
Собачий табель

Собака в доме к построению семьи. Семья строится, согласно табелю о рангах. Табель согласовывается с собакой. Она лучше знает, кто тут генерал, а кто миски моет.

Через неделю вселения в семью, любой пёс знает место каждого двуного в кормовой цепочке.
Наш двухлетний усыновлённый колли уже через два дня знал кто есть кто в приёмном доме. Согласно его табелю о рангах лидировала мать моя, партизанка Татьяна. Она главный генерал в лампасах и с аксельбантами. Позади, метрах в двадцати плелась в колонне я, с барабаном и литаврами.
Папа был комодом, которым хвост всегда прищемят. От брата пользы не было, он в табели о рангах был где-то недалеко от принесенного кота. И была сестрица Лёпа. Она приехала к нам жить, когда собак уже прижился и выстроил всех домочадцев в ранг.
Для Лёпы места в собачьем сердце было. Туда бы еще взвод вошел. Но рейтинг Лёпы был не важный, собак мог повернуться к ней спиной.
В собачей жизни, в человеческой семье, расписаны все роли. Кто кормит, кто гуляет, кто чешет хвост, а кто миски моет. И кому позволено почистить уши. Всё строго и без нарушения армейского устава.
Дик наш гулял всегда без намордника и поводка (как и положено ротмистру гусар в табели о рангах) в сопровождении мамы, ну или на худой конец, меня. Очень степенно обходил подконтрольные ему районы.
Восхищенные взгляды праздной публики принимал с достоинством. Таких огромных чёрных колли в природе не бывает, нам случайно повезло.
Традиционных рейсовых маршрутов было два. Большой и малый круг. Малый, на пятнадцать минут, когда спешат с утра все по делам и главная команда: Дик, давай быстрей. И вечерний, большой, на полтора часа, вдоль всех описаных кустов. Еще бывал маршрут выходного дня, но не о нем сейчас.
Вернемся к табели о рангах.
Лёпу на прогулки не грузили, великодушно разрешали воды свежей налить и поцеловать прекрасную собаку. Но всё бывает в первый раз.
Собачку накормили чем-то вкусным, что отказалось соответствовать стандартному сценарию по перевариванию и торопилось не санкционированно к выходу. О чем сообщалось звуками и ароматом, доносящимися из недр собаки.
Дома была только Лёпа, не ожидавшая газовой атаки и мирно собирающаяся на пару в университет. Почуяв неладное, она приняла меры. В смысле, позвонила на работу маме.
— Чё делать — чё делать. Собака вся протухла!
— Гулять надо с собакой. Возьми его на поводок и выведи минут на десять.
— Ну если только на десять, а то опоздаю в университет.
Пока Лёпа обувалась, собак в изнеможении топтался рядом и громко намекала устами, которыми не пьёт водичку, что надо бы открыть дверь уже и выпустить собачку. Во избежание обморока от удушения, Лёпа открыла дверь и Дик вылетел во двор, искать интимное уединение.
Поводок остался в Лёпиной руке. Не до поводка было, когда в перспективе уборка помещения от последствий собачьего недоразумения.
Минут десять Лепа ждала возле спасительных кустов в ожидании облегчённой собачки. Из кустов доносились громкие звуки присутствия.
Наконец, живая и счастливая животина выскочила из кустов. Радостно попрыгав вокруг Лёпы, он пригласил её погулять по хорошей погоде и отличному настроению. Лёпа была сильно против, но кто спрашивает водоноса, куда идти ротмистру (вспоминаем табель).
Поводок прицепить не удалось, хотя это и к лучшему, наверное. Иначе, шествие выглядело бы и вовсе уморительно, как из мультика про Винни-Пуха, когда Пятачок не доставал ножками до земли волочась за медвежонком.
Лёпе же было совсем не весело. Дик пошел по большому кругу и ему было глубоко сиренево на все университеты города.
Первые десять минут Лёпа еще надеялась успеть на занятия, наивная. Последующие полтора часа Лёпа таскалась за собакой и уговаривала его пойти домой. Ротмистр был не преклонен. Когда Лёпа отставала, он тормозил и ждал её, но ближе десяти метров не подпускал. А ну, как лассо накинет, как стреножит гусара.
Закончив рейд, наш крейсер сам свернул к дому и ждал измученное полуторачасовым ходом пыльное сопровождение у подъезда. В универ Лёпа в тот день так и не попала. Стопталась до кровавых мозолей в выходных туфлях.
Зато Лёпин рейтинг сильно подскочил. Выше кота и комода поднялся.