Вторая часть командировки - Россия

karial — 20.03.2010

Москва встретила меня хуже, чем обычно. Самолет посадили где-то на задворках грузового Шереметьево, нас долго везли на автобусе, а потом мариновали в очереди на паспортный контроль более полутора часов, так что ожидавший меня водитель уже звонил в наш местный офис в опаске, что пропустил. На стекле его ауди гордо красовалась табличка "Генеральная прокуратура", доставшаяся ему по наследству вместе с машиной. Бережет как зеницу ока. И хотя я о московском ГАИ знаю не понаслышке, замечу, что истории о живом щите задели за живое, похоже, атмосфера ненависти между людьми с баранкой и людьми с жезлом взбухает как нарыв, может, прорвет со временем, как это случилось в Грузии. Да и холода в Москве нынче совсем не мартовские, и наледь на тротуарах мало приспособлена для пробега в офисной обуви, даже если идти от подъезда до такси. И не меньше холодов напрягает необыкновенно высокая температура в помещениях - очень жарко бывает в квартирах или аэропортах, видимо, начинает сказываться привычка к стандартным 68 F в общественных помещениях в Америке. Но ничто не могло омрачить мне радость от выходных в Москве - возможности повидать семью и спокойно встретиться с друзьями, не после выступлений и не между интервью, а как в далеком прошлом, на кухнях или в кафе, не глядя на часы и не страдая от джет-лэга. Потому что мои выступления в Москве и Питере удачно попали на следующую неделю после Цюриха - не было смысла пересекать Атлантику в два конца, проще провести выходные с родными.

a href="http://www.flickr.com/photos/93208265@N00/4447127257/" title="DSC03808 by innnna2003, on Flickr"></a>

Пока я радовалась винегретам и селедке шторм в окрестностях НЙ смел дубы вдоль нашей улицы. Некоторые из них повалились на линии передач, присоединив тем самым наш дом к тысячному списку резидентов, оставшихся без света, обогрева, холодильников и плиты, горячей воды и коммуникаций. Кот с мужем жались по вечерам у камина, и не знали, радоваться или завидовать моему московскому разгулу. Я всегда удивляюсь рассказам уехавших - и оставшихся - о "не о чем говорить" со старыми знакомыми. У меня в Москве живут замечательные друзья, и я только переживаю, что мне никогда не хватает времени повидать всех, кого хочется.





К понедельнику я переселилась в Радиссон, и началась обычная московская командировка: пресса-пресса-встречи-встречи-встречи. Очередное дежавю - прийдя выступать перед ведущими партнерами, встретила близкого университетского друга, с которым не виделась с середины 90х. Прослойка была и остается узкой.



К веселым рабочим историям следует отнести выступление перед заказчиками в Турандот , ресторане поражающим красотой интерьеров и костюмами официантов, где я рассказывала о стратегии виртуализации, поставив лаптоп на белый рояль. Стулья с гнутыми ножками, камин, джентльмены с чашками чая (почему-то дам в российской индустрии по-прежнему немного) - просто литературный салон. Похоже мои шутки "езжу по миру, пою песни о виртуализации" начинают материлизовываться - пора учить ноты.



"Дон Кихот" в Кремлевском Дворце Съездов божественен. Правда, попасть туда сложнее, чем в аэропорт - на входе в Кремль не просто установлены "ворота", но вход к ним начинается от метро. Видимо, чтобы пижоны, приехавшие с выступления на такси и в офисной обуви пробежали километр вниз к "библиотеке Ленина" и попали во Дворец с окончательно негнущимися, в прошлом отмороженными, а потому безумно реагирующими на холод пальцами. Но балет восхитителен.



Декорации не помешаются на новой сцене Большого, так что до оконания реставрации балет идет только во Дворце Съездов. И не менее чудесен сам Дворец , куда я в детстве ходила на елки, где в буфете по-прежнему продают жульен и шампанское, а гардеробщики все еще помнят, с чего начинается театр.



Очереди пролетают так быстро, что возникает мечта отправить российский паспортный контроль на обучение. В антрактах на сцену с двух сторон поднимаются амбалы в костюмах и сверлят взглядами толпу - видимость поддержания безопасности и порядка доведена до совершенства.



Московские таксисты все также любят развлекать девушек беседой. Например, о том, как трудно жить работающим девушкам, и что его жена - точно должна будет сидеть дома, потому как очень трудно женщине работать. Признаюсь - этому таксисту я рассказала в конце концов кем я работаю - уж очень стало весело. Вот когда пресса - исключительно из соображений уважения и восхищения - спрашивает о том, трудно ли женщине руководить, и кого у меня больше среди подчиненных - становится совсем не смешно. В качестве личного вклада в очередной раз согласилась быть ментором и поучаствовала в карьерном круглом столе с молодыми сотрудниками. Они мне очень понравились. Тем, что задают правильные вопросы, и задумываются о жизненных планах так, как нашему поколению в их возрзасте было совсем не свойственно. Конечно, мы в первые годы после университета больше выживанием занимались, чем планами на жизнь. Но это только повод порадоваться, что жизнь в России меняется, и молодежь начинает больше походить на своих сверстников в цивилизованных странах, в частности, думать о карьере.



Потому что это свидетельство никуда не уходящего неравного положения женщин в России. Равно как и почти чисто "мужской" зал на моих конференциях и встречах с заказчиками и партнерами. Я ни в коем случае не могу пожаловаться на плохое отношение к себе - наоборот, мне было до смущения неудобно временами слушать про гордость за мою работу и восхищения моим выступлением. Но я и в Японии особый гайджин - равное положение женщин это не отдельные представители пола на высоких должностях, а пропорциональное представительство среди руководства.



В четверг я перебралась в Питер, где не бывала с темных лет после перестройки, когда Павловский дворец был закрыт и сад зарастал по причине отсутствия денег, фасады на Невском шелушились и облетали, а фонарей было так мало, что ходить вечером по центру было страшновато. Питер вернулся к былой славе и выглядит куда более европейским городом, чем Москва. Конечно, уборка улиц по-прежнему остается слабым звеном в цепочке, но зато особняки покрашены и отреставрированы, множества мест, где можно вкусно поесть, проекты компьютеризации опережают московские, а размеры безобразных вывесок на фасадах отстают - питерцы всегда отличались хорошим вкусом и уважением к родному городу, тут не вешают рекламы туров на фронтоны театров и не искажают здания начала века логотипами в четыре этажа. Было ностальгично снова побывать в Невском Паласе - мы часто там жили, приезжая в командировки из Москвы в начале 90-х, это был один из первых отелей с иностранным менеджментом и совсем нероссийским уровнем сервиса. Сервис в Невском по-прежнему хорош, а вот сам он - теперь, после сотен и сотен отелей во всех странах мира, кажется не огромным и грандиозным, а изящным и элегантным. Среди коллег в питерском офисе и партнеров есть еще те, кто помнят меня по прошлой жизни.



Я признаюсь в абсолютно плебейском вкусе - мне очень понравилось перекусывать традиционно-русскими салатиками и селедкой в "Елки-Палки". Вообще, боюсь, неделя в России обойдется мне тремя неделями диеты - запас калорий зашкаливает, но и ностальгия по еде моего детства не дает пройти мимо. Я уже ловлю себя на мысле о посещении русскогом магазина в выходные - видимо, дело движется к наркотической зависимости. И еще я купила в Питере "Подстрочник" - замечательная книга в самолет. (По дороге сюда я читала "The dream life of Sukhanov" Ольги Грушиной - и тоже рекомендую от всей души, чудесное продолжение набоковских традиций в современном романе).



Пулково отличается от аэропорта в Дели низкой температурой и бесплатным интернетом - хаосу очередей позавидовала бы индийская общестенность. Очередей, возникающих из ничего, скачущих и мечущихся, людям занимающим места в трех очередях сразу и втискивающихся на два сантиметра раньше с победным видом. Стоящая в соседней очереди женщина делает картинный жест рукой - я отметила его периферийным зрением, но продолжила читать. Пока не заметила еще пару человек, изображающих странную пантомиму. Оказывается, я уронила посадочный талон. Почему-то никто не сказал ни слова - все указывают на него руками...на мое удивление соседка пояснила:
- Они боятся, вдруг вы не говорите по-русски?
Видимо, Россия медленно трансформируется в Японию - люди боятся обратиться к гайджинам, и остаться непонятыми. Что странного от этого произойдет мне не совсем понятно, но, видимо, можно смело возвращать Курилы - культурного шока не произойдет, население перейдет к сурдопереводу.



В самолет я, к сожалению, попала с русской тургруппой - мало того, что по салону перемещается их голосистая руководительница, создающая проблему из каждой строчки заполнения таможенных деклараций, к ним так и не пришел век дезодоранта. В очереди в туалет можно стоять только прикрывая нос. Большую часть этого поста я написала сидя в кресле так, чтобы максимально отвернуться от благоухающего соседа - как поведет рукавом, так волна по самолету. Его слоноподобная жена, которую я встала пропустить в кресло, ухитрилась со всей мощи наступить мне на ногу каблуком. Так что работники Бритиш Айэрлайнз, щедро поделившись болеутоляющим, уже начали обсуждать со мной, бедной, возможность вызова врача в Хитроу. Ступня распухла и пробежка к пересадки на нью-йоркский рейс надвигалась с пугающей быстротой. Но мне очень не хотелось застрять в Хитроу. Я две недели не видела мужа, не тискала кота и хотя меня и пугала мысль о доме без отопления и горячей воды, я все равно очень-очень туда хотела.

Апдейт: на пересадку я вполне докавыляла, и к утру нога почти прошла. Свет в доме появился за несколько часов до меня - так что жизнь прекрасна. В Коннектикуте двадцать градусов тепла и проросли нарциссы. На соседском участке лежит огромное дерево-великан с вывороченными корнями, его только начинают пилить. Впереди спокойные выходные дома.

Оставить комментарий

Популярные посты:

• Ранее
• Архив