ПОДСТРОЧНИК между СТРОК


Десять лет назад я прочёл книгу «Подстрочник». Откровенное интервью Лилианны Лунгиной о её жизни.
Перечитал.
Чего только не было в жизни Лунгиной. Даже Астрид Линдгрен была. В гостях. Всемирно известная сказочница среди ночи нянчилась с маленьким Павликом Лунгиным. С будущим лауреатом кинофестиваля в Каннах.
Забавный эпизод.
В книге всё интересно. И всё открытым текстом.
Ничего между строк.
Десять лет назад я читал книгу другими глазами.
Сегодня у меня появились вопросы.
Лунгина:
«Такого страха, как при советской системе, в цивилизованное время нигде не было. Наверное, только при инквизиции. Ну, при гитлеризме, конечно. И там тоже, как выясняется, были люди, пытавшиеся помогать евреям, пытавшиеся сопротивляться. Хотя, их было гораздо меньше, чем у нас. Но у нас это и делать легче. Наш хаос, наша неорганизованность, несостыкованность разных сторон власти необычайно содействовали тому, что много, что в любой цивилизованной стране, скажем, такой, как Германия, не могло пройти незамеченным, здесь сходило».
Выходит, советская власть была не такой последовательной, как нацистская Германия? Это плюс или минус? И кому плюсы?..
О событиях в Венгрии 1956 года.
«Танки в Венгрии – было ощущение личной трагедии в каждом доме, пытавшемся, так сказать, зажить по-новому. Это был момент окончательного разделения интеллигенции. <�…> События в Венгрии остановили либерализацию. Большинство в очередной раз приняло объяснения руководства: пролетарский интернационализм, борьба с империализмом и фашизмом и так далее».
23 октября на улицы Будапешта вышли двести тысяч манифестантов – венгры заявили властям, что коммунизм строить не хотят.
Мятежники захватили редакцию центральной партийной газеты, затем оружейный склад и завод по изготовлению патронов.
Ночью 24 октября в Будапешт вошли советские войска. Шесть тысяч человек.
В этот момент из Австрии в Венгрию стало поступать оружие. Для его доставки использовался транспорт Красного креста.
На очередном митинге из здания венгерского парламента был открыт огонь по советским военнослужащим.
Был убит русский офицер и подожжён танк.
Советские солдаты открыли ответный огонь. Погибло несколько десятков «мирных» венгров.
30 октября правительство СССР приняло решение вывести войска из Венгрии, чтобы не усугублять ситуацию.
Новая демократическая власть мятежной страны амнистировала 13 тысяч уголовников. Среди них были и бывшие нацистские преступники.
Венгрию захлестнула волна неонацизма.
Демократичные повстанцы заняли столичный горком партии и без суда повесили на фонарях больше двадцати коммунистов.
Первого ноября правительство Венгрии заявило о выходе страны из Варшавского договора. Это была прямая попытка денонсации итогов второй мировой войны.
4 ноября Москва снова ввела войска в Венгрию. Группировкой командовал маршал Константин Жуков.
Через четыре дня венгерский мятеж был подавлен.
В ходе этой военной операции погибли 669 советских и 53 солдата венгерской армии, которая выступила на стороне Советского Союза.
Потери мятежников составили больше двух с половиной тысяч человек.
У повстанцев были изъяты горы стрелкового оружия западного производства: немецкие автоматы МП-44 и американские пистолеты-пулемёты Томпсон.
Во время венгерского мятежа западная пресса подняла мощную антисоветскую волну пропаганды.
Лунгина:
«После вторжения в Венгрию и нового наступления сталинистов мы опять замкнулись в своей скорлупе. Но всё-таки в головах произошло что-то необратимое – порыв, вызванный первым натиском свободы, не угас, он просто ушёл в глубину».
О Хрущёве.
«Хрущёв не соответствовал образу всемогущего вождя, к которому приучил народ Сталин, и в городе его тоже не особенно уважали. Говорили, что он «мужик мужиком», смеялись над ним, - никакого почтения он не внушал. <�…> Когда в ООН Хрущёв стучал башмаком по трибуне, он был смешон, нелеп».
Хрущёв не стучал башмаком по трибуне в ООН. Видео этого эмоционального выступления лидера Советского Союза есть в сети.
О Брежневе.
«Быстро выяснилось, что он любит машины, сам водит, и на большой скорости. <�…> Эта страсть делала его таким же человеком, как другие. <�…> И мы подумали, что есть какой-то шанс, что однажды мы станем более или менее нормальной страной. <�…> Жить стало всё-таки легче. В магазинах было мясо, сёмга и икра по разумным ценам, а зимой мы даже покупали апельсины и бананы».
Икра и сёмга по разумным ценам... в середине шестидесятых… Без комментариев.
«Когда Алик Гинзбрук вышел из тюрьмы, то он собрал материалы по делу Синявского и Даниэля и издал так называемую «Белую книгу». <�…> И снова был арестован. Нам с Симой <�сценарист Семён Лунгин. Муж Лунгиной> предложили подписать письмо в его защиту. Но мы отказались. Потому что в тот момент, в конце шестидесятых годов, мне разрешили поехать во Францию. <�…> Боялась, что меня не выпустят, говорила себе, что ещё одна подпись ничего не решит… Мне было очень стыдно, я очень страдала, но, тем не менее, подписать отказалась. <�…> Пожертвовать чем-то общим оказалось легче, не будем прекраснодушничать. Мы всё равно рисковали каждый раз – положением, карьерой. Но как бы рисковали вообще. А вот от этой конкретной поездки через три недели я не смогла отказаться».
Без комментариев.
О Пражской весне. 1968 г.
«В прессе ничего не было, мы слушали «Би-Би-Си», «Немецкую волну», «Голос Америки». Иногда ночи напролёт сидели у приёмника, дома или у друзей, жадно вникали во все подробности. <�…> Я каждый день встречалась с Асей Берзер у метро «Маяковская» после того, как она заканчивала работу: она мне рассказывала всё, что творилось в «Новом мире» <�советский литературный журнал>, и мы сравнивали нашу информацию».
Сегодняшние продвинутые пользователи соцсетей точно так же находят информацию в разных источниках и формируют себе «исключительно правильную картину» геополитических событий по принципу «мне ближе то, что одна баба сказала».
О настроениях в стране.
«Вся страна, сверху донизу, без различия социальных категорий, пила. Пили везде – в учреждениях, в цехах, на лестнице, на улице, на вокзалах, в поездах, в любое время дня и ночи, до, после и во время работы. В цехах рабочие не могли включить станок, не хлебнув водки или самогона, потому что после вчерашней пьянки дрожали руки, и, чтобы унять эту дрожь, нужно было опомхмелиться: «поправиться». День начинался со сбора мелочи – чтобы «сбегать за горючим». Водкой торговали с одиннадцати, можно себе представить, в котором часу приступали к работе».
Без комментариев.
О советской интеллигенции.
«Мы чувствовали себя глубоко укоренёнными в русской культуре, вся наша работа была связана с русским языком. Хотя эта земля нас отвергала, мы чувствовали её своей».
О событиях в Восточной Европе.
«Я вернулась в Москву <�из заграничной поездки> и смотрела по телевизору, как пала последняя крепость тоталитаризма в Восточной Европе. В Румынии пролилась кровь, много крови. Но такова была цена свободы. Люди вышли на улицы не для того, чтобы убивать друг друга, ими двигала не ненависть, а стремление уничтожить диктатуру».
18 декабря 1989 года в Румынии начались массовые беспорядки. 22 декабря генеральный секретарь ЦК коммунистической партии Румынии Николае Чаушеску пытался бежать из страны, но был задержан повстанцами.
25 декабря состоялся трибунал, который приговорил Чаушеску и его жену к расстрелу.
(видео расстрела есть в сети)
Очень скоро румыны поняли, что с народным гневом поторопились.
О советской цензуре.
«Всё, что делали Сима и Элька <�сценаристы Семён Лунгин и его соавтор Илья Нусинов> вначале всегда запрещалось. Но ценой борьбы удавалось пробить и «Добро пожаловать», и пьесу «Гусиное перо». <�…> Даже фильм «Внимание черепаха!» хотели запретить по идеологическим мотивам. На полном серьёзе подозревали, что в образе черепахи, на которую надвигается танк, содержится намёк на Пражскую весну, на Чехословакию: тоже маленькая, древняя и на букву «Ч» начинается. Но всё-таки фильм выпустили. А вот «Агония» легла на полку на долгие годы».
Детская кинокомедия «Добро пожаловать или посторонним вход воспрещён» - отличный фильм. Не по-детски высмеивал формализм советской власти. Отличный фильм.
Меня всегда поражало, как его при этой самой советской власти не запретили.
Совершенно не помню о чём фильм «Осторожно черепаха!» Помню лишь одну сцену – огромный танк надвигается на маленькую беззащитную черепаху.
Талантливые сценаристы и режиссёр смогли показать драматичную сцену так, чтобы даже дети запомнили её на всю жизнь.
Лунгина:
«Павлик <�режиссёр Павел Лунгин> очень хотел снимать свои картины. Ему не разрешали, потому что не было режиссёрского образования. Перестройка всё изменила. <�…> Иностранный продюсер, интересовавшийся авторским кино, предложил ему снимать самому. <�…> Уже сорокалетним человеком, сделал фильм «Такси-блюз», который в Каннах получил премию за лучшую режиссуру».
В 1990-м году российско-французский фильм «Такси-блюз» широким прокатом прошёл по СССР. Главную роль сыграл лидер группы «Звуки Му» Пётр Мамонов. Для советских граждан тогда ещё было в диковинку чернушное кино про жизнь в Советском Союзе.
Российский зритель привык к чернухе быстро.
Лунгина:
«Я чувствую Париж как свой город, родной город. Это мой город».
«Последняя наша поездка за границу длилась одиннадцать месяцев».
Почти год за границей. В 1996-м году. Хорошо зарабатывали Лунгины в обнищавшей стране.
Борис Ельцин в этом же году был переизбран на второй президентский срок. На старте его рейтинг составлял всего шесть процентов. Слоганом Ельцинской кампании были слова «Голосуй или проиграешь!»
В 1996-м страна проиграла.
Вот такой Подстрочник.
|
</> |