Как мы пытались купить дом -- часть седьмая из многих

inkogniton — 08.04.2021 Поскольку на данный момент на сцену, в виде почти главного героя, выходит брокер, настало самое время рассказать о нем и наших отношениях. Контакты брокера мы получили от нашего коллеги Б., которому я безмерно доверяю и к которому невероятно тепло отношусь. Первые разговоры с брокером были нормальные -- он объяснял, я слушала, училась по дороге всему, чему надо было учиться. Первые сомнения в его не то чтобы некомпетентности, но, скорее, в отсутствии желании работать, зародились у меня после разговора с брокером, относящимся к агентству. Как я уже и говорила, она, за пятнадцать минут непринужденной беседы, параллельно искала сделки и на месте предложила мне четыре разных ипотеки, которые мы, теоретически, могли взять -- проценты на эти ипотеки были самые разные и тоже высокие, но значительно ниже тех, которые предлагал нам наш брокер. Наш же брокер твердил раз за разом, что кроме этой сделки у нас нет никаких вариантов, совершенно никаких. Закончив разговор со вторым брокером, я пошла проводить допрос с пристрастием.

-- Слушай, -- начала я беседу с Ыклом будто мимоходом, -- объясни мне, пожалуйста, еще один раз откуда этот брокер взялся.
-- Как откуда? -- Ыкл оторвался от работы, он всё еще смотрел сквозь меня, он был в работе, а тут я со своим брокером, -- Б. прислал контакты!
-- Б. сказал обратиться именно к нему? -- аккуратно допытывалась я.
-- Нет, не совсем, -- начал объяснять Ыкл, сосредоточившись на беседе, -- он прислал название фирмы и имя, но когда я позвонил в эту фирму, то оказалось, что именно этот человек там уже давно не работает, -- он замолчал, всем видом показывая, что ему надо продолжать работать, будто мне должно было стать всё ясно. Но мне ничего не стало ясно.
-- Ну, и? -- нетерпеливо продолжала я после паузы, -- так откуда взялся этот брокер?
-- Вот оттуда и взялся, -- смущенно продолжал он, -- он был тот самый, который ответил на звонок и сказал, что поможет нам не хуже того, кто там уже не работает.
-- Угу, -- кивнула я, -- а что ты о нем знаешь?
-- Я?! -- Ыкл искренне удивился, -- то же, что и ты. Что он работает в компании, которую посоветовал Б., что он предложил нам ипотеку, сколько стоят его услуги, вот, пожалуй, и всё.
-- А с чего ты решил, -- ласково допытывалась я, -- что он вообще хороший брокер?
-- Я ничего такого не решал, -- отмахнулся он, -- я не знаю какой он брокер!

Я рассказала о предложении второго брокера и о том, что она просит за свои услуги гораздо меньше, гораздо. Ыкл задумался.

-- Можно позвонить нашему брокеру и спросить у него про эти дополнительные варианты, после посмотреть, что он скажет, -- вынес Ыкл свой вердикт.
-- А что с ценой за его услуги? -- нервно спросила я, жалея отдавать разницу.
-- Ну слушай, -- опустил он глаза долу, заранее стыдясь моих последующих действий, -- ведь это ужасно некрасиво, мы же уже согласились, как можно с ним торговаться?! Это некрасиво! -- повторил он опять и опять отвел глаза.
-- Ты прости, -- начала кипятиться я, -- но я совершенно не понимаю почему это некрасиво. У нас есть другое, значительно более выгодное предложение, я уже не говорю о том, что она выглядит трудолюбивой, а он крайне ленивым.
-- Я не буду о таком говорить, -- отрезал Ыкл, -- это просто стыдно!
-- Ты и не говори, -- немедленно согласилась я, -- я сама поговорю.
-- Хорошо, -- кивнул он, уши его пылали от будущего стыда, -- только когда я не слышу.

Тут следует сказать о том, что у нас нет постоянного вида на жительства, только визы для талантливых и незаменимых. Мы вяло собираемся оформить вид на жительство, но пока не собрались. Именно этот вопрос та брокер мне не задавала, но тогда я об этом не подумала. Я позвонила нашему брокеру. Я поздоровалась и сразу перешла к делу.

-- Не могли ли бы вы проверить, возможно ли нам будет взять ипотеку у следующих кредиторов, -- я перечислила кредиторов, о которых говорила та брокер. Она не называла мне этих кредиторов, упаси господь, она хранила интригу. Но она сказала сколько процентов будет стоить каждая такая сделка, а после этого через какой-то жалкий час поисков в интернете, анализа находимой информации и сопоставления фактов, у меня на руках были конкретные названия банков, предоставляющих эти кредиты. Более того, к этому времени я уже начала понимать как их вообще искать. Я бы, может, вообще отказалась от услуг брокера, но, во-первых, профессионал, думала я, сделает всё лучше, а во-вторых, на тот момент ни один кредитор не предоставлял ипотеки на девяносто процентов напрямую клиентам, действовать надо было только и исключительно через брокера.
-- Сейчас проверю, -- удивленно парировал он, -- откуда вы это взяли?
-- Нашла, -- я не сказала ни слова неправды, имена кредиторов я действительно нашла сама. Он молчал какое-то время, продолжая искать, после заговорил.
-- Ага, -- торжествующе сказал он, -- я нашел эти сделки. Подождите секунду, подождите, -- я терпеливо ждала, у меня тогда было время. Он заговорил после небольшой паузы, -- да, есть такие сделки, но они не для вас, во всех этих сделках постоянный вид на жительство является необходимым условием, -- он замолчал, а я задумалась. Вполне возможно, он был прав, а я ошибалась. Но у меня оставался еще один пункт.
-- Спасибо, -- поблагодарила я и неуклюже начала свою попытку, -- тут еще один момент: нам звонила брокер из агентства и предлагала свои услуги, за которые она просит, -- я назвала сумму, озвученную брокером, -- но, -- продолжала я, -- мы думаем, что хотим продолжать работать с вами. Потому, -- продолжала я еще более неуклюже, но понимая, что теперь назад дороги нет, -- если это только возможно, не могли ли бы вы сделать нам скидку на свои услуги до такой же суммы? Если, конечно, -- торопливо продолжала я, -- это совершенно невозможно, то скажите мне об этом, и мы подумаем.
-- Сколько она хотела? -- переспросил он. Я озвучила опять. Не медля ни секунды, он радостно сообщил, -- я не только понижу до ее стоимости, я ее перебью, теперь наш уговор будет на, -- он озвучил сумму на десять процентов ниже той, которую предлагала тот брокер.
-- Спасибо большое, -- поблагодарила я, радуясь, что всё получилось так легко. Стыдно, ишь! Чего это стыдно?! Я тут о сапогах мечтаю, а ему стыдно скидку попросить. Я всё думала о разговоре с Ыклом и продолжала вести с ним мысленный спор.

Мы закончили разговор и я немедленно позвонила Ыклу рассказать ему о своей победе. Молодец, -- восхищенно присвистнул он, -- я бы не смог, вот честно говорю, не смог бы и всё тут. После мы долго совещались и решили продолжать работать с этим брокером, в первую очередь потому, что хотели разделить брокера и агентство. А вдруг сделка сорвется? А вдруг что-то пойдет не так? Нет, решили мы, лучше пусть этим всем занимаются люди из разных мест, совершенно независимые друг от друга. К тому же, наш брокер оказался прав: получив наши документы, тот брокер позвонила мне и извинилась. К сожалению, -- с грустью сообщила мне она, -- те сделки не для вас, они требуют вида на жительство, которого у вас нет. Но у меня есть другая сделка, -- продолжала она так же печально, -- правда, у нее точно такой же процент, как и у той, что предлагает ваш брокер.

Так мы оказались в связке с этим конкретным брокером, случайно ответившим на звонок.

Он подал апелляцию, нам оставалось сидеть и ждать. Агент звонила два раза в день

-- Ну что? -- торопливо спрашивала она, -- ответ пришел?
-- Нет, -- сообщала я, поражаясь тому, что есть на свете кто-то еще более нетерпеливый.
-- Он не поменяет своего решения, -- цокала она языком, -- в смысле оценщик. Я тебе точно говорю, можешь мне поверить.
-- Почему? -- удивлялась я.
-- Как это почему? -- она так удивленно спрашивала, словно я должна была понять всё с полуслова, но не понимала, -- ведь это его репутация, ты понимаешь?! Ре-пу-та-ци-я, -- она повторила по слогам, чтобы мне стало понятней, -- если он признается в том, что ошибся в своей оценке, с ним не только этот банк, но и другие не захотят работать. Что это за оценщик такой, который сегодня на десять процентов ниже, а завтра: да, простите, я дурак, на самом деле на десять процентов выше. Не поменяет он свою оценку, -- цокала она опять, -- не поменяет ни за что. Вот увидишь.

Мы заканчивали разговор, а я сидела и не понимала что нам делать дальше с этой информацией. Вернее, с предчувствиями агента.

-- Ну что, -- звонила она опять через несколько часов, -- ответ пришел?
-- Нет, -- так же скупо отвечала я.
-- Охо-хо, -- охала она, -- слушай, а вы никак не можете возместить разницу сами?
-- Мы?! -- я задохнулась только от мысли, -- нет, совершенно никак.
-- Тогда тебе надо что-то придумать, -- торопливо говорила мне агент, -- так как, поверь моему опыту, он не поменяет свою оценку ни на грош. Вот если бы он поднял процентов, скажем, на восемь, я бы постаралась уговорить хозяина согласиться. Ну, или, -- быстро продолжала она, -- вы бы возместили из своего кармана. Это же какие-то жалкие два-три процента, -- нарочито рассмеялась она, -- что, и этого не наскребете?
-- Нет, -- твердо отвечала я. По правилам агент не может обсуждать финансовое положение продавца и покупателя -- ни обсуждать, ни знать. Это имеют право знать только брокер, адвокат и кредитор. Мне не хотелось начинать с ней данное обсуждение, никак не хотелось. С какой стати я должна ей рассказывать о нашем финансовом положении? Потому я отвечала скупо и ждала что скажет она. Но она только охала и причитала.

-- Ну что, -- звонила она на следующий день в пять минут десятого. Я представляла как она входит в агентство на работу, сбрасывает куртку и бежит звонить мне, сразу же, -- ответ пришел?
-- Нет, -- как заведенная повторяла я.
-- Слушай, -- начала она следующую песню, -- я не хочу тебя нервировать, но хозяин настаивает на том, чтобы я вернула дом на продажу. Я пока его удерживаю, -- заговорщическим шепотом говорила она мне, -- но я не смогу его удерживать еще долго. Вы что-нибудь делаете на эту тему?
-- У тебя есть предложения? -- спокойно переспросила я.
-- Позвони своему брокеру, поторопи его! -- немедленно отвечала она.

Я же никак не могла дозвониться до брокера уже третий день подряд. Он словно сквозь землю провалился. Я оставляла одно сообщение за другим, я писала, я звонила опять, но никакого ответа не было. Я сходила с ума, а она только подливала масло в огонь. Именно тогда, впервые, я поняла чего опасалась агент дома, который мы не смогли купить. Именно этого. Именно поэтому она посоветовала хозяевам продавать дом тем, у кого взнос больше, а не нам, несмотря на цену.

-- Ну что, -- звонила она опять через несколько часов, -- ответ пришел?
-- Нет, -- отвечала я. Всё это напоминало заевшую пластинку.
-- Ты говорила с брокером? -- перешла она в атаку.
-- Нет, -- мои ответы не отличались разнообразием, -- я не могу до него дозвониться.
-- Ты пойми, -- вдруг начала она ласково, -- я тебя хорошо понимаю, но я -- агент продавца, для меня самое важное -- его интересы, понимаешь? Его, а не твои. Ты понимаешь?
-- Да, -- продолжая шахматное да-нет отвечала я.
-- И если он мне говорит вернуть дом на рынок, у меня нет выбора, ты понимаешь?
-- Да, -- я всё понимала, только не понимала что она ожидает от меня услышать.
-- Слушай, -- внезапно воспрянула она, -- а если вам поменять кредитора?
-- Что значит поменять кредитора? -- очнулась я, услышав что-то иное, не то, что уже было сказано миллион раз.
-- То и значит. Надо попробовать взять ипотеку в другом банке, в другом! Тогда они пришлют другого оценщика и, надеюсь, он оценит дом правильно, как надо. Дай мне, -- быстро и деловито заговорила она, -- телефон своего брокера, я сама с ним поговорю.

Я продиктовала телефон, ни на что не надеясь. Она перезвонила через час.

-- Твой брокер говорит, -- начала она, вздыхая, -- что у вас нет никаких вариантов. Или этот кредитор, или никакой.
-- Я знаю, -- подтвердила я, -- он мне то же самое говорил.
-- Так мне возвращать дом на рынок? -- продолжала давить она.
-- Я не знаю, -- я продолжала скупой разговор, так как всё еще не могла понять что конкретно она ожидает от меня услышать.

Так прошли три дня. В субботу она позвонила, уже как всегда, в пять минут десятого.

-- Срочно бери ручку и бумагу! -- скомандовала она, -- я тебе сейчас продиктую телефон. Это телефон брокера хозяина, и хозяин говорит, что это самый прекрасный брокер на земле!
-- Но у нас уже есть брокер, -- растерялась я, -- мы уже пообещали ему работать с ним, -- мне было стыдно от мысли, что я сейчас возьму и скажу ему, что мы его меняем на другого.
-- Во-первых, -- начала она наставительно, -- это не католическая свадьба. Сказала-связала, подумаешь!
-- Но я дала слово! -- подчеркнула я, давая понять насколько это мне важно.
-- Слушай, ну ты даешь, -- расхохоталась она, -- ты какой-то очень старой формации, я и не думала, что такие люди существуют. Ты чего? Это же не муж, это всего лишь брокер. И потом, -- пошла она на попятную, -- даже если ты не воспользуешься услугами брокера хозяина, но хотя бы ему позвонишь, хозяин будет знать, что ты действительно делаешь всё от тебя зависящее и повременит с возвращением дома на рынок. Ну, хотя бы пару дней. Запиши телефон, не упрямься, -- ласково уговаривала она.

Я записала телефон, мы закончили разговор и я села думать. Я всё еще не могла дозвониться до нашего брокера, несмотря на то, что у агента получилось. Он не сообщал мне ничего, он вообще исчез. Просто растворился. Я вздохнула и позвонила новому брокеру. Я представилась. Мне даже не пришлось ничего толком объяснять, он уже был в курсе ситуации в общем, а частности его на тот момент не интересовали.

-- Я всё понял, -- поговорив, и получив ответы на все вопросы, сообщил мне он, -- пришли мне, пожалуйста, прямо сейчас все ваши документы, хорошо?
-- Простите, пожалуйста, -- задыхаясь от смущения пробормотала я, -- сколько будут стоить ваши услуги?

Он назвал сумму, неловко запинаясь, будто ему было неудобно вообще об этом говорить. Сумма была почти на тридцать процентов ниже новой, уже будто низкой, стоимости услуг нашего брокера. Так и на сапоги наберу, радостно подумала я.

Мы закончили разговор и я побежала отсылать ему документы. Уже через пятнадцать минут всё было выслано. Он ответил через несколько часов. Он предложил трёх разных кредиторов, но также сообщил, что это предварительно и что ему надо с ними переговорить. Сообщил, что скоро напишет. Он написал мне еще три письма, в которых предлагал разные сделки, последнее письмо перечеркивало предыдущие -- он утверждал, что это лучшая сделка и я была с ним согласна. Я тебе завтра позвоню и мы всё обсудим, написал он мне. Завтра было воскресенье -- оговорился, подумала я, имеет в виду понедельник. Не будет же он звонить в выходной, думала я.

Тем временем вдруг объявился наш брокер.

-- Значит так, -- бодро начал он, -- апелляция отклонена, вообще отклонена. Потому, -- продолжал он гордо, -- у меня иное предложение: давайте поменяем кредитора.
-- Но вы же говорили, что у нас нет никаких других вариантов, -- нарочито охая, сказала я. К тому времени я проверила еще массу вариантов, каждый из которых отсылала тому брокеру. Тот брокер проверял их практически мгновенно, в течение получаса, и немедленно сообщал мне годятся они нам или нет и почему.
-- Тогда не было, -- уклончиво продолжал он, -- теперь появились, -- он не врал, к тому времени действительно некоторые банки начали опять давать ипотеку под девяносто процентов. На рынке ипотек появилось несколько предложений, подходящих нам.
-- Хорошо, -- согласилась я, -- какие конкретно? -- он назвал нескольких кредиторов. Большинство из них были названы новым брокером и только один или два были не охвачены. Мы согласились на том, что он всё проверит и напишет нам как можно скорее.

Он написал через несколько часов. В его письме подробно объяснялось почему те или иные кредиторы нам не предоставят кредит. Я совершенно не поняла для чего он мне всё это писал -- не предоставят, думала я, значит идем дальше, для чего мне вся эта информация? Он также писал, что есть еще один, с которым он переговорит только в понедельник и тогда сразу сообщит. Этот один был тот самый, которого выбрал новый брокер. Только новый брокер уже составил все документы и говорил, что завтра (а по моему мнению в понедельник) со мной всё обсудит и подаст. Тут была одна хитрость -- именно этот кредитор, даже на этапе негласного соглашения производил жесткую проверку. Мне совсем не хотелось, чтобы они производили ее два раза -- в системе, к сожалению, два запроса от двух разных брокеров, считаются разными. Но поскольку до понедельника было время, я решила ничего не предпринимать.

В воскресенье утром позвонил новый брокер.

-- Значит так, -- вежливо начал он, -- у меня всё готово. Я уже прислал вам иллюстрацию о месячных выплатах. Давайте вместе быстро пробежимся по документу и, если вас всё устраивает, то я прямо сейчас всё подам. Но только учтите, -- серьезно начал он, -- там даже на этом этапе жесткая проверка, потому мне необходимо ваше добро на то, чтобы всё это начать.

Он подробно объяснял мне каждый пункт. Именно это я уже понимала сама, мне не особенно были нужны его объяснения, но я не перебивала и внимательно слушала -- ведь я не специалист, всегда есть шанс, что научусь чему-то, что я до сих пор не знаю. Мы закончили читать, он получил от меня разрешение подать и на этом мы попрощались.

-- Немедленно напиши тому брокеру, -- прибежала я к Ыклу, -- что мы больше не нуждаемся в его услугах.
-- Как так? -- удивился Ыкл.
-- Вот так, -- упрямо тряхнула я головой, -- он ленивый и безинициативный, и я не хочу, чтобы нам делали две жесткие проверки.
-- Я напишу как умею, не обессудь, -- таков был ответ.

Через час я получила короткое письмо от Ыкла брокеру с припиской мне: дорогой брокер, писал Ыкл, пожалуйста не совершай никаких действий, которые нуждаются в жесткой проверке, предварительно не согласовав с нами! С уважением, дата, подпись.

-- Это ты так написал, что мы не нуждаемся в его услугах? -- расхохоталась я.
-- Я написал как умею, -- буркнул он в ответ, -- пусть тот всё сделает, потом решим.

Оставалось дождаться понедельника.

Оставить комментарий

Популярные посты:

• Ранее
• Архив