Новгородчина. Московия. Украина

Довольно забавная есть прослойка российских либералов или блогеров, которые, побывав в Украине, встречали там не столь восторженное отношение. Ведь как же: они ж соблаговолили снизойти к хохлам и даже оказать им моральную поддержку. Они ведь и в России Великой слово замолвить могут — ну, в пределах своих бложиков. И совершенно возмутительно, что «хохлам» это, кажется, просто похрен.
Что ж, не буду вдаваться в психологию этих персонажей — а перейду сразу к сути. Благо, я наглотался барбитуры — и потому сейчас говорю правду.
Видите ли, идёт война. Нет, не между Россией и Украиной, хотя это тоже, - но гораздо более древняя война.
Как бы её охарактеризовать в двух словах? Скажем так — война между либерльным и патерналистским дискурсом.
Где либеральный — это «пусть каждый делает, что хочет, и авось чего получится». И государство при этом - «ночной сторож».
А патерналистский — «всех в бараний рог свернём ради общего блага, и пусть кто только пикнуть посмеет, будто несчастлив».
Может, я утрирую и упрощаю — но примерно так.
И при этом, конечно, редко в каком обществе наблюдается полная гегемония одного из подходов. Скажем, Штаты в целом более либеральные (тут нужно делать оговорку, «либеральны» что в изначально смысле по Локку), а Швеция — более социально заботливая. Поскольку эта война идёт и внутри стран.
Можно же сказать, что это война капитализма с социализмом, свободы с рабством (благонамеренным, конечно же).
И она началась очень давно. Возможно, с того момента, как гончар, слепивший невиданной грации кувшин, выменял его на колчан стрел у знакомого охотника, который ухлёстывал за девицей и пожелал подарить ей тот кувшин.
Но про сию негоцию прознал вождь, объявил, что так дела не делаются, забрал себе кувшин, а таже и девицу, чтоб не служила яблоком раздора.
Вождя подняли на копья, но воцарилась смута — до нового мудрого вождя, который подгрёб под себя только глину для керамических изделий, а лепил каждый сам — за сколько глины той купит. Пока и этого хитрована не подняли на копья.
И вот эта война шла тысячи лет. Империи поднимались и осыпались в прах. Народы приходили — и исчезали в безвременье (кроме басков, но они просто никому не нужны :-) ).
Меня спрашивают, люблю ли я Россию или Украину? Да, конечно. Вот эти все окушки, гудящие на берёзках колы хаты — как это можно не любить?
Но из сильнейших моих симпатий — всё-таки Новгородчина. Просто потому, что это торговая республика. А торговля — двигатель цивилизации. Торговля — это и есть цивилизация.
Так получилось, что мы проиграли битву при Шелони и подпали под Московию. Одно государство одолело и поглотило другое, только-то дела?
Да такое бывало тысячи раз. Но здесь важно то, что мы были «антагонистами». Новгородчина — почти в чистом виде торговая республика. Московия — почти в чистом виде патерналистская деспотия.
Я часто думаю, могло ли повернуться иначе, тогда, в пятнадцатом веке? Вот если бы партия Борецких вовремя заручилась союзом с Литвой, а то и Швецией? Вот если б у нас было чуть больше сил?
Пустые думы. Голландская республика выстояла перед испанским деспотизмом, а мы — пали. Может, даже благодаря личности в историии. Филипп 2 Испанский вёл себя, как высокомерный идиот, а Иоанн Третий Московский — был действительно большой умница, этого у него не отнимешь. Он умел прельщать простые умы простыми мыслишками, вроде: «Вместе мы будем такой силой, с которой всем придётся считаться».
Дальше, конечно, Московия вела себя такой дрянью, которая не считалась ни с кем, и с собственными людишками — в первую очередь. Она всякий раз готова была спалить произвольное их количество в топке своих геополитических амбиций. И всё слишком перемешалось, причём зачастую — в головах одних и тех же людей. «Московия» и «Новгородчина» давно перестали быть сколько-нибудь «территориальными» проктами.
Сейчас же сделалось проще. Сейчас этот ультрадеспотичный, ультрапатерналистский московитский проект — близится к своему закономерному и жалкому финалу.
Причём тут война с Украиной? Да при том, что Кремль, в своём нынешнем плачевном состоянии, не только не смог подмять её, как ни тужился, но вместо бывшего сателлита получил под боком мощное и прямо враждебное государство.
И это не важно, дойдёт ли ВСУ до Волгограда (при нынешнем состоянии РА, вообще-то, могла бы, но вряд ли захочет брать на себя заботу ещё о скольких-то миллионов цивилитиков).
Важно, что Кремль уже никогда не дойдёт до Киева, какие бы там стрелочки ни чертили доморощенные стратеги, никогда не установит подконтрольную ему власть там.
Поэтому конкретно в этой войне — Украина нам союзник, когда так опустила «шерхана», показав его дряблость и гнилозубость.
И в общем-то, перефразируя Черчилля, «Если Московия вторгнется в ад — я буду искать союза с сатаной».
Тем более, что современная Украина — это уж точно не «ад». Очень милая страна. Возможно, даже слишком милая и вольная для воюющей. В Англии сорокового года — бывало пожёстче и с газетной цензурой, и со свободой сборищ.
А что какого-то российского либерала (или
журноблогера) «обидели» (в смысле недостаточно высоко воздымали на
руках) — ну так он, вообще-то, в воюющую страну приехал. И с чем? С
моральной поддержкой, которая, как прекрасно известно, гроша
ломаного у него дома не стоит? Привёз бы пару десятков тепловизоров
или ночных прицелов — отношение немножко другое было бы. Там,
может, за ним ходил бы специальный человек, который бы всякой
продавщице, внезапно разучившейся говорить по-русски, объяснял, что
теперь, значит, она говорит на суахили.
Хотя, вообще-то, уж у Украине для многих русский - просто
родной.
Тем не менее, я выработал хинт, который прекрасно работал в Прибалтике (где русских тоже почему-то недолюбливают... даже странно), а теперь, бывает, и Украине (поскольку москальски-то акцент - он светится). Заговариваешь с какой-нибудь продавщицей по-английски — и поначалу это бывает «как в афишу коза». Особенно, если не девчонка, а в возрасте тётушка. Потом говоришь этак невзначай: «Я немножко понимайт русский». И всё — счастье полнейшее. Контакт налажен, клиент удержан.
Хотя в Украине, в некоторых местах лучше всё-таки обращаться по-местному. «Я-то усё розумию, тильки дюже погано розмовляю» (потому что случайно выучил украинский, глядя их новостные выпуски и живые репортажи вокруг Майдана).Но иногда, особенно на рынке, бывает полезо спросить: «Выбачьте, диду, скильки коштуе цей машингвер?» Хорошую скидку дают. Но это — ограниченные случаи.
Возвращаясь же к этой российской «как бы либеральной» обиженке на недостаточную почтительность — да мне, честно, похер, что они там себе думают укпаиеы про российский «либиралитет». Они — союзники. И они делают охеренно хорошую работу.
И вот даже когда намедни один парень, которого я с интересом читал, уважал, и намерен делать дальше то и другое, заявил мне, мол, говно твоя Новгородчина, Тёма, потому как та же Московия, но вид в профиль, что продвигая свою Новгородчину ты продаёшь ветрянку заместо чёрной оспы - я нисколько не обиделся, а просто счёл нужным пояснить, как сам про то думаю.
И я должен возразить. Дело ведь не в том, что украинцы хорошие, а русские все плохие.
Но дело в том, что Новгородчина создавалась торговыми людьми и как некое рамочное соглашение, облегчающее свободу торговли (в широком смысле, как добровольный обмен между людьми плодами своего труда).
Московия же — изначальо рассматривала что ремесленников, что торговцев лишь как подспорье казне (надо же её откуда-то наполнять), чтоб оплатить свою военщину, чтоб подгребать всё новые земли — и даже толком не знать, чего с ними делать.
Это, конечно, упрощённый взгляд на вещи — но уж какой есть.
Московия и Новгородчина находятся просто по разные стороны той извечной линии фронта между «государство для человека» и «человек для государства», между стремлением к свободе торговли — и стремлением ущемить её во имя «высшего блага» (или «духовных скреп»).
|
</> |