Про "Мимино", блогеров и артефакты восприятия

anlazz — 10.11.2019 Теги: Кикабидзе У Галины Иванкиной вчера выше любопытный материал , посвященный кинофильму "Мимино". Точнее сказать, одной из особенностей данного фильма, состоящей в том, что герои указанного произведения постоянно испытывают различные "бытовые неурядицы". Например, Валико (т.е., герой, которого играет Кикабидзе) не может вселиться в гостиницу - и вынужден задействовать сложную цепочку связей через оперного певца Синицына. Более того - его сосед по номеру, как выяснилось, живет там вообще по ошибке. И поэтому с легкостью "выпихивается" (как пишет Иванкина) оттуда после того, как ошибка выясняется.

Разумеется, это можно было бы отнести к особенностям данной картины - в конце концов, это комедия. В которой само выстраивание абсурдных, внутренне противоречивых - причем, очевидно внутренне-противоречивых - ситуаций выступает одним из важнейших художественных приемов. Тем не менее, Иванкина подмечает, что данный вопрос выходит за пределы чисто кинематографических "штучек". Оборачиваясь тем, что обозначается Иванкиной как: "..бытовая и, если брать шире, социальная жизнь в СССР — это беспрестанное хождение по мукам — не большим мукам, а мизерным, но таким постоянным, что они сливаются в единый поток..."

Разумеется, комментаторы Галины уверенно подтверждают - это так! И наперебой начинают вспоминать, как плохо было в СССР, как тяжело было жить без блата и т.д. С очевидным подтекстом в виде того, что "этот совок рухнул заслуженно". Однако, как это не удивительно (а точнее, как раз не удивительно), и они, и сама автор поста умудрились упустить одну важную деталь. Которая полностью меняет все дело.

Нет, она, конечно, не отменяет существование в Советском Союзе пресловутой "серой зоны" - т.е., системы известных отношений "ты мне - я тебе". Однако она полностью разрушает указанное восприятие ее, как "хождения по мукам" - т.е., неминуемой для каждого человека системы страданий.

Дело в том, что участие в этой самой "серой зоне" является делом, совершенно добровольным. По крайней мере, в 1977 году, когда был снят фильм "Мимино". В том смысле, что в фильме совершенно явно сказано, что никто не заставляет Валико-Кикабидзе вступать в указанные "серые связи". Этот выбор он делает сам, принимая решение перейти с Ми-2 в "большую авиацию".

Разумеется, само переучивание пилота Ми-2 на пилота Ту-144 (!), да еще и летающего на международных линиях - это вопрос отдельный.  (Особенно, если учесть требование знания английского языка - которым герой так и не овладел к концу фильма.) Впрочем, понятно, что в рамках комедии это - не проблема. Однако надо помнить, чем было вызван этот самый переход. В том смысле, что это была исключительная инициатива героя, связанная с его личными амбициями, а главное - желанием произвести впечатление на пресловутую Ларису Ивановну. Т.е., стюардессу с того же Ту-144, которую герой "хочет".

То есть - прямо сказано, что советскому обществу данный переход не нужен. (О чем Валико постоянно намекают, а то и прямо говорят.) Но он, разумеется, прет к своей цели со всем своим кавказским упрямством - в том числе и в плане получения гостиницы. Которая - как было сказано у Иванкиной - в данный момент предоставляется официально эндокринологам, приехавшим на международный конгресс.

Еще раз рассмотрим данный момент. И сразу же отметим, что гостиниц в СССР не хватает. Это, конечно, нехорошо - и должно быть устранено в будущем. (Через строительство новых зданий.) Но пока указанная проблема существует, рационально отдавать имеющиеся в отелях места тем людям, которые приносят очевидную пользу стране. А уж потом - слишком амбициозным пилотам с гипертрофированной страстью к стюардессам.

Кстати, с героем Мкртчяна так же не все просто. Причем, не только в том смысле, что он - попав на место другого человека, который в этом совершенно не виноват - по всем писанным и неписанным правилам должен покинуть номер. Но и в том, что его начальство, послав водителя за получением новой машины, фактически не подумало о том, где же он будет жить. В реальности ему должны были согласовать командировку, получить размещение в гостинице или общежитии - но не посылать в никуда. Впрочем, Армения никогда не славилась рациональностью поведения - и там действительно могли посылать людей в надежде, что "они сами выкрутятся". Вот только считать это нормой, разумеется, нельзя.

В любом случае оказывается, что никакого "ужаса бытия" без самостоятельного решения вступающих в него субъектов (Хачикян так же мог не ехать за машиной без нормального обеспечения) не существовало. Т.е., вступление на путь неформальных отношений было чисто добровольным и совершенно осознанным. Равно как и другие случаи взаимодействия с указанной заразой (т.е., "Серой зоной"). В том смысле, что договариваясь с продавцами о приобретении дефицитного ширпотреба, или о "незапланированном" вселении в гостиницу, или о поступлении своего нерадивого отрока в "модный вуз", советский человек  сам принимал решение.

Причем, стимул к данному действию у него был не сказать, чтобы жизненно важным. Ну да - избегая  вхождения в "Серую зону" попасть в нищету, голод, болезни было невозможно. Это не 1990 годы, когда часто принятие "этически спорных решений" означало единственный способ выживания. (Часто - даже физического.  В том смысле, если не слишком "несговорчивых" тогда просто убивали.) Нет, тут был иной выбор: носить советские "убогие" или "модные" импортные сапоги, жить с "совковой"  - или югославской мебелью. И даже с "квартирным вопросом" дело могло решаться довольно просто.

В том смысле, что в местах, где специалисты требовались, жилье давалось достаточно быстро. Другое дело, что человек сам выбирал - ехать в провинцию на завод и в течение года получать квартиру. Или оставаться "на кафедре" вечным МНСом с низкой зарплатой и туманными перспективами в плане жилья. Зато, разумеется, в столице...

То есть - герой Кикабидзе "страдает" исключительно по своей доброй воле, и, как уже говорилось, исключительно из-за своих завышенных амбиций. И надо ли его жалеть после этого - вопрос непростой. По крайней мере, сам Данелия однозначного ответа не дает - завершая его путь в том же месте, с которого все начиналось. (Т.е., работой пилотом местной авиации в Телави.) Разумеется, с современной точки зрения, кстати - это не просто лузерство, а полное поражение в жизни. Поскольку уровень жизни в глухой грузинской провинции на порядок ниже, нежели в  Москве. Впрочем,  и вертолетного сообщения там давно уже нет...

Однако в советское время ситуация была несколько иной. В том смысле, что, во-первых, разница между уровнем жизни пилота международных линий и пилота местной авиации, конечно, была. Но некритичная. (Тем более, что в Грузии и климат лучше, и фрукты дешевы.) А, во-вторых, советская власть всячески стремилась к сокращению разницы между "провинцией" и "столицей". И, если честно, то в 1977 году вполне можно было надеяться на то, что в скором времени эта борьба завершиться победой. (О том, что будет в следующем десятилетии, тогда еще никто не знал.)

В общем, все оказывается не так однозначно, как это кажется современным людям. В том числе, и тем, кто жил в советское время, а теперь пытается реконструировать свое собственное положение "тогда" с учетом современных представлений. Разумеется, если делать отсылку к 1977 году. (В конце 1980 ситуация была совершенно иной - но там и СССР, по существу, уже не было.)

Поэтому представление о советской жизни, как о бесконечном "хождении по мукам" - показанное Иванкиной - можно честно относить к артефактам восприятия - даже если вести речь об очевидцах. Но это уже - совершенно иная тема.

Оставить комментарий

Популярные посты:

• Ранее
• По теме
• Архив