Йель доказал, что "в" от C019 наносит вред, а выработка вируса сохраняется в

budetlyanin108 — 21.02.2025

ЧАСТЬ 1

Это исследование группы из Йеля под руководством Акико Ивасаки я разбирал и приводил первичный разбор ДСЗ здесь:
https://budetlyanin108.livejournal.com/3943011.html
и здесь:
https://budetlyanin108.livejournal.com/3942755.html

Сейчас ДСЗ делает обширный обзор после публикации этого исследования.

Анализ последствий безрассудных шагов, предпринятых при создании вакцин, и последовавшего за этим иммунологического ущерба

ДОКТОР СО СРЕДНЕГО ЗАПАДА

20 ФЕВР. 2025 Г.

В прошлом году я узнал об исследовании Йельского университета, которое обнаружило, что вакцина от COVID сохраняется в организме и вызывает долгосрочные иммунологические нарушения. Я считаю, что это связано с вопиющим процессом производства, характерным для вакцин от COVID-19.

Поскольку я не хотел вмешиваться в процесс публикации, я воздержался от раскрытия чего-либо в исследовании, что еще не было кем-то слито. Сегодня исследование было предварительно опубликовано , поэтому теперь я могу обсудить то, что они обнаружили (в существенно переработанной версии предыдущей статьи). Первая половина этой статьи дает контекст для этого исследования, в то время как вторая половина обсуждает его (например, что вакцинный шиповидный белок может сохраняться в организме по крайней мере 709 дней и вызывать по крайней мере два года хронической иммунологической супрессии и аутоиммунитета, которые напрямую коррелируют с наличием хронических заболеваний).

Примечание: поскольку это исследование проводилось группой иммунологов, они в первую очередь сосредоточились на иммунологических изменениях (и в результате многие другие хронические последствия вакцинации не обсуждались). Кроме того, следует отметить, что изначально они решительно поддерживали вакцинацию (как для профилактики COVID, так и для лечения длительного COVID, что часто бывает катастрофическим) и пришли из очень провакцинального учреждения. Таким образом, следует признать тот факт, что они были готовы изменить свою позицию по этому вопросу (и это указывает на большую работу, проделанную для проверки точности их данных).

Плюсы и минусы

Многое в жизни является компромиссом, и по мере того, как я становлюсь старше, я все больше и больше начинаю понимать, как много вещей в нашем обществе сводятся к тому, что все варианты их решения ( по крайней мере, в рамках существующей парадигмы ) имеют существенные недостатки, поэтому во многих случаях не существует решения, которое удовлетворило бы все заинтересованные стороны.

Таким образом, эта дилемма обычно решается с помощью комбинации следующих действий:

• Наличие предвзятого фокуса, который подчеркивает преимущества подхода, поддерживаемого стороной, и преуменьшает его недостатки (или, наоборот, непропорционально фокусируется на недостатках противоположной позиции). До этого момента у меня было бесчисленное множество вопросов, по которым я обсуждал обе стороны и мог эффективно убедить аудиторию в каждом из них — что подчеркивает, насколько субъективны многие из укоренившихся убеждений, которых мы придерживаемся на самом деле (и, в свою очередь, именно поэтому я так много работаю здесь, чтобы справедливо представить обе стороны каждой спорной темы, которую я освещаю).

• Заметание недостатков под ковер и газлайтинг населения, заставляя его поверить, что их не существует.

• Принуждение общественности к поддержке сомнительной политики до того, как она успеет осознать ее недостатки, а если это не удается, открытое принуждение ее согласиться с ней.

Примечание: Я считаю, что одна из причин, по которой правительства часто совершают ужасные поступки по отношению к своему народу, заключается в том, что они оказываются в ситуации, когда им приходится «решать» проблему (но при этом не существует по-настоящему удовлетворительного способа сделать это), поэтому они привыкают использовать три предыдущие стратегии для продвижения выбранной ими политики и одновременно вырабатывают коллективное сознание того, что эти сомнительные подходы необходимы для «большего блага».

Существует множество различных проявлений этой дилеммы, многие из которых, по моему мнению, по сути отражают основополагающую концепцию медицины — чувствительность и специфичность.

Идеальный диагностический тест должен выявлять каждый случай заболевания (100% чувствительность) и одновременно никогда не давать ложноположительных результатов (100% специфичность). К сожалению, почти во всех случаях это невозможно сделать, и вместо этого существует компромисс, когда вы можете либо отдать приоритет чувствительности (что приводит к значительному количеству ложноположительных результатов), либо отдать приоритет специфичности (что приводит к значительному количеству ложноотрицательных результатов). Во время COVID, например, было принято решение отдать приоритет чувствительности в тестах ПЦР (установив высокие пороги цикла репликации), чтобы не пропустить ни одного случая COVID, но это привело к такой плохой специфичности, что тесты ПЦР фактически стали бесполезными (кроме нагнетания страха), поскольку они давали так много ложноположительных результатов.

Таким образом, при разработке тестов предпринимаются попытки обеспечить хороший баланс между чувствительностью и специфичностью. В некоторых случаях это удается (например, есть много лабораторных результатов, которые мы принимаем за чистую монету), но во многих других случаях, учитывая задействованную технологию, это сделать на самом деле невозможно (или возможно, но лоббирование привело к чрезмерной диагностике, чтобы можно было продать медицинский продукт).

Сходным образом:

•Многие политики в системе правосудия, которые стремятся ввести, попадают в эту же ситуацию. Например, идеальная смертная казнь достаточно надежна, чтобы сдерживать убийства (и держать жестоких преступников подальше от общественности), но в то же время достаточно снисходительна, чтобы случайно не казнить невиновных людей. Поскольку нет способа иметь и идеальную чувствительность, и специфичность в этом вопросе, разные штаты используют радикально разные подходы к тому, как они применяют смертную казнь (лежащие по всему спектру между чувствительностью и специфичностью). Аналогичным образом, наша судебная система была основана на принципе «невиновен, пока не доказана вина», тогда как во многих других странах судебные системы являются полной противоположностью.

•В медицине одной из самых больших проблем является поиск подходящей дозы, поскольку люди различаются, поэтому то, что может быть безопасной и терапевтической дозой для одного человека, может быть токсичным для другого. Таким образом, стандартизированные дозы обычно выбираются путем нахождения наилучшего общего баланса между эффективностью (достаточная доза) и безопасностью (избегание токсичной дозы), но для многих лекарств стандартизированная доза приводит к тому, что многие более чувствительные пациенты получают серьезные травмы от лекарств (что затем обычно «решается» путем газлайтинга этих пострадавших пациентов).
Примечание: гораздо более подробное обсуждение искусства дозирования можно найти здесь.

•Каждое медицинское вмешательство имеет свои риски и преимущества, и в идеале работа врача должна заключаться в том, чтобы точно взвесить их, чтобы определить наилучшее лечение для пациента (одновременно донося до пациента, что это такое). К сожалению, во многих случаях они этого не делают (что во многом объясняет, почему пациенты так недовольны медицинской системой).

В целом, в этой статье я хотел бы остановиться на трех ключевых выводах из этой парадигмы:

1. Зачастую невероятно сложно найти приемлемый баланс между чувствительностью и конкретностью, и многие из условностей, которых сейчас придерживается наше общество, стали результатом многолетних дебатов и протестов с обеих сторон, направленных на поиск приемлемой середины между ними.

2. Почти в любой сфере я часто обнаруживаю, что поспешные попытки найти приемлемый баланс между двумя конфликтующими позициями крайне ошибочны и способны создать серьезные проблемы в будущем.

3. Многие проблемы программы вакцинации заложены в этой структуре.

Как «работают» вакцины

Примечание: многие считают, что иммунная система является одной из наименее изученных частей физиологии. Я бы сказал, что это является результатом того, что иммунологические исследования были сосредоточены на создании прибыльных фармацевтических препаратов (например, вакцин), а не на понимании того, как она работает.

В классической концепции иммунитета выделяют два типа: врожденный иммунитет и адаптивный иммунитет, при этом врожденный ответ относительно неспецифичен (поэтому он может работать против широкого спектра инфекционных угроз, включая те, с которыми организм никогда ранее не сталкивался), а адаптивный ответ уникально подходит для устранения конкретного вторгшегося организма.

Наиболее широко распространенным объяснением того, как работает адаптивная иммунная система, является « теория клонального отбора », которая гласит, что иммунная система:
1. Использует процесс случайной генерации для создания огромного пула потенциальных последовательностей соответствия антигенов.
2. Имеет огромное количество различных иммунных клеток, к каждой из которых прикреплены эти последовательности, циркулирующие в кровотоке.
3. Ждет, пока одна из этих иммунных клеток свяжется с вторгающимся патогеном, последовательность которого она переносит, совпадет.
4. Запрограммировать каждую из иммунных клеток на начало быстрого размножения, как только они получат совпадение последовательности.
5. С помощью предыдущих 4 шагов сделать возможным производство большого количества иммунных клеток, которые специфичны для вторгающегося организма (потому что они могут связываться со своими антигенами и предупреждать остальную часть иммунной системы о присутствии патогена), и таким образом эффективно нейтрализовать инфекцию.
6. После завершения процесса остаются В -клетки памяти, которые соответствуют вторгшемуся патогену и способны стимулировать иммунный ответ гораздо быстрее (тем самым сокращая время, необходимое для выполнения шагов 3 и 4).

Теория вакцинации заключается в том, что если специфический иммунный ответ и В-клетки памяти могут быть созданы до того, как организм столкнется с опасным микробом, это может:

• Позволяют организму сформировать мощный иммунный ответ до того, как вредоносный вторгающийся организм успеет размножиться в организме и нанести значительный ущерб.

• Заставляют людей быстро избавляться от инфекций (вместо того, чтобы ждать, пока сработает адаптивный ответ), тем самым сокращая или исключая время, в течение которого они могут распространить болезнь среди населения.

• Заставляют людей вырабатывать иммунный ответ в месте заражения (например, на оболочках носа и горла), тем самым не давая организму возможности колонизировать эти области и, таким образом, предотвращая его передачу.

Возможность сделать это, следовательно, чрезвычайно привлекательна для правительств, поскольку она позволяет единое вмешательство (вакцину), которое можно легко распространить среди всех сверху вниз (что правительства умеют делать хорошо) для решения давней проблемы (вспышек инфекционных заболеваний) и, что еще важнее, позволяет правительству создать видимость серьезной работы по защите здоровья населения. Из-за этой привлекательности на протяжении всей истории правительства будут глубоко инвестировать в программы вакцинации, а затем, как только возникнут проблемы с этими программами, удвоят ставку на вакцину (например, с помощью предписаний), вместо того чтобы пересмотреть целесообразность программы вакцинации.
Примечание:
в предыдущей статье я показал, как это ошибочное и тираническое поведение существовало с момента первой вакцины (оспы).

Производство вакцин

Чтобы «работать», вакцины нацелены на массовое производство антигена опасного организма без присутствия самого организма, а затем введение этого антигена в организм. Таким образом, промежуточная стадия инфекции (когда организм уже достаточно размножился внутри своего хозяина, чтобы иметь большое количество антигенов, доступных для соответствия циркулирующей иммунной клетке) может быть достигнута без того, чтобы человек подвергался опасности быть поврежденным или подавленным инфекцией.

К сожалению, в отличие от химикатов, которые можно быстро синтезировать, антигены достаточно сложны, поэтому их могут производить только биологические системы. Таким образом, для производства антигена обычно делается одно из следующих действий.

• Массовое производство инфекционного организма, затем его «уничтожение» для сбора его антигенов, но сам организм не способен вызывать инфекции.

• Генетически модифицировать другой организм для массового производства желаемого антигена, затем убить его и извлечь антиген (например, вакцина против ВПЧ делает это с помощью модифицированных дрожжей).

• Модифицировать живой патоген (обычно вирус) так, чтобы он все еще мог вызывать инфекцию и размножаться внутри реципиента, но одновременно быть «ослабленным», чтобы снизить вероятность того, что он вызовет заболевание.

• Генетически модифицировать «доброкачественный» вирус так, чтобы он содержал антиген, но не мог размножаться в организме человека, а затем массово производить его вне организма и заставить организм выработать иммунный ответ на вирус и антиген на нем после инъекции.

•Ввести мРНК в клетки, чтобы клетки человека могли производить большие количества желаемого антигена, который затем видит иммунная система (например, на поверхности клеток) и вырабатывает иммунный ответ.

Основная проблема в том, что ни один из этих подходов не идеален, и у каждого есть свои плюсы и минусы. Например:

•Большинство из них могут вызывать аутоиммунитет.

•В тех случаях, когда используется только один антиген (и вирус передается от человека к человеку), если вакцина действительно работает, она быстро перестает работать, потому что патоген быстро вырабатывает новый антиген, который больше не соответствует вакцине.

• В отличие от них, мультиантигенные вакцины (которые не имеют такой проблемы) обычно представляют собой живые ослабленные вакцины, которые затем могут вызвать у людей с ослабленной иммунной системой развитие инфекций, вызванных самой вакциной (например, это происходит с вакциной против полиомиелита — вот почему основной причиной полиомиелита сейчас являются вакцины, а не естественные инфекции, но это может произойти и с другими вакцинами, например, с вакциной против опоясывающего лишая и кори).

Более того, некоторые инфекционные заболевания довольно хорошо поддаются вакцинации, но большинство — нет, поэтому на данный момент индустрия вакцин уже собрала все «низко висящие фрукты» и, следовательно, сталкивается с экзистенциальной борьбой за разработку новых запатентованных (патентуемых) вакцин, которые она может вывести на рынок. Например, если бы не COVID-19 (SARS-CoV-2), вакцина от SARS никогда бы не вышла на рынок, поскольку было общепризнано, что вирус SARS плохо подходит для вакцинации (что мы затем и увидели на протяжении всей пандемии).

Наконец, даже если вакцина «работает», ее все равно нужно производить, и есть множество случаев, когда компромиссы приводили к катастрофе. Например:

•Чтобы сделать инактивированную вакцину от полиомиелита, живой вирус полиомиелита должен был быть подвергнут воздействию формальдегида. Однако проблема заключалась в том, что если было использовано слишком много формальдегида, он повредил бы антигены полиомиелита до такой степени, что они больше не соответствовали бы антигенам полиовируса, тогда как если было использовано слишком мало, некоторые из полиовирусов оставались бы активными и могли бы затем вызвать полиомиелит у получателя вакцины. Создатель вакцины (Солк) решил отдать приоритет эффективности над безопасностью, что, в свою очередь, поддержало правительство, даже когда один из их собственных ученых (Бернис Эдди) предостерег их от выпуска вакцины (так как она вызывала полиомиелит в ее лаборатории). Та вакцина 1955 года затем заразила по меньшей мере 220 000 человек живым вирусом полиомиелита в вакцине Каттера, из которых у 70 000 развилась мышечная слабость, 164 были тяжело парализованы, а 10 умерли.

Примечание: идентичная проблема произошла в меньших масштабах (9000 случаев заражения, 12 тяжелых случаев, 6 смертей) в 1935 году с более ранней версией инактивированной вакцины против полиомиелита. Аналогично (как я показал здесь ) были десятки случаев, когда недостаточно инактивированные или ослабленные вакцины против дифтерии, бешенства или желтой лихорадки серьезно ранили сотни людей (поскольку ослабленные вакцины столкнулись с аналогичной проблемой, поскольку их было легко пере- или недоослабить).

•Выращивание вирусов для вакцин требует наличия клеточной культуры. Клетки почек обезьян были выбраны, потому что они хорошо справлялись с этой задачей, но, к сожалению, были заражены вирусом SV40, вызывающим рак. В 1962 году Эдди снова предупредила правительство о вакцине, но они все равно решили дать ее населению (и отомстили ей за ее высказывания), что, в свою очередь, привело к волне рака, охватившей Америку, которая до вакцины от COVID-19 была беспрецедентной:

Примечание: во многих других вирусных вакцинах (особенно живых) также были обнаружены вредные вирусные загрязнители, но в отличие от SV40, это загрязнение не было признано. Самое примечательное, что можно привести веские доводы в пользу того, что ВИЧ возник из вирусно загрязненных вакцин (которые были выращены в тканях обезьян).

•После того, как был выявлен потенциально опасный штамм гриппа (из-за его сходства с гриппом 1918 года), началась спешка с созданием экстренной вакцины от него (несмотря на то, что главный эксперт по гриппу FDA Моррис справедливо предупредил, что штамм не представляет риска для Америки). Поскольку потребовалось некоторое время, чтобы культивировать вирус для живой ослабленной вакцины, для того, чтобы вакцина была произведена достаточно быстро, чтобы выйти на рынок до того, как штамм гриппа исчезнет, ​​было принято решение скрестить ее со штаммом PR8, быстрорастущим штаммом гриппа, напрямую произошедшим от гриппа 1918 года. Моррис предостерегал от этого, но был проигнорирован ( и уволен ). Та вакцина 1976 года впоследствии нанесла вред большому количеству людей (включая некоторых наших пациентов) и стала рекламной катастрофой для правительства США.

• Вакцина от сибирской язвы, которая использовалась во время (и после) войны в Персидском заливе, требовала выращивания большого количества бактерий, их уничтожения, а затем отфильтровывания наиболее токсичных компонентов из конечного препарата вакцины. Проблема, с которой столкнулся производитель, заключалась в том, что из-за того, насколько грязной была вакцина, ее загрязняющие вещества засоряли фильтры, которые использовал производитель, поэтому, чтобы «решить» проблему и иметь возможность производить вакцину в больших масштабах для военных, производитель решил использовать более крупные фильтры, которые не засорялись, но и не отфильтровывали многие токсичные компоненты из конечных продуктов, что привело к тому, что одна из самых вредных вакцин в истории была применена против наших военных.

•Вакцина АКДС (еще одна убитая бактериальная вакцина) из-за сложностей в производстве была печально известна тем, что имела горячие партии, которые убивали своих реципиентов (или оставляли у них повреждения мозга). Фактически, один специалист FDA по коклюшу в 1976 году заявил :

Вакцина от коклюша является одним из наиболее проблемных продуктов для производства и анализа. В качестве примера можно привести вакцину от коклюша, которая имеет один из самых высоких показателей неудач среди всех продуктов, представленных в Бюро биологии для тестирования и выпуска. Примерно 15-20 процентов всех партий, прошедших испытания производителя, не проходят испытания Бюро.

В конце концов, травмы, вызванные вакциной, привели к такому количеству судебных исков, что производители не смогли позволить себе продолжать производство вакцины, и в этот момент был принят Закон о вакцинных травмах 1986 года. Это оградило производителей от всей будущей ответственности за нее (тем самым позволив им остаться в бизнесе) и в конечном итоге стимулировало производство более безопасной, но и более дорогой вакцины от коклюша.

• Часто, когда антиген производится, он не может вызвать достаточный иммунный ответ (если только его не использовать в больших количествах, что часто делает вакцину слишком дорогой в производстве). Чтобы решить эту проблему, используются дешевые (и токсичные) адъюванты, которые усиливают иммунный ответ на антиген, тем самым позволяя использовать доступное количество антигена для конечного продукта. Когда была разработана вакцина против ВПЧ, было обнаружено, что ее антиген (вместе со стандартными адъювантами) не может вызвать достаточный иммунный ответ, чтобы получить одобрение FDA, поэтому было принято решение использовать экспериментальный (но гораздо более сильный адъювант), который сработал, но также вызвал у большого числа реципиентов аутоиммунные расстройства ( не менее 2,3% ). Тем не менее, этот компромисс также был принят, чтобы вывести ее на рынок.

Короче говоря, если вы посмотрите на все эти случаи, то должна быть ясна последовательная схема. Всякий раз, когда есть выбор между выводом опасной вакцины на рынок или откладыванием, потому что нет способа сделать это безопасно, вакцинная индустрия всегда будет выбирать рискованный подход (особенно в «чрезвычайных» ситуациях), поскольку они знают, что могут безоговорочно рассчитывать на то, что правительство США будет продвигать продукт как «безопасный и эффективный», а затем юридически оградит их от катастрофы, которая неизбежно последует.

ПРОДОЛЖЕНИЕ: https://budetlyanin108.livejournal.com/3995985.html?newpost=1

Оставить комментарий

Популярные посты:

pius

Индийское кино сегодня: больше чем танцы и песни — что изменилось

coffee_mood

кофе с птичками

foto_history

Вполне достаточно отвлечься на миг

seregalab

Трамп пожелал забрать у Украинцев даже последние шаровары за долги

ifc

IT-синагога Оплота Свободы душит конкурентов в борьбе за распил 7 триллионов

colonelcassad

Потери иностранных наемников в Курской области

booky_moussy

Контрольная точка: Полночь

gvozdichkin

Опытным путём

a_n_d_r_u_s_h_a

Что таки случилось с американцами за 30 лет?

• Ранее
• Архив