Как мы пытались купить дом -- часть четвертая из многих

inkogniton — 07.04.2021 На следующее утро я проводила чадо в школу, Ыкла на работу, дитя в сад. Прощаясь, Ыкл смущенно сообщил мне, что было бы просто прекрасно, если бы я вдруг, пока они где-то там, нашла бы нам прекрасный дом. Чтобы ровно такой, как нам хочется, и чтобы прямо здесь -- метрах в ста от нас. Я же не волшебник, -- пробурчала я, -- мне его что, из воздуха сотворить? Мы посмеялись, они ушли, я пошла работать. Посреди работы мне позвонила соседка узнать чем всё вчера кончилось. Я всё подробно рассказала, также сообщив, что теперь я знаю почему этот дом был таким дешевым.

У того была простая причина -- это был дом, который раньше принадлежал муниципалитету. Что это вообще такое: когда-то давно, когда в Англии был практически социализм, здесь строили дома для бедных. Все эти дома принадлежали муниципалитету и они их выдавали тем, кому считали нужным. Как правило, тем, кто ни при каких условиях не могли себе позволить не то что купить, но даже арендовать. Но около пятидесяти лет назад социализм начал подходить к концу -- именно тогда все муниципалитеты начали продавать свои дома в частное владение. Их продавали тем, кто уже в них жил с условием, что они не могут его перепродать раньше, чем через пять, если не ошибаюсь, лет. После этого срока с домом можно было делать всё, что угодно. И эти дома, несмотря на то, что прошло много лет, что сменилось много владельцев, что во многих из них шикарные ремонты -- они стоят значительно дешевле обычных домов. Что, на самом деле, несколько странно, так как построены они на совесть. Да, они не очень красивые снаружи, без красивых пузатых эркеров, которые присутствуют во всех домах постройки тридцатых годов, но они добротные -- по крайней мере те, за которыми нормально следили. И дом, который мы упустили, был именно таким. Потому он и стоил, на первый взгляд, дешево. Но это только на первый взгляд, так как было бы нечестно сравнивать цену на этот дом с ценой на дома постройки тридцатых -- разница составляет порядка двадцати пяти-тридцати процентов. Так что, в своей весовой категории, он дешевым, на самом деле, не был.

Я посетовала на то, что все дома с четырьмя спальнями стоят столько, что мне даже страшно на это смотреть, не то что произносить вслух. И вот тут беседа повернула в русло, которое полностью изменило весь наш подход к покупке дома и к тому что такое хороший дом.

-- Послушай, -- вдруг сказала мне соседка, -- тебе надо попробовать искать дома с тремя спальнями, но с большой крышей!
-- Но мы не помещаемся в три спальни, -- растерялась я.
-- А я и не говорю тебе в них помещаться. Дом с тремя спальнями стоит на тридцать процентов дешевле, -- она говорила сущую правду, есть что-то удивительное в ценах на дома: между четырьмя и пятью спальнями разница в цене минимальная, но разница между ценой на четыре спальни и на три просто поражает воображение, -- и вот, ты купишь за относительно вменяемые деньги дом с тремя спальнями, а потом построишь в нем люкарну и будешь ты кум королю и сват министру! Понимаешь?
-- Нет, не понимаю, -- честно призналась я.
-- Ну вот твоя спальня в этом доме -- это и есть переделанный чердак с люкарной!
-- Оооо, -- протянула я. Я начала понимать. Я уже много всего знала про застекленные террасы, я уже стала специалистом по превращению интегрированных в дом гаражей в жилые помещения, но про чердаки я пока не думала и ничего об этом не знала.
-- Тебе надо будет вложить, -- она назвала относительно не страшную сумму, -- и ты получишь большую спальню, может даже две, и еще душ, и к тому же цена дома после этого сразу увеличится. Ну, -- добавила она быстро, -- это если ты думаешь о том, что будет если ты вдруг захочешь продать.

Мы поговорили еще немного и я, сломя голову, ринулась изучать что это такое и с чем это едят. К десяти утра я была практически специалистом по переделке чердаков. Я знала какие бывают конструкции, сколько стоит каждая переделка, сколько квадратных метров можно извлечь. Я знала очень много, но при этом понимала, что на самом деле не знаю, наверное, ничего. Однако того, что я знала вполне хватило для того, чтобы я поменяла параметры поиска и начала искать дом, в котором минимум три, а не четыре спальни. Через полтора часа я нашла прекрасное объявление. Я немедленно позвонила.

-- Мне хотелось бы посмотреть вот этот дом, -- вежливо начала я.
-- Да, конечно! -- радостно согласилась агент. Я понимала почему она радуется. Дело происходило в начале декабря, дом пытались продать с начала июня, уже сбросив порядка десяти процентов, -- когда тебе удобно?

Я назвала приблизительное время, несмотря на то, что именно в этот день мне не было удобно вообще. В этот день у нас была хитрая комбинация -- я и девица должны были сбегать за чадом в школу, отвести чадо на станцию метро, вручить ее там Ыклу, забрать у него дитя и после этого бежать домой кормить девицу. Но где наша не пропадала, подумала я, справлюсь, ничего страшного. Агент перезвонила через некоторое время и сообщила, что хозяева готовы показать мне дом в два часа дня. Чтобы успеть забрать чадо, мне надо было выбегать в два двадцать, я взмолилась: можно я приду без десяти? Агент усмехнулась и разрешила.

Я послала объявление Ыклу, он внимательно посмотрел, мы кратко обсудили все плюсы и минусы, я объяснила ему про люкарну и мы согласились на том, что если мне вдруг понравится дом, то я немедленно сделаю предложение. Не отходя от кассы. Дом, судя по виду (после агент подтвердила) тоже был из домов, принадлежащих когда-то муниципалитету.

Я прибежала на просмотр с девицей. Она мирно сопела в рюкзаке, я же бегала по дому и смотрела как могла. К сожалению, оборачиваясь назад, спешу заметить, что я всё еще не понимала на что надо смотреть. Но азарт, азарт. К тому же, мы только что почти купили дом, время поджимало, этот дом был относительно неплох. В нем были три небольшие спальни, в одну из которых можно было поместить девочек (с большим трудом, но можно наверное, думала я), в нем была относительно просторная гостиная, в которую могли поместиться наши книжные шкафы, в нем был закуток для обеденного стола, большая кухня и главное -- был переделанный под комнату гараж, в котором мы могли бы прекрасно жить пока не построим люкарну. Единственным, как мне казалось, серьезным недостатком было то, что в доме не было ванны, только душ. Хозяин смущенно бормотал -- мы не любим ванну, потому убрали ее и установили душ. Но, -- заверял он меня, -- это всё обратимо: вот смотрите, если передвинуть унитаз вот сюда, демонтировать душ, то вот тут прекрасно поместится ванна, честное слово! Я немедленно решила по возвращении домой изучить всё, что можно, о ремонте такого типа. Но также я решила, что больше не допущу прошлой ошибки и сделаю предложение на месте.

Предложения в Англии делаются через агентов. В большинстве случаев покупатели и продавцы не ведут никаких переговоров. К тому времени это я уже знала. Но когда я выходила, хозяин вдруг спросил буду ли я покупать дом. Я смущенно улыбнулась и сказала, что подумаю. Он немедленно спросил почему, и быстро добавил -- цена устраивает? Я не хотела вступать ни в какие переговоры, но он не отпускал. Я спросила можно ли будет купить этот дом немного дешевле и назвала цену. Он всё качал головой, рассказывал, что они на самом деле хотели за него намного больше и у них уже даже были покупатели, просто не пошло. Что конкретно не пошло он рассказывать не стал, только продолжал смущенно улыбаться. Я молчала, кивала и соглашалась. Он не давал мне уйти. Внезапно он предложил -- я сейчас позвоню сыну, он у нас заведует продажей и спрошу у него, ладно? А то вы такая симпатичная леди, мы будем рады продать вам наш дом. Он позвонил сыну, я стояла на пороге и всё посматривала на часы, так как уже невероятно опаздывала. Плевать, думала я, закажу такси. Он поговорил с сыном (разговор шел по индийски и я ничего, кроме цены, которую он произносил по-английски, не понимала), после включил громкую связь. Сын представился, поговорил со мной пару минут -- спросил кто я, что я, откуда. После небольшого церемонного вступления, он заключил: хорошо, звоните в агентство и предлагайте, я приму ваше предложение.

Я выбегала оттуда на крыльях. Я взяла такси и позвонила Ыклу. Я была счастлива -- я купила дом.

-- Ты позвонила в агентство? -- строго спросил Ыкл.
-- Пока нет, -- отвечала я, стараясь не разбудить девицу, -- я добегу до школы и позвоню.
-- Ты сошла с ума! Звони немедленно!

Мы закончили разговор, я позвонила в агентство и предложила цену, о которой мы, как я думала, договорились. Агент сообщила, что передаст хозяину предложение и перезвонит как только он ответит. Я успела передать чадо из рук в руки, я успела забрать дитя, мы сели в автобус, мы почти доехали до дома как вдруг зазвонил телефон.

-- Я передала твое предложение хозяевам, -- сообщила мне агент, -- они сказали категорически нет, категорически. -- она подчеркнула категорически, словно боялась, что я не пойму.
-- Как так? -- растерялась я. Я хотела ей сказать о нашей договоренности, но почему-то не решилась.
-- Вот так, -- отчеканила агент, -- они сказали, что хотят, как минимум, запрашиваемую цену. И, -- добавила она, пока я молчала и пыталась осознать, -- скажи спасибо, что не -- тут она назвала цену на два процента превышающую запрашиваемую.
-- Так, подожди, -- я обрела дар речи, -- откуда взялась эта цена? Написано же, что цена вот такая!
-- Написано, -- наставительно объяснила мне она, -- что как минимум такая. Тебе объяснить что значит как минимум?
-- Нет, спасибо, -- вежливо отказалась я. На минуту стало невероятно неприятно, словно попала в какую-то липкую грязь, от которой потом придется отмываться. Мне не хотелось больше торговаться, мне не хотелось спорить, мне было удивительно как такое может быть, что человек дал слово -- слово! -- и немедленно от него отказался. Я согласилась на запрашиваемую цену, не пытаясь больше ничего.
-- Я тебе перезвоню, пока-пока, -- сообщила мне агент.

Тем временем мне позвонил брокер, работающий с этим агентством. Я честно сказала сразу же, что у нас уже есть брокер, но она пообещала, что не будет настаивать, мы только поговорим. Она мне невероятно понравилась. Она, будто непринужденно разговаривая, успела записать все необходимые данные и уже через пятнадцать минут беседы рассказала мне о четырех разных ипотеках, которые мы можем получить хоть завтра. Сколько с вас хочет ваш брокер? -- спросила она. Я назвала сумму. Она парировала -- а мне вы заплатите гораздо меньше. Она назвала сумму, хоть и страшную, но значительно менее страшную той, которую назвал нам наш брокер. Я пообещала подумать.

Через небольшое время перезвонила агент.

-- Он принимает ваше предложение, -- сообщила она мне. Я было обрадовалась, как она добавила, -- но пока только условно.
-- Что значит условно? -- у меня подкосились колени.
-- То и значит, -- начала она свое объяснение, -- они в цепочке. Через четыре дня они идут смотреть два дома, теперь они могут это сделать, так как появились вы, в смысле покупатели. И вот, в зависимости от того, сколько они сумеют выторговать у тех, они вам скажут сколько они хотят с вас.
-- Ничего не понимаю, -- начала сердиться я, -- а если через четыре дня они придут и скажут, что хотят на сто тысяч больше, что тогда?
-- Ну что ты, -- рассмеялась агент, -- они очень порядочные люди, такого ни за что не случится!

После этого я не выдержала и рассказала ей всё о нарушенной договоренности.

-- Хм, -- задумалась она, -- хорошо, что ты мне сказала, я этого не знала. Но я тебе обещаю, -- даже через трубку мне представлялось как она прижимает руки к груди, -- что я сделаю всё от меня зависящее, чтобы ты получила этот дом за ту сумму, которую он тебе пообещал.
-- Спасибо, -- скупо поблагодарила я и перешла к делу, -- а что происходит сейчас? Что нам делать?
-- Сейчас ничего, совершенно ничего, -- выдохнула она в трубку, -- сейчас вам сидеть и ждать. Через четыре дня они идут смотреть оба дома и выберут один из них, после этого они сделают предложение, после этого они будут торговаться, так как там, по всей видимости, несколько покупателей, и вот если всё будет нормально и они сумеют купить тот дом, то вы сумеете купить их дом. А пока ничего не делай. Сиди и жди. Я буду держать тебя в курсе, всё время держать в курсе.
-- Хорошо, -- пробурчала я и, следуя советам, попросила, -- только, если можно, убери дом с продажи.
-- Сейчас не могу, -- парировала она, -- вначале надо, чтобы твой партнер посмотрел и одобрил.
-- Но мы уже согласны, мы сделали предложение, -- я опять перестала понимать, что происходит.
-- Это не имеет значения, -- спокойно объясняла мне она, -- поскольку вы покупаете вместе, мы не можем окончательно принять ваше предложение, пока вы оба не посмотрели и не согласились на том, что вы покупаете этот дом. А то, представь, -- рассмеялась она, -- он придет через неделю и скажет, что ты была не в себе, когда делала предложение, и что тогда?

Объяснять, что такого не случится не было смысла, потому я назначила просмотр на следующий день. Но на следующий день у дитяти поднялась температура куда-то к небесам и мы пошли, следуя инструкциям, делать проверку на коронавирус. Результаты должны были прийти на следующий день и мы пообещали позвонить, как только они придут. К счастью, всё обошлось и уже день спустя Ыкл и чадо пошли изучать дом. Они вернулись через какое-то время, чадо несла в руках коробку конфет

-- Мамочка, -- умоляюще посмотрела она на меня, -- прости им, что они забрали скидку назад! Зато смотри! -- она протянула мне коробку конфет, -- смотри, они подарили мне конфеты!

Мне хотелось сказать, что это, видимо, самые дорогие конфеты в истории человечества, но я промолчала. В тот же день агент убрала дом с продажи.

Однако я совершенно не понимала что происходит. Мы купили дом или нет? Мне продолжать смотреть дома или нет?

Следующие два дня прошли как в тумане. Я не могла думать ни о чем, кроме этого дома. О чем бы мы ни говорили, я сворачивала беседу на дом. Но я ничего не делала, как мне было сказано, только терпеливо ждала. Через два дня он выбрал дом, а через три сделал предложение. День, в который он сделал предложение был не менее, а может и более нервным, чем день, когда делали предложение мы. Агент звонила практически каждый час и настроение ее менялось от земли до небес.

-- Он сделал предложение, -- радостно сообщала мне она, -- они думают. Я тебе перезвоню, как только будут новости.

Я не расставалась с телефоном ни на секунду.

-- Ты знаешь, -- звонила она мне опять, -- я не хочу тебя расстраивать, но я не думаю, что его предложение примут. Там есть покупатель за наличные, чего им связываться с его ипотекой! Вот я бы, к примеру, -- продолжала она будто самой себе, -- без всяких сомнений выбрала бы покупателя за наличные. Но ты не нервничай, я буду держать тебя в курсе.

Мы прощались, я шла дальше делать дела, но всё было как в тумане.

-- Слушай, -- звонила она в очередной раз, -- я вступила в переговоры с агентом продавца вместо него, он это плохо делает, -- довольно сообщала мне она, -- и ты знаешь, он сейчас поднял цену, как я ему и советовала и, прямо боюсь предсказывать, но вполне возможно, что его предложение будет принято.
-- А как же продавец за наличные? -- удивлялась я.
-- Ой, -- морщилась она, -- забудь. Он, как оказалось, не за наличные, а просто большой взнос. Ну, или за наличные, но за меньшую цену. В общем, он отвалился и остался только хозяин и еще один. Но хозяин в лучшем положении, -- радостно сообщила мне она, -- и, кстати, именно из-за вас!
-- Почему из-за нас? -- на секунду я потеряла дар речи.
-- Потому, что у него цепочка короче. У него в цепочке только вы, так как вы сами не в цепочке. А у второго покупатели тоже в цепочке. Потому, -- заключила она, -- у них положение хуже. В общем, -- начала торопиться она, -- я убегаю, но как только будет новости, я тебе немедленно сообщу, пока-пока!

Я заканчивала очередной разговор и понимала, что не понимаю ничего. Мы купили дом? Он наш? За сколько мы его, собственно, купили?

-- О, слушай, -- звонила она в очередной раз, -- у меня для тебя хорошие новости! Пока еще ничего не закончено, но он сумел уже выторговать почти двадцать тысяч! Это просто прекрасные новости, не правда ли?
-- Для кого прекрасные? -- поражалась я, -- и что значит выторговал? Ведь ты говорила, что он повысил цену!
-- Для тебя, конечно! -- бодро отвечала она на первый вопрос, -- ведь если он выторговал, значит есть шанс, что его предложение вот-вот примут. Повысил, да, -- переходила она ко второму пункту, -- но по отношению к тому, что изначально предлагал, а не по отношению к тому, сколько хотят за дом. Понимаешь?

Я ничего не понимала. Я только понимала, что пока он там не закончит торговаться, я так и не узнаю купила ли я дом.

-- Уф, -- звонила она опять, -- нет, я всё-таки не думаю, что его предложение примут. Там у второго покупателя взнос больше. Но цепочка длиннее. В общем, -- сворачивала она беседу, -- пока ничего непонятно. Но ты не расстраивайся, я буду держать тебя в курсе.

Я устала так, словно пробежала три марафона. Я отошла от телефона -- не специально, я просто на пару часов о нем забыла. К тому же было почти десять вечера, не будет же она звонить, думала я. Но когда я подошла к телефону, то увидела сообщение -- ура, его предложение принято, мы победили, его дом ваш! Я стояла, смотрела на сообщение и пыталась не закричать. Ура, -- хотелось орать мне, -- ура! Мы купили дом! Мы купили дом!

Оставить комментарий

Популярные посты:

• Ранее
• Архив