Детишки, пострелушки и игрушки
artyom_ferrier — 01.11.2019
Наверное, одним из самых ретроградных, махрово старпёрских утверждений является то, что «эскалация насилия в нашем мире происходит от жестоких видеоигр».
Оно бесит здравомыслящих людей — и по нескольким причинам сразу.
Во-первых, в нашем мире — не происходит никакой «эскалации насилия», а, напротив, почти повсеместно прослеживается долговременный тренд на снижение насилия и агрессии. В целом, люди становятся всё добрее, миролюбивее и терпимее (некоторые находят даже это миролюбие чрезмерным и пугающим, расценивают как «элоизацию», по Уэллсу).
Во-вторых же, со всей очевидностью одной из причин такой «пацификации» народонаселения являются как раз компьютерные игрушки, где можно спустить пар, выместить накопленное раздражение, разрядиться.
По хорошему счёту, в нашем мире практически не осталось гопников. Ибо те, кто мог бы претендовать на эту роль — тоже утыкаются в компьютеры и смартфоны, ведя свои виртуальные битвы, а когда выныривают в реальность — у них нет уже ни сил, ни мотивов для каких-то безобразий. Зачем? Гаджеты стоят копейки, доступны сейчас уж всем поголовно — нет смысла кого-то обувать, рискуя всё же оказаться в тюряге, где, возможно, не будет гаджетов и Инета.
Тем не менее, если несколько перефразировать утверждение о связи между игрушками и насилием, то оно может приобрести смысл. Вот в таком виде:
«Возможно, компьютерные игрушки (любые, включая тетрис) отчасти «виновны» в особо экстремальных проявлениях насилия, совершаемого «непрофилируемыми» субъектами».
О чём здесь речь? Да вот о всяких этих школьных или офисных или даже армейских пострелушках, когда человек, которого все воспринимали тихоней и совершенно адекватным типом, вдруг берёт и устраивает совершенно безжалостную бойню с хрен его знает какими мотивами. Можно сказать, в качестве перфоманса он её устраивает. Как «произведение искусства». И сам при этом — обычно довольно наплевательски относится к собственной выживаемости.
То есть, ещё раз: вот есть человек, обычно довольно молодой, тинейджер, как правило, которого никто не мог заподозрить в склонности к агрессии и насилию. Не было у него никаких вспышек ярости, не бросался он на людей, не кусался. Ну, хандрил немного, и ворчал, что жизнь дерьмо — так это все тинейджеры склонны к подобного рода философствованиям. Они сами себе кажутся интересней, когда ворчат, какие все вокруг phoney.
А тут берёт оружие — и расстреливает людей довольно беззлобно, но весьма методично. Людей — среди которых, возможно, и были его какие-то недоброжелатели, обидчики, но на самом деле это неважно. Это обычно псевдопсихологические сказки про «доведённых до крайности буллингом и издевательствами жертвах», которые начинают мстить. На поверку почти всегда выясняется, что не было там никаких таких издевательств, от которых реально могло бы крышу снести. Выясняется, что крышу снесло безотносительно каких-то разборок в коллективе. Что она всегда немножко не на месте была. Хотя внешне — ничего такого. Милейший человек, с виду абсолютно безобидный.
И вот причём тут игрушки? Рискуя навлечь на свою голову обвинения в «ретроградности», замечу всё же, что это оказывает существенное влияние на отношение к жизни — такая активность, где можно попробовать самые разные и самые дикие варианты, а потом — загрузить сейв, как ничего и не было.
Понятное дело, что мало-мальски нормальный человек — разделяет игровую реальность и настоящую. Но всё-таки вот эта привычная возможность перезагрузиться и пройти по-новой — она не может не сказываться на отношении к жизни.
Тинейджеры в принципе склонны, выделываясь друг перед другом, изображать лёгкое отношение к жизни и смерти — но когда привык к кнопочке Load – оно становится ещё легче. И к своей жизни-смерти отношение, и к чужой.
Когда мы видим очередного тинейджера, гуляющего по школе с дымящимся шотганом — мы по инерции хотим думать, что это какой-то лузер, возненавидевший весь мир за собственную свою ничтожность.
А это может быть и не так. Он может и не считать себя лузером. Он может, напротив, считать, что познал всё, что считал интересным в этом мире — и пришло время немножко пошалить, хлопнув дверью.
Он не воспринимает смерть, ни своих жертв, ни собственную — как что-то ужасное. Да ладно, он миллионы раз видел надпись Game Over – и в этом не было ничего страшного. И даже если на этот раз игра будет окончена навсегда, даже если он не воскреснет — то что ж: он об этом не узнает. И значит, некому будет печалиться по поводу того, что он не жив. What is dead - may never die.
Ей-богу, те молодые современные ребята, кого я хорошо знаю, начиная от моего Лёшки и его друзей — они очень славные. И они здорово отличаются от моего поколения, родом из середины семидесятых. Мы бывали довольно импульсивные, дурашливые и безбашенные, а эти, сентениалы — очень «продуманные» даже в своих дурачествах и авантюрах. И при этом — абсолютно бесстрашные.
Я сам никогда не имел оснований подозревать в себе робость, но глядя на Лёшку — я порой содрогался.
Я мог, в его возрасте, выпендриваясь перед девчонками, сделать сальто, стоя на перилах моста. Прекрасно понимая, что если промахнусь или потеряю равновесие при приземлении — то по-любому ухвачусь руками, не сорвусь.
Лёшка — делал сальто, стоя на краю отвесной пропасти. Где хвататься не за что, в случае чего. Но, правда, ему тогда было двенадцать — и он поспорил на пять штук баксов.
Я мог на спор проплыть подо льдом тридцать метров от проруби до проруби — но при этом всё-таки меня подстраховывали верёвкой, чтобы вытащить, в случае чего.
Лёшка — переплывал с Фуэртевентуры на Волчий остров в сильный шторм, безо всякой страховки. И он с раннего детства умеет держаться на штормовых волнах — но никто не может быть уверен, что не позволит прибою расфигачить себя о тамошние довольно жёсткие скалы. Это может быть немножко неконтролируемо. Один
Я тогда, пару лет назад, имел с ним серьёзный разговор на эту тему, типа, ты совсем дурак, чтобы рисковать так бездумно, ты же ни за грош вообще можешь себя угробить. И где хвалёная «продуманность» вашего поколения?
Он ответил: «Знаешь, я не могу отрицать концепцию множества миров. Возможно, в тысячах миров я уже умер, так или иначе. А в тысячах других — умер ты, так или иначе. Или мама. Или вы оба — а я остался сиротой. А если я умру в этом мире — то «продолжусь» в тысячах других, на радость тамошним вам, тебе и маме. В любой момент можно умереть. Глупо и бездарно. Кирпич на голову. Грузовик из-за поворота. А можно не бояться смерти и тащиться от этого — но только угроза должна быть реальна. Без читерства, без страховки».
Я сказал тогда: «Разумеется, Лёх, нельзя отрицать концепцию множества миров. По хорошему счёту, она нефальсифицируема — а потому скорее религиозна, нежели научна. Но знаешь, я лично стал испытывать особый кайф от жизни — тогда, когда взялся ценить свою аффилированность именно с этим миром, как будто он — настоящий. И он заиграл очень сочными красками».
Да, ох уж эти беседы отцов-детей.
И да, наши дети, хватающие смартфон раньше, чем отлучаются от сиськи — обречены быть «немножко психопатами».
То есть, все тинейджеры - «немножко психопаты», поскольку от них требуются некоторая жёсткость и наплевательство на чувства тех, кто всё ещё видит их детьми, но у новейших поколений — оно усугублено тем, что они больше общаются с гаджетом, а не с живыми людьми.
И боже упаси — чтобы я хотел как-то запретить или ограничить использование гаджетов мелкими спиногрызами. It's definitely not me.
Но некоторую коррекцию на фоне такой «гаджетированности» в пользу «человечинки» - производить всё же надо.
Очень важным элементом — я лично считаю наличие домашних питомцев. Чтобы ребёнок имел дело с живыми существами, чувствовал, что они живые, и немножко отличаются от гаджетов.
Вот у нас с Женькой и до рождения Лёшки была собачка. Собственно, мы сошлись с Женькой во многом благодаря этой собачке. Ибо когда я впервые увидел Нерри, это дитя запретной любви тундрового волка и хаски, получившееся неожиданно крупным, чёрным как смоль и с голубыми льдистыми глазами — я сказал себе: «Ты будешь моим, ну и хозяйка — тоже сойдёт в придачу, когда с таким зверем ладит».
И Лёшка — он буквально вырос в объятьях Нерри. Тот сворачивался калачиком — и Лёшка спал на нём куда лучше, чем в кроватке.
И гаджеты гаджетами, игрушки игрушками, а Нерри — он живой (и очень умный волчара был),
Потом, когда Лёшке шесть годиков было — вышел на трассе из машины пописать и нашёл в кустах ещё слепого котёнка. Кто-то выбросил, утопить духу не хватило, уроду.
Лёшка подобрал, мы с Женькой предупредили, что только расскажем и покажем, как кормить-выхаживать, но Лёшка сам будет это делать — и он делал, выходил, поэтому Куська — считалась его персональной кошкой (хотя, конечно, и ко мне в кабинет заходит, зараза, и ложится на колени, мешая печатать).
Но так или иначе, домашняя живность, кошечки-собачки — великое дело.
Мы сами, наша Корпорация, проводили исследования по вот этим вопиющим шутингам, как бы бесцельным — и прослеживается корреляция с наличием или отсутствием питомцев в детстве.
В нашем мире гаджетов — всё-таки нужно какое-то тепло от реально живого существа.
Ну и вот касательно тех живых существ, которые называются «люди» - я тоже проводил с Лёшкой ненавязчивый (насколько старался) инструктаж.
Что вот есть такие люди, твои одноклассники, которых ты не любишь, они тебе неприятны, они уроды, они твои враги.
Но ключевое слово - «твои».
Да, твои враги — это тоже твоё достояние. Покуда они живы — можно потешаться над ними, можно тащиться от игры против них. Можно «опускать» их, оставлять в дураках — если сам ты умный. И это всё — лишь покуда они живы. Только живыми — они образуют твоё достояние.
Ну это бывало — в ответ на Лёшкино речение в дошколятстве «Он такой урод, что я его убить готов», типа того.
Не надо уповать на эмпатию — лучше уповать на жадность. И когда ребёнок понимает, что его враг — это его собственность, в каком-то роде, то уже не так легко будет нажать на спусковой крючок, вышибая мозги тому, кого считаешь своей собственностью».
Жадность — рулит.
И раз уж данная заметка затрагивает массшутинги, а недавно в России было подобное в воинской части близ Читы — хорошо, и по этому поводу выскажусь.
Вот у Рощина (Sapojnik) — дан был слив на тему почему да как этот батыр покрошил своих сослуживцев из калаша.
Я так понял, офицер, взводный приказал ему почистить туалет, а этот Равиль сказал: «Извините, товарищ лейтенант, но я брезгую».
После чего товарищ лейтенант заявил что-то вроде «Да я твоим еблом сейчас очко драить буду!» - и попытался это сделать, вступив в физическую потасовку с низшим чином, но не сумел, и тогда позвал сержанта, которому указал, что тот может делать какое угодно насилие против этого солдатика, только чтоб комиссия не выявила, и в итоге — Равиль по-любому не почистил сортир.
Но зато, оказавшись в досягаемости калашей и патронов, устроил бойню.
Не, ну, собственно, в наших кругах любые новости из РА — воспринимаются как «В мире животных».
Организация, куда насильно загоняются дегенераты, не способные откосить, и им даётся оружие — это по определению фрик-шоу, а не силовая структура.
Но самые дегенераты в РА — это, конечно, офицеры. Не все — но большинство.
Вот как это вообще возможно, иметь почти полную власть над человеком, над его перепиской, над его увольнительными, над его сетевой активностью, над его спаньём в «салоне» для курящих или некурящих — и не суметь ему объяснить, что чистить сортиры — хорошо для него. Ибо если сортиры не будет чистить он — их будут чистить солдаты НАТО (и они же получат все пряники).
Ладно, углубляться в этот читинский шутинг не буду — но вот забавно, как там натягивают «неимоверно унизительную дедовщину» (которая не тянет даже на младшеклассный буллинг).
|
|
</> |
Причины выбрать самую востребованную складскую технику Noblelift 
Сова в багряных красках осени 
«На родителей ты обижена, ладно, но сестра-то причем?» – говорят Ларисе 
"Хочу, чтобы ты ушла гулять и не вернулась" 
Почему русские и американцы по-разному относятся к семейному бюджету? 
"Своих детей не отдам. Буду судить по цыганским законам". Подростки-цыгане 
Политэкономия полета и эхо войны дронов: когда массовый частный самолет 1960-х 
ОСЕННИЕ РОЗЫ 
Загадка Готторпского глобуса 
