Новый год

vita_lady — 13.12.2016 В 10 утра 31 декабря 1999 в моей съёмной квартирке раздался звонок. Мне полусонной и тепло-футболочной в лицо и почти наотмашь была предложена прямо через порог бутылка водки. Друзья поведали, что Кай из ледяных букв видимо так ничего и не выложил, и Снежная королева, а с ней и лютый морозный Армагеддон уже пришел и захватил власть над нашим снежным городом. На улице было 50, ожидалось похолодание. Деканат при закрытии зачетов слезно умолял нас, зелень студенческую, никуда в эту ночь не ходить и никого на улице не оставлять – (кстати, замершие насмерть люди в этот новый год в городе были, увы).

Зелень внимательно выслушала мудрый совет и решила, что «ну, как не выходить… не выходить без водки» - вот что имелось в виду…
Мы выпили прямо у порога. Мои добрые друзья помогли мне одеться – накануне в аудитории на контрольной меня заставили сесть на заднюю парту, где нещадно сифонило из разбитого окна. К утру меня скрючило. И без посторонней помощи я максимум что могла – это рогаликом доползти до туалета. Водка и добрые руки свое дело сделали, уже через полчаса я весьма уверенно и бодро скакала к трамваю, а в трамвае дышала на стекло, потому что толстый слой инея придавал поездке форму небывалого приключения – где выходить – непонятно, в какую сторону едешь – тоже (а в нашем городе были очень странные трамваи – могли ехать, куда хотят:)).

Мы праздновали этот Новый год на чьей-то квартире. Девушек было мало, все были калеченные. Я со спиной. Подруга со сломанной ногой. А чья-то пассия – с растянутой рукой. Зато парни наши были на подбор. Будущие инженеры, походники, спортсмены и просто веселые ребята. Так что я была в предвкушении. И даже нарезка салатов тазиками меня не пугала.

Каждый Новый год мой молодой человек без зазрения совести кидал меня, сматываясь праздновать начало времени в свой родной город в компании старых и новых подруг. А я покорно ехала в город к маме и под бой курантов плакала и пыталась дозвониться в далекий Казахстан. В этом году он уезжал не на праздники, а на полгода – писать диплом. И, видимо, мое терпение исчерпалось. А какого фига? Почему мама и слезы? Когда можно никуда не ехать и оторваться с друзьями, которые давно зовут пуститься во все тяжкие.

И как только салаты были нарезаны, а сто пятьдесят теплых штанов снято ради шикарного платья – все тяжкие не замедлили начаться!

Мы пили. Мы слушали Ельцина и ржали новогодней шутке. Потом еще раз пили. И еще раз радовались, что вот могут же и у нас шутить:). Налепленные накануне пельмени примерзли к балкону намертво – пришлось закусывать без них. И танцевать. Знаете, всегда, когда я не могу закусить пельменями – я безбашенно танцую. Так и закусываю танцами. Благо в ту ночь кавалеров у меня было… Господи, сколько же их было? Маринка была при парне. Наська при сломанной ноге. И лишь я плясала вольной птицей. Со всеми этими будущими инженерами.

Под утро мой старинный друг и брат моей подруги по совместительству безапелляционно заявил, что провожать меня пойдет он. А кто тоже хочет, пусть сначала преданно подружит со мной лет эдак 5, а потом уже и получит это право. Ну или прямо сейчас экстерном получит в нос:)

Я напялила обратно все свои сто 50 штанов. Надела песцовую шапку, подвязав ее сверху пуховой шалью и перекрестившись бросилась на мороз. Транспорт еще не ходил. На такси денег не было. Несколько кварталов надо было преодолеть на морозе в минус 56 градусов.

Мы добежали до меня. Решили погреться чаем и обнаружили, что Димка забыл ключи от комнаты у соседа взять… Прошло 17 лет и я понимаю, что ключи были на месте скорее всего.

У меня вырубили электричество. И стоя у заиндевевшего окна и гладя на плывущие от мороза фонари, я слушала, что все 5 лет со мной было совершенно мучительно дружить. Несправедливо. Противно. И очень больно. Потому что видеть меня любимой другим и понимать, что сам уж точно мог бы лучше. Но получать меня лишь вежливо-дружащей, а не любящей… Это пытка. Пытка.

Знаете, что я люблю в такой мороз? Лежать под тяжелым жарким одеялом и смотреть на искрящийся снег, который там… далеко. А тут тепло. И очень спокойно.

Кажется, с ключами все же не соврал он тогда. Потому что вспоминается, что друзья приходили за нами под вечер – бросали снежки в окно моего второго этажа и орали про ключи. А у нас была бутылка шампанского, немного хлеба и картошки, и нам было все равно. В доме не включался свет, но батарея работала на совесть, и мы сидели на полу голые и, наверно, продолжали дружить…

Потом зимняя сессия прошла. И он сам сказал, что мне будет лучше с моим надежным и очень рафинированным молодым человеком. Что тот обязательно сделает прекрасную карьеру, и хоть это будет не ради меня, но и мне перепадет намного больше, чем от пофигиста, раздолбая и просто дурака-старого друга.

Знаете, он все еще старый друг. Еще на 17 лет старея. И брат подруги. Его покойный отец любил пошутить с моей мамой, что если бы Димка не был идиотом, их общие внуки носили бы одну фамилию. Но теперь уж и дяди Миши нет. И Димка – папа двух пушистых зайцев.
Он обязательно звонит 1 января. Подробно рассказывает про зайцев, если трезвый. И плачет мне в трубку, если пьяный.


И впервые в этом году я буду плакать вместе с ним…

Оставить комментарий

Популярные посты:

• Ранее
• Архив