EconomiX: пять вопросов о системах, в которых люди жили, живут и будут жить.

alex_rozoff — 24.09.2022 Некий одинокий аккуратист решает отдохнуть дома при помощи психотропной таблетки. Осознавая возможные эффекты, он заранее пишет себе шпаргалку: что делать при тех или иных событиях во внешнем мире.
После чего погружается в химическую релаксацию.
На каком-то часе звучит звонок в дверь.
Аккуратист находит в шпаргалке пункт «звонок в дверь» и выполняет инструкцию «спросить: кто там?»
В ответ он слышит из-за двери: «Это я!»
Аккуратист поворачивается к зеркалу в прихожей, и растерянно глядя на свое отражение, испуганно переспрашивает: «То есть как, это я???»

Считается, что в каждой шутке есть доля шутки. Этот психоделический анекдот – из тех шуток, в которых преобладает доля НЕ-шутки. В нынешней ситуации, если общество посмотрит на себя в экономико-политическое зеркало, то рискует взвыть от ужаса.

Есть множество всяческих экономико-политических зеркал (моделей), в частности:
- социально-экономические формации и классы (марксизм, середина XIX века)
- консюмероцентричный анализ, economix (макизм, середина XX века)
- технологические уклады, псевдотехноцентризм (пересизм, XXI век)
О классовой модели Маркса и Энгельса знают все (но далеко не всегда из адекватных источников).
О модели технологических укладов Карлоты Перес (Carlota Perez) знают многие, кто читает или смотрит тематическую периодику (в Восточной Европе этот подход активно пропагандируют разные политологи от Глазьева до Переслегина).
Об economix Кэмпбелла Макконнелла (Campbell «Mac» McConnell) знают почти все, кто интересуется экономикой и экономической политикой, поскольку его книга «Economics: Principles, Problems, and Policies», первоначально изданная в 1960-м, переиздавалась большими тиражами более двадцати раз (не считая изданий-преводов).

Что касается «неродного» названия Economix, то у него смешная история. В бывшем СССР сразу после распада, книга Макконнелла была издана под названием: «Экономикс: принципы, проблемы и политика», и вызвала множество комментариев, включая статьи, переводившиеся на английский, где и появилось слово economix. Оно циркулировало так почти 20 лет, прижилось, и в 2012-м Майкл Гудвин (Michael Goodwin) издал популярно-экономический комикс под названием: «Economix : How and Why Our Economy Works (and Doesn`t Work), in Words and Pictures».

Вторая смешная история с книгой Макконнелла состоит в том, что до издания книги Гудвина, никто не воспринимал консюмероцентричный анализ, как полновесную модель экономико-политического устройства общества (более общую, чем марксизм с его явно устаревшей трудовой теорией стоимости, и намного более достоверную, чем пересизм с его ничем не обоснованной нумерологией «технологических укладов»)

Согласно модели Макконнелла, любая экономическая (точнее политэкономическая) система определяется ответами пять очень лаконичных фундаментальных вопросов:

1) Сколько следует производить?
2) Что следует производить?
3) Как эту продукцию следует производить?
4) Кто должен получить эту продукцию?
5) Способна ли система адаптироваться к изменениям?

На первый взгляд кажется, будто это чудовищная примитивизация экономики. Среди вопросов economix нет НИ ОДНОГО упоминания о деньгах, о труде, о капитале, и о кредите. Но именно в этом кажущемся примитивизме заключен смысл экономики.
Экономика - это не о деньгах и не о труде. Экономика - это не о капитале и не о кредите. Экономика - это о производстве и распределении благ, востребованных потребителями.

Центральный вопрос Макконнелла – 4-й: «Кто должен получить эту продукцию?». Для каких потребителей строится и работает система производства и распределения?
Это и называется консюмероцентричный анализ. Отсюда появляются ответы на первые два вопроса (сколько надо производить вообще, и что именно надо производить).
Economix обосновано и безжалостно обдирает мишуру с рассуждений о «росте ВВП», о «создании рабочих мест», и о «новых финансовых продуктах».
Потребителю не нужен рост ВВП, как абстрактный показатель (в которой включается непонятно что и оценивается неясно как) - потребителю нужны конкретные продукты, причем в его соотношении (а не в соотношении, которое выгодно банкам и концернам).
Потребителю не нужны рабочие места - они не продукт, а место формирования издержек.
Потребителю не нужны финансовые продукты – поскольку это вообще не продукты, их нельзя съесть, ими нельзя согреться, в них нельзя жить, на них нельзя летать и ездить, ими нельзя поправить здоровье ими даже нельзя любоваться (удовлетворяя эстетические потребности).

Главный вопрос Макконнелла о реальном прогрессе – 3-й «Как эту продукцию следует производить?».
Economix (опять-таки) обосновано и безжалостно обдирает мишуру с рассуждений о «новой экономики», или конкретнее: о «постиндустриальной экономике», об «экономике знаний», о «цифровой экономике» и об «экономике услуг». Если товары производятся по схеме, при которой людям приходится уродоваться 40 часов в неделю на конвейере или в металлургическом цеху, то это - не «новая экономика», а старая (примерно 50-летней давности) экономика, порожденная стартовой фазой НТР после Второй Мировой войны.
Сразу оказывается, что вся «новизна» лежит в 4-м вопросе, «Кто должен получить эту продукцию?». Суть этой новизны заключается в экстремальном росте неравенства при распределении потребительских благ - и ни в чем ином. Что как бы намекает…

…Такие дела…

Оставить комментарий

Популярные посты:

• Ранее
• Архив