Не ходил бы ты, Мишаня, во политики...

      А знаете ли вы, уважаемые читатели, кто сей могучий старик?
      А это, между прочим, великий и ужасный «диктатор от исторической науки», первый историк-марксист и большевик по совместительству, замнаркома просвещения и пр., и пр., и пр. - Михаил Николаевич Покровский!
      Преинтереснейшая личность и яркий пример того, как идеология и общественная работа убивает несомненный талант - ведь не случайно Покровский был замечен самим Ключевским и Виноградовым! Увы, мальчика Джима из нашего юноши не получилось, он стал играть в орлянку, связался с пиратами (зачеркнуто) он пошел по неверной дорожке политики (повторив путь своего оппонента и врага П.Н. Милюкова), продал душу дьяволу за власть и возможность удовлетворить свои комплексы и накормить своих тараканов головных… Sic transit!
      Но вспомнил диктатора я не по этой причине. Пытаясь разобраться с тем, что же представляло из себя Российское государство на заре Нового времени, залез в глубочайшие и мрачнейшие дебри- хуже, чем тот лес, в котором оказались Бильбо и гномы на пути к Одинокой Горе. В первом приближении вышла такая вот химера - оно, это государство, было одновременно и военно-фискальным (что не новость, но военно-фискальным нового типа), «композитным» («лоскутным») и одновременно абсолютистским. Запланировал сделать большую статью в трех частях по каждой из сторон, но если с третьей и второй вроде бы как разобрался и написал еще по весне соответствующие разделы, то с абсолютизмом вышел затык.
      Дважды подступался к абсолютизму- и весной, и летом, и все не то, вроде бы картина складывается, а не то. Отложил в долгий ящик третью часть и тут чисто случайно наткнулся на критику теории «диктатора» относительно происхождения русского абсолютизма со стороны К.В. Базилевича, внимательно прочитал ее с карандашом в руках, потом накопал первопричину критики - тщательно ознакомился с теорией самого Покровского. Надо же, а ведь с водой выплеснули и ребенка. Талант и мастерство ведь не пропьешь - ты их в дверь, а они в окно!
      Покровского после его смерти подвергли разгромной критике и на жизнь целого поколения подвергли анафеме и отлучению от большевистской церкви и истинной марксистской исторической науки. Но, сравнивая тексты Покровского и критику со стороны Базилевича, скажу, что, во-первых, это чистой воды схоластический спор двух догматиков - кто из них более правоверен, а во-вторых, наследство старой школы оно такое, его не скроешь никак (за что Покровского, кстати, нещадно и били-колотили советские правоверные историки-марксисты). Можно, конечно, и должно спорить с Покровским по поводу его превознесение роли торгового капитала в русской раннемодерной истории, но он умел убеждать и выстраивать логически безупречные схемы. А то, что они были именно схемы, так извините, с них все и начинается, это потом они населяются людьми и фактами.
      Но я все ж не об этом, а об абсолютизме. В схеме Покровского первой его стадией был «патриархальный абсолютизм», густо замешанный на религии и сакральности, традиции и обычае (Макс Вебер с его «традиционным господством» одобрительно качает головой!). Базилевич не пожалел яду, критикуя «диктатора» за его «патриархальный абсолютизм», и то так, он ведь в марксистскую догму никак не укладывается.
      Между тем в этой идее Покровского есть нечто привлекательное и перспективное. В современной исторической и политантропологической литературе, касающейся проблем власти и властных отношений в архаичных обществах, много говорится о той важной роли, которую играла религия в деле легитимации верховной власти в условиях несовершенства и слабости институциональной ранних государств (пока они оставались чайниками, медленно развиваясь в сторону паровозов).
      И в этом плане любопытно будет проанализировать Tyrann’ов «абсолютизм» именно как «патриархальный» ( добавив к этому веберовщины), но вставший твердо на путь трансформации в паровоз- с бюрократией, постоянной армией и отлаженной фискальной системой при доминировании писаного, кодифицированного коронного права. Доведу до ума 1-ю часть 2-й книги про Ивана нашего Васильевича, о его внешней политике ( немного осталось дописать, процентов 5), и вернусь снова к абсолютизму…
      Уот так уот!