Проблемы украинских беженцев

gull_25 — 01.07.2022

В интернете украинцы  наши либералы, не выезжающие в Россию дальше МКАДА, пишут об угнанных насильно беженцах, об угнетении украинцев в России. Вчера писала, что в Россию за четыре месяца прибыло примерно 1,8-2,1  млн.  украинцев. Беженцы — это люди, потерявшие почти все: жилье, имущество, сбережения и ... родных.  Понятно же любому здравомыслящему человеку, что за короткий срок обустроить жизнь такому количеству людей сложно. В России, конечно не селят в хибарках как в Болгарии, но трудностей хватает.  Я приведу рассказ о беженцах из Мариуполя, которые прибыли 25 апреля в Приморский край.

Многим нынешним беженцам, прибывшим в апреле из разрушенного Мариуполя, некуда возвращаться. Путешествие на другой край России они выбрали сознательно. «Раз в день открывались несколько направлений: Пермь, Тольятти, Киров, — рассказывает мариуполец Андрей . — Мы выбрали место подальше от войны. Это было эмоциональное решение. Нужно дерзновение проявить, сменить жизнь».

Представители Приморья в Таганроге рассказывали мариупольцам о программе «Дальневосточный гектар», самых больших в России подъемных для переселенцев, жилищных сертификатах и льготной ипотеке под два процента годовых. Это и предопределило выбор многих. Желающие вернуться в Украину или уехать за рубеж отправлялись в места поближе к границе. Пассажиры поезда, который больше недели ехал на восток через всю страну, собирались остаться в России навсегда. Родители и деды многих из них — русские, во времена СССР отправившиеся в Мариуполь в поисках лучшей жизни, чтобы работать на «Азовстали» и металлургическом комбинате имени Ильича. Теперь их потомки  мигрируют  в обратном направлении. Пройдя в ДНР фильтрацию, на которой любая найденная силовиками проукраинская запись в соцсетях могла обернуться кошмаром, они избегают публичной критики российской власти. Напротив, многие всячески подчеркивают свою лояльность. Абсолютное большинство вслед за статусом беженца хочет получить российское гражданство. Рассмотрение документов на него занимает до трех месяцев.

Всего в Приморье прибыло 308 человек, их разместили в пос. Врангель,  пригороде Находки,  в гостинице для иностранных работников.  Здесь жили японцы, работавшие на совместном предприятии.  Условия в комплексе «Восток» лучше, чем во многих пунктах временного размещения в других регионах России и Европы. Здесь неплохие  номера с санузлом и холодильником, в столовой вкусно кормят, а в конференц-зал каждый день приходят работодатели и чиновники, помогающие оформить ИНН и другие документы. И все же появились разочарованные. Выяснилось, что Владивосток ждет только преподавателей и врачей. Рабочим, а их среди мариупольцев большинство, предлагают места в небольших удаленных городках — не по специальности, поскольку металлургии в Приморье мало.

Самостоятельно искать работу сложно, уехать — еще сложнее: «путинские» десять тысяч рублей поступили только через месяц, а один билет до Владивостока стоит около тысячи. В итоге к середине мая об официальной работе договорились только двадцать пять — тридцать человек. Некоторые, не дожидаясь оформления документов, устраиваются нелегально.  Положение беженцев было бы куда более тяжким, но здесь, как и в других уголках России, на помощь пришли волонтеры.

Адвокат Анна

Владелица частной юридической практики из Владивостока, мать-одиночка Анна — высокая подтянутая женщина средних лет. О прибытии беженцев она узнала из интернета. «Конечно, мы заметались и подумали: ага, привезли силой, заперли, мучают, пытают, поедем спасать», — вспоминает она. На пресловутый вопрос «Где вы были восемь лет?» Анне есть что ответить. В 2014 году она оплатила билет до Приморья шестерым беженцам из Горловки и поселила их в своем доме. Последняя бабушка уехала только весной 2020 года, когда начался ковид.

Нынешних беженцев Анна и другие адвокаты поехали спасать на трех джипах, набитых гуманитарной помощью.  На месте Анна убедилась, что беженцев насильно не удерживают, но проблем хватает. Операция по спасению узников отменилась, взамен потянулись дни решения не столь героических, но не менее сложных задач.

Вот Влада — улыбчивая девушка с легким заиканием, она хотела продолжать учиться на архитектора. Анна связалась с проректором ДВГУ Еленой Харисовой, и та лично приехала, чтобы забрать студентку. Владу зачислили в университет, поселили в общежитии, купили ей компьютер и дали тридцать тысяч подъемных. Другой студент, Никита, хотел продолжить учиться на айтишника. Знаний оказалось недостаточно, и сейчас с юношей занимаются волонтеры из МФТИ.

Из первой поездки во Врангель Анна привезла стопку листков, исписанных просьбами беженцев. Помочь вызвались десятки людей и компаний. Магазин подростковой одежды «Зефир» бесплатно отдал всю прошлогоднюю коллекцию. Крупный бизнесмен пожертвовал несколько десятков тысяч рублей, а безвестный энтузиаст — двести тридцать  тысяч.  «В понедельник я объявила сбор, а к пятнице квартиру завалили так, что нельзя было из комнаты в ванную пробраться, — вспоминает Анна. — Приходили какие-то бесконечные люди, дверь не закрывалась». Когда волонтерки принялись паковать вещи в мешки, обнаружилось, что все хотят набрать своим, пусть и незнакомым, беженцам самое лучшее. «Каждая воспринимала свой мешок или коробку, будто это лично для ее ребенка, — смеется Анна. — Бегает моя дочь, волосы дыбом: “Это моим, из моей коробки ничего не брать!”»

Однажды к Анне обратилась незнакомая беженка. Говорила она грубо, с болью, почти обвиняя. Женщина хотела уехать к мужу, с которым разошлась. Думала, что сможет без него, но ошиблась. За три дня Анна собрала ей на авиабилет. Вскоре Дальний Восток вовлекся в большую миграцию беженцев по России и за рубеж наравне с другими регионами. Мужчина с женой и ребенком выехал из Мариуполя на день раньше матери. Они попали в Саранск, она — во Врангель. Теперь семья воссоединилась в Приморье. Другой мариуполец разочаровался в программе переселения и уехал в Германию, а женщина с матерью перебралась к родственнице в Рим. И все эти путешествия оплатили волонтеры.

«Я не чувствую себя героем. Наоборот, хочу спрятаться, — говорит Анна. — Просто мне легче дышать из-за того, что хоть как-то отдаю свой долг. Это не мы помогаем им, а они дают нам шанс помочь. Ни у кого из нас не должно быть идеи геройства. Помощь беженцам публичная, чтобы люди получили ее по максимуму». 

Анна не скрывает, что против «спецоперации». В самом начале она посвятила этому длинный пост в фейсбуке. А потом писала лишь о судьбах конкретных беженцев, которым надо помочь. «Любая история войны ли, агрессии — это история беды отдельных людей. Слесаря, медсестры, Влады с ее заиканием, Никиты. Помогайте им. Мне говорят: “Это неправильно. Ты должна выйти протестовать”. Может быть. Но тогда я окажусь в тюрьме, мой ребенок останется один, и никакой пользы от меня не будет. Значит, моя роль такая, как сейчас. Правильно это или нет, я не знаю. И никто не знает. Каждый как-то находит свою точку опоры и на ней стоит».

Людмила из Владивостока

Подобно Анне, Людмила ожидала худшего. Но при первой встрече беженцы хором рассказывали, что прибыли в Приморье добровольно и хотят осваивать Дальний Восток. Обещанные льготы вселяли надежду. Однако вскоре эйфория прошла, появились недовольные.

«Многие рассчитывали попасть в большой развивающийся город — Владивосток, Находку. А очутились здесь. Условия тут далеко не худшие, но сам Врангель маленький. Чтобы добраться в Находку и дальше, нужны деньги, а их нет. До Владивостока более пяти часов. Это усложняет поиск работы. Многие спрашивают: “Почему нам предлагают Славянку, Большой Камень, но не Владивосток?” И уровень зарплат не такой, как в Мариуполе. Когда они поняли, что зарплата — тридцать пять тысяч, а аренда жилья — тридцать, были малость в шоке. Оказалось, что ипотека под два процента — только для молодых семей и одиноких родителей или если строишь дом на “Дальневосточном гектаре”. А по опыту этот гектар — в ста километрах от людей, где нет коммуникаций, надо вырубать лес или болото осушать. Пожалуйста, строй. Кто-то остался в программе и привез родных, кто-то решил перебираться поближе к Москве, Питеру, Мариуполю. И тем и другим помогают волонтеры». В середине мая в гостинице «Восток» уже 315 человек на семь больше, чем месяцем раньше. Назавтра Людмила координирует приезд очередной семьи. Одни волонтеры скинулись на билеты, другая волонтерка встретит беженцев в аэропорту Владивостока и отвезет во Врангель.

«Там, в Мариуполе, они жили хорошо.  Даже рабочие рассказывают, что имели машину, а порой и не одну, квартиру или дом. Все это они потеряли. Все рухнуло, и теперь они вынуждены довольствоваться  гуманитаркой и просить денег на пачку сигарет»

Одна наша беженка вместе с сестрой сидела в подвале. У сестры пятеро детей. Мужья готовили во дворе на костре еду. Прилетел снаряд. Мужу сестры полчелюсти снесло. Его зашивал детский лор — как умел. Теперь здесь перешивают. А ее собственного мужа выдали в черном мешке. Она его своими руками похоронила в воронке от взрыва, где еще лежали восемнадцать человек. А справку о смерти не выдали — больнице было не до того. Теперь непонятно, вдова она или нет, официально муж числится пропавшим без вести. Эта семья собирается остаться. Они настроены позитивно, не унывают. И еще хотят родственницу, у которой тоже муж погиб, сюда перетянуть, поскольку никого у нее нет, кроме них».

Этот материал появился в сети в середине мая. Документы, необходимые для легального устройства на работу и получения статуса беженца или гражданина России, а  его выбирают сами беженцы,  нужно делать не менее трех месяцев. Выбрать  им не так просто, потому что еще не пошел шок, семьи разделились, ведь выводили людей из зоны боевых действий небольшими партиями и расселяли там, где было место. Сказки украинских блогеров о насильном отборе документов — только сказки. Для оформления российских документов берут украинские и с ними долго разбираются. Потому что и раньше, в мирное время, Украина не отвечала на запросы России о подтверждении данных об их бывших подданных, а сейчас и отвечать-то некому.  Вот как, например, подтвердить, что женщина  которая похоронила мужа сама,  без справок, сейчас вдова с детьми?  А ведь для оформление пособий по случаю потери кормильца требуется масса документов.  Хорошо бы за год справиться с проблемой беженцев. Пока в Приморье к ним относятся с пониманием и сочувствием.

Сохранено

</>

Проблемы украинских беженцев

В интернете украинцы  наши либералы, не выезжающие в Россию дальше МКАДА, пишут об угнанных насильно беженцах, об угнетении украинцев в России. Вчера писала, что в Россию за четыре месяца прибыло примерно 1,8-2,1  млн.  украинцев. Беженцы — это люди, потерявшие почти все: ...

Читать полностью

Источник

Оставить комментарий

Популярные посты:

shuwany

С Днём рождения всех, родившихся сегодня!

pryanik

Случайный хит

aniskin1968

Пельмени съешь сам! Бульон раздели с другом. А кастрюлю мыть отдай врагу!

maysuryan

Рога, зига и другие

colonelcassad

ВГА Днепропетровской области

svet_009

Сказано - сделано!

guryshkina

Про писателей и дорогую недвижимость

e_kaspersky

Прогулка по Лиме. Жить можно! Но не везде...

• Ранее
• Архив