О древнейшестве русского языка

artyom_ferrier — 12.11.2019

Знаете, я бы не хотел думать, что автор юморески про «Девятый вагон» и сын маститого советского литератора Михаил Задорнов (RIP) под занавес слетел с катушек и на самом деле уверовал, будто бы английские слова — сокращённые русские, ибо этим буржуинам дай только до денег поскорее дорваться, а также — что будто бы русские слова раскладываются на всякие там древнеегипетские духовные сущности, вроде «ка» и «ра».

Я бы предпочёл думать, что он юморист — вот и юморил. Троллил, можно сказать.

Тем не менее, с десятком оговорок — кое-какое здравое зерно в этом есть (ну, он общался же не только с Чудиновым, но и с толковыми филологами-лингвистами).

Нет, не в том, конечно, что будто бы русские слова содержат египетские духовные сущности, а в соотношении русского и английского.

Но, разумеется, глупо и вульгарно говорить, будто бы английский «произошёл» от русского.

Это ещё про африкаанс можно сказать, что он произошёл от голландского — да и то не современного, а того, который был лет двести назад.

И разумеется, глупо спорить, какой язык «древнее». Все современные — они современные.

Но тем не менее — и в современных языках может наблюдаться различная степень сохранности архаичных форм, ибо различны могли быть интенсивность и скорость трансформации языков в веках и тысячелетиях.

И тут, рискуя своей академической мантией (которой у меня, впрочем, нет), позволю предположить, что нынешняя историческая лингвистика может немножко недооценивать консервативность славянского течения индоевропейских, особенно же — восточнославянской ветви.

Насколько понимаю, самым консервативным из индоевропейских языков — сейчас принято считать литовский. Но есть ряд соображений географического, исторического, экономического характера, которые могли бы поколебать это мнение.

Вообще, вот как всё это было? Как могло быть?

Некая группа людей (бог весть, откуда пришедшая) обособляется в Северном Причерноморье, примерно от Днепра до Волги. Это происходит давно, тысяч десять-двенадцать лет назад.

Южнее, в Плодородном Полумесяце — только-только, лишь парой тысячелетий ранее, научились культивировать пшеницу. Естественно, потребовалось время, чтобы она проникла севернее, акклиматизировалась там.

Возможно, созданию некой этнокультурной общности в Севером Причерноморье — и послужило внедрение ценного злака с юга, когда они теперь могли вести примерно одинаковый селянский образ жизни на примерно одинаковых плодородных полях между Днепром и Волгой.

Так или иначе, возникла в тех местах эта общность людей, которые с гордостью называли себя «праиндоевропейцами».

Шучу, конечно.

В действительности, пёс их знает, было ли у них хоть какое-то собирательное прозвище для всех людей близких языков от Днепра до Волги — или же были только имена конкретных племён.

Честно, мы вообще довольно мало знаем про ранних праиндоевропейцев.

Да сама по себе гипотеза индоевропейской прародины в Северном Причерноморье — это гипотеза и есть, наряду с Индийской и Анатолийской. Правда, Причерноморская (Курганная Гипотеза Марии Гимбутас) — считается всё-таки наиболее вероятной, поддерживается процентами 70 учёных (ну, археология — это ж не «климатическая наука», где завсегда консенсус 97%, потому как Грета Тунберг).

И вот они, пращуры, там варились, значит, в этой своей праиндоевропейской прародине — и потихоньку разбегались, выплёскивались волнами наружу. На протяжениеи тысячелетий (кстати, кто-нибудь мне может объяснить, почему я упорно порываюсь писать «на протяжение»? Хорошо украинцам с их «протягом»; хотя можно спутать с «потягом»).

Но первые отщепенцы (и это уже моё предположение) — должны были уйти на север. По линии наименьшего сопротивления. И — вдоль реки, вверх по Днепру.

И это должно было быть приречное племя, которое свою жизнь связывает с рыболовством. При этом — довольно примитивное в аграрном отношении. То ли просто не ценило землепашество — то не дошли ещё до Северного Причерноморья новейшие достижения из Плодородного Полумесяца.

Хотя, как разумно показывал Джарред, и при полнейшем знакомстве с достижениями аграрного общества — вольные охотники-рыболовы крайне неохотно перенимают их, ибо только в фантазиях Гоббса и Энгелься первобытные люди страдают, а аграрии процветают. В жизни — всё немножко наоборот, и телесные параметры кроманьонщины европейцы вновь обрели только лишь в двадцатом веке, когда стали получать примерно такое же качественное питание, такой же моцион, как тридцать тысяч лет назад.

Как бы то ни было, уйти на север — могли только люди, не делающие ставку на агропроизводство. Зато, если они были рыболовы, то вот Припятские болота с их многочисленными протоками да ручейками — для них самое то.

И так, как мне видится, обособились предки будущих славян и возникла славянская прародина — вот где-то в верховьях Днепра, где-то в Пинских болотах. Возможно, не очень престижное место, но прародины этнических групп, где бы те могли обособиться и повариться в собственном соку — это и бывают какие-то «жопы мира» (у германцев, скажем — Северная Ютландия, в те времена, когда там даже памятника русалочке не было).

В пользу того, что славяне в начале своего именно славянского этногенеза были очень тесно связаны с водой, с речушками-ручейками — говорит много что. Но особенно интересным — мне кажется слово «рыба».

Все сходятся на том, что оно — позднейшее, специально изобретённое, эвфемизм, чтобы не называть рыбу настоящим именем, не спугнуть. И «рыба» - ну, от того же корня, что в «рух», «рушить», «рыскать». Стремительное движение, короче.

А вот какое было исконное название рыбы в славянских — никто не знает.

И я не знаю. Но могу предположить. Когда в германских это «фиш», а в романских «пес», что-то вроде — то как насчёт слова «пища» в славянских?

Что, если для этих рыбоядных ребят пища и рыба — какое-то время были просто одним и тем же понятием (ну как потом «хлеб» сделался практически полным синонимом пищи)?

В общем, моя гипотеза — такова, что славяне, рыбоядные, приречные и не очень покамест развитые материально ребята, были первыми, кто подорвался из Причерноморской ПИЕ-прародины. На север, где было меньше народу.

Потом — двинули на запад предки будущих италиков и германцев. В несколько волн, на протяжении долгого времени.

И вот упёрлись они в косматых лесах посреди тогдашней Европы в указатель: «Налево (на юг) пойдёшь — град на семи холмах построишь, миром править будешь, Капитолий у тебя будет; прямо (на запад) пойдёшь — градов много построишь, миром править будешь, Капитолий у тебя будет — но немножко позже».

Вот так и произошло разделение на италиков и германцев.

А потом, где-то в четвёртом тысячелетии до н.э. какие-то индоевропейские ребятишки в тех Причерноморских степях взяли да приручили лошадку. Может, просто играли, подкрадывались к пасущимся на опушке коняшкам да заскакивали на них, и сахаром прикармливали (патокой, whatever) – а тут вдруг коняшки стали слушаться, упряжь на себя надевать позволили.

Это имело очень далеко идущие последствия. Нет, верховая езда — освоена была не сразу. Тогдашние лошадки были очень мелкие. Но вот передвижение по степи — сразу стало куда как более интересным делом, чем было раньше. Ибо раньше-то степе, это — летом нечего пить, зимой нечего жрать.

А тут, с телегами да колесницами (сразу — повышение военной эффективности) — двинулись индоевропейцы на восток.

Кто-то — в Приуралье забрёл, Артаюмов всяких понастроил.

Кто-то — в Иран и в Индию порыл. И даже вполне успешно там обосновался.

Последним же выплеском из Причерноморской ПИЕ — был кельтский. Который захлестнул всю Европу, кроме полуостровов. Но аж в Англию — перекинулись волны кельтов.

А потом некоторые ребята в степях освоили верховую езду — и аграрный регион в Северном Причерноморье перестал быть таковым. Он на тысячелетия вперёд сделалось вотчиной враждующих конных кочевников, и это хулиганьё делало практически невозможным ведение сельского хозяйства на весьма плодородных чернозёмах.

А что славяне, предположительно первыми выдвинувшиеся из ПИЕ-прародины, унесшие с собой древнейшее состояние её языка, осевшие и сформировавшиеся в качестве особой группы, как представляется, вот в тех Пинско-Припятских Болотах? Что их язык?

Ну, тут нужно учитывать несколько факторов, влияющих на изменчивость языка.

Во-первых, путь, который проделывает некая группа до новой своей родины — и, соответственно, число/интенсивность контактов с другими языковыми общностями. А такие контакты — разумеется, влияют на язык пришельцев. В любом случае, даже если прежнее население целиком ассимилируется среди пришельцев.

Тут славянам повезло, если считать их путь от Северного Причерноморья вверх по Днепру к Припятским болотам. Это ведьма короткий путь через заведомо малолюдные земли. Разумеется, там должны были жить какие-то люди — но, скорее всего, малочисленные. Ну и пока мы не имеем свидетельств чего-то иного — будем считать, что эти автохтоны мирно ассимилировались среди праславян, когда те показали им прогрессивные рыболовные снасти.

Во-вторых, язык наилучшим образом консервируется в двух крайностях. Либо — очень высокое развитие культуры и сильные академические традиции, намеренно оберегающие язык от искажений — либо очень простой быт, который просто не требует языковых модификаций для неизменной повседневной рутины.

Как язык оберегается академизмом — это мы видели не раз. Чего стоит, хотя бы, яростная защита етей и еров в русском на протяжении всего 19 столетия, когда давно было понятно, что нафиг они не нужны (в дейсвтительности, они с тринадцатого века не нужны были в ростово-суздальском диалекте, впоследствии ставшим языком Московии, ибо утратили всякую функциональность, их звуки больше не различались и не произносились).

Чего стоит защита иероглифики (кэндзи) японской интеллигенцией, когда уже давно всем ясно, что иероглифы ещё могут быть оправданы для китайского(!), с его крайне аналитическим строем да тональными модификациями, но для японского, который совершенно другой язык по своему устройству — это было просто несчастье, заимствование китайской иероглифики. И давно пора, в здравом уме, переходить на слоговою азбуку, кану, или же вовсе на латиницу, «ромадзи».

Но вот академическая традиция — это та ещё собака на сене. «Мы мучились в школе — пущай и детишки наши мучаются, ибо нефиг!»

И при таких условиях — да, язык меняется медленно.

Хотя «высококультурный тормоз» — может проявляться и по-другому.

Скажем, детишки в школе ставят пьесы Шекспира, с лексикой четырёхсотлетней давности, и им кажется, что это даже шикарно, пускать в ход такую лексику, такие оборотцы — ну вот оно и сохраняется.

С другой же стороны, можно взять общество с очень простым, накатанным, привычным бытом. Где практически не происходит ничего нового. Нет, ну рождаются дети, вырастают, женятся, делают новых детей — но под это всё уже есть слова. А новых слов — ну, как бы и не надо.

И в таких культурах — тоже язык может выживать практически без изменений чуть ли не тысячелетия.

А самый кошмар — это какой-нибудь торговый портовый город, где сталкиваются купцы из разных стран, «моя-твоя-купи-продай» - и вот это неистовый бывает плавильный котёл новых слов и грамматических форм.

Но вот каков мог быть быт древних славян с тех пор, как они обособились от прочей ПИЕ в Пинских болотах, на протяжение тысячелетий?

Понятно, что ракетостроение требует внедрения новых терминов, да и компьютерные технологии вынуждают создавать понятийный аппарат — но, боюсь, это немножко не тот случай.

То есть, мне доводилось читать «ретрогирики» Великому Граду Славянску, что высился главою непокорной выше всех, но, извините, простой вопрос: «Откуда они железо-то брали?»

Вот скандинавы, с готских времён начиная — рулили именно потому, что располагали легкодоступными источниками железа и приноровились его обрабатывать.

А в тех местах, где славяне сложились — даже с медью напряжёнка была. Поэтому о каких-то технологических прорывах — там говорить не приходится.

И давайте сойдёмся, что они, эти заповедные славяне, были славные, светлые, жизнерадостные ребята и девчата, Иван Купало, всё такое — но быт их был таков, что не требовал радикальных преобразований в языке.

Поэтому язык — на протяжении тысячелетий оставался практически неизменным. Возможно, более неизменным, чем у литовцев, которые всё-таки вовлечены были в торговлю янтарём и всё такое.

Но что всё-таки могло оказывать существенное воздействие на праславянский язык — так это очевидное географическое и политическое обстоятельство.

А именно — засилье «скифщины», конных варваров-беспредельщиков в степях Причерноморья начиная уже с девятисотых годов до н.э.

То есть, лошадку приручили, в тележки запрягли, в прикаспийские степи укатили, а потом там особо резвые молодчики повадились на лошадок верхом садиться (да и лошадки подросли), и вот прискакали обратно и говорят: «Кстати, а чего у вас ещё интересного осталось?»

И, замечу особо, конные кочевники — это такая дрянь, которая в степи никаким осёдлым землепашцам покоя не даст вплоть до изобретения самолётов с пулемётами.

И даже если объявляется один какой-то великий бугор, говорит, мол, теперь все подо мной ходят, пашите землицу на здоровье, никто не обидит, я свою выгоду державную знаю — всё равно очень быстро кто-то из «нойонов» выбивается из повиновения, начинает разбойничать и беспредельничать. А конным потравить посевы — раз плюнуть. И попробуй защити, даже если у тебя пулемёт Льюис есть. Добежать не успеешь.

И от таких дел — ну, естественно, бежали люди с равнины — куда-то туда, где конница не так вольготно себя чувствует.

Одно из таких пристанищ — Верхнее Поднепровье, где уже давно, очень давно живут славяне (или праславяне?)

Ну и эти чужаки — могли приносить с собой всё ещё узнаваемый, но уже сильно изменённый язык.

Возможно, как раз их влиянием — и объясняются те фишки в славянских, которые заставляют иных исследователей относить славянскую семью к довольно позднему индоевропейскому изводу, наряду с индоарийской ветвью.

Я имею в виду, в частности, изоглоссу кентум-сатем. Как произносится «сто». И вот поскольку палатализация — естественный процесс, обратного хода не имеющий, считается, что «кентумные» (собственно будущие италики, да и германцы со своем «хунд») - ушли раньше, чем будущие иранцы со своим авестийским «сатем» и славяне с «с(о)то».

Но на самом деле, думается, те праславяне, которые действительно ушли на север первыми — могли вообще не знать ни числа, ни понятия «сто». Ну, нужды не было считать так далеко. А потом — восприняли это слово вот от тех «новомодных» изгоев от скифщины.

Думаю, такие геополитические моменты — следует учитывать. Что вот эта бродячая конная орда (многие орды), задолго до всяких монголов, в первом тысячелетии до н.э. — опустошала бывшие аграрные степные регионы и двигала оттуда людей, в том числе — в славянские блаженно-болотистые земли. И это создавало некоторые «артефакты» в развитии праславянского.

Но в целом, по условиям среды, праславянский, а впоследствии древнерусский, оставшийся практически на месте после начала славянской экспансии на запад и юг — это самые(!), наверное, консервативные течения во всей индоевропеистике.

То есть, о консервативности того же исландского — можно говорить где-то так века с тринадцатого, с каких пор они варятся в собственном соку, предоставленные сами себе, но что до славянского, думаю, можно говорить о где-то так пяти-семи тысячелетиях. Через которые пронесены были — очень архаичные черты. Такие, что напрочь поломались в родственных языках, проходивших более динамичное развитие.

Особо замечу, это не хорошо и не плохо, что язык динамично развивался. Вернее, для людей-то — наверное, хорошо, что появлялось много новых вещей, явлений, под которые нужно было приспосабливать язык. Жизнь бурлила и кипела — и это замечатльно.

Но для лингвистов — могут иметь особую ценность языки, сохранившие архаизмы.

И вот считайте меня психом, но я действительно полагаю, что несколько недооценивается архаичность русского языка (как самого-самого дремотного и дремучего из самых-самых замшело-болотистых славянских, окей?)

В частности, вот я нахожу натужной гипотезу о метатезе плавных как объяснение того, почему в русском «золотой», в польском «злотый» (Ну и «голова»- «глова», «ворог»-»врог», you name it).

Предлагается считать, что в праславянском в таких случаях бывала одна гласная в корне — но конкретно в русском (древнерусском) ей почему-то захотелось «сметатезиться», перепрыгнуть через сонорный (л,р) согласный и раздвоиться.

Если б я хотел хайпа — я бы завопил «Учёные скрывают!» (И «Русских людей обижают» безусловно.

Но я понимаю, что у учёных есть причины так считать. Скажем, потому, что они уже в историческое время видели, как личное имя Карл (Великий) доковыляло до чешского, стало «Крал», а в польском «Крол», а в русском - «Король» (кстати, если кому интересно, откуда происходит слово «кролик» - ну вот в честь Шарлеманя поляки зверушку обзывали). Как бы — тот же паттерн, воспроизведённый наоборот.

Но, может, потому и воспроизведён был, что уже привычно было это соответствие между западно-южно-восточнославянскими?

А само-то соответствие — может, всё-таки, по-другому рождалось?

Может, русский, как самый дремучий-трескучий, стоеросово стабильный — древнейшие формы сохранял, полногласные. И это полногласие в «золото», «голод», «холод» - может, оно не просто так, ибо длинновато оно для корней. Может — там флексии стоит пошукать, почленить малешко?

Вот это «од» в голод-холод — никак на суффикс тянуть не может? А тогда связи голод-голый, шаром покати — не может быть?

Не, ну я не Иллич-Свитыч, конечно. У меня нет научного ума, нет и глубоких познаний.

Тем не менее, я никогда не мог пожаловаться на свой житейский здравый смысл.

И вот он подсказывает мне, что, сформулируем осторожно, те условия, в которых объективно могли развиваться праславянский и его древнерусская ветви — наилучшим образом могли способствовать консервации наиболее архаичных черт ПИЕ.

Это, разумеется, не значит, что «от русского языка произошли все другие, особенно английский». С ума-то сходить не будем.

Но это может значить, что в русском могло сохраниться больше черт того общего предка, от которого произошли и русский, а английский. Хотя какие-то отдельные черты — в большей степени сохранились в английском, или в немецком, или даже в испанском, недожёванном арабами наследнике латыни.

При этом, иногда меня бесит, когда какой-то наскипидаренный энтузиаст кричит: «Русский самый древний! Он ведь так похож на санскрит! Индусы говорят, что понимают русский без переводчика».

Ну, индусы, хорошо знающие именно санскрит — они, возможно, много чего понимают в этой жизни.

Но меня подмывает всё же провести эксперимент.

Запереть такого перца в камере — и потихоньку начать подавать туда воду. А на столе у него — будет записка на санскрите, как разблокировать дверь.

Записка — не деванагари (не будем извергами), а в русской транскрипции.

Ну и вот очень интересно, как он разберёт три строчки простенького текста на «братском» арийском языке.

В действительности, я даже считаю оскорблением для русского, когда его «древность» («архаичность» — было бы вернее) меряют санскритом или латынью.

Эти языки — замечательны тем, что подпали под высокую культуру, запечатлевшую письменную традицию (и сохранявшую её, поддерживавшую).

Но то случилось, в обоих случаях — где-то так в начале первого тысячелетия до н.э.

И это замечательно, но уже к этому состоянию, думается, и язык италиков, прошедших пол-Европы да потом забацавших торговый город на Тибре, ни и язык индо-ариев, прошедших ещё больше через чёрт знает какие местные племена — был «порченым».

Ну, с пуристской точки зрения. В плане того, сколько эти языки унаследовали от предка, которым болтали на просторах Причерноморья до исхода. Так-то можно считать, что языки и обогащаются, вступая в контакт с другими по мере странствий.

Но вот именно по ПИЕ-чистоте — я думаю, даже современный русский даст фору и латыни, и древнегреческому, и санскриту в их записях двух с половиной тысячелетней давности.

Да, и всякий раз, когда я говорю «русский» - в скобках можно читать «а также украинский». Но вообще — я предпочитаю в этой связи говорить о древнерусском, общем предке всей восточнославянской группы, который нам уже более-менее известен по достоверным источникам.

Оставить комментарий

Популярные посты:

geta

Услуги микрокредитования от MoneyMan: надёжный способ быстро получить деньги

khorenyan

Афганистан ч.2

afisha_lj

Приглашаем вас в кулинарный хешмоб #летонастоле!

matsam

Вечернее

veronika_stef

Бойтесь своих желаний

myphototravel

Бангкок, храм Золотого Будды

afirsov

Красоты в ленту - "вИсокое искусство боксарта"

uctopuockon_pyc

Случайное фото

morena_morana

Я 10 лет содержал жену, и теперь она мне должна (с)

• Ранее
• Архив