Долина вулканов. Часть 1: дорога на Хойто-Гол

varandej — 18.11.2021

Как бы ни были красивы показанные в прошлой части водопады и каньоны в лавовых толщах Саянской Оки, они - лишь производное: там, где есть лава - должен быть и вулкан. Главная достопримечательность Окинского района Бурятии, а может быть и всех Восточных Саян - высокогорная падь Хи-Гол у самой границы с Тувой, более известная как Долина вулканов. Она и была нашей целью в этом затерянном мире, вот только путь к вулканам труден и далёк. И самая, пожалуй, тяжёлая его часть - не сотни километров глухими трактами от Иркутска до райцентра Орлик и не пеший путь за перевал от аршанов (целебных источников) по-сибирски дикого курорта Хойто-Гол. Самая тяжёлая часть дороги к вулканам - 70 километров зубодробительной заброски из Орлика до Хойто-Гола!

Прежде, чем начать рассказ, напомню те препятствия, которые мы к тому моменту уже преодолели:
1. Локдаун в Бурятии с 26 июня по 12 июля, из-за которого намеченный на 5 июля старт я сперва передвинул на неделю, а потом и вовсе отменил этот поход, решив, что локдаун надолго. Я успел спланировать и частично оплатить новый маршрут по Иркутской области вдоль Байкала, а обнаружив вечером накануне выезда, что локдаун с завтрашнего дня снимают - буквально за час всё в третий раз переиграл назад и сумел "на бегу" вернуть большую часть предоплаты.
2. Дорога в Орлик. Снятия локдауна ждали многие, и на курсирующую раз в сутки маршрутку из Улан-Удэ мест не было на три дня вперёд. Поэтому 360 километров от Култука до Орлика мы за полтора дня проскакали автостопом, успев хотя бы и по дороге кое-что осмотреть.
3. Поиски заброски. Дело в том, что самым очевидным по карте путём вдоль речки Жамболок, в низовьях которой плещутся те водопады из прошлой части, а в верховьях стоят сами вулканы, никто к ним не ходит. По лаве идти гораздо труднее, чем даже по курумам, под лаву же уходят речки с питьевой водой, а на пути ещё обрывы и озёра. Путь вдоль параллельной речки Сенцы вроде и простой, но - заурядный, а потому нам отчаянно не хотелось тратить на него 4 дня ходьбы. К аршанам Хойто-Гола, однако, народная тропа не зарастает в прямом смысле слова: до постройки тракта в конце 1980-х Ока была землёй без дорог. И потому автопарк у местных жителей впечатляет обилием "бортовых машин" - "Уралов" и ЗиЛов ("шишиги" тут почему-то не водятся) с таким кузовом, в который можно впихнуть кучу хоть дров, хоть туристов. Заброской тургрупп в Орлике занимается 5-10 шофёров с единым тарифом 25-27 тыс. до Хойто-Гола и 28-30 тыс. до Жойгана. В одну сторону нам такое было, даже на троих, не по карману, а потому мы рассчитывали пристроиться к другой группе - так тариф уже 2,5-3 тыс. рублей с человека. Тут-то и вышел затык: среди туристов мы среагировали на отмену локдауна первыми, но в случае с заброской это было не в плюс - приехав в Орлик, мы обнаружили, что оказий в ближайшие дни не предвидится. Переговоры с единственной группой сорвались - по настоянию привередливой Оли я задал водителю Жалсану слишком много вопросов (2-3, если быть точным) и за это был послан на три буквы, причём отнюдь не на Оку. Однако бортовых машин на Оке Саянской гораздо больше, чем забросчиков, и в основном ездят на них сами местные - по самым разным делам от заготовки дров до отдыха на аршанах. И вот побродив по Орлику да порасспрашивав прохожих, мы нашли Веронику, продавщицу из магазина промтоваров, которая как раз собиралась ехать с семьёй недельку отдохнуть на Хойто-Голе. Мы договорились на 10 тыс. рублей за троих, и на рассвете к нашей турбазе "Ока" подкатил вот такой лимузил:

2.


В кабине ехали Вероника с младшей дочерью и молчаливый муж, даже имени которого мы не узнали. В кузове беспорядочной кучей были свалены тюки, мешки, рюкзаки, Вероникины дети старшешкольного возраста, две интеллигентные бурятки в масках и грандиозная, чрезвычайно ворчливая бабушка. Докинув в эту кучу нас, Зил тронулся, и у меня всё никак в голове не укладывалось, что вот так окинцы ездят ОТДЫХАТЬ! Холодное утро, суровые горы, рёв мотора и лязг железа, прыжки на ухабах, тучи пыли и кучи тюков, точёные медные лица - я не мог отделаться от чувства, что сижу в кибитке монгольской орды, едущей праздновать очередную победу.

3.


Остались позади знакомые с прошлой части места - речные прижимы вровень с порогами, фермы с косматыми яками, длинный деревянный мост через Оку и короткий через Сенцу, а между ними крутой подъём на плато Сенцын-тала. У бурхана (святого места) за подъёмом (см. прошлую часть) была и первая остановка. Не потому, что кто-то устал, а потому, что буряты - народ очень набожный, просто религия их ненавязчива и скрытна. Угрюмый шофёр, бойкая продавщица, учительницы из большого города - все, проезжая бурхан перед трудной дорогой, не могли не почтить  духов гор. У окинских бурханов сыплют зёрнами и кропят молоком - на фото то и другое в руках Вероники. Ну а вы почтите добрым словом эту женщину, чертами лица похожу на сойотов со старых фото - этот и два следующих поста вы читаете благодаря ей!

4.


Хотя оглядываясь назад, я понимаю, что поиск машины через людей в посёлке - отнюдь не единственный выход. На самом деле нам стоило просто выбраться на дорогу вдоль Сенцы (в идеале - в пятницу), идти по ней вперёд, и максимум день на второй какой-нибудь зверьмобиль взял бы нас на борт. Дорога на Хойто-Гол отделяется от тракта под прямым углом у показанной в прошлой части Стелы Хонгодоров:

5.


Визуально эта дорога не слишком отличается от тракта, но только скорость тут раза в 2-3 меньше, а трясучка - раза в 3-4 больше: за трактом всё-таки следят дорожники, а здесь дорогу не равняет ничего, кроме самих машин. Путь от Орлика до Хойто-Гола занимает 7-8 часов, и то если машина не сломается в пути и не сядет в болото. Всё это время дорога будет подбрасывать вас вверх и швырять вдоль и поперёк кузова, бить спиной и затылком о деревянный борт, хлестать ветками по неосторожно высунутым руками, заваливать различными тюками, посыпать густой пылью и пугать таким креном, будто машина вот-вот упадёт. Единственный способ всё это выдержать - заранее настроить себя, что "здесь так!", и ко всему этому относиться  как к приключению и местному колориту.

6.


Ещё одно свойство этой дороги - в том, что она делается хуже с каждым километром от Орлика до Хойто-Гола, и потому "туда" по ней ехать несколько проще, чем "обратно" - к тряске успеваешь привыкнуть, а самую жесть встретиться ещё с некоторым запасом сил. За перевалом через отрог горы Хан-Уула мир становится ещё более затерянным...

7.


Хан-Уула - одна из 13 Священных гор, которые для сойотов и местных бурят-хонгородов значат примерно то же, что 13 Северных духов Ольхона для остальных бурят. К тракту Хан-Уула обращена пологим отрогом, у которого тотем хонгодорского племени и дацан соорудили лишь потому, что так ближе ехать. Скалистая вершина, на которой легко представить замок древних богов, лучше видна с лугов у Сенцы:

8.


Луга то и дело пересекают изгороди, в которых Вероника открывала ворота перед машиной и закрывала после - это границы пастбищ:

9.


Первые 15-20 километров вполне обитаемы - тут стоит небольшое селение Шаснур (полсотни жителей) и множество небольших пастушьих заимок. За длинными оградами мы видели и людей, и припаркованные машины вроде импортных джипов или верных "буханок".

10.


Холод высокой ночи, между тем, разогнало яркое горное солнце. Пассажиры начали разутепляться, а на очередной остановке семья Вероники и машину раздела слегка:

11.


Но ферм становится всё меньше, а луга неуклонно сменяются лиственничной тайгой. В какой-то момент на тёмной таёжной дороге мы увидели, что нас догоняет ещё один, почти такой же ЗиЛ:

12.


А заглянув в его кузов, поняли, что вообще-то мы едем с комфортом! Второй ЗиЛ вёз огромную группу из 18 человек, среди которых были как совсем ещё птенцы, так и явно бывалые таёжники. Оказалось, что группа эта - не туристы какие-нибудь, а экспедиция Русского географического общества, отправленная в Долину с великой научной целью установки флага на вулкан. Мы, конечно, острословили про них всю дорогу: следующая экспедиция должна обнаружить, что флаг исчез, третья - установить причины его исчезновения, четвёртая - разведать оптимальный маршрут установки нового флага, а дальше цикл делает полный оборот. Из дома да за чаем всё воспринимается иначе: это попросту работа с молодёжью, одна из немногих работ, оставшихся у РГО с окончанием эры открытий.

13.


Но вот обе машины остановились у подножья горы Намтын-Хайрхан (2554м) с парой Чёртовых пальцев на склонах. Всем, кроме водителей и той грандиозной бабушки, было велено вылезать из кузовов.

14.


Середина пути в километрах, но даже не треть в часах - зимовка Хутэл на краю обширного болота, которое нам и предстояло пересечь пешком:

15.


Бурятское слово "хутэл" не имеет прямого перевода на русский и означает небольшой, пологий, лёгкий перевал. Таковой тут действительно связывает долину Сенцы с долиной Жамболока, и по изначальному плану мы должны были сойти тут с обратной машины да пройти этим хутэлом 8 километров до большого (4,5км в длину) озера Олон-Нур - оно лежит прямо в застывшей лаве, образовавшей причудливые каменные узоры его берегов и дна. Такие озёра - запруды на Жамболоке, сам же он большую часть пути течёт в трещинах под лавой. Но в силу разных причин поход на Олон-Нур так и не состоялся, да и порядком подсохшее болото на обратном пути мы проехали без остановок:

16.


Утром же я готовился хлюпать грязью, искать кочки и ехать дальше с мокрыми ногами, но нет - болото уже к этому моменту просохло достаточно, чтобы его земля лишь чуть-чуть проседала под ногами. Иное дело - колесо многотонной машины! Оба ЗиЛа садились в болото не раз:

17.


А на деревьях у особо топких мест кора содрана регулярно цеплявшимися лебёдками:

18.


Порой, впрочем, и лебедка не помогала - в некоторых местах машины садились в липкую грязь буквально по брюхо:

19.


И по очереди вытягивали друг друга - ревя, лязгая и пуская вдоль земли чёрный дым:

20.


Для пассажиров пересечение болот стало скорее передышкой, а для водителей - только частью полосы препятствий. Грязь в низинах, каменистые подъёмы и спуски, броды поперечных речек и немаленькие участки вдоль по Сенце - час за часом всё это сменяет друг друга почти непрерывно:

21.


И лишь изредка ухабистая, но хотя бы просто ровная дорога давала чуть передохнуть. Как на Крещенские морозы в Сибири я радовался теплу, видя на градуснике -29, так и здесь называл такую дорогу хорошей. А уж сравнивать её с дорогами Монголии я и вовсе быстро перестал - зубодробительность вполне сопоставима:

22.


На полпути в часах и 3/4 в километрах силы кончаются уже и водителя, и на такой случай у дороги есть специальный бурхан. Машины обычно тут стоят около часа, а буряты, помолившись и зажгя священный костерок (готовили они на горелках), готовят обед и пьют чай вон в той беседке. Мне есть совсем не хотелось, и я прилёг подремать в кузове - но из тайги тут же налетели злющие комары, спокойно прокусывавшие новенькую "энцефалитку".

23.


К счастью, эта поляна - единственное комариное место на всём пути. Отдохнули - едем дальше!

24.


Порой поднимаясь высоко над Сенцой. Здесь красиво... но не красивее, чем в сотнях более доступных мест Сибири:

25.


После Хутэльского болота мы миновали то ли одну, то ли две фермы, но в основном тайга за болотом безлюдна. Вот разве что избушка на поляне, да и той пользуются скорее охотники и лесники, чем скотоводы:

26.


Две машины резко затормозили, и я увидел компанию людей, которые сделали то, что не сделали мы - просто пошли по дороге, и подвозили их за 3 дня второй раз. Взяли с них четверых 1000 рублей, а значит - путь пройден на 9/10:

27.


В кузове сделалось теснее, но как-то при этом уютнее. Наши новые спутники оказались водниками из Екатеринбурга, и на вулканы они решили сгонять между делом, а в первую очередь забрались на Оку для того, чтобы по ней сплавиться в Зиму. Явным лидером в группе был объёмный, видный, очень разговорчивый Дима, болтавший о том и о сём всю дорогу, причём несколько раз он возвращался к истории о том, как ехали они в таких же примерно условиях, а по кузову летал незакреплённый топор. Дима был сам по себе, другие трое оказались матерью, дочерью и её парнем. Женщин звали соответственно Ольга и Катерина, и вместе с моими спутницами они образовали очень удобную систему: Оля с перьями, Оля без перьев, Неоля с перьями (Катя) и Неоля без перьев (Аня).

28.


Сама дорога же весьма наглядно подтверждает слова Великого Мыслителя о том, что "расстояние измеряется не в километрах" - от стоянки до Хойто-Гола по карте выходило всего 12 километров, но продирались мы через них 3 с лишним часа. Машина шла не сильно быстрее, чем средненькие туристы под рюкзаками и уж точно медленнее, чем туристы-лоси или люди налегке. Кураж на приключения и колорит начал иссякать, от ударов спиной о дощатый борт я всё чаще думал "когда это кончится?!", и вдобавок от тряски начала болеть голова. В какой-то момент у меня пошла кровь из носа, и РГОшники, видевшие это со своего кузова, явно решили, что я расквасил нос на очередном ухабе. Отдельная же, совсем нетривиальная задача - разъехаться на такой дороге с встречным грузовиком:

29.


С РГОшным ЗиЛом же мы разделились вот тут - направо 4 километра до Хойто-Гола, прямо - 20 километров до Чойгана. Или Жойгана: я слышал оба варианта названия, а в описаниях видел так же Аржаан и Изыг-Суг. Эти целебные источники находятся уже за перевалом, отделяющим Бурятию от Тувы, из которой Шойгу как-то привозил сюда своего лучшего друга Володю. Ездят на Жойган с обеих сторон (из Тувы - только на лошадях), а у накрытых срубами тёплых целебных ключей гости стоят тремя обособленными полянами - Бурятской, Тувинской и Туристской. По чужим фотографиям Жойган выглядит колоритнее, я бы даже сказал - первобытнее Хойто-Гола, а местные говорили мне, что там лучшая целебная вода всех Саян. У нас, однако, ехать в Жойган не было ни времени, ни сил, так что могу лишь отослать сюда (очень атмосферные кадры) или сюда (подробнее, но текст переплётен с агитацией за человека на букву "Н").

30.


За развилкой дорога стала как минимум вдвое менее накатанной, а потому 4 километра до Хойто-Гола показались нам бесконечными. И всё же когда впереди расступился тайга и мы увидели россыпь деревянных домиков, я испытал даже какую-то досаду - за 8 часов я успел привыкнуть даже к грохоту и тряске, а теперь нас ждала новая смена реалий.

31.


Пейзажи здесь разительно отличаются от того постапокалипсиса, который показан в "политизированном" посте про Жойган. Там - горы мусора и негде укрыться, кроме палаток на ветру, здесь - идеальная чистота (по крайней мере в первые дни сезона) и целая бесплатная турбаза. Не знаю точно, когда её построили, и слышал, что периодически кто-то пытается её присвоить и начать брать деньги за постой, но при нас крепкие опрятные домики были открыты для всякого, кто успеет их занять.

32.


Фактически, турбаз тут даже две. Нижняя стоит на краю большой поляны, где есть не только место для грузовика, но и коновязь, а потому веранды домиков бывают завалены сбруей. Но лошадях ездят не охотники и даже не пастухи: ведь самая прибыльная скотина - туристы. Заброска лошадьми - удовольствие не дешёвое: конедень стоит 3000 рублей, на одно животное можно посадить одного туриста налегке или повесить два рюкзака, плюс отдельно оплачивается лошадь каюра и обратный путь всего каравана: если не брать целый ЗиЛ на троих, лошади от Хойто-Гола до вулканов выйдут дороже. Основной клиент каюров - коммерческие группы: за день туристы проходят перевал налегке, а бурят с парой-тройкой лошадей успевает отвезти их вещи к заранее намеченной стоянке и вернуться.

33.


От Нижней турбазы с километр до Верхней, представляющей собой один двухэтажный дом. В котором, однако, не то что печка есть, но даже исправная проводка и лампочки, которые буряты при мне запитывали от привезённых с собой генераторов.

34.


Буряты селятся в основном в двухэтажном корпусе, где условия больше напоминают квартиры. Туристы же предпочитают пристройку - длинный барак с одним ярусом нар во всю длину и стоящей в углу печкой-буржуйкой.

35.


А о том, что туристов через этот барак прошло много - напоминают настенные росписи:

35а.


Здесь - кажется просто собирательный пейзаж:

36а.


А здесь на верхней врезке нетрудно узнать нарисованный по памяти вид на вулкан Перетолчина со стороны вулкана Кропоткина. Удивительнее пейзажей, однако, в этом приюте романтиков портреты и слова. "Руки в траве, тело в воде..." - о чём думал, мечтал, вспоминал тот, кто выводил это копотью по фанере?

36.


С разных сторон от дома, но не в прямой видимости - туалеты деревенского типа, заброшенная после нескольких попыток возрождения столовая и тропа на водопой. Обратите внимание, до чего северным сделался лес - кабы не лиственницы, пейзаж совсем как где-нибудь на Кольском. Если Орлик стоит на высоте 1370м, то Хойто-Гол вытянулся на полсотни вертикальных метров выше 1600.

37.


Водопойная тропа меж этих лиственниц выводит к берегу речки Аршанки, в этом месте дающей такую крутую излучину, что вверх и вниз по течению можно посмотреть в одном кадре. Вода её ещё не целебна, но чиста и страшно холода:

38.


Ну а трудности поиска заброски сполна окупились малолюдьем: в домиках обосновалось две компании бурят (включаю нашу) и две тургруппы. Мы да екатеринбуржцы просторно расположились на нарах и провели вечер за спорами о том, что погубило группу Дятлова - у туристов, как я понял, это примерно как разговор о погоде. Как повезло нам по прибытии, мы поняли лишь на обратном пути, тем более что завершался он в выходные. Удалые пьяные крики мы слышали за несколько сотен метров до Хойто-Гола, а ближе к ним добавился смех и звон гитар - пространство меж домов густо заросло палатками. В палатках жили сплошь весёлые разноцветные туристы. Буряты, коих обнаружилось компаний пять, каждая со своей бортовой машиной, на Хойто-Голе стояли дольше и потому успевали занять домики. Образ монголов, празднующих победу, на их стоянках довершали костры и огромные казаны, в которых варились целые горы мяса. Ну, а о том, что пьяными коренные жители Южной Сибири становятся не самой лучшей компанией, думаю знает всякий, кто хоть чуть-чуть читал про этот регион. Вот чёрным вечером к нам подсел весёлый мужик и начал, не спрося разрешения, пытаться открыть наши сухарики. Аня не растерялась, предложила ему этими сухариками угоститься и сама открыла пакет, а мужик тут же забыл об этом, поведал мне, что он руководит в Орлике турклубом, да ушёл в темноту. С другой стороны от костра расположилась компания парней, поначалу очень дружелюбных - так, увидев, что мы решили делать суп и достали горелку, они предоставили нам свой костёр с решёткой да угостили своим чаем. Но постепенно от дежурных вопросов "откуда ты?", "куда ходил?", "и как, понравилось?", один из них вдруг резко перешёл к делу:
-Э, слышь! А хочешь, я тебя ща у...бу в коленку!
Я понимал, что серьёзной агрессии за этим не стоит, просто такая идея внезапно пришла в пьяную голову, и потому с предельно серьёзным видом спросил:
-А зачем?
Паренёк не нашёлся, что на это ответить и потерял нить, а я быстренько скрылся в темноте. Палатку мы решили ставить где-нибудь в лесу, от турбазы подальше. Вероника с семейством и вовсе предпочли уехать из этой вакханалии, но в одном из домиков Нижней турбазы нас приметили да напоили чаем с боовами (бурятскими пышками) её пассажирки. Я был уверен, что это дальняя родня, приехавшая к Веронике погостить, но оказалось - такие же чужаки здесь, как мы. С той лишь разницей, что нас интересовало путешествие, а они хотели просто поправить здоровье хвойным воздухом и целебной водой. Бабушка с нами общаться не очень спешила, а вот интеллигентные женщины оказались учительницами из Улан-Удэ, причём одна из них преподавала русский язык в Улан-Баторе. Ну а "внутри-внутренний туризм" я замечал у многих народов России: алтайцы увлечённо разъезжают по Алтаю, а на бурятских аршанах что здесь, что в Тунке не меньше половины отдыхающих - сами буряты.

39.


От Верхней турбазы тропка ведёт непосредственно на аршан. У начала - небольшой бурхан с монетами, лоскутками и надорванными или обожжёнными купюрами:

40.


Хойто-Гольский аршан представляет собой тонкий ручей с довольно ощутимым сероводородным запахом, на который нанизано несколько деревянных домиков и советский ещё бетонный бассейн под открытым небом:

41.


В домиках самое забавное - деревянные затычки, которыми можно регулировать уровень воды. Сама вода в этом ручье скорее комнатной температуры, а вылезать из неё на ветру бывает не очень комфортно. Купаться в бассейне мешают пауты (большие слепни) - комаров тут нет, а вот эти пикируют эскадрильями. В избушках тепло и никто не кусает, но зато дно покрыто какой-то гадкой трухой и всплывающей тиной. При этом даже чистой здешняя вода не питьевая, а сугубо купальная. Ещё пара павильончиков стоит в стороне - всего на Хойто-Голе 10 сероводородных ключей с температурой от 28 до 34 градусов, и лишь на трёх из них есть крытые купальни.

41а.


В целом же в чужих путевых заметках Хойто-Гол не раз называли Маленьким Шумаком. Настоящий Шумак - это крупнейший в Саянах дикий аршанный курорт, где на небольшой территории выходят десятки, если не сотни, ключей всех возможных температур и минеральных составов. В теории Шумак так же относится к Окинскому району, но все пути до него ведут из Тункинской долины через перевалы, кратчайший - от другого Хойто-Гола, который я показывал здесь. На Шумак народ, по большей части иркутяне, ходит пешком, платит штрафы обнаглевшей "Бурприроде", покупает дорогущие туры с вертолётной заброской из Иркутска, и тем не менее толпы там с каждым годом всё больше. На десятках аршанов Шумака постоянно находятся сотни людей, которым в общем-то нечем особо заняться, кроме коротких купаний да прогулок в горах. Многие хватаются за ножи: приметой Шумака стали народные поделки, странные инсталляции и даже целые деревянные здания, включая небольшой дацан. На Хойто-Голе всё примерно так же, только с поправкой на масштаб:

42.


Кто и когда открыл эти воды - теперь не известно, а первая банька над сероводородным ключом была поставлена в 1947 году. Всё прибитое к стволам или надёжно поставленное так и остаётся здесь на десятилетия:

43.


Народное творчество бурятских аршанов можно разделить на несколько жанров. Самый массовый - мемориальные доски:

44.


Часть из них впечатляет долговечностью, качеством шлифовки и тонкостью деревянной резьбы, часть - какой-то наивностью, достойной петроглифов древних веков. В них есть что-то от армянских хачкаров, вырезавшихся из туфа в благодарность Богу. Только здесь вместо туфа - лиственница, а вместо бога - то ли духи мест, то ли просто жизнь.

45.


Среди бурятских хадаков (голубых лент-подношений) затесался вышитый платок-"автопортрет" группы - прежде, видимо, прохудившийся тент от палатки:

46.


Кто-то предпочитает 3D, хотя скульптур тут куда меньше, чем досок. Больше идолов или зверей, конечно, впечатляет драндулет, и я представляю мысли в голове у человека, который его резал - "такой, б..., хрен забудешь!".

47.


Импровизированный алтарь, который делали скорее эзотерики или просто скучающие туристы, чем буряты:

48.


48а.


У бурят же есть бумхан (буддийская часовня), сложенная из подручных материалов:

49.


Но ламы ведь здесь тоже лечат свои бренные тела, так что вполне может быть, что бумхан даже освящён по всем правилам:

50.


50а.


Самое, пожалуй, впечатляющее место Хойто-Гола - Самолётиковая поляна:

51.


Что они обозначают? Радость от того, что на водах подлечившись, автор обрёл лёгкость и хочет летать или же мечта улететь, не тресясь 8 часов по бездорожью?

52.

Оставить комментарий

Популярные посты:

• Ранее
• Архив