Ловушка №6

Сорок лет назад это уже (точнее, еще) было. И называлось — «антисоветская деятельность»: распространение «идей антисоветского содержания», с которыми советская власть тоже не была способна спорить по существу, а потому запрещала и карала. Устраняла из «политического ландшафта», превращая его из многомерного в одномерный. То есть в линию — самой собой, генеральную. И единственно верную.

В рамках этой линии, конечно же, не было места никаким политическим силам, занимающим иную позицию, чем «государственная». Да, собственно, и политическая сила была только одна — КПСС, «руководящая и направляющая», с монопольным положением, закрепленным в 6-й статье Конституции.

Но наступил 1990 год, и 6-ю статью пришлось убрать из Конституции, а вскоре после этого перестала существовать и «руководящая и направляющая».

Зато в Конституции появилась (и остается до сих пор) глава о правах и свободах человека, где не содержится понятий «антигосударственная политика» или «антигосударственная деятельность».

Напротив, в ней есть статья о свободе выражения убеждений и мнений, и в том числе — право на критическую оценку деятельности государства и любых его органов.

Правда, на эту статью практически не обращают внимания суды, рассматривая дела о «фейках об армии», — из их решений следует, что свободно можно выражать только то мнение, которое сформулировано государством. То есть, строго говоря, существует свобода выражения иного мнения.

Но вот со свободой ПОСЛЕ выражения иного мнения могут быть большие проблемы.

Логически продолжая эту тенденцию, персонаж, когда-то прославившийся выражением «свобода лучше, чем несвобода», предлагает запретить те политические силы, которые артикулируют иное мнение.

Собственно, выбор невелик: несогласных граждан много — даже по самым лояльным опросам, их не менее 20%, а из политически оформленных сил, по сути, на этом поле осталось только «Яблоко» («Партия народной свободы» практически устранилась от активной деятельности, ее лидеры Михаил Касьянов и Андрей Зубов эмигрировали, а иных зарегистрированных оппозиционных партий в стране просто нет).

«Яблоко» же продолжает не только высказывать свое мнение, категорически не совпадающее с официальным (призывает заключить соглашение о прекращении огня во время СВО, требует отменить репрессивные законы, поддерживает политзаключенных), но и участвует в выборах, агитируя граждан за эту позицию.

Это уже ведет к индивидуальным репрессиям — более 40 человек из партии попали под административную ответственность за «дискредитацию армии» (в том числе лидеры партии — Лев Шлосберг и Александр Шишлов), впереди суд по этой же статье у Эмилии Слабуновой, против троих (Михаила Афанасьева из Хакасии, Владимира Ефимова с Камчатки и Анатолия Ноговицына из Якутска) возбуждены уголовные дела о «фейках» или «дискредитации». И понятно, что время от времени слышатся «тонкие намеки» на то, что могут закрыть и партию в целом. Что по нынешним временам несложно технологически: даже если придется для этого поменять законодательство — организуют, что называется, за два дня в трех чтениях…

Этот вариант, конечно, возможен, но он не устранит инакомыслие в стране, поскольку «несогласные» граждане останутся: запретить их невозможно. Точно так же, как невозможно уничтожить правозащитное движение, закрывая «Мемориал»* или Международную Хельсинкскую группу и объявляя «нежелательной организацией» Фонд Андрея Сахарова*.

Последнее — еще одна нагляднейшая иллюстрация того, что политическое время все ускоряющимися темпами рванулось назад.

И все больше и больше становится тех, кто присвоил себе право выступать от имени Отечества, отождествляя свою личную шерсть с государственной, а позицию «несогласных» объявляя «антигосударственной» и подлежащей наказанию.

Почти 40 лет назад, когда началась горбачевская перестройка, ее важнейшим достижением было то, что несогласие с властью перестало считаться преступлением.

Нынешние функционеры Кремля Горбачева ненавидят, не упуская возможности его пнуть: за «развал СССР», за установление нормальных отношений с Западом, за ядерное разоружение, снявшее на десятилетия угрозу всемирной катастрофы. Хотя в подавляющем большинстве случаев без перестройки они сегодня были бы никем — были бы или отставными подполковниками, или преподавателями политэкономии социализма, или лекторами общества «Знание», или вечными младшими научными сотрудниками. И в лучшем случае выбились бы в мелкие клерки при исполкомах.

Что касается ядерной угрозы, то в последние год-полтора огромное число российских граждан каждый день слушает эти рассуждения от чиновников, депутатов и пропагандистов. Людей каждый день приучают к мысли о том, что ядерная война возможна, поскольку победа должна быть достигнута, а цена не имеет значения.

25 января в петербургском Законодательном Собрании фракция «Яблоко» предлагала рассмотреть внесенный ею проект закона, вводящий уголовную ответственность за призывы к применению ядерного оружия (аналогичные проекты внесены «яблочниками» в Москве, Пскове и Карелии).

Но парламентское большинство исключило его из повестки дня, не желая даже рассматривать. И, видимо, считая ядерную войну допустимой и возможной.

Напомним, что 60 лет назад мир стоял перед угрозой ядерной войны — во время Карибского кризиса. И тогда хватило ума удержаться. В том числе потому, что тогдашние руководители государств видели войну своими глазами.

А сегодня с призывами к применению ядерного оружия или допустимости этого выступают те, кто — как упомянутый Дмитрий Медведев — ни в армии не служил, ни в боевых действиях не участвовал.

И вместо скорбного «никогда больше» твердит безумное «можем повторить».

Борис Вишневский, депутат ЗакСа Петербурга

* Включен Минюстом в реестр иноагентов.