Проблема гуманистического восприятия мира современным человеком

anlazz — 10.05.2018 В предыдущем посте разбирался вопрос о том, что же лежало в основании одного из главных антисоветских мифов – идее о том, что СССР воевал плохо, предпочитая «задавливать противника трупами». А именно – разность восприятия человека «предвоенного» и «послевоенного» времен. Разумеется, такое деление условно – в реальности перелом наступил несколько позднее, и те же 1940 годы завершились при абсолютном господстве прежних представлений. Так что «разрыв» можно ставить где-то в середине-конце 1950 годов – когда, во-первых, в жизнь вошли в достаточном количестве люди, не знающие страха войны. Да, именно так – как не парадоксально это прозвучит на фоне того, что в это время шло «официальное» нагнетание военной истерии, связанное с Холодной войной. Но, в отличие от 1930 годов, когда ожидание будущего столкновения пронизывало буквально всю социальную ткань –причем, не только в нашей стране –в 1950 годах ситуация была иной.

Да, в это время разрабатывались планы атомной бомбардировки советских городов – и на этот вызов необходимо было отвечать. Однако сам факт возможности данного ответа не вызывал сомнения – ни у «нас», ни у «них». (В отличие от 1930 – когда бытовало представление о СССР, как о «колоссе на глиняных ногах».) И хотя фраза «можем повторить» прямо не произносилась – но в том, что «повтор» будет, да еще с гораздо более серьезными результатами спорить мог, наверное, только безумец. А значит, очередной план войны с Советским Союзом после тщательной разработки разумно клался в сейф – и на этом все заканчивалось. Хотя нет – все заканчивалось выделением денег «на оборону», что, собственно, и было целью указанных планов. Ну, а возможность бороться с «безбожным большевизмом» разумно предоставляли местным демагогами – которые могли создать очередной виток антикоммунистической истерии, но к реальной внешней политике не имели ни малейшего отношения. Что же касается СССР, то у нашей страны вообще не существовало ни единой потребности к началу новой Мировой войны. Завоевание внешних рынков для Советского Союза было неинтересно –а помимо этой суперцели все остальные поводы были слишком мелкими на фоне грозящих потерь.

В итоге послевоенные десятилетия оказались десятилетиями абсолютной ориентации на идею мира во всем мире (несмотря на всю риторику) – что является аномалией для всей мировой истории. Ну, а послевоенные поколения оказались поколениями, для которых массовое убийство людей явилось не доблестью, а преступлением. Это, например, проявилось в таком новом с исторической точки зрения явлении, как «борьба за мир». Дело в том, что если ранее, разумеется, возникали требования прекращения войн (например, в конце Первой Мировой войны) – но они рассматривались исключительно, как следствие возникших во время войны трудностей. Если же последних не было – как в случае с «колониальными конфликтами» - то идет война или нет никого не волновало. В послевоенное же время появляется совершенно навое понятие «антивоенной демонстрации» - при которой не отдельные мыслители или небольшие группы «прогрессивной молодежи», а огромные массы людей выступали против любого применения военных сил. В период «золотых десятилетий» эти демонстрации набирали сотни тысяч участников – доходило, впрочем, до реальных «маршей миллионов».

Подобное «миротворчество» было новым словом в человеческой истории – поскольку ранее никогда и нигде не существовало подобного массового отторжения людьми не затрагивающего их насилия. Я уже писал об этом – «добропорядочные» граждане европейских государств того же XIX века могли рассуждать о неразумности военных конфликтов «дома». Но одновременно с этим данные лица спокойно воспринимали массовые экзекуции разного рода «папуасов»: американских индейцев, жителей Африки, Индии, Китая или тех же австралийских аборигенов. Им и в голову не могло прийти мысль, будто бы массовое вырезание целых деревень «дикарей» есть что-то, из ряда вон выходящее. Да что там XIX век, даже после Первой Мировой войны любые «операции» за пределами Европы не вызывали ничего, кроме зевоты: ну, опять там недочеловеков к культуре приобщают – так радоваться надо. Представить то, что их потомки будут выступать против, например, войны во Вьетнаме, они просто не могли.

Впрочем, поскольку я уже неоднократно писал о данном явлении, то подробно описывать его не буду. Скажу тут лишь только о том, что связано это было с массовой «советизацией» всего мира – которая, реально, и стала главной причиной указанного изменения. То есть, настоящей причиной гуманизации сознания стали вовсе не многочисленные работы «гуманистов», которые за столетия господства в культурном пространстве Запада так и не смогли изменить агрессивность последнего. (Скорее, последние привели к развитию тут «искусства маскировки» - то есть, умения маскировать не совсем приличные цели высокопарными словесами.) А «всего лишь» изменение производственных отношений – причем, произошедшее не в самой развитой и богатой стране мира. Но даже этого оказалось достаточным, чтобы кардинальным образом изменить одну из базовых сторон общественного сознания. Чтобы впервые в истории указанный «фантом гуманизма» наполнить плотью и кровью, чтобы реально создать условия, в котором уничтожение людей стало неприемлемым.

Впрочем, исходя из этого не стоит забывать об обратном процессе – постепенном возвращении к прежней «готтенготской морали» после гибели СССР. (Что, например, проявляется в отсутствии указанного выше антивоенного протеста в современном обществе.) Однако инерция общественного сознания настолько велика, что даже теперь мы продолжаем находится в рамках указанного «гуманистического восприятия». То есть – для современного человека любые страдания или смерть, произошедшие в результате насилия или иных причин – скажем, эпидемий, голода и т.д. – оказываются неприемлемыми. Подобная ситуация – как уже было сказано в прошлой части – приводит к довольно интересным коллизиям. Например, в плане восприятия прошлого – когда «нормальные» для современников ситуации воспринимаются, как катастрофические. (Скажем, это относится к боям Великой Отечественной войны – которые для современного человека выглядят неким «вариантом Ада».) Однако, если бы это касалось только прошлого, то не было бы серьезной проблемой.

Однако подобное отношение к реальности затрагивает и будущее. Ведь, как было сказано выше, объективное основание для гуманизма в виде существования СССР давно исчезло. А значит, «постгуманистическая» эпоха уже не предположение, а объективная реальность, окружающая нас. И она даже не наступит в ближайшее будущее – но уже наступила, как это показывает практика «гуманитарных бомбардировок». (Вот уж красноречивое выражение.) А почему бы ей не наступить, если реального противодействия эскалации насилия давно уже нет – к примеру, упомянутый выше антивоенный протест давно уже мертв. И единственное, что мешает «развитым странам» возвращаться к «прежним» методам «взаимодействия» со своими врагами, так это определенная инерция общественных структур. Скажем, разворачивать полноценную военную операцию в настоящее время по прежнему тяжело: за время Холодной войны войска обросли огромным количеством разнообразных систем, стали низкомобильными и крайне затратными. Так что приходится использовать пресловутые «прокси» - без тяжелого вооружения и прочих примет «настоящей» армии. (В результате чего количество потерь в военных действиях до сих пор «детские» - что обычно так же относят к ложному представлению о «подобрении общества».)

Тем не менее, очевидно, что долго так продолжаться не может – с одной стороны, тот же ИГИЛ (американское «прокси» изначально) уже дошел до уровня оснащенности «нормальной армии». (Ну, не совсем – с ПВО у «бармалеев» крайне плохо, но это временно.) Ну, а с другой – вполне очевидно, что чем дальше, тем сильнее существующие военные структуры будут «затачиваться» на современную ситуацию, а не на то, что было лет сорок назад. Поэтому стоит понимать, что несмотря на все «высокоточное оружие» и прочие «дроны» мы будем наблюдать увеличение количества погибающих в «конфликтах», причем, не только со стороны «демократизируемых» - что наблюдается уже давно – но и с точки зрения самих «демократизаторов». И, в целом, избежать падения ценности человеческой жизни невозможно.

Однако происходит это без понимания указанного процесса – то есть, реальные действия и их отображения в общественном сознании практически не совпадают. Это приводит к тому, что «горизонт восприятия» нашего современника – то есть, та временная область, в рамках которой он может адекватно оценивать и моделировать ситуации – оказывается крайне узким. Гораздо уже, нежели у предков – что, разумеется, приводит к резкому снижению возможности адекватности его действий. Проще говоря, он не может смоделировать то, к чему приведут его решения. (И значит, они всегда будут идти по самому худшему варианту - что мы и можем наблюдать практически во всех современных ситуациях.) В результате чего можно сказать, что в современном мире отсутствует «будущеориентированное поведение» - скажем, практически не осознается тот факт, что в будущем нас ждет Мировая война. Что не позволяет не только ее предотвращению, но даже минимальной подготовке к ней.

Впрочем, история в любом случае развивается – не важно, есть ли понимания этого или нет. Так что и указанная неадекватность современного общественного сознания есть состояние временное – в конце концов, как уже было сказано выше, реально историю творят несколько иные вещи. Такие, как производственные отношения и производительные силы. И, рано или поздно, они приведут к тому, что общественное сознание станет адекватным реальности – пускай и весьма неприятным для каждого конкретного индивида. Ну, а после этого начнется все сначала – и понимание важности указанного базиса человечества, и стремление к его изменению в лучшую сторону. Ну, а затем – к новой реальной гуманизации мира, подобной той, что была после Второй Мировой войны.

Оставить комментарий

Популярные посты:

• Ранее
• Архив