Сэр Джеймс, вид сбоку

anairos — 13.04.2020 В 19 веке на полях академической науки шли баталии между фольклористами и антропологами.

Антропологи изучали чужие обычаи, сказания, обряды и традиции. Будучи солидными европейскими учёными, они зачастую никогда не общались с носителями иных культур, полагаясь на материалы, собранные на местах миссионерами и прочими энтузиастами. Зато они, за редким исключением, верили в культурную эволюцию.

Примитивные народы – полагали они – представляют те ступени развития, которые просвещённый европеец давно уже миновал. Изучая их, мы в некотором роде изучаем собственное прошлое.

Фольклористы же работали в поле. Более того – это было европейское поле. Они беседовали с крестьянами и горожанами Англии, Франции, Испании, Польши. Они изучали песни, которые там поют, традиции, которым следуют.

Идея, будто европеец давно перерос древние суеверия, и теперь они скрыты во мраке веков, вызывала у фольклористов лишь усмешку. Они-то своими глазами видели, что эти самые суеверия более чем живы в современном мире.

Историк, знающий историю лишь по документам, может полагать, что последняя казнь за ведовство состоялась в Америке в 1692 году, во время печально известного Салемского процесса. Но неофициально, без суда, предполагаемых ведьм и колдунов продолжали убивать в Новом Свете по меньшей мере до тридцатых годов прошлого столетия.

Тут, между прочим, викканам есть чем гордиться. Именно широкое распространение их религии в послевоенной Америке привело к тому, что ведьм там перестали бояться.

Но вернёмся к рубежу веков. В 1895 году в Ирландии случился громкий инцидент с Бриджет Клири. Молодая женщина тяжело заболела, а затем пропала без вести. Родные заявили, будто Бриджет... похитили эльфы.

Реальность оказалась, пожалуй, ещё более сюрреалистичной. Когда тело Бриджет Клири было найдено, следствие выяснило, что её сожгли те самые родственники во главе с мужем. На допросах они заявили, что не совершали никакого убийства – женщину в самом деле похитили эльфы, а они лишь уничтожили подменыша, которого те вместо неё оставили.

Я останавливаюсь на этом событии, потому что именно в это время жил и действовал сэр Джеймс Джордж Фрэзер – человек, чей вклад в антропологию огромен, и кого в последние десятилетия чаще всего вспоминают, только чтобы обругать.

Между тем, если открыть первое издание «Золотой ветви», мы увидим там совершенно иного Фрэзера. Его, конечно, тоже есть за что обругать – но совершенно за другое.


Сейчас сэр Джеймс больше всего известен, как автор эволюционной триады «от магии через религию к науке». Этому пути прогресса в его книге посвящена целая глава.

В первом издании нет ничего подобного. Там магия – не примитивная ошибочная наука, не противоположность религии, а её разновидность. Фрэзер пишет, что религиозные ритуалы «дикарей» были «скорее магическими, чем просительными».

Переход на уровень науки должен, по идее, знаменоваться отказом от религии. Но и этого в первом издании опять-таки нет. Наоборот, Фрэзер ставил целью показать, что религиозные традиции древних ариев живы и почти неизменны до сих пор.

Вся «Золотая ветвь» была грандиозной попыткой реконструкции «арийской языческой религии», как автор её представлял – культа плодородия, поклонения жизнедающим силам природы. В центре этого культа, по мнению Фрэзера, стоял образ Лесного Царя – умирающего и воскресающего бога растительности, которого чтили календарными обрядами. Земным воплощением Лесного Царя служил божественный правитель, которого опять-таки убивали, принося в жертву, в конце его правления.

Христианство – а особенно, конечно, католичество с его мессами и таинствами – Фрэзер считал прямым наследником этой арийской религии, лишь слегка перекрашенной в семитские цвета. Прямо он этого не говорил, но аналогии, которые он постоянно проводил между реконструированным язычеством и мифом о распятом и воскресшем Христе, более чем прозрачны.

Иными словами, ранний Фрэзер не верил ни в какую эволюцию. Язычество с его суевериями и магией живо и сильно, его невозможно уничтожить, оно меняет формы, но возрождается вновь и вновь. Любая религия есть не более чем древнее суеверие в новой маске.

Судя по всему, именно эта версия «Золотой ветви» и вдохновила Маргарет Мюррей на создание своего вымышленного «Ведьмовского культа Западной Европы», который в свою очередь вдохновил Гарднера на создание Викки.

Такая вот ирония – современная магия в значительной степени появилась благодаря усилиям учёных. Не будь Фрэзера, не было бы и виккан. Не будь Элиаде с его трудами по шаманизму, не было бы ни Кастанеды, ни неошаманизма в целом.

Только в 1898 году, через восемь лет после первого издания, в письмах Фрэзера появляется эволюционная триада «магия предшествует религии, религия сменяется наукой».


Сейчас эта идея для одних уже давно стала само собой разумеющейся, другие отвергли её как очевидную бессмыслицу. Ни те, ни другие не могут в полной мере осознать, насколько она была революционна в своё время.

Если бы Фрэзер просто сказал, что из тьмы суеверий постепенно выделилась вначале религия, а затем и наука – он не сказал бы ничего нового. Мыслители Запада уже давно к тому моменту определяли науку и религию как противоположности не только друг другу, но и общему врагу – «суеверию».

Но Фрэзер использовал слово «магия» и тем самым произвёл настоящий скандал в академическом сообществе.

Он заявил, что магия – изначальная, естественная часть человеческой культуры и мышления, а вот религия – нет.

Он заявил, что магия не предполагает веры в существование духов или богов. Если маг и верит в демонов, он заклинает их точно так же, как и всё остальное, включая камни и огонь. Суть магии – вера в то, что определённые действия сами по себе, без посредников, вызывают определённые последствия.

Оба заявления достаточно радикальны, чтобы викторианский учёный, прочитав их, поперхнулся чаем. В те времена общепринятым считалось, что религия свойственна человеку по природе, а магия неотделима от сношений с духами и демонами. Фрэзер же заявил, что демоническая магия – не изначальная её форма, а повреждённая, результат смешения магии и религии.

Теперь вы знаете, кому сказать спасибо за то, что во множестве сеттингов маг и клирик – разные и даже порой враждебные классы, а их чудеса имеют принципиально различную природу.

Но, что ещё важнее, он заявил, что магия – примитивная наука. Это его убеждение оказалось живее и сильнее всех прочих, и его цитировали с тех пор много раз. Фрэзер говорил: «Магия по своей природе ложна и пуста, ибо, будь она истинной и действенной, то перестала бы быть магией и превратилась в науку». Воннегут повторял за ним: «Наука – это магия, которая работает».

Эволюция Фрэзера – не развитие, а возвращение. Он был настроен категорически против религии. Для него религия – искажение естественного ума, великое заблуждение. Она смогла однажды победить магию, но затем магия вернулась снова, чтобы дать начало науке.

Впрочем, он предсказывал и иное возвращение магии. Образованное, воспитанное общество Европы – писал Фрэзер – ходит по тонкой корке, под которой бушует адское пламя. Лишь изредка рокот из глубин или вырывающиеся на поверхность огоньки подсказывают нам, что происходит внизу. Однажды эта твёрдая почва может уйти из-под ног, и тогда человечество вернётся в дикие времена колдовства.

Не был Фрэзер и материалистом-рационалистом, каким его иногда пытаются представить. Напротив, в его трудах видно кое-что очень знакомое:

Оставить комментарий

Популярные посты:

• Ранее
• Архив