Святочные игрища: как это было

maiorova — 26.12.2021 Подошли святки с ясными морозными вечерами, с игрищами, ряжеными, с гаданьями, и усидеть дома было невозможно. Если мать не давала пимы, я выпрашивал у Павла бахилы и пропадал с ребятами до самой полночи.

На игрище в эти святки собирались в большой старой избе, на Низу. В первый же день рождества пришло много парней и девок. Бойкие на язык и красивые верхохонские ребята — Радька Филин и Ванька Кузнецов — подсели к низовским девкам, потчевали их орехами, смеялись, но парней низовских насмешками верхохоны не задевали: боялись братьев Бараюшковых — Спиридона и Сергея.Все знали, что широкогрудый и черноусый Спиридон, недавно вернувшийся с военной службы, один раз на лугу поборол даже Митрия Заложнова. Сергей, прозванный за смуглоту Аржаным, был намного моложе брата, но тоже жилистый и проворный.

На самом почётном месте, в переднем углу, сидел гармонист Гришка-горбун и в лад гармошке с малиновым мехом притопывал ногой, моргая маленькими медвежьими глазками. Длилась бесконечная кадриль, которую плясали четыре пары. После кадрили Гришка заиграл польку, а Ванька Кузнецов стал ему подпевать.

Нынче полечку танцуют
В Питербурге и Москве,
Потихоньку начинают
В Щипачёвском уголке.

Глядя на взрослых парней на игрище, мы тоже стали собираться у девчонок, где не было дома больших, играли в жмурки, рассказывали про страшное или рядились. Девчонки наводили себе сажей усы, надевали шапки, а ребята повязывались платками или приделывали из кудели бороды. Смеялись, кричали, меняя голоса, и даже бегали показаться соседям: узнают ли?

Один раз, только уже без девчонок, мы гадали. Фролка сбегал домой за скалкой, и мы стали по очереди крутить ею в срубе колодца. По тому, как стучала скалка о стенки колодца, будто бы можно было узнать, какое будет имя у твоей жены. Первым гадал Ванька Маяло. Повернувшись к нам от колодца и поправляя съехавшую на глаза шапку, он вполголоса сказал: «Христина! Прямо так вот и выговаривало». По всему было видно, что и другим ребятам слышалось из колодца То же самое, только они не признавались. Когда над колодцем наклонился я, скалка выстукивала совсем другое. «Авдотья, Авдотья, АвдотЬя», — ясно слышалось мне, и сердце замирало. «Дуня»,— радостно подумал я, но ребятам тоже не признался.

Как-то ночью, когда шли мы целой оравой вдоль Зареки, нам показалось привидение. Ночь был морозная, лунная, вся пронизанная белой колючей мглой. Недалеко от избы Балая нам послышалось, что навстречу кто-то идёт, но разглядеть сразу мы ничего не могли; когда же присмотрелись, увидели: с вытянутыми вперёд руками прямо на нас шёл голый человек, даже, казалось, не шёл, а плыл сквозь морозную мглу, такой же белый и сквозной. Нам и в голову прийти не могло, чтобы в такой мороз мог появиться на улице человек нагишом. «Привидение!» — испуганно Крикнул сзади меня Фролка, и мы кинулись врассыпную.

На другой день вся Зарека говорила о привидении. Только один Балай слушал и ухмылялся себе в бороду. «Захотелось немножко ребятишек попужать», — признался он потом моей матери
Из мемуаров Степана Щипачёва «Берёзовый сок».

Вот кстати, про Щипачёва: я до сих пор вспоминаю, каким глотком свежего воздуха после его нудных и кафедральным тоном написанных стихов оказался этот «Берёзовый сок». Ну гениальная же книга. Если он так мог, зачем было гнусить Любовь не вздохи на скамейке? Впрочем, бабушка, у которой литературный вкус был гораздо лучше, чем у меня,  Щипачёва ценила, а Любовь не вздохи на скамейке декламировала на всех свадьбах, на которые её приглашали.

Оставить комментарий

Популярные посты:

• Ранее
• Архив