Дни мая. Формула и кровать

inkogniton — 05.05.2021 Вчера чадо читала поздравления. Она пока прочитала две трети, но я ей клятвенно пообещала, что сегодня дам ей возможность прочитать все до конца. Чадо была счастлива. Она читала очередное восхитительное поздравление и восклицала -- мама, откуда они знают, что я чудесная, они же меня совсем не знают? Мама, -- читала она следующий комментарий, широко распахивая глаза, -- а откуда все знают про батут? Мама, -- взвизгивала она, -- посмотри какая открытка, посмотри скорее! Счастью не было предела. Сегодня мы, конечно, продолжим, но от лица чада и особенно от своего лица я невероятно благодарю вас, невероятно, вы подарили нам всем необыкновенно счастливые минуты.

Так повелось, что я и Ыкл дарим разные подарки. Во-первых, тогда подарков больше, а во-вторых (и, наверное, в главных), мы так и не смогли договориться что надо дарить детям. Потому мы разделили обязанности: я отвечаю за эстетическое воспитание, он же -- за интеллектуальное. Мама дарит платья, косметику, лаки, самокаты, туфли, кровати и прочие глупости, а папа, серьезный папа, дарит книги, футбольные ворота, теннисные ракетки, велосипеды и прочее-прочее-прочее, столь необходимое для разностороннего интеллектуального развития. На этот день рождения скооперировались насколько членов широкой ячейки, как то: я, не-свекровь, бабушка Ыкла и мои родители, и мы все подарили двухэтажную кровать и матрасы -- думала было, пусть спят так, вон люди на соломе спят и не жалуются, но пожалела девочек -- пусть будут матрасы, вздохнула я и заказала два больших красивых матраса. Наш дом напоминает магазин матрасов: у нас уже был один лишний матрас, а теперь есть еще один (для двухэтажной кровати он, как оказалось, слишком высок, потому пришлось вздохнуть и купить еще один), и это не считая не лишнего, но используемого только несколько раз в год матраса в гостевой комнате. Еще пару матрасов и нас можно смело называть хозяевами матрасной лавки.

Бедная кровать ждала своего часа почти две недели. Но тут надо отступить. Видимо, женщинам лучше пропустить эту часть, сейчас я буду мужчин учить плохому.

Мой папа умеет делать, кажется, всё. Я мучительно пытаюсь вспомнить что он не умеет, но у меня не получается. А дело всё в том, что он инженер. Ты что, -- восклицала мама в далеком детстве, -- обои не можешь наклеить? Ты же инженер! -- она укоризненно качала головой, папа вздыхал и клеил обои. Я ничего не понимаю, -- сердилась мама, -- что значит ты не можешь постелить новый линолеум? Ты же инженер! -- сокрушалась мама, папа вздыхал и стелил линолеум. Ну послушай, -- с жаром спрашивала мама, -- что такое поменять все розетки, что значит не можешь?! Ты же инженер, -- она гордо, вместо него, поднимала указательный палец к небу, и всё повторяла, -- ты же инженер! Тот факт, что папа конкретный инженер, вовсе не тот, который клеит обои, стелет линолеум, меняет розетки, строит шкафы, кладет кафель, устанавливает ванны (и многое прочее, жизненно необходимое для создания домашнего уюта), не имело никакого значения. Ведь ты же инженер! -- раз за разом то гордо, то укоризненно повторяла мама, папа думал и шел класть кафель, устанавливать ванну, менять унитаз, крушить стену, клеить фотопанно. Вот фотопанно, к примеру: что ты делаешь? -- ужасалась мама, ходя вокруг него кругами, -- ты только посмотри, подожди, ты сейчас приклеишь лапу собаки к ее рту! Где ты видел собаку, у которой на правой половине голова, а на левой лапа! Отклей немедленно, -- требовала мама, -- ой, только аккуратно, я его еле-еле достала, там их уже нет, ты посмотри какое прекрасное фотопанно! Подожди, -- подпрыгивала она, -- ну что ты делаешь, ты его так тянешь, что сейчас лапу оторвешь! Как кому?! Собаке, конечно! Почему это я должна уйти? -- обижалась мама, -- что значит мешаю?! Я путаюсь под ногами?! Я?! Как тебе не стыдно, -- мама обижалась и разворачивалась, словно собиралась выйти из комнаты, но никуда не уходила, ведь, очевидно же, что как только она выйдет, несчастная собака превратится в монстра, у которого вместо хвоста рога, вместо ноги глаза; словом, ей всегда было ясно, что надо контролировать весь процесс до конца. Более того, это и есть, на самом деле, самое важное в процессе -- наклеить фотопанно каждый дурак сумеет, особенно инженер!, а вот проконтролировать процесс -- проследить, что всё делается по правилам, в правильном порядке, в правильной плоскости -- это самая сложная работа. Особенно тогда, когда нахальный работник всё время противится и повторяет, что он и сам справится. Что значит сам справлюсь?! -- ужасалась мама, -- я уже вижу как ты справляешься, это ужас, сдвинь вон ту плитку налево, ты что, не видишь, что всё криво?! У тебя инструменты, -- ехидно отвечала она, -- а у меня глаза! Ты кого слушаешь -- меня или глупые инструменты?!

Папа умеет всё. Но только когда начнет. То, что папа делает хуже всего -- это начинает. Если законспектировать и сжать папину первую реакцию до минимума, то получается простая, но стандартная формула, работающая на все случаи жизни (произносится спокойным, монотонным, доводящим оппонента до исступления, голосом).

Во-первых, это невозможно. Во-вторых, это не нужно. В-третьих, почему именно именно сейчас?

У папы масса достоинств, всех не перечислишь. Но из всего диапазона папиных достоинств, Ыкл выбрал именно эту формулу.

-- Надо собрать кровать, -- аккуратно и мягко говорила я без обиняков.
-- Это невозможно, -- спокойно, не поворачиваясь и не отвлекаясь от работы выдавал он мне первую часть формулы.
-- Это очень-очень просто, честное слово, -- обнимала его я, -- там написано, что за два часа даже идиот справится, а ты же очень, ну просто очень, умный!
-- Это не нужно, -- он повернулся на секунду, поцеловал, и отвернулся обратно.
-- Это очень, -- продолжала я мягко, но настойчиво, -- очень нужно! Такая прекрасная кровать лежит в коробках, такая великолепная кровать! В виде автобуса, -- выдавала я последний, самый главный аргумент, -- как дитя любит!
-- Но почему именно сейчас? -- добрался он, наконец, до последнего этапа формулы.
-- Как это почему? -- удивилась я, -- во-первых, у нас есть прекрасная кровать, которую нужно собрать. Во-вторых, дитя обожает автобусы, она будет счастлива, -- я подыскивала новые и новые аргументы, -- в-третьих, -- осенило меня, -- срок возврата скоро заканчивается, а вдруг в ней половины деталей не хватает? Вот начнем собирать через неделю, обнаружим, что там три стенки вместо четырех, а всё, вернуть невозможно! И что тогда делать? Не новую же покупать! Я же не могу, -- настойчиво продолжала я, нащупав верную линию поведения, -- позвонить им и сказать, что извините, мол, так случилось, что мы собрали кровать только через год, в это никто не поверит!

Мы долго обсуждали когда можно будет собрать кровать.

-- Давай в субботу? -- мягко спрашивала я.
-- В субботу невозможно, вообще невозможно, -- не думая ни секунды отвечал мне Ыкл, -- утром мы уезжаем в гимназию, возвращаемся только вечером, пока вернемся, пока поиграю на флейте, а там уже ужин и пора всех укладывать.
-- Хорошо, -- соглашалась я, подумав и осознав его правоту, -- тогда давай в воскресенье.
-- Ты что? -- он смотрел на меня так, словно я предложила ему лечь в гроб по собственному желанию, -- в воскресенье плавание, потом мы прибежим домой, еле-еле пообедаем, потом всем спать, потом у меня студент, потом мы играем на скрипке и флейте, потом ужин, потом спать. Когда я буду собирать кровать, скажи мне, пожалуйста?
-- Тогда, -- задумчиво продолжала я, -- давай в понедельник.
-- В понедельник? -- он всплеснул руками и посмотрел на меня как на изверга, -- этот понедельник выходной, а это значит, что с утра я пойду гулять с девочками, потом у меня два студента, потом обед, потом девочки спят, потом я работаю, потом
-- Я поняла, -- перебила я; понедельник, действительно, никак не подходил для сборки кровати, -- тогда, давай, -- я хотела сказать во вторник, но осеклась: во вторник утром работа, у меня лекция, после обеда у чада музыка черт знает где, потом как и всегда. Во вторник никак, совсем никак. Такими темпами, думала я, мы придем к тому, что соберем ее на совершеннолетие девицы. -- Давай, -- я задумчиво перебирала варианты, -- в среду?
-- Но в среду, -- взмолился Ыкл, -- у тебя утром поход к гигиенисту, а потом обед, работа, семинар, и так далее!
-- Но ведь ты сейчас скажешь, -- тяжело вздохнула я, -- что в четверг и пятницу вообще невозможно.
-- Ну конечно, -- активно закивал он, -- в четверг у меня студенты, у тебя лекции, потом работа, в середине обед, а потом как обычно! А в пятницу, -- торопливо добавил он, -- я вообще весь день на работе, действительно на работе!

Не то чтобы он был не прав. Он прав, конечно. Но кровать, тем не менее, требовалось собрать.

-- Давай так, -- вздохнула я, -- мы соберем ее в среду утром, -- я заметила отчаяние на его лице и поспешно добавила, -- подожди, я сейчас всё объясню. Вы с дитятей быстро вернетесь после того, как отведете чадо, мы начнем собирать кровать, я буду помогать пока мне не надо будет уезжать; я поеду на такси, -- взмолилась я, -- мы всё успеем!

Он думал до поздней ночи.

-- Ну ладно, -- буркнул мне он около полуночи, -- давай в среду утром.

Сборка мебели в Англии состоит из двух полноценных работ: собрать сам, собственно, предмет мебели и избавиться от его упаковки. Тут невозможно вынести коробку и оставить рядом с мусорным баком. Весь мусор должен быть запакован в правильные пакеты (ни в коем случае не черные -- они только для садового мусора! Это мы, к сожалению, поняли на горьком опыте, когда нам пришлось перепаковывать запакованный в черные пакеты мусор и потому оставленный мусорщиками где лежал, в пакеты правильного -- белого или серого -- цвета). Поскольку коробки в пакеты не лезут, всякий раз пока Ыкл собирает очередной предмет мебели, я в очередной раз совершенствуюсь в дивной профессии, носящей наименование: фигурная резка по картону. В этот раз мне предстояло не только в очередной раз совершенствовать технику фигурной резки по картону, но и учиться новой технике: фигурное складывание всего того пенопласта, который находился посреди этого самого картона. В плоском состоянии пенопласт выглядел безобидным и незаметным. Сколько там того пенопласта, ехидно хмыкнула я, и начала фигурно ломать его на правильные, подходящие под размер пакета, куски. Это, доложу я вам, смертельный номер. Круглые шарики пенопласта клеились к одежде, волосам, глазам, очкам, они оказывались во рту -- они были везде! Кроме мусорного пакета. Пенопласт категорически отказывался завершать свой гордый жизненный путь в каком-то пакете рядом с мусорным баком. Он сопротивлялся как мог -- он прилипал к очкам, слепя меня, он затыкал мне рот когда я пыталась сказать ему всё, что я о нем думаю, он обвивался вокруг ног, умоляя его пощадить. Полтора часа я боролась с пенопластом и одновременно совершенствовала технику фигурной резки по картону. Наконец, четыре несчастные, до того практически плоские, коробки перекочевали в семь больших мусорных пакетов. Я сардонически хохотала над пенопластом, засасывая голодным пылесосом его сопротивляющиеся остатки. Смотри, -- торжествующе показывала я дитяти, -- голодный пылесос сейчас съест весь этот упрямый пенопласт! Дитя завороженно смотрела и, на всякий случай, отодвигалась подальше -- а то вдруг пылесос не просто голодный, а очень голодный.

Я успела ликвидировать все последствия за пять минут до приезда такси.

-- Я убегаю, -- крикнула я Ыклу, который задумчиво шагал в комнате и всё разбирался с очередной деталью кровати, -- ты слышишь?
-- Я слышу, -- сообщил мне Ыкл таким тоном, что я срочно ретировалась.

Я вернулась через два часа невероятно довольная -- гигиенист меня хвалила, а значит я молодец. На радостях я купила себе дивный творожный торт, хотела было выйти, но подумала и вернулась за тирамису -- гулять так гулять. В доме царила тишина. Посреди коридора лежали детали кровати, дитя сладко спала, Ыкл удалился работать. Я покормила девицу, мы пообедали, Ыкл побежал на семинар.

Сейчас в доме опять необыкновенно тихо. Время от времени из комнаты девочек доносятся голоса чадо и Ыкла. Они собирают кровать. Это всё еще, конечно же, невозможно, но теперь это нужно и прямо сейчас -- иначе нам всем придется ночевать в гостинице. Комната заполнена этажами кровати, которая, вне коробок, внезапно заполонила собой всё. Это очень большая кровать. В виде автобуса. Кажется, в натуральную величину.

Оставить комментарий

Популярные посты:

• Ранее
• Архив