Зои Стейдж «Молочные зубы»

uborshizzza — 15.06.2019

Книга «Молочные зубы» посвящена теме конфликта матери и ребенка. Изредка такие книги появляются. Сразу могу вспомнить еще одну: «Цена нелюбви» Лайонел Шрайвер (по ней поставили фильм «Что-то не так с Кевиным»). Там сын с младенчества ненавидел мать, вредил ей и в конце концов назло матери убил отца, сестру и еще десяток ребят из своей школы.
https://uborshizzza.livejournal.com/1357867.html
В «Молочных зубах», как и в «Цене нелюбви» матери очень любят своих мужей, а стремления иметь детей у них нет. Обе имеют любимую работу, ведут тот образ жизни, к которому стремились, обе совершенно счастливы до рождения ребенка.

Обе решились завести детей, чтобы порадовать мужей. У обеих роды были очень тяжелыми.
И рождение детей все изменило – счастье ушло, а пришел кошмар. Причем, кошмар стыдный, о котором никому не расскажешь. Как рассказать, что ты не любишь своего крошку, а мелкий ребенок над тобой просто издевается? И любимый муж не верит, потому что с ним дитя отлично ладит.

Вот история Сюзетты Йенсен. Она прекрасно жила с любимым мужем Алексом. Ей нравилась ее работа дизайнера. Она работала вместе с мужем – у них своя фирма «Йенсен & Голдстейн», заказы приносили хорошие деньги, у них был дружный коллектив. Сюзетта устроила очень уютный дом. Все было хорошо, пока она не решила, что нужно родить ребенка.
Для Сюзетты это было очень непростое решение. Дело в том, что она страдала болезнью Крона (Хроническое рецидивирующее заболевание желудочно-кишечного тракта неуточненной этиологии, характеризующееся сегментарным распространением воспалительного процесса с развитием местных и системных осложнений. Клиническая картина представлена частыми, продолжительными болями в животе, общей слабостью и потерей в весе. Одно из наиболее частых проявлений болезни Крона - свищи прямой кишки, Показанием к хирургическому лечению болезни являются осложнения со стороны кишки – формирование стриктур, наружных и/или межкишечных свищей. В послеоперационном периоде пациентам проводится противорецидивная терапия, сроком не менее двух лет с динамическим мониторингом каждые 6 месяцев (эндоскопия, рентгенологическое исследование, УЗИ). Также больные страдают от диареи и вынуждены постоянно принимать таблетки типа «Имодиума»).

Болезнь проявилась еще в школе. Была сделана операция, причем врачи решили, что рана должна зажить сама, т.е. не зашивали ее. Мать делала Сюзетте каждый день перевязки, из отрытой раны шел мерзкий запах, а затянулось все через полгода.
Понятно, что с таким дефектом Сюзетте приходилось держаться от людей подальше, ей все время казалось, что от нее плохо пахнет.
Не только болезнь осложняла ей жизнь. Ее отец рано умер, а мать после его смерти сильно изменилась. Она мало заботилась о доме, не работала. Жили они поэтому бедно. Дочь не получала от матери тепла и заботы. Когда у Сюзетты начались боли в животе, мать долгое время не обращала на это внимание, зато потом, когда девочка попала в больницу, стала изображать «лучшую мать года».
Став взрослой, она поняла, что у матери была затяжная депрессия после смерти мужа. К моменту начала романного действия мать уже умерла.

У Сюзетты никого нет, кроме мужа. Он – очень общительный добродушный человек. Они познакомились на работе – вместе работали над одним проектом. Однажды Сюзетта рассказала ему о своих бедах, а он в нее влюбился. Ему захотелось оберегать хрупкую и несчастную девушку. Алекс был по национальности швед и имел немного другие, чем у родных Сюзетты, представления о семье и воспитании детей. Он считал, что дети необходимы, а воспитывать их нужно только лаской.

У Сюзетты – красивое лицо, она худенькая, так как всю жизнь сидит на специальной диете. Она всегда очень аккуратно одета, много внимания уделяет своей внешности. Любимое занятие Сюзетты – уборка. Это ее успокаивает. Она без конца драит свой дом.
Еще она любит рисовать. В ее детстве рисование приносило ей единственную радость, а большая коробка с карандашами всех цветов была ее мечтой.
Сюзетта боится осложнения заболевания, она все время прислушивается к внутренним ощущениям. Она думает, что ей придется носить калоприемник. Тогда муж ее бросит.

Итак, что мы видим? Женщина не имела опыта нормальных детско-родительских отношений. Она не знает, как любить своего ребенка, потому что сама не получала любви в детстве.
Женщина слишком привязана к мужу – он заменяет ей весь мир. Она очень благодарна ему за то, что он ее принял, несмотря на ее неприятную болезнь.
Ей очень хочется контролировать свое тело, чтобы в нем не происходили пугающие процессы, но это невозможно. Поэтому она контролирует то, что ей доступно: внешний вид, дом. И ей кажется, что она научилась контролировать свою болезнь, если и не полностью, то до каких-то пределов.
А ребенок – это стихия. Его не проконтролируешь.

Беременность доставила Сюзетте много страданий – живот болел очень сильно. Ей представлялось, что плод разорвет живот и явится на свет, как в фильме «Чужой». Алекс ее подбадривал, успокаивал.
Роды были трудные. Управляться с младенцем было тяжело. Грудью она не кормила – девочка пила молочные смеси. Беременность и роды ослабили и без того нездоровый организм. Но Сюзетта не могла показать свою слабость.

Романное действие начинается через 7 лет после рождения девочки, которую назвали Ханна. За год до этого у Сюзетты было обострение болезни. Ей опять делали операцию.
«А если еще одна фистула?
Эти страхи преследовали Сюзетту каждый день с тех пор, как ей назначили операцию. В последний раз свищ появился примерно через шесть недель после срочного хирургического вмешательства. Как-то утром она проснулась, чувствуя себя так, будто всю ночь проспала на кирпичах, которые проглотила накануне: лужа нечистот, ждавшая, когда ее осушат. После операции прошло восемь недель, так что вероятность осложнений пошла на спад. Алекс выдал очередную банальность в духе: «Проблемы надо решать по мере их поступления». Доктор Стефански заверил: «Нет-нет, просто продолжайте делать вливания, показатели воспалительных процессов у вас в норме». Но в голове крутился один и тот же вопрос: а если Алексу придется играть роль сиделки, меняющей грязные, вонючие пакеты в ране, которой не дано затянуться…».

Какие дети, когда такие проблемы? А девочка получилась проблемная. Ей 7 лет, и она не говорит. При этом девочка умная, умеет читать и писать. Но это означает, что Ханна не может посещать школу. Сюзетта занимается с ней дома сама, но это ее очень утомляет. Дело в том, что девочка ее не слушается. Она умеет писать, но часто пишет, что мать – дура или сука, и чтобы она от нее отстала. Она не идет на контакт с матерью. Не хочет она и сидеть с няней. Все няни, которых приглашали, быстро увольнялись, потому что Ханна умела создать невыносимую обстановку. Она вопила, нарочно гадила на полу и пр. И в садик ее тоже нельзя было определить: она там рычала, пугала детей, била их. Было невозможно даже оставить девочку с няней на несколько часов, чтобы сходить в гости.

Из-за этого Сюзетта вынуждена была оставить работу и сидеть дома. Но в школу девочка обязана ходить. Сюзетта очень об этом мечтала. Ей жизненно важно было иметь хотя бы несколько часов в день лично для себя, чтобы можно было отдохнуть. А ведь она так старалась быть идеальной матерью в отличие от своей мамы!
Она покупает дочери дорогие наборы карандашей, красок, но Ханна даже не пытается рисовать. Сюзетта уверена, что она делает это ей назло. Точно также она может испортить какую-нибудь любимую мамину вещь. Один раз она украла и спрятала ее дорогие украшения. Другой раз подарила на день рожденья коробочку, полную мертвых паучков.

При этом Ханна прекрасно вела себя с отцом. Как только он приходил, она превращалась в ангела. Отец читал ей книжки, играл с ней. Он понимал ее без слов. Во всех конфликтах дочери с нянями и детскими садами он был на ее стороне, считая, что няни и воспитатели не справляются со своими обязанностями. И жене он не верил. Например, про подарок с пауками он сказал, что девочка слишком мала и принесла маме то, что ей самой нравится, как кошка приносит хозяевам мышей.

Сюзетта водит дочь на всевозможные обследования. Врачи не могут понять, почему она не говорит: все показатели в норме. Наконец, предлагают показать девочку психотерапевту.

Роман написан так, что в одной главе повествование ведется от имени матери, а в другой - от имени девочки.

Мы узнаем, что Ханне очень не нравятся обследования у врачей.
«Девочке не нравилось, что доктор Брови Гусеницы просвечивал ее рентгеном, пытаясь обнаружить, что с ней не так. Не нравилось, как мама отзывалась о ней, будто о дефективной, никудышной. Но что еще хуже, все это было лишь игрой. Маме просто хотелось найти подходящий предлог, чтобы ее куда-нибудь сплавить. Ханна много раз видела, как мама проделывала нечто подобное, например, в магазине:
– Это брак, я могу вернуть деньги?
Ханна знала, что мама хочет от нее избавиться; она всегда предпринимала попытки ее бросить. Вот почему она так стремилась устроить ее в школу, хотя у Ханны имелись веские причины увиливать от этого: постоянный шум, жадные сверстники, приступы паники оттого, что кто-то без конца нарушает твое личное пространство. К четырем годам она раскусила и другие мамины уловки вроде нянь. Такое поведение недопустимо: мама проваливала экзамены, в ходе которых ей следовало доказать свою материнскую любовь. Но чем хуже Сюзетта вела себя, тем больше возможностей загладить вину старалась ей предоставить Ханна».

Ханна не помнила, когда началась война, и кто ее начал. Самый ранний случай, который она помнит, был, когда ей было 2 года. Она не хотела есть какое-то противное овощное пюре, а мама стала силой запихивать ей его в рот так, что она чуть не задохнулась. А потом мама ничего не рассказала об этом папе, делая вид, что все прекрасно. С тех пор Ханна считала Сюзетту обманщицей. Она думала, что та только притворяется хорошей мамой, а сама ее не любит и мечтает сплавить куда-нибудь подальше. Сюзетта представлялась дочери роботом, бездушной куклой. Она никак не могла понять, почему папа этого не видит. Ханна подглядывала за родителями и видела сцены секса. Она думала, что это какое-то колдовство, с помощью которого мама приобретает власть над папой и отводит ему глаза.

Сюзетта не понимала дочь. Например, Ханна любила прыгать с диванных полочек, потому что они представлялись ей вышками в бассейне, а мама ее за это ругала. Она поверяла, политы ли цветы в горшках, а мама ругалась, что она разбрасывает грязь.

Ханна не пыталась рисовать, потому что краски и карандаши были ей нужны для другого. Она сортировала их по цвету, любила их трогать, укладывала спать.

Она не говорила не нарочно, а потому, что у нее не получалось. Находясь одна, она тренировалась, но нужные звуки не выговаривались – получался какой-то лепет.

Но папа ее принимал полностью. «Он был самым красивым мужчиной на всем белом свете, одевался в чистые, накрахмаленные рубашки и цветные галстуки, отдавая предпочтение тем, которые для него выбирала она. Когда Ханна вырастет, она выйдет за него замуж, и тогда мама больше не будет ей конкуренткой».

В детских садах Ханну тоже не понимали. Например, в одном саду она устроила пожар. Но на самом деле Ханна боролась с вредителями-муравьями. Она заметила, что они выбираются из мусорного ведра. Ханна стояла около ведра и давила муравьев, но потом поняла, что это бесполезно - у муравьев есть гнездо. Тогда она нашла дома спички и подожгла гнездо. Но ее не похвалили, а выгнали из садика вон. Мама была очень зла, а папа не поверил, что Ханна устроила пожар. Он спросил ее, брала ли она спички, она отрицательно мотала головой. «Вот видишь, она даже не умеет пользоваться спичками», - заключил отец.

Однажды Ханна по телевизору увидела сюжет про ведьм. Потом она посмотрела в Интернете и многое узнала про женщину, которую во Франции сожгли как ведьму – про Мари-Анн Дюфоссе. Ханна решила, что сможет вызвать эту ведьму, и та поселится в ней, а вместе они преодолеют мамино колдовство.
Ханна умела закатывать глаза так, что не было видно радужки. Так она сделала, когда столкнулась с мамой в ванной. «Ханна, что с тобой»- «Я не Ханна!». То есть, девочка впервые произнесла слова.

С одной стороны Сюзетта обрадовалась, что дочь все же заговорила, но с другой стороны озаботилась ее словами. Алекс же был в восторге от случившегося: он всегда знал, что с дочерью все в порядке!
С тех пор Ханна стала иногда говорить с матерью, но только от имени ведьмы. Постепенно Сюзетта узнала, что дочь воображает себя Мари-Анн Дюфоссе, и прочла о ней в Интернете. Это ее не радовало, а пугало.

Сюзетта не переставала искать для Ханны подходящую школу. Психолог посоветовала школу для детей с «особенностями», т.е. для психически больных детей. Ханне школа не понравилась, и она быстро придумала, как от нее избавиться. В классе был мальчик, который все время бился головой о стену. Чтобы он себе не навредил, ему надевали шлем. Ханна просто расстегнула ремешок, и мальчик разбил свою голову до крови. Тут ее и исключили и из этой школы.

Ханна очень любила, когда папа читал ей книгу про Ночного Бормотунчика. Это было волшебное существо, получившееся из всего, что попадало под кровать. Ханна и папа тоже стали кидать разные вещи под кровать тайком от мамы. Когда папа положил туда картофелину, Ханна приделала к ней ручки и ножки, и у нее получился свой Бормотунчик. По ночам она разговаривала с ним, а днем прятала под кроватью.

Между тем отношения с мамой портились еще больше. Во-первых, мама не оставляла надежды устроить ее в школу – теперь это была школа за городом, где дети жили как бы в деревне, катались на лошадях, ухаживали за кроликами и т.п. Ханне хотелось покататься на лошади, но не хотелось жить вдали от папы.
Во-вторых, мама произвела уборку под ее кроватью и выбросила Ночного Бормотунчика - убила его. За это было необходимо отомстить.

Ханна думала, что надо сделать так, чтобы папа понял, кто мама такая на самом деле. Она подстерегла момент, когда мама спала, и сфотографировала ее. Потом она нашла в Интернете снимки покойников, которые делали в начале 20 века. Там покойников сажали как живых и фотографировали на память. Ханна решила использовать снимок, где труп уже почти разложился. Она удивлялась, почему эту женщину не сняли сразу, а довели тело до такого состояния. Вот к этому снимку Ханна приклеила мамину голову. Вокруг она разместила сцены убийств. Она попросила папу помочь сделать ей этот коллаж в виде плаката и переправила снимок на его электронную почту. Папа не слишком задумываясь, отпечатал коллаж. Он был доволен, что дочь занялась творчеством. Сюзетта, разумеется поняла смысл послания, объяснила мужу, что это такое. Он опять не придал этому значения.

Сюзетта отвела дочь к психологу. Ханне нравились занятия у психолога. Психолог ее понимала. Ханна отвечала на ее вопросы с помощью рисунков и письма. Она объяснила, что мама ей враг, что мама – робот, и что папа не понимает, какая мама на самом деле, что без мамы им вдвоем было бы намного лучше.
Психолог предупредила Сюзетту, что ей нужно соблюдать осторожность.

Ханна ломала голову, как извести мать так, чтобы избежать наказания. Она решила испортить мамины таблетки. Ханна развинтила каждую капсулу «Имодиума» (оказывается, они прекрасно разбираются), высыпала лекарство в раковину и подменила его мукой, а затем соединила половинки капсул. Она проделала это так ловко, что следов не осталось.
У Сюзетты началась диарея, она испугалась, обратилась к врачу, который не нашел ухудшения болезни. Женщина решила, что ее организм привык к лекарству, и оно больше не помогает.

Ханна огорчилась, что ничего не случилось, и перешла к следующим действиям. Пока мать спала, она рассыпала по полу кнопки. Сюзетта встала и сильно поранили свои ноги – в ступни вонзилось множество кнопок. Ноги забинтовали, она не могла ходить. Алекс подумал, что Ханна мстит матери за «убийство» Ночного Бормотунчика.

Между тем приближался день летнего солнцестояния. Этот день является в Швеции народным праздником. Алекс любил отмечать праздник так, как делали в его детстве. Семья выходила в сад и устраивала костер, ели на природе специальные закуски: сельдь, молодой картофель, клубнику. Алекс решил, что праздник – прекрасный повод помирить его девочек.
Сюзетту Алекс принес к костру на руках, сам бегал за закусками, а Ханна восприняла праздник, как подарок судьбы. Она решила, что дух сожженной ведьмы поможет ей справиться с ненавистной матерью. Когда отец ушел в дом, Ханна предприняла попытку поджечь беспомощную Сюзетту. Алекс успел ее спасти, хотя она и получила поверхностные ожоги.

Теперь Алекс поверил во все, что ему раньше рассказывала о дочери жена, воспитатели, психолог.

После консультаций с психиатрами было решено поместить девочку в специальное режимное заведение. Оно находилось за городом. Там психически нестабильных и агрессивных детей, среди которых были и убийцы, держали под постоянным контролем. С детьми все время находились надзирательницы, готовые ко всему. Ханна должна была провести там не менее 3-х лет, а потом решение о выписке принимали бы в зависимости от ее поведения.
Ханна не понимала, как получилось так, что ее план не сработал: не иначе, как колдовство матери оказалось сильнее.

Перед отъездом из дома Сюзетта вместе с Ханной сшили нового Ночного Бормотунчика.
На новом месте Ханна с ним не расставалась. Она быстро поняла, что тут нельзя действовать так, как она делала в детских садах. Здесь лучше притвориться пай девочкой.

Между тем Сюзетта начала работать, она опять стала рисовать. Алекс рад, что все обошлось.

В школе Ханна стала говорить, хотя речь ей давалась тяжело: голос был слабый. Она попросила разрешить ей позвонить папе. Ханна умоляла забрать ее домой, она обещала быть хорошей девочкой.
Ханна была уверена, что как только папа услышит, что она говорит, он приедет за ней. Но Алекс сказал, что очень рад ее слышать, но пока ей нельзя домой.

Алекс теперь верил жене и очень боялся ее потерять. Он удивлялся тому, что был так слеп. Недавно они нашли в муке одну из капсул с «Имодиумом» и поняли, что Ханна подменила лекарство.

У Сюзетты есть по крайне мере 3 года спокойной жизни.

Ханна же смирилась с тем, что пока она проиграла, потому что мать изменила отца своим колдовством. Но она не сдается. Она поняла, что для того, чтобы вернуться домой, нужно будет стать лучшей ученицей и иметь безупречное поведение. И она этого добьется.

Видимо, книга называется «Молочные зубы» потому, что все самое плохое у этой семьи еще впереди: молочные зубки у Ханны сменятся на постоянные.
Очевидно, что автор на первый план ставит так называемый комплекс Электры, предложенный Фрейдом по аналогии с Эдиповым комплексом – влечение маленькой девочке к отцу, желание занять место матери. Сегодня это понятие устарело.
Ведь что мы видим в рассказанной истории? Во-первых, женщина не хотела ребенка, а родила его, чтобы порадовать мужа. Она боялась, и обоснованно боялась, что беременность и роды превратят ее в инвалида.
Во-вторых, младенец ищет в матери защиту от внешнего мира. Если мать наряжена и тревожна, то он этой защиты не получает. Вот почему вторые дети часто спокойнее первых: мать уже знает, чего ожидать и ведет себя увереннее и спокойнее, чем с первым ребенком. Отсюда и рождается взаимное недоверие.

Сюзетта была слишком сосредоточена на своей болезни, чтобы быть защитой для дочери. Единственный человек, на которого ее хватало, был муж.
Безусловно, в отношениях с дочерью виновна она. Ребенок есть ребенок. Сюзетта забыла, как она была маленькой.

Например, вот история из жизни моей мамы. Когда началась война, бабушка с шестилетней дочерью и двухлетним сыном оказалась в эвакуации на Севере. Туда ее пригласили родственники, которые сами оттуда вскоре уехали. А бабушка осталась в незнакомом месте с двумя детьми. Дед уже погиб. Бабушка пошла работать, ее не было дома целыми днями. Маленького сына она сбросила на мою маму, которая в 6 лет уже считалась взрослой. Она должна была нянчить брата, топить печку. Но она ничего этого не делала в Москве. Жизнь ее резко переменилась. И девочка сделала вывод, что ее мама – не ее мама, а ведьма, занявшая ее место. Она ее не слушалась, вредила, чем могла. Когда бабушка ночью возвращалась домой, она не открывала ей дверь, так как была уверена, что это – ведьма. Бабушка пыталась пролезть в форточку – мама ей мешала. Потом их отношения, конечно, наладились.

Никакого комплекса Электры, и мама моя не была аутистом, как героиня «Молочных зубов» Ханна. Это нормальная реакция ребенка и нормальный логический вывод для его возраста. Но моя бабушка была обычной женщиной, выросшей в деревне, неграмотной. Сама-то она в 6 лет умела топить печку и нянчить детей. Ей и в голову не приходило быть лучшей матерью года – она просто очень уставала и не знала, как жить дальше.

У Ханны есть реальные проблемы с психикой – тут и сложности с речью и элементы аутизма. Но все это выражено не так сильно, чтобы нельзя было скорректировать.
К сожалению, отец девочки тоже был не на высоте. Вначале он слишком баловал дочь, идеализировал ее и отказывался верить не только жене, но и множеству посторонних людей – няням, воспитателям. По его мнению, все они наговаривали на его дочь.
А потом Алекс разом отказался от Ханны. По-моему, он гораздо хуже своей болезненной жены. Ведь девочка ему доверяла, и он мог бы ее воспитывать, а не потакать ей. Хотя, последнее, конечно проще и приятнее.

В общем, не всем людям следует обзаводиться детьми. Если твоя жизнь полностью заполнена любовью к супругу, любовью к работе, то в ней не останется места для ребенка. А дети требуют человека целиком. И они не прощают притворства. Ты делаешь вид, что идеальная мать, а наедине игнорируешь ребенка, потому что устала или есть дела важнее, можешь накричать на ребенка - он этого не простит. Такие вещи сглаживаются, если ребенок психически здоров, но если нет, то будут очень большие проблемы.

Оставить комментарий

Популярные посты:

• Ранее
• Архив