ШЕРЛОК. ЭПИЛОГ ДЕЛА ПОТРОШИТЕЛЯ

После скандального разоблачения маститого писателя-фантаста я с тревогой ждал скандала в прессе и трудного судебного процесса, в котором нам с Холмсом неизбежно пришлось бы давать показания. Однако дни и ночи сменяли друг друга, но в криминальной хронике лондонских газет не появлялось никаких новостей, связывающих имя Герберта Уэллса с делом Потрошителя. Наконец, я не выдержал и обратился к Холмсу за разъяснениями.

— Лестрейд предпочёл поверить Уэллсу на слово и составить рапорт о самоубийстве несчастной Синди Кроу, причем таким образом, что имя писателя не упоминалось в итоговом отчёте.
— Но как же так, Холмс?! — в изумлении спросил я. — Неужели судебно-криминалистическая экспертиза подтвердила нелепые оправдания Уэллса? Как можно поверить, что бедная мисс Кроу сама нанесла себе смертельные ранения?
Холмс задумчиво раскурил свою неизменную трубку и печально ответил:
— Увы, никакой экспертизы не проводилось.
— Но почему?!
— Мистер Уэллс, будучи весьма влиятельным в кругах прогрессивной общественности и близким другом некоторых руководителей лейбористской партии, пригрозил публичным скандалом, в котором обвинил бы секретную службу Королевства в провокации.
— Не понимаю... О какой провокации идёт речь? Неужели о Вашей остроумной телеграмме?
— Видите ли, дорогой доктор, произошло чудовищное недоразумение. Как выяснилось, наш русский буревестник Горький, потеряв листок с адресами лондонских проституток, потерянный им в квартире мисс Кроу, обмолвился об этом в беседе со своим другом Уэллсом. Последний же, зная, что мисс Кроу мертва, решил вернуться к ней домой и разыскать этот блокнотный листок.
— Бессмысленная затея! — воскликнул я. — Ведь этот список изъяла полиция.
— Верно, Ватсон. Но на полу квартиры мисс Кроу, ещё не приведенной в порядок после отбытия нас с Лестрейдом, Уэллс якобы обнаружил другую бумажку. На ней была странная надпись: «Сегодня мы встретимся с Майкрофтом Холмсом». Эту бумажку он и предъявил Лестрейду.
Я похолодел, но виду не подал.
— Не знаю, что означает эта записка, но Уэллс обещал представить дело так, что мой старший брат руководил действиями этой мисс Кроу. Майкрофт якобы заставил её шантажировать Уэллса с целью противодействия его общественной деятельности, а то и пытался таким образом спровоцировать Уэллса на какой-то неосмотрительный шаг.
— Не знаю, что и сказать, Холмс! — воскликнул я. — Совершенно немыслимо, чтобы между Вашим братом и мисс Кроу были какие-то отношения, какая-то связь.
Холмс только головой покачал.
— Не могу себе такого представить, — упавшим голосом ответил Холмс. — Но вполне возможно, что Майкрофта могли бы опознать её соседи. Неподалеку от Дорсет-стрит расположен любимый паб Майкрофта, «Дуб и Корона». Мой брат частенько посещал его инкогнито, под видом подгулявшего клерка. Вкупе с этой таинственной запиской, опознание Майкрофта, вполне возможно замеченного каким-нибудь жителем Дорсет-стрит по дороге в паб, вызвало бы настоящую бурю в прессе и общественных кругах Англии.
— А откуда эта записка вообще могла появиться в квартире мисс Кроу? — с замирающим от волнения сердцем закинул удочку Ваш покорный слуга.
— Не знаю, Ватсон. Но склоняюсь к мысли о том, что хитроумный писатель сам сфабриковал её для собственной защиты. Однако Уэллса об этом уже не спросишь, поскольку Майкрофт строго-настрого запретил мне даже приближаться к нему.
Холмс подошёл к окну и чуть раздвинул занавески.
— Смотрите-ка, Ватсон! — воскликнул он. — У наших дверей стоит новый клиент, размышляя на пороге нажать ли кнопку звонка или уйти восвояси. Судя по всему нас ждёт новое расследование, а дело Потрошителя можно просто сдать в архив.
Как обычно, я был целиком согласен с моим другом и соратником.
Другие авторские рассказы о новых приключениях Шерлока Холмса здесь.
|
</> |