свидетелями жизни.
Мы чувствовали себя строителями нового мира!
Который, разумеется, будет лучше прежнего! И мы увидим небо в алмазах!
Мы жили на большом душевном подъёме. Придумывали новые
программы, мучились над текстами. Радовались каждой удачной фразе,
каждому необычному кадру. Была у нас и творческая ревность и
профессиональные споры. И орали друг на друга, и ругались и дверью
хлопали – это была очень эмоциональная жизнь. И не за себя орали.
За идею! За настоящее телевидение.
Но не было грызни, стукачества и подсиживания.
Денег все получали одинаково мало. Делить было нечего. Только идеи!
Денег все получали одинаково мало. Делить было нечего. Только идеи!
Жили весело. С особенным удовольствием и куражом делали
развлекательные программы. И раз в год, на первое апреля, мы
позволяли себе покуситься на святое – на выпуск новостей. Мы делали
пародии сами на себя, мы выдумывали завиральные истории и выдавали
их за городские новости.
У меня нет, к сожалению, никакого видео из тех 90-х, но
сохранился первоапрельский выпуск новостей, снятый в 2003 году.
Он сохранил в себе дух того времени - свободу, лёгкость, небрежность и наивность…
Он сохранил в себе дух того времени - свободу, лёгкость, небрежность и наивность…
(продолжение следует)
Сохранено
|
|
</> |
Оставить комментарий
Популярные посты:
Предыдущие записи блогера :
22.02.2020 —
Размышления авторши. Временный пост
20.02.2020 —
Мои 90-е. Жизнь в отсутствии еды
17.02.2020 —
Мои 90-е. Анонс опупеи
14.02.2020 —
Кремация под ключ!
13.02.2020 —
Ку-ку фи-фи
10.02.2020 —
Февральская срякоть
08.02.2020 —
Свеча горела на столе, свеча горела...
06.02.2020 —
Ох, уж эти нервы!
04.02.2020 —
О разговорах умных, мозги тренирующих
Архив записей в блогах:
Кто гуляет по сообществам Маил. ру, поэтическим и не только, ни может не знать некоего рифмоплета-проповедника Ахимова, прозванного в народе Ахинеевым. Когда-то уже я обращался к его "творчеству". Вот пришло время снова отдать ему ...
Не удивлюсь, если завтра убогие сектанты начнут причитать, что всё произошло из-за того, что попам запретили окропить ракету святой водичкой, а над шахтой запретили полетать с иконкой. ...
Коротко: сон нужен для прорастания (впрок) связей между нейронами , которые поставляют психике шаблоны, которые могут потребоваться при распознавании новых ситуаций, возможных на следующий день и в дальнейшей жизни. Возможность определяется полным комбинированием связей, допустимых свой ...
Наши люди в тылу вероятных друзей навели на прекрасное... Я теперь не знаю, какЪ с этим жидЪ??? Вся подготовка щитовых - под откос... Просралиполимеры, короче... ...
Ровно 115 лет назад в Санкт-Петербурге впервые поднялся в воздух первый военный дирижабль, принятый на вооружение российской армии и получивший название "Лебедь". Он был заказан во Франции, на уже довольно широко известной дирижаблестроительной фирме "Лебоди" и построен по проекту ...
