Пятый дом. Продолжение 6

perebeia — 09.07.2025

Первая  любовь.

Прозвенел последний звонок, Дима произнес прочувствованную речь от имени учеников, с тонкими аллюзиями на свое разбитое сердце, все прослезились, даже я.  Начались экзамены.  Как-то мы их сдавали.  Но главной заботой было – как видеться со Славой.   Родители же  заставляли заниматься день и ночь. Поэтому каждую встречу искали лазейки на следующий день, как увидеться между экзаменами и консультациями. Даже совпавшие свободные 15 минут были счастьем, и  мы летели друг  к другу. Но экзамены все же сдали. Я даже серебряную медаль неожиданно получила.  Родители успокоились,  что любовь нам не испортила аттестат,  и стали милостивее. Разрешили готовиться к экзаменам вместе, тем более, что поступали мы в один институт.  Это было счастье! С утра Славка приезжал ко мне, мы открывали учебники,  и смотрели друг на друга поверх них.  Еще мы записались на подготовительные курсы.  На которых тоже держались за руки на последней парте и смотрели друг на друга.  Преподавательница не сердилась почему-то, а смотрела на нас  с умилением.  Звали ее Сугда Бурхановна.  Очень милая была, и объясняла хорошо. 

Но больше всего мы любили гулять. Славка пел мне песни – Окуджава, Клячкин, Высоцкий и т.п, такой у него  был репертуар. Ни слуха, ни голоса у него не  было, и не надо. Мы мечтали, как поженимся и поедем  в свадебное путешествие в Ригу.  Потому что у меня на сумке для учебников было написано Рига.  Все казалось нам исполненным тайного смысла и предзнаменований, все предвещало  необыкновенную счастливую жизнь. После курсов мы шли в  парк целоваться. Обязательно на то место, где поцеловались впервые, потом в нашу беседку. Потом Славка провожал меня на автобус, расстаться было невозможно, мы пропускали один, второй, третий, пока могли решиться расстаться до завтра.  Не сводили глаз друг с друга, целовались прямо на остановке, и никто, никто на нас  не смотрел с осуждением и замечаний не делал. Это в те-то вемена. Чудеса да и только. Смотрели, как на ожившее кино про Ромео и Джульетту. Это все, что я  помню про наши встречи.  И то про Ригу – Слава потом расказал, еле вспомнила. Такая уж у  меня случилась амнезия. Потом объясню почему. 

Вообще, рассказ про счастливую любовь получается всегда банальным и сентиментальным, интересным только самим влюбленным, и то, пока любят.  Да и не помню я ничего почти, правда.  Помню, как ели пирожные и пили кофе в кафе Агидель, там кофе подавали в таких сервизах, в виде пингвинов были чашки и кофейник. Потом нам такой на свадьбу подарили. Не  со  Славой, с Димой  свадьбу.  Помню, как Славка считал мелочь, и боялся, что не хватит денег, и мне было его жалко до слез. Мне за все было его жалко.  За лопнувший шов на кармане, за несданный экзамен,  за чей-то косой взгляд в автобусе.  А больше всего за отца.  Родители его были оба фронтовики. Мама вела кружок вязания в Орджоникидзе, а отец что-то в  школе, что обычно ведут отставные военные.  Отец периодически запивал и впадал в буйство,  выгонял всех на улицу, а Славка его укрощал.  Но вся  семья сносила все это терпеливо и стоически. Вне запоев он был хорошим мужем. Как Славка повел меня к ним знакомить хорошо помню.  Мама его напекла каких-то крошечных вкусных беляшей, и я давилась ими от смущения под суровым взглядом отца и  любезно-испытующим матери.  На десерт был молочный коктейль из настоящего миксера, новинка тогда, очень вкусный. 

Помню,  какая страшная трагедия для нас случилась во время подготовки в институт.  Решили мы прогулять один день курсов и отправиться пешком из Черниковки в центр города.  Ну, была у нас такая мечта и все тут. Раз в Ригу пока никак. И мы ее осуществили. И дотопали до  вокзала. Шли вдоль реки, такая красота кругом, целовались, конечно, на каждом шагу, песни пели и были счастливы,  насколько только можно себя чувствовать счастливыми. 

Вот тут мы вдоль бережка шли весь день.  Деревья только тогда маленькие были, сейчас бы нас с поезда не разглядели. 

Но на беду в этот день наша соседка, надо же, возвращалась откуда-то на поезде, и  в окно пялилась, Уфу проехать боялась,  что ли. И увидала нас, зараза такая, как раз когда мы целовались, и  узнала! И настучала маме. Ох, что тут   поднялось!! Ужас!! Отпереться – так она даже одежду мою описала. А, так вот как вы на курсы ходите, вот как вы в институт готовитесь!  Все, никаких встреч, пока не поступите. Но и этого показалось мало. Решено было, что учась в одном институте,  никакой институт мы не закончим. И мы с мамой поехали  и забрали документы из нефтяного и переложили их в авиационный.  Если бы я хоть на минуту поверила, что не сумею убедить родителей вернуть меня в нефтяной, я бы вообще с ума сошла.  Но я ныла и ныла, нет, не о том, что не могу без Славы, это бы только усугубило. А о том, насколько в авиационный труднее поступить, что ничего я на их курсах не понимаю и экзамены туда не сдам. Там все из математических школ абитуриенты.   Тем более, что так оно и было.  Это возымело. Документы вернулись обратно. Но встречаться было категорически запрещено.  Такая невыносимая жестокость.  Я просто выла зубами к  стенке. Или тупо смотрела  в учебники, усаженная за них насильно родителями. Славка, как только удавалось удрать от  надзора родителей, слонялся у меня под окнами, прячась, когда родители мои появлялись в окне, совал мне записки в  почтовый ящик, свою фотку с  надписью – Олюшка, все будет хорошо, и тоже изнывал. 

Кто тут Слава  думаю понятно)

Наконец  родители поняли, что так мы вообще не сможем заниматься, и  домашний арест сняли.  В итоге я поступила без проблем, мне вообще теорема Пифагора на экзамене досталась, а Славка не добрал баллы и поступил на вечерний.  Днем он работал лаборантом в своей школе.  Виделись мы три раза в день. Утром до моих занятий и его работы, я приезжала пораньше, днем в его обед и после моих  занятий. Потом я шла заниматься в читалку, и вечером после его работы мы виделись снова.  Славка рисовал клеточки по числу часов до встречи и зачеркивал их. Я не сводила глаз с часов, которые еле тикали, так долго тянулось время. Вот и все хорошее, что я   помню про свою первую любовь.  Славка помнит гораздо больше, но расспрашивать его мне не интересно, да и  не видились  мы с ним почти потом, наедине во всяком случае.  И вспоминать я не люблю. Только про детство, бабушек, и про своих детей и внуков, про друзей. Почти все свою первую любовь вспоминают с ностальгией, хотя редко у кого она  счастливо кончилась, а я вот нет. Наверное слишком дорого она мне обошлась. 

Оставить комментарий

Популярные посты:

tescin

Как фонд «Бельканто» меняет отношение к классической музыке

smile_detected

— Салют!

taxfree

Нефть вчера - худшее дневное падение с 2022 года

foto_history

Удачный ракурс

dpmmax

Воскресная пирожковая

yukkale

книжки. май

matsam

Орбан говорит

inok-mihail

Убийственные игрушки

flackelf

Осташков.

• Ранее
• Архив