Как мы пытались купить дом -- часть первая из многих

inkogniton — 05.04.2021 Мне хотелось записать всё это исключительно по завершении, я всё надеялась на эффектное возвращение, но на данный момент оного пока не предвидится, а молчать больше нет мочи. Начиная данное повествование я совершенно не представляю сколько в нем будет частей, но также понимаю, что хочу всё записать пока это относительно свежо -- пока свежи восторги и слезы, прыжки от экстаза до глубокого разочарования, и всё прочее, что долго копилось -- накопилось столько, что переливается через край и требует выхода.

Итак. Начнем с первой части -- увертюра.

Если кто-то, проживающий на территории Англии и не являющийся прямым потомком Вандербильта со всеми отсюда вытекающими следствиями и последствиями вам когда-нибудь скажет, смеясь и кокетливо опуская глаза долу, что он тут совершенно случайно, просто проходя мимо, ничего такого не имея в виду, купил дом -- не верьте. Одно я теперь знаю совершенно точно -- это лукавство, кокетство и ничего более.

Никогда, слышите, никогда я не проходила через такое количество мучений, стрессов, слез, восторгов и прочих невероятно сильных ощущений как за последние полгода пока мы пытались купить дом. Бог мой, если бы я знала всё то, что я знаю сегодня, полгода назад, я бы плюнула на всё и даже не начинала бы. Впрочем, черт его знает, может и начала бы, поскольку являюсь увлекающейся натурой и любой проект, требующий смекалки, логики, не очевидных решений, вызывает во мне азарт. Но начав что-то такое мне очень тяжело остановиться, тяжело выйти не закончив. Наверное поэтому (но не только) меня бросает от слез к экстазу и обратно -- всё это в течение пары часов.

А начиналось всё прошлым летом -- тогда, когда правительство милостиво сообщило гражданам, что в связи с тем, что пандемия измучила всех морально и материально (а ведь тогда мы были в самом начале и никто и представить не мог, что сейчас, год спустя, мы всё еще будем там же) оно, в смысле правительство, преподносит всем своим гражданам царский подарок: отменяют налог на покупку недвижимости, пока цена той самой недвижимости не превышает полумиллиона. Всё, что выше, обкладывается налогом, но с только начиная с пятисот тысяч. Это, доложу я вам, не копейки вовсе, это достаточно весомая сумма. Настолько весомая, что вся Англия в едином порыве бросилась покупать недвижимость. Все вокруг только и говорили о том, что нужно срочно покупать дом. Срочно. Так как другого такого шанса не будет. Он один, он сейчас, и если им не воспользоваться, то будешь сидеть как дурак -- никогда не купить тебе ничего, никогда и ничего.

Ыкл бубнил и бубнил -- надо срочно покупать, срочно! Я неуверенно отмахивалась, приводя (нелепые, с его точки зрения) аргументы, как, к примеру: у нас нет денег, говорила я, широко раскрывая глаза. Ничего, разберемся, -- отмахивался он, -- ведь если у нас нет денег купить без налога, то это значит, что купить с налогом мы и подавно не можем. Но мы и без налога не особенно можем, -- осторожно возражала я. Можем! -- уверенно отвечал мне он, глаза его горели, и было ясно, что в мыслях он уже купил дом, уже переехал и всего-то осталось -- перевезти меня вместе с моими возражениями. Мне же было невероятно тоскливо от одной мысли -- я понимала (где-то в глубине души), что покупка дома, скорее всего, будет означать необходимость отказаться от всяческих милых моему сердцу излишеств, от внезапных и незапланированных покупок сапог за бешеные тысячи, от ребячества, дурачества и прочих попыток всеми силами избежать взрослой и ответственной жизни. Ведь это же дом! Это же целый дом!

Ыкл всё объяснял и объяснял, что на самом деле это очень выгодно, так как платить мы будем почти столько же, но это будет не чужому господину в подарок, а нам, и, в конечном итоге, я, на самом-то деле, только выиграю и смогу купить себе в сто раз больше сапог, сумок, платьев и прочего бестолкового для ответственного человека, но такого приятного для безответственной меня. Я же даже не понимала с чего начать.

-- Как с чего? -- удивленно посмотрел на меня Ыкл во время очередной беседы. Он чувствовал, что я почти согласна, надо было еще немного поднажать и мое согласие у него практически в кармане, -- начать надо с просмотра домов, -- твердо и решительно сообщил мне он.
-- Каких домов? -- ошалело переспрашивала я в тысячный раз.
-- Всяких разных, которые нам хоть как-то подходят и находятся где-то поблизости, -- твердо отвечал он мне.
-- Хорошо, -- кивала я, не понимая что говорю и что происходит, словно в тумане, -- а какой порядок цен? Какой цены должен быть дом, чтобы я пошла его смотреть?
-- Это не столь важно, -- отмахивался Ыкл.
-- Что значит не столь важно?! -- я отряхнулась от дурмана, понимая, что ни я, ни он ничего не понимаем в покупке недвижимости. Но я не понимаю опасливо, он же не понимает смело, -- вот, к примеру, идти смотреть дом за миллион?
-- Нет, -- протянул Ыкл, подумал и медленно добавил, -- за миллион смотреть не надо, такое мы не можем себе позволить.
-- Хорошо, -- согласно кивала я, радуясь, что беседа начинает быть хоть сколько-то разумной, -- а вот за восемьсот тысяч смотреть?
-- Смотри, -- неуверенно отвечал мне Ыкл, не желая отступать.
-- Но у нас же нет таких денег, -- ласково замечала я.
-- Ой, -- отмахивался он, -- разберемся! Ты, главное, начинай искать и смотреть!

Мне совершенно не хотелось начинать этот проект, но, что важнее, мне не хотелось начинать его на полном серьезе. Серьезно влезть в такое означало сначала со всем разобраться, выяснить всё до последнего -- что такое ипотека, с чем ее едят, сколько можно взять, на какое количество лет, кто этим должен заниматься, куда бежать, что нужно помимо ипотеки. Что вообще нужно, черт подери, чтобы купить дом?! Кроме, собственно, денег, которых у нас нет, и это факт, с ним ничего не сделаешь. Но я была на сносях, не думала ни о чем серьезно, только смотрела на картинки, как велел Ыкл и приценивалась. К чему я приценивалась, для чего -- я совершенно не понимала.

-- Вот, смотри, -- писала я Ыклу и посылала ссылку на дом, -- совсем рядом, буквально в полукилометре, семь спален, меньше миллиона, каких-то жалких восемьсот двадцать пять тысяч -- годится?
-- Я потом посмотрю, -- отвечал мне Ыкл, не отрываясь от дел, -- когда освобожусь.
-- Хорошо, -- кивала я, и продолжала смотреть (как и велено) на фотографии, планы и карты. Всё еще ничего не понимая и не желая ни чем разбираться.

Я посылала ссылку за ссылкой, но у него не было времени, я была на сносях и потому мы пошли смотреть первый дом в конце сентября. Я была в шаге от родов, мы пришли, внимательно осмотрели дом, поговорили с хозяином (будто мы действительно серьезные покупатели, а не два идиота, которые вообще не понимают что делают, каковыми мы, на самом деле, являлись), вежливо попрощались, соблюдая (как и предписано) дистанцию и пошли домой. По дороге мы обсуждали достоинства и недостатки, всё рассуждали о цене, пришли к выводу что такое нам очень дорого, но так и не поняли сколько должен стоить дом, который мы, даже теоретически, могли бы себе позволить.

Ранней осенью наша соседка радостно сообщила нам, что купила дом и скоро переезжает. Она прыгала от восторга и всё говорила, что нам обязательно надо покупать дом, обязательно -- пока каникулы на налог, пока такая экономия на оном! Она смотрела на меня издалека (соблюдая положенную дистанцию) и вопрошала: а что ты оставишь детям? Я не знала что я оставлю детям, но понимала, что дом не имеет прямого отношения к этому вопросу. Подумай, -- горячо говорила мне она, -- ты столько денег выбрасываешь на аренду! Если бы ты купила дом, то ты бы вкладывала в своё, понимаешь? Она смотрела проникновенно, а я, преодолевая тоску и практически зубную боль, думала о том, что они (она и Ыкл) говорят одними и теми же словами, как заведенные. Все аргументы как под копирку. Может, действительно -- это и есть самое важное в жизни? -- думала с тоской я, -- и только я не понимаю этого, так как, совершенно эгоистично, не желаю ужиматься, не желаю отказываться, желаю жить как жила, и прочее, прочее, прочее.

В какой-то момент Ыкл объяснил мне свою основную идею -- ты понимаешь, -- вкрадчиво говорил мне он, -- даже если мы не купим дом, есть хороший шанс, что мы станем жить хуже, намного хуже. Я удивленно приподнимала брови, он же продолжал вкрадчиво объяснять: всё дорожает, -- ласково, как идиоту, объяснял мне он, -- а это значит, что цена на аренду тоже повысится. Может не завтра, может, если повезет, даже не через год, но достаточно скоро, поверь мне. И тогда, -- продолжал он еще вкрадчивее, -- мы едва-едва сможем позволить себе аренду, не говоря уже обо всём, чего тебе хочется. Ведь тогда, -- повторял он снова и снова, -- действительно придется экономить на всём, и к тому же, эти деньги буду выброшены практически в мусор. Но я не буду настаивать, -- немедленно отступал он на шаг назад, как истинный стратег, -- ты сама подумай и если ты считаешь, что я ошибаюсь, то я больше ни слова не скажу.

Я ушла думать. Думать мне было сложно, так как у меня всё еще не было никаких данных -- сколько стоит тот самый дом, который мы можем себе позволить и нормально жить, что такое ипотека, где ее берут, сколько мы будем платить в месяц, что нужно, черт подери, чтобы купить дом?! У меня не было ни одного ответа, но, что хуже, у меня не было никаких сил искать эти самые ответы -- его идея, думала я, пусть сам и ищет.

Всё это изменилось в один день. Я в очередной раз нашла дом, посмотрела на картинки, послал их Ыклу и получила добро пойти смотреть. Назначить просмотр оказалось легче легкого, я пришла, агент открыла мне дверь и предложила побродить по дому, осмотреть дом и, если что, задавать вопросы. Я не понимала на что смотреть и какие вопросы задавать. Вот гостиная -- маловата, конечно, думала я, сюда даже половина наших книжных шкафов не влезут, а ведь еще есть мой письменный стол, наш любимый журнальный столик (купленный еще в Принстоне и переехавший с нами какое-то бесконечное количество раз), есть ковер, огромный ящик с игрушками, обеденный стол. Стоп, обеденный стол можно поместить во вторую гостиную, продолжала думать я, она тоже не особенно большая, но стол поместится. Вот спальня -- ничего такая. Меньше той, в которой чадо и дитя живут сейчас, но если постараться -- они сюда поместятся. Только надо выбросить один из столов, зато письменный стол, матрас и кроватка, наверное, влезут. Но надо всё померить, конечно, думала я. Вот еще одна спальня -- она еще меньше, ее можно сделать гостевой. Третья спальня, как водится, не спальня, а небольшая комната -- с трудом два на два метра, в ней можно сделать кабинет для Ыкла, и, конечно, переделанный под спальню чердак -- тоже меньше того, который есть сейчас у нас, но если что-нибудь выбросить, то, авось, поместимся. Господи, этот дом меньше того, где мы живем сейчас, думала с тоской я, почему он так дорого стоит?! Я вернулась на кухню, осмотрела кухню, всё думала о том, что я совершенно не понимаю что конкретно я должна увидеть, на что обратить внимание и какие вопросы задавать. Дом как дом, маловат и очень дорог -- чего тут спрашивать?! Агент терпеливо ждала, после начала разговор: позвольте поинтересоваться, -- вежливо обратилась она ко мне, -- какой у вас первоначальный взнос? Десять процентов, -- не задумываясь ответила я, внутри холодея от мысли, что придется не только отдать всё, что есть, но еще и занять и после всего этого жить вот в этом доме, который и маловат и не так чтобы невероятно прекрасен -- дом как дом, маловат и очень дорог. Я думала обо всём этом, продолжая вежливо улыбаться и смотреть на агента как ни в чем не бывало. Десять? -- она протянула так разочарованно, будто я ей сказала, что мне не хватает денег на корочку хлеба. Я не смутилась -- да, -- улыбаясь ответила я и продолжила, -- насколько мне известно (мне не было известно совершенно ничего, но не буду же я ей в этом признаваться) этого вполне достаточно. Агент пожевала губами и кивнула -- то ли соглашаясь, то ли отмахиваясь. Я попросила назначить просмотр для Ыкла, ведь мы покупаем вместе, не можем же мы купить дом, который он даже не посмотрел. Агент кивнула и сообщила, что переговорит с хозяевами дома, а после перезвонит и предложит время для просмотра.

Она перезвонила буквально через час.

-- Добрый день, -- начала она вежливо, но не дала мне ответить и сразу перешла к делу, -- я прошу прощения, но хозяин не согласен вам показывать дом.
-- Что это значит? -- я захлебнулась от возмущения, немедленно забыв о том, что дом маловат и очень дорог, что он мне совсем не по душе, что мы в него плохо помещаемся. Я обо всё этом забыла, меня захлестнула волна возмущения -- мы такие прекрасные и замечательные, мы невероятно надежные, что это значит не хотят нам показывать дом?! Но ничего этого я не сказала, взяла паузу и вежливо переспросила, -- почему?
-- Потому, -- начала она терпеливо, -- что он занимается ипотеками, это его работа, понимаете?
-- Понимаю, -- согласно кивнула я, ничего не понимая. В воздухе повисла пауза и я решилась, -- нет, -- вежливо продолжила я, -- простите, но я не понимаю.
-- Дело в том, -- вздохнула она, -- что он говорит, что на сегодняшний день, в нынешней обстановке, ни один банк не даст вам ипотеку на девяносто процентов. Вы поймите, -- поспешно добавила она, -- это не я говорю, это он говорит. А у него это профессия. Теперь понимаете?

Я ничего не понимала, совершенно ничего. Я понимала только, что мне сейчас говорят, что мы не можем купить дом. Ни этот, ни какой-либо другой. По крайней мере, не сейчас. Я побежала к Ыклу.

-- Они отказываются показывать тебе дом, -- начала я, но не успела продолжить
-- Что значит отказываются?! -- не менее оскорбленно, чем я, всего-то пару минут назад, воскликнул Ыкл.
-- То и значит, -- начала я объяснять то, в чем ничего не понимала, -- агент говорит, что у этого господина профессия выдавать ипотеки. Ну или помогать их выдавать. Что-то в этом духе, -- в этом месте я махнула рукой, понимая, что ничего больше не могу добавить.
-- И что? -- продолжал Ыкл тем же тоном, что и я несколько минут назад.
-- И то, -- повторяла я за агентом, -- что господин сказал, что в данной ситуации, в нынешнем положении, ни один банк нам такую ипотеку не даст. В смысле, -- быстро добавила я, -- на девяносто процентов.
-- Они там что, с ума сошли? -- сердито посмотрел на меня Ыкл, -- чего это они наши деньги считают? Ну-ка, дай мне телефон, я ей сам позвоню!

Он говорил минут десять, после вернулся гордый и сияющий

-- Завтра я иду смотреть дом! -- торжественно сообщил он мне.
-- Но как?! -- в эту минуту я гордилась им так, как гордятся матери олимпийских чемпионов, не меньше.
-- Вот так! -- сказал он и поднял указательный перст к небу, -- я ей сказал, что нечего считать наши деньги, мы сами с усами, сами разберемся, а ее дело показать мне дом! Потому как, а вдруг у меня миллион в банке, а?!
-- Но у нас нет миллиона, -- растерянно пробормотала я.
-- Нет, -- согласился Ыкл, -- но это же не причина не показывать нам дом.

Ыкл вернулся с просмотра разочарованным -- маловат и очень дорог, -- выдохнул он, -- но ничего, что-нибудь найдем.

-- Так, -- решительно сказала я, -- я ничего больше не буду искать пока ты не найдешь ипотечного брокера! -- пока он смотрел дом, я немного почитала о процессе и первое, что я поняла, что в нынешней ситуации нам совершенно необходим ипотечный брокер. Это такой волшебник, который переговорит вместо нас с миллионом банков, объяснит им всем какие мы замечательные и после его доходчивого и аргументированного объяснения, все банки немедленно прибегут к нам, умоляя нас взять у них ипотеку.
-- А где его ищут? -- растерялся Ыкл.
-- Я не знаю, -- растерялась я еще больше, так как этот вопрос не был охвачен моим часовым поиском. Мы стояли и молчали. Вдруг меня осенило, -- напиши Б.! -- воскликнула я, -- у него точно есть какой-нибудь брокер!

Б. наш коллега. Буквально год назад он купил себе очередной дом. Он начинал с плохонького, потом продал плохонький и купил получше, потом опять продал и опять купил. В этот раз, кажется, это уже был пятый по счету дом, который был значительно лучше предыдущего четвертого, но всё еще далек от идеала. У него точно есть знакомый брокер, убежденно добавила я, поразмыслив еще минуту. Ыкл пошел писать и уже через час у нас были контакты волшебного брокера, который всё сделает -- да так, что им всем, тем, которые не хотят показывать нам дома, станет стыдно и они разрыдаются горючими слезами.

-- Я уже с ним списался, -- несколько смущенно сообщил мне Ыкл, -- это совсем не бесплатно, совсем нет. Это будет стоить... -- он огласил цену сапог, о которых я мечтаю уже два года. Я вздохнула, мысленно попрощалась с сапогами, от чистой души подумала, чтоб этому брокеру пусто было, но вслух ничего не сказала, а только кивнула, -- что поделаешь, значит столько это стоит и столько надо будет заплатить. А что делать сейчас? -- поинтересовалась я у тогдашнего лидера данного процесса.
-- Продолжать смотреть дома, -- твердо сказал мне Ыкл и гордо удалился.

Оставить комментарий

Популярные посты:

• Ранее
• Архив