Крушение Большой Орды


С шестидесятых годов XIV века со времён Великой замятни произошли важные политические перемены в жизни Золотой Орды. Начался постепенный распад государства. Правители отдалённых частей улуса приобрели фактическую самостоятельность, в частности, в 1361 году обрёл независимость Улус Орда-Эджена. Тем не менее до 1390-х годов Золотая Орда ещё оставалась более или менее единым государством, но с поражением в войне с Тамерланом и разорением экономических центров начался процесс распада, ускорившийся с 1420-х годов.
В начале 1420-х годов образовалось Сибирское ханство, в 1428 — Узбекское ханство, затем возникли Казанское (1438), Крымское (1441) ханства, Ногайская Орда (1440-е годы) и Казанское ханство (1465). После смерти хана Кичи-Мухаммеда в 1459 году, Золотая Орда перестала существовать как единое государство.
Главным среди джучидских государств формально продолжала считаться Большая Орда. В 1480 году Ахмат, хан Большой Орды, пытался добиться повиновения от московского князя Ивана III, но эта попытка окончилась неудачно.
Московский князь Иван III заключил с крымским ханом Менгли I Гиреем, противником Большой Орды военно-политический союз направленный против Большой Орды и Литвы.
Одна из версий летописцев сообщает следующее. Уверенный в дружбе с Менгли-Гиреем и в собственных силах Иван решился вывести Ахмата из заблуждения и торжественно объявить свободу следующим образом. Ахмат отправил в Москву новых послов требовать дани. Их представили Ивану: он взял басму (или образ царя), изломал её, бросил на землю истоптал ногами; велел умертвить всех послов кроме одного, и сказал ему: «Спеши объявить царю виденное тобою; что сталось с басмой и послами, то будет и с ним, если он не оставит меня в покое».
Ахмат двинулся на Москву неспешно, ожидая содействия со стороны Литвы, но Менгли-Гирей по условию с Иваном напал на Литовскую Подолию, и тем отвлёк Казимира, короля польского, литовского, и русского. Слыша, что берега Оки к рязанским пределам везде заняты Ивановым войском, пошёл от Дона мимо Мценска, Одоева и Любутска к реке Угра, в надежде соединиться там с королевскими полками или вступить в Московию с той стороны, откуда его не ожидали.
Параллельно этому Иван отправил приютившегося у него крымского царевича Нордоулата и князя Василия Ноздреватого вниз по Волге на ушкуях разорять Орду.
Далее предпочтительно процитировать Карамзина.
«Прошло около двух недель в бездействии: Россияне и Татары смотрели друг на друга чрез Угру, которую первые называли поясом Богоматери, охраняющим Московские владения. Ахмат послал лучшую свою конницу к городищу Опакову и велел ей украдкою переплыть Оку: Воеводы Иоанновы не пустили Татар на свой берег. Ахмат злобился; грозил, что морозы откроют ему путь через реки; ждал Литовцев и зимы. О Литовцах не было слуха; но в исходе Октября настали сильные морозы: Угра покрывалась льдом, и Великий Князь приказал всем нашим Воеводам отступить к Кременцу, чтобы сразиться с Ханом на полях Боровских, удобнейших для битвы.
Так говорил он; так, вероятно, и мыслил. Но Бояре и Князья изумились, а воины оробели, думая, что Иоанн страшится и не хочет битвы. Полки не отступали, но бежали от неприятеля, который мог ударить на них с тылу. Сделалось чудо, по словам Летописцев: Татары, видя левый берег Угры оставленный Россиянами, вообразили, что они манят их в сети и вызывают на бой, приготовив засады: объятый странным ужасом, Хан спешил удалиться. Представилось зрелище удивительное: два воинства бежали друг от друга, никем не гонимые!»
Причину столь поспешного отступления ордынцев удовлетворительно изъясняет один казанский летописец.
Царевич Нордоулат и Василий Ноздреватый успешно выполнили повеление Ивана: достигли Орды, взяли юрт Батыя (вероятно Сарай), множество пленников, добычи и могли бы вконец истребить его, если бы улан Нордоулата именем Обуяз не помешал тому своими представлениями. «Что делаешь?- сказал он своему царевичу.-Вспомни, что сия древняя Орда есть наша общая мать; все мы от неё родились. Ты исполнит долг чести и службы московской, нанёс удар Ахмату, довольно, не губи остатков!» Нордоулат удалился; а хан, сведав о разорении улусов, двинулся, чтобы защитить свою собственную землю.
На обратном пути воинство Ахмата разорило в Литве 12 городов. То ли потому, что Казимир не оказал помощи, то ли потому, что не пожелало возвращаться с похода с пустыми руками. Скорей всего второе.
Ахмат вышел из Литвы с богатой добычей. Хан шибанских или тюменских улусов Ивак с двумя ногайскими мурзами и с шестнадцатью тысячами казаков следовал за ним от берегов Волги до малого Донца, где тот близ Азова, распустив своих уланов, остался зимовать. Ивак приблизился ночью, на рассвете окружил царскую белую вежу, собственноручно умертвил спящего Ахмата, без сражения взял Орду, его жён, дочерей, богатство, многих литовских пленников, скота; возвратился в Тюмень и прислал объявить великому князю, что враг его лежит в могиле.
Ещё так называемая Большая Орда не исчезла, и сыновья Ахматовы удержали в степях имя царей; но Москва уже не поклонялась им, и знаменитая столица Батыя обратилась в развалины.