Вторая мировая война и современная Россия

vitalidrobishev — 27.06.2021

Война между СССР и Германией 1941-1945 гг. продолжает оставаться наиболее обсуждаемым событием отечественной истории ХХ века.
Спектр оценок и самого этого события, и его всемирно-исторических последствий, весьма широк. Даже в среде "  российских патриотов" высказываются самые различные суждения, вплоть до столкновения самых крайних точек зрения, от “Сталин – великий вождь победоносного русского народа” до “Гитлер шел в Россию исключительно с целью освобождения русских из под ига большевиков”.

Очевидно, что здравомыслящему современному человеку не подходит ни одна из этих крайних позиций. Давно назрела необходимость выработать адекватный, собственно русский взгляд на эту сложную тему.
Нельзя не признать, что, поскольку большинство русских людей находится под воздействием ложных стереотипов, выработанных еще советской коммунистической пропагандой, а сегодня старательно развиваемых кремлевской пропагандой, процесс выработки такого взгляда не может оказаться простым.

Существенным подспорьем здесь нам могут послужить работы известных русских мыслителей, носителей дореволюционного русского духа, тех, кто смог избежать влияния коммунистической или либеральной идеологии.

Одной из наиболее интересных фигур в этом ряду является Иван Солоневич-русский публицист, мыслитель, спортсмен, один из предшественников или основоположников самбо, исторический писатель и общественный деятель.


Иван Солоневич

Известно, что Солоневич называл генерала Власова жертвой катастрофически сложившихся обстоятельств: не зная Германии, тот поставил на гиблое дело – на сотрудничество с Гитлером, который, как и некоторые его ближайшие соратники, находился в плену ошибочных представлений о, “расовой неполноценности” русских.
Солоневич предвидел трагический исход Русского Освободительного Движения и, как реальный политик, отказался его поддерживать.
Но впоследствии он признавал: попади он сам “без пересадки” из СССР в Германию, он стал бы действовать примерно так же, как Власов. При всей безнадежности своих идей, Власов, по словам Солоневича, сделал для борьбы с коммунизмом “безмерно больше, чем вся старая эмиграция вместе взятая”.

В целом же Солоневич отвергал ставку на немцев как на освободителей России, но при этом всерьез рассматривал идею иностранной оккупации СССР.
Он не видел для русских никакой возможности освободиться от власти безбожников-большевиков своими силами.
Солоневич наивно полагал, что если “мировые демократии” победят СССР в будущей войне, то они дадут России свободу печати, а потом и выборы, на которых абсолютное большинство русских проголосует за монархию.

Отчасти этот прогноз сбылся: “демократии” и в самом деле победили, правда, без войны и с помощью тех же перекрасившихся коммунистов.
Современная российская власть обладает всеми признаками компрадорского режима, несмотря на псевдопатриотическую риторику.
Хозяйство нацелено на вывоз в метрополию сырья и ценностей и на обогащение местных ее ставленников. По отношению к народу проводится политика социал-дарвинизма, т.е. политика, направленная на вымирание физически слабых и морально разборчивых людей; образ жизни метрополии пропагандируется как “идеал”, а свои национальные традиции либо унижается, либо подменяется суррогатами.
Так прав ли был Солоневич в том, что при немцах мы не имели бы ни малейшего шанса на освобождение, а при американцах этот шанс стал бы более или менее реальным?

Главный довод тех, кто безудержно восхваляет “Великую Победу”, заключается в том, что немцы, де, планировали полностью уничтожить русский народ.
Но даже если допустить, что коммунистические и либеральные пропагандисты говорят правду и теоретики национал-социализма мечтали убить (как вариант – поработить) всех русских, то надо учесть следующее. Более сотни миллионов людей, живущих в огромной стране, невозможно “просто так”, по приказу из Берлина загнать в крематорий.
Для этого нужны, по крайней мере, десятилетия.
Даже большевикам – вот уж кто уничтожал русских долго и упорно – не удалось физически полностью истребить  национальную культуру и традиции и ее представителей.

Гораздо “надежнее” терпеливо и расчетливо довести какой-нибудь “ненужный” народ до культурной деградации и полного упадка рождаемости, нежели строить “лагеря смерти”.
Еще важнее то, что среди национал-социалистов, не говоря уже об офицерах германской армии, были трезвомыслящие люди, готовые не воспринимать партийные директивы буквально. Эти люди не были “русофилами” или врагами национал-социализма, но они, определенно, были реалистами.

Другой довод Солоневича – это, что немцы на оккупированных территориях вовсе не были такими уж последовательными антикоммунистами, как принято думать. Да, они действительно опирались на советских чиновников и не торопились распускать колхозы.
Но чиновники и колхозы являли собой какую ни есть структуру, ломать которую в условиях войны было бы неразумно. Довод Солоневича станет еще менее убедительным, если на него посмотреть с высоты современного опыта
.Антикоммунизм входил в идеологию либеральных демократий, относившихся к советской власти в целом очень терпимо, лишь как элемент пропаганды.
Нацисты же толковали советскую власть как “возмущение монголоидов против нордических форм жизни” (Розенберг), и антикоммунизм был, соответственно, частью их расовой идеологии. Но одержи немцы победу, они, вероятно, и дальше опирались бы на бывший советский аппарат.

Разговор о шансе на освобождение, таким образом, сводится к этим двум моментам: русофобии и антикоммунизму германских властей.
Русофобский “проект” был по большому счету неосуществим и немцы об этом догадывались. Антибольшевицкий “проект” – запрет марксизма-ленинизма и идеологический контроль – был осуществим, и у немцев на местах, в принципе, не было причин его саботировать.
Именно эта разница в выполнимости двух германских “проектов” давала нам все-таки шанс освободиться от коммунизма и не быть уничтоженными национал-социализмом.

Можно возразить, что это теоретическое построение. Но Солоневич тоже строил теории. В конце концов, и весь спор ведется о том, что могло бы быть, а что нет, если бы обстоятельства сложились по-другому.

И вообще наше освобождение пока еще не состоялось. Следует вести речь только о шансах, о возможностях, а не о том, что при немцах сразу началась бы “золотая жизнь”.
То, что при них этот шанс у русских, по всей видимости, был, не значит, что при нынешнем, фактически колониальном режиме, таких шансов у нас не осталось.
Много лет назад Солоневич не смог предвидеть прочную спайку советской партийной “элиты” с мировой закулисой, спайку, которая годы спустя обеспечила новую оккупацию России.

Он не смог предвидеть, что новая власть, одновременно либеральная и просоветская, будет держать в руках все рычаги и подпускать к ним только своих кандидатов.
Этот, казалось бы, непредсказуемый поворот событий лишний раз показывает, что в истории и политике возможны самые невероятные комбинации.

Оставить комментарий

Популярные посты:

• Ранее
• Архив