"Мы видим людей, которым стёрли память, язык, веру, постепенно стирают также

Поскольку сам он еще только возможность, которую усилиями старших предстоит превратить в действительность - зрелого человека, знающего свои обязанности в целом общественном организме-государстве и имеющего соотв. им права.
Кумиры (сегодня из области масскультуры типа Пугачевой с Галкиным или Макаревича) появляются как раз когда старших образцов уже почти нет." az118.

Алексей Чадаев. ...Но вот «кентавр», то есть человек, вооружённый мощью ИИ — это действительно страшная угроза всему остальному человечеству. Мы видели, как чемпионы по шахматам и го проигрывали компьютерам — это прообраз того, что ждёт людей, вынужденных опираться только на свои собственные, данные природой когнитивные возможности, в столкновении с такими «кентаврами». Как и когда-то давно, на заре человечества, первые для вторых — даже не противник, а просто еда...
Сильные мира сего находятся в шаге от овладения такими инструментами господства над всем остальным человечеством, по сравнению с которым «суггестия» древних троглодитов — детские игрушки. Но это бы полбеды. Как и в той невозможно далёкой праистории в случае с суггесторами, сила воздействия этих инструментов максимальна именно тогда, когда идёт взаимодействие «один в один» — то есть когда они направлены на полностью атомарного, индивидуализированного человека, лишённого всех коллективных связей...
Но если он встретил нескольких — причём не «толпу», а именно организованный коллектив с развитыми навыками внутреннего взаимодействия и координации усилий — ему приходится гораздо тяжелее... В конечном счёте, его самого убивают — может быть даже и едят.
Если посмотреть на ключевые техносоциальные процессы последних десятилетий, мы увидим ряд целенаправленных усилий по деконструкции буквально всех «старых» форм коллективной идентичности — семьи, религии, этноса, трудового коллектива и, конечно же, государства. Мы видим ряд целенаправленных усилий, направленных на «выращивание» полностью атомизированного индивида — полностью стёртого обитателя человейника: бесполого, бессемейного, бездетного, ни во что не верящего, безродно-космополитично-«глобального», не связанного узами лояльности ни с родной землёй, ни со своим народом, ни со своей страной, ни со своей верой.
Вдобавок — неагрессивного (то есть беззащитного), «цифрового» (то есть все его социальные связи — дистанционные и потому слабые), без прошлого (история частью табуирована, частью фальсифицирована, частью прямо запрещена) и без будущего (будущее — это веер разных версий катастрофы-антиутопии), живущего одним днём, ориентированного на «личный успех» и «престижное потребление», причём согласно новым эко-веяниям — максимально экономичное с точки зрения планетарных ресурсов (еды и энергии), то есть скорее символическое («нищепанк» по Мараховскому). Кто это такие? Это просто скот для скотобойни.
MVP, или «рабочую модель» такой планетарной скотобойни мы видим прямо сейчас в одной известной соседней «пост-стране». Мы видим людей, которым стёрли память, язык, веру, постепенно стирают также пол и расу, обнулили государство (поскольку теперь они воюют «за весь свободный мир»), превратили в биодронов, инструктируемых изощрённой машиной промывки мозгов, и планомерно утилизируют в гигантских размеров биореакторе.


Разумеется, я не собираюсь опровергать абсолютно всю психологию, это было бы глупо - умных психологов, способных понять очень многое в поведении человека, было (и есть) немало. Но это всего лишь вопрос их личной способности наблюдать и обобщать, выделять главное и незначимое, вычленять взаимосвязи и видеть суть наблюдаемого. То есть того, что составляет собственно научное мышление.
Также вполне полезными оказались клинические психологи как вспомогательный персонал в психиатрии.
В целом же психология разрослась в страшное нечто, "изображавшее науку" кто во что горазд, публикующее дикие "исследования" (которые, разумеется, не подтверждались - и не могли подтверждаться, поскольку оперировали неопределяемыми и неисчисляемыми категориями) и, самое печальное, диктующее обществу, как ему жить.
Особенно удручающее влияние психологи оказали на процесс воспитания детей.
Карл Шмитт. Соизволив быть не чем иным, как полюсом душевности в противоположность бездушности, церковь забыла бы себя самое. Она стала бы тогда вожделенным дополнением к капитализму, гигиеническим институтом для [облегчения] страданий, причиняемых конкурентной борьбой, воскресной прогулкой или летним пансионом жителя большого города.
(Римский католицизм и политическая форма, 1923)

Есть поляна, куда людей заносит. Далее сходство судеб, интересов, воль. Но - личных, именно что личных. Коллективные интересы поляны - мираж. Люди напрямую связаны не друг с другом, а с Русским Миром. Если хотите, есть синоним того, что я имею в виду, времён СССР: "Родина". С чего начинается Родина? Ну вот туда, примерно, идёт связь. Кого-то Родина позвала на одну сторону забора, кого-то на другую. Одна и та же Родина, один и тот же Русский Мир.
Ну и положим: породы эти не осадочные, а наоборот, результат возгонки. Люди туда поднимаются, а не опускаются. Не дно, а крышка. Ну и что, кому-то стало от этого легче?
Впрочем, я не унываю, и вам не советую. Просто оно, оказывается, вот так. И не надо дешёвых иллюзий.

Раньше такого не было (до-гагаринское поколение), а после — наступило уже нечто жлобско-материалистическое.
Александр Филиппов. Международный и международными революционерками придуманный праздник 8 марта мы вполне можем отнести к разряду наших традиционных ценностей. Аутос эфа, сами видели.
А вот то положение женщины, против которого это было придумано, не является для нас ценностью, нет.
И я вам больше скажу, оно и традицией не является.
Нет у нас таких традиций, нет, не было и не будет.
Ольга Бонч-Осмоловская. Что я поняла из дней и дней исследования «феминизма по-конфуциански», канонов, комментариев и трактатов на тему — все держится на добродетели женщины.
Так спасёмся и трансформируем Поднебесную.
Дмитрий Петровский. Когда-то Алексей Чадаев, заметил, что путь, который в США проходили три поколения (дед — гангстер эпохи великой депрессии, отец — бизнесмен с "серыми схемами", сын — респектабельный делец, лоббист или политик), в постперестроечной России за пару десятков лет проделывал один и тот же человек. Если ему везло. Если же нет — быстро сменяющаяся эпоха сминала его.
Одной идеи, одного дела на жизнь больше не хватает. Ну что ж, значит наступает время «людей эпохи Возрождения».
Max Polonski. Когда страна в кольце врагов, то рано или поздно в кольце врагов будет чувствовать себя каждый представитель социума... Лучше всего в такие времена продаются контроль и защита, хуже всего развлечения. Причем проекции этой обороны периметра распространяются на все сферы сознания, не только на физическую безопасность. Упрощаются деловые связи, примитивизируются цепочки, основную роль начинает играть личность человека, а не его должность или функция.
|
</> |