Знакомьтесь — дон Рэба! (Заметки к повести Стругацких)

maysuryan — 18.10.2019 Повесть братьев Стругацких «Трудно быть богом» (1963, опубликована годом позже) была весьма популярна у советской читающей публики, и сейчас ещё сохраняет популярность, но мало кто из читателей соотносил имена её героев с реальными историческими деятелями СССР. Между тем аналогии довольно прозрачны...
Например, в ранних версиях повести главный придворный интриган, министр охраны короны дон Рэба, именовался дон Рэбия — намёк довольно толстый... То ли по настоянию редакторов, то ли по совету Ивана Ефремова, Стругацкие немного завуалировали имя персонажа, чтобы сходство не так бросалось в глаза.


Лаврентий Павлович Берия (1899—1953). Дон Рэбия?

«Дон Рэба, дон Рэба! Не высокий, но и не низенький, не толстый и не очень тощий, не слишком густоволос, но и далеко не лыс. В движениях не резок, но и не медлителен, с лицом, которое не запоминается, которое похоже сразу на тысячи лиц. Вежливый, галантный с дамами, внимательный собеседник, не блещущий, впрочем, никакими особенными мыслями… Три года назад он вынырнул из каких-то заплесневелых подвалов дворцовой канцелярии, мелкий, незаметный чиновник, угодливый, бледненький, даже какой-то синеватый. Потом тогдашний первый министр был вдруг арестован и казнен, погибли под пытками несколько одуревших от ужаса, ничего не понимающих сановников, и словно на их трупах вырос исполинским бледным грибом этот цепкий, беспощадный гений посредственности. Он никто. Он ниоткуда. Это не могучий ум при слабом государе, каких знала история, не великий и страшный человек, отдающий всю жизнь идее борьбы за объединение страны во имя автократии. Это не златолюбец-временщик, думающий лишь о золоте и бабах, убивающий направо и налево ради власти и властвующий, чтобы убивать. Шепотом поговаривают даже, что он и не дон Рэба вовсе, что дон Рэба – совсем другой человек, а этот бог знает кто, оборотень, двойник, подменыш…»
Следующее очевидное совпадение повести — разумеется, «врачи-отравители». «Лейб-знахарь Тата вместе с пятью другими лейб-знахарями оказался вдруг отравителем, злоумышлявшим по наущению герцога Ируканского против особы короля, под пыткой признался во всём и был повешен на Королевской площади. Пытаясь спасти его, Румата роздал тридцать килограммов золота, потерял четырёх агентов (благородных донов, не ведавших, что творят), едва не попался сам, раненный во время попытки отбить осуждённых, но сделать ничего не смог. Это было его первое поражение, после которого он понял, наконец, что дон Рэба фигура не случайная».
Намёк понятен — «дело врачей-вредителей», «убийц в белых халатах» 1953 года.


Рисунок Кукрыниксов. «Следы преступлений». 1953


Мирон Семёнович Вовси (1897—1960) — один из главных «врачей-убийц» 1953 года. Лейб-знахарь Тата? Доктор Будах?

Правда, дело врачей 1953 года по сравнению с описанным в повести «делом лейб-знахарей» закончилось относительно благополучно — арестованные были освобождены, никакого «повешения на Королевской площади» не состоялось.

Любопытно и ещё одно совпадение-намёк. «Брат Аба».

«Из-за портьеры снова выскочили трое монахов. Всё с той же неуловимой быстротой и точностью, свидетельствующими об огромном опыте, они сомкнулись вокруг еще продолжавшего умильно улыбаться брата Аба, схватили его и завернули руки за спину.
– Ой-ей-ей-ей!..– завопил брат Аба. Толстое лицо его исказилось от боли.
– Скорее, скорее, не задерживайтесь! – брезгливо сказал дон Рэба.
Толстяк бешено упирался, пока его тащили за портьеры. Слышно было, как он кричит и взвизгивает, затем он вдруг заорал жутким, неузнаваемым голосом и сразу затих. Дон Рэба встал и осторожно разрядил арбалет. Румата ошарашенно следил за ним».


Виктор Семёнович Абакумов (1908—1954)

Брат Аба... Намёк такой же прозрачный, как и в случае с доном Рэбой-Рэбией. Министр государственной безопасности Виктор Семёнович Абакумов. Арестован 12 июля 1951 года, обвинён в госизмене и заговоре, расстрелян 19 декабря 1954 года.
Чекист Павел Судоплатов вспоминал об Абакумове: «Он продолжал полностью отрицать предъявлявшиеся ему обвинения даже под пытками, «признания» от него так и не добились… Он вёл себя как настоящий мужчина с сильной волей… Ему пришлось вынести невероятные страдания (он просидел три месяца в холодильнике в кандалах), но он нашёл в себе силы не покориться палачам. Он боролся за жизнь, категорически отрицая «заговор врачей». Благодаря его твёрдости и мужеству в марте и апреле 1953 года стало возможным быстро освободить всех арестованных, замешанных в так называемом заговоре, поскольку именно Абакумову вменялось в вину, что он был их руководителем».

Следующий – отец Цупик, «один из вождей арканарских штурмовиков, полковник дворцовой охраны». Говорится о его ссоре с доном Рэбой и о том, что он готовил против него мятеж. Конец отца Цупика описан так:
«За лиловой портьерой послышался шум, брат Аба недовольно оглянулся. Отец Цупик, зловеще усмехаясь, медленно поднялся.
– Ну, вот и всё, государи мои!..– начал он весело и злорадно.
Из-за портьер выскочили трое людей, которых Румата меньше всего ожидал увидеть здесь. Отец Цупик, по-видимому, тоже. Это были здоровенные монахи в чёрных рясах с клобуками, надвинутыми на глаза. Они быстро и бесшумно подскочили к отцу Цупику и взяли его за локти.
– А… н-ня…– промямлил отец Цупик. Лицо его покрылось смертельной бледностью. Несомненно, он ожидал чего-то совсем другого.
– Как вы полагаете, брат Аба? – спокойно осведомился дон Рэба, наклоняясь к толстяку.
– Ну, разумеется! – решительно отозвался тот.– Несомненно!
Дон Рэба сделал слабое движение рукой. Монахи приподняли отца Цупика и, всё так же бесшумно ступая, вынесли за портьеры. Румата гадливо поморщился».
В повести отец Цупик прямо сравнивается с Эрнстом Рёмом, главой нацистских штурмовиков, расстрелянным в 1934 году по приказу Гитлера.
Но для нас представляет интерес другая параллель, на которую намекали авторы.


Николай Сидорович Власик (1896—1967)

Николай Сидорович Власик, генерал-лейтенант госбезопасности. В начале декабря 1952 года арестован по делу врачей. В январе 1953-го признан виновным в злоупотреблении служебным положением, приговорён к 10 годам ссылки и лишению генеральского звания. Амнистирован после смерти Сталина.
Из мемуаров Власика: «Я был жестоко обижен Сталиным. За 25 лет безупречной работы, не имея ни одного взыскания, а только одни поощрения и награды, я был исключён из партии и брошен в тюрьму. За мою беспредельную преданность он отдал меня в руки врагов. Но никогда, ни одной минуты, в каком бы состоянии я ни находился, каким бы издевательствам я ни подвергался, находясь в тюрьме, я не имел в своей душе зла на Сталина».

Менее очевидна параллель между королём из повести и Сталиным.
Хотя... Рассказ доктора Будаха: «Я слыхал, что король отравлен. И теперь понимаю, чем он отравлен. (Румата насторожился.) Этот Рэба явился ко мне в камеру и потребовал, чтобы я составил для него яд, действующий в течение нескольких часов. Разумеется, я отказался. Он пригрозил мне пытками – я засмеялся ему в лицо. Тогда этот негодяй крикнул палачей, и они привели ему с улицы дюжину мальчиков и девочек не старше десяти лет. Он поставил их передо мной, раскрыл мой мешок со снадобьями и объявил, что будет пробовать на этих детях все снадобья подряд, пока не найдёт нужное. Вот как был отравлен король, дон Румата…»

В общем, подводя итог, получается, что Арканар Стругацких — это украшенный средневековым антуражем советский 1953 год, но только с более мрачным развитием событий. Отец Цупик и лейб-знахари в повести погибли, хотя в реальности их прототипы уцелели.
Одна из главных проблем, которая тревожит дона Румату и, видимо, авторов повести – это несоответствие происходящего положениям «базисной теории феодализма» (читай – теории марксизма). Не может благородный дон найти в этой теории места таким сочным персонажам, как дон Рэбия/Берия, брат Аба/Абакумов, отец Цупик/Власик, понять место в истории «дела лейб-знахарей»/«убийц в белых халатах». Авторы иронизируют: «У нас безотказное оружие – базисная теория феодализма, разработанная в тиши кабинетов и лабораторий, на пыльных раскопах, в солидных дискуссиях…
Жаль только, что дон Рэба понятия не имеет об этой теории».
Конечно, из исторической дали нетрудно понять, что и Рэба, и Л.П. Берия, и все остальные литературные и исторические персонажи, перечисленные выше, вовсе не «выходили за пределы базисной теории», т.е. марксизма, как опрометчиво вообразил дон Румата. С близкого расстояния это сделать часто бывает гораздо труднее.

Кстати, вот что сам Аркадий Стругацкий писал брату — не через 10 лет, а сам находясь в течении событий, 17 января 1953 года:
«Дорогой Бэмби!.. Ну-с, прежде всего об организации «Джойнт». Я многого ожидал (по тем сведениям, какими располагал до этого) от этих засранцев, но такие преступления — выше всяких ожиданий... Гадость всего этого усугубляется ещё и тем обстоятельством, что они не только опозорили славные имена Маркса, Кагановича, Свердлова, но ещё и ударили по нам, сыновьям своего отца... Когда же это кончится? Зубами бы загрыз мерзавцев, клянусь тем, что у меня ещё осталось от чести. Учти, мнение это не для цензуры, а от щирого сердца, ибо империализм сейчас страшно мне, лично мне мешает».
А это из более ранних писем, 1948-1950 годов, Аркадия Натановича брату:
«То, что необходимо нам с тобой — быть большевиками, стоять впереди в той последней борьбе, которую переживает мир — в борьбе империализма и коммунизма. Быть большевиком-ленинцем не так-то просто. Для этого недостаточно родиться и воспитываться в социалистической стране — для этого нужно учиться, учиться много, учиться всему (по возможности), во всяком случае нужно быть уверенным (а не верующим) в правоте дела Ленина — Сталина. Итак, Боб, за книги...»
«...Омерзительная порода современных критиков — "разрушители", критикуют направо и налево, чужих и своих, за дело и на предмет просто подзаработать, а нового, правильного ничего не создают. Нужно быть таким критиком, как Ленин, Энгельс, Маркс, Сталин — на обломках разрушенного ими создавать, утверждать новое, стройное, совершенное. А ползучих гадиков, трусов, сволочей следовало бы к стенке ставить. Наше ЦК уже занялось кое-кем, только пока не в науке, а в других областях общественного бытия».
Такие дела. А ведь неплохо сказано: «быть большевиками, стоять впереди в той последней борьбе, которую переживает мир»... И это действительно «не так-то просто».


Аркадий и Борис Стругацкие

Оставить комментарий

Популярные посты:

• Ранее
• Архив