MUNDO PORTUGUÊS. ВОЗВРАЩЕНИЕ ИЗ-ЗА ТРЁХ МОРЕЙ

roman_rostovcev — 10.08.2021

В конце июля да Гама засобирался в обратный путь. Они продали все, что смогли, и надо было торопиться, пока в порт не нагрянули арабские корабли и ветер не переменился на встречный. Воодушевленный первыми сделками, да Гама захотел оставить в городе торговое представительство. Об этом он уведомил заморина, отправив ему подарки, и попросил у него посланников (заложников), которые должны были ехать с ним в Португалию, и несколько мешков пряностей. За пряности он обещал, если потребуется, заплатить. Заморин отнесся к его предложению холодно. Гонец да Гамы, Диогу Диаш, ждал четыре дня, пока его примут. Даже не взглянув на дары, заморин снова потребовал уплатить торговую пошлину, как было заведено в его пределах, и уезжать. Однако гонцу не позволили вернуться на корабль, чтобы сообщить эти требования, – его и еще нескольких сопровождавших его моряков задержали вооруженные стражники. Также было велено не подпускать лодки к кораблям португальцев. Заморин по‑прежнему опасался, как бы гости не скрылись, не уплатив пошлины.

Недоразумения продолжались. Да Гама, кажется, не понимал, чего от него хотят. Он полагал, что жалкие товары, оставленные им на берегу, являются залогом его порядочности. По его мнению, во всем были виноваты торговцы – мусульмане, из соображений коммерческой конкуренции убедившие «христианского короля» в том, что «они воры и, раз они явились в Каликут, никто больше не приедет из Мекки. Они ничего не дают, только забирают. Их надо убить. Торговля с португальцами не принесет ему прибыли, и его государство ожидает крах». Если по сути его предположения были верны, то насчет подкупа короля с целью получить добро на устранение конкурентов он, похоже, ошибался. Все это время он продолжал пользоваться советами двоих тунисцев, которых встретил после высадки и которые учили его ориентироваться в этом сложном чужом мире.

Тем временем заложникам удалось тайком передать да Гаме записку, и он разработал план по их освобождению. 15 августа на лодке пожаловали местные купцы, предлагая купить драгоценные камни, но на самом деле – разведать настроение португальцев. Капитан принял их как ни в чем не бывало, будто не знает о заложниках. Видя, что опасности нет, и другие индийцы начали посещать корабли. Всех принимали и кормили. 19 августа прибыли 25 человек, шесть из которых были высокородные горожане. Да Гама, воспользовавшись шансом, захватил 18 человек и потребовал обмена на своих моряков. 23 августа, дабы припугнуть индийцев, он сделал вид, что уходит в Португалию, отошел от берега на 12 миль, но на следующий день вернулся и бросил якорь в виду города.

Начались переговоры. Когда явилась лодка с предложением обменять одного Диаша, да Гама решил, что индийцы тянут время, дожидаясь, когда на помощь прибудут арабские корабли из Мекки. Он пригрозил обстрелом, если ему не вернут всех его людей.

Его угрозы возымели действие. Испуганный заморин спешно вызвал Диаша, чтобы отправить его восвояси, но сначала продиктовал письмо для короля Мануэла, которое переводили с малаями на арабский, а затем на португальский. По индийскому обычаю Диаш записывал текст железным пером на пальмовом листе: «Дворянин Васко да Гама, подданный Вашего Величества, прибыл в мою страну, к моему удовольствию. Моя страна богата корицей, гвоздикой, имбирем, перцем и драгоценными камнями. В обмен я прошу золото, серебро, кораллы и материю пурпурного цвета». Наверное, заморин прощупывал возможности торговли на будущее. Также он позволил возвести на берегу каменный столб с крестом – символ истинных намерений португальцев.

А на море торг продолжился. Обмен пленниками произошел в лодках, ибо никто из индийцев не осмелился подняться на борт «Рафаэла». Однако да Гама передал только шестерых из двенадцати пленников, обещав отпустить прочих назавтра, когда ему вернут товары, оставшиеся на берегу. Утром его ожидал сюрприз в виде тунисца Монкайда, умолявшего забрать его с собой, ибо соседи угрожали ему расправой, как пособнику португальцев. Позже прибыли лодки с товаром, который по уговору следовало обменять на заложников, но да Гама внезапно передумал и решил оставить товар индийцам, а заложников забрать в Португалию. Дав предупредительный залп по городу – дескать, мы скоро вернемся и покажем, кто тут вор, – португальцы уплыли прочь. Да Гама был не их тех, кто умеет забывать и прощать. «И мы подняли паруса и помчались, – сообщает довольный хроникер, – вне себя от радости, ибо совершили великое открытие».

Но память о себе португальцы оставили недобрую. Заморин был взбешен и велел отправить в погоню семьдесят кораблей, которые нагнали беглецов 30 августа: «С утра мы завидели множество судов. На палубах было полно людей в кирасах». Когда те подошли на расстояние пушечного выстрела, португальцы открыли огонь. Бой продолжался около полутора часов, пока разразившийся шторм не отнес корабли да Гамы в открытое море. «Видя, что они более не могут навредить нам, – продолжает хроникер, – они отстали, а мы последовали своим курсом». Таково было первое из боевых сражений португальцев в Индийском океане.

Несколько других обстоятельств задерживали продвижение флотилии: суда требовали ремонта, на борту заканчивалась пресная вода. Они медленно тащились вдоль берега, высматривая ручьи и речки и собирая дикую корицу. Местные рыбаки охотно давали им рыбу в обмен на другую провизию. 15 сентября португальцы возвели третий столб на безымянном острове, а через несколько дней бросили якорь у небольшой группы островов, богатых пресной водой, название которых на местном наречии звучало как Анджедива.

Все это время за ними следили. 22 сентября флот из Каликута предпринял еще одну попытку атаковать, но был рассеян артиллерийским огнем. Поскольку заморские корабли вызывали повсюду подозрения и любопытство, да Гама не хотел задерживаться. Всех, кто приближался, отгоняли выстрелами, опасаясь, что за любопытством скрываются дурные намерения. Рыбаки предупредили, что среди несостоявшихся визитеров был известный пират по имени Тимоджи – человек, который сыграет заметную роль в последующих событиях.

В один из дней, когда моряки на берегу были заняты ремонтом «Беррио», к ним подошел хорошо одетый незнакомец, говоривший на венецианском наречии. Он обратился к да Гаме, как к другу. По его словам, он был христианин, которого пленили и силой заставили принять ислам, но в душе не изменивший своей вере. Его хозяин, один из местных правителей, велел передать, что все, что есть в его земле, – включая корабли и провизию, – к их услугам. Если они пожелают, могут оставаться навсегда. Говорил он складно, но был столь многословен, что порой начинал противоречить сам себе.

Тем временем Паулу да Гама справился у индийцев‑заложников насчет личности этого человека. Они сказали, что это пират, пришедший, чтобы напасть на них. Загадочного венецианца схватили и выпороли. После трех или четырех допросов он признался в обмане и сказал, что неподалеку собирается флотилия для очередной атаки, но ничего более выпытать у него не удалось.

На побережье начинало припекать. Да Гама понимал, что вскоре в Каликут потянутся торговые суда с Аравийского полуострова, которые всегда останавливались на Анджедиве набрать воды. Время поджимало. Корабли, кроме «Рафаэла», были отремонтированы, запас воды пополнен, с помощью местных рыбаков собрано достаточно корицы. Под конец да Гама с презрением отказался возвращать рыболовное судно, которым они пользовались, хотя капитан предлагал ему деньги. Он заявил, что не собирается продавать его, но сожжет, как принадлежащее врагу. Подобная жесткость и впредь будет характеризовать все действия португальцев.

5 октября корабли вышли в море. Загадочного венецианского шпиона да Гама прихватил с собой – на всякий случай. А штурмана достать не удалось. Никто из знакомых с муссонами не решился бы плыть в это время на запад. Неизвестно, осознавал ли да Гама, что это ужасная ошибка, но, так или иначе, выбора у него не было. Через 600 миль «венецианец» сделал еще одно признание: богатый господин, на службе которого он состоит, – это султан Гоа. Его послали, чтобы он оценил возможность захвата кораблей и экипажа, ибо султан хотел использовать португальцев в вой нах против соседних правителей. Это открывало новый для да Гамы, интересный аспект в политике Западной Индии, которым впоследствии воспользуются европейцы, а также обозначало региональную важность Гоа. «Венецианец» между тем продолжал поражать откровениями. Оказывается, он был польский еврей, жертва погромов в Центральной Европе, сменивший за время своих странствий немало имен. И к моменту прибытия в Португалию он обрел еще одно: его крестили и назвали Гаспар да Гама.

Обратный путь через Индийский океан напоминал ночной кошмар. Автор дневника лишь скупо сообщает о выпавших португальцам испытаниях – в основном им досаждал штиль, сменяющийся штормовым ветром. Но реальность трехмесячного заключения в открытом море сквозит между строк. Встречные и переменные бризы гнали их обратно, в штиль корабли по многу суток стояли без движения под раскаленным небом. Люди дрались за каждый клочок тени под вялыми парусами. Дерево необходимо было все время поливать, храня от пересыхания, дабы корабли не пришли в негодность. Жажда и голод терзали команду. Вернулась цинга. «У наших людей снова распухли десны, и они не могут есть, – пишет хроникер. – Ноги тоже распухли, как и прочие части тела. Несколько человек уже умерли». Такая же судьба постигла высокородных заложников, поскольку законы касты запрещали им принимать пищу, пить и спать, находясь в океане. Мертвецы с тихим всплеском, под бормотание священника, отправлялись на дно морское, а живым оставалось лишь ждать своей очереди. «Тридцать человек унесла цинга, как и ранее, и в каждом экипаже осталось только по семь‑восемь членов, способных направлять корабль. Люди совсем распустились, от дисциплины не осталось и следа», – сдержанно резюмирует хроникер, хотя положение отдает бунтом. Наверное, раздавались призывы вернуться в Индию. Может быть, назревал заговор. Было решено поворачивать, если ветер не изменится, ибо все понимали: еще две недели – и решение принять будет некому.

И вот, когда отчаяние достигло высшей точки, поднялся попутный ветер, не утихавший шесть дней. 2 января вахтенные увидели на горизонте землю – это была Африка. 23 дня потребовалось экспедиции, чтобы добраться отсюда до Индии, и 93 – чтобы вернуться обратно.

Двигаясь вдоль африканского побережья, они миновали порт Могадишу. По приказу капитана город был обстрелян, ибо после Каликута тому требовалось выместить зло – пусть и на других мусульманах. 7 января потрепанные португальские корабли прибыли в Малинди, где встретили теплый прием. На борт доставили дары от султана Малинди, в том числе слоновый бивень для короля Мануэла, а также апельсины – многим уже бесполезные. На берегу установили очередной каменный столб, а один молодой мусульманин изъявил желание следовать с экспедицией в Португалию.

Моряки продолжали путь. К середине января, при острой нехватке людей на кораблях, было решено избавиться от «Рафаэла», дряхлого и источенного червем, который не смогли отремонтировать в Индии. Забрав все ценное, португальцы вытащили его на берег и сожгли. Далее были остановки на Занзибаре и на острове Святого Георга близ Мозамбика. Там была отслужена месса и возведен последний столб, хотя и без креста, потому что начался ливень, помешавший развести огонь и расплавить свинец для его укрепления.

Начинало холодать. С попутным ветром португальцы быстро проскочили залив Святого Браша и 20 марта обогнули мыс Доброй Надежды, «чуть живые от холода, но страстно желающие скорее добраться домой». 25 апреля, на мелях близ устья реки Гамбия, дневниковые записи по неизвестной причине обрываются. О завершении плавания мы узнаем из других источников. «Беррио» и «Габриэл» расстались во время шторма, но у капитана были более серьезные причины для беспокойства. Его брат Паулу лежал при смерти. Близ острова Сантьяго да Гама передал «Габриэл» штурману, а сам на подвернувшейся каравелле поспешил вместе с Паулу на остров Терсейра, в известный монастырь. «Беррио», а следом и «Габриэл» прошли устье Тежу и причалили в Кайкаше под Лиссабоном 10 июля 1499 года. Паулу да Гама, спутник и соратник своего легендарного брата, скончался вскоре по прибытии на Терсейру, где и был похоронен. Из‑за траура Васко пришлось отложить отъезд в Лиссабон. 9 дней он провел в молитвах с монахами в церкви Санта‑Мария‑де‑Белем, оплакивая смерть Паулу, а в начале сентября произошло его триумфальное возвращение в столицу.

Морская эпопея длительностью в год или 24 тысячи миль завершилась. Она потребовала огромной выносливости, мужества, удачи и стоила больших жертв: две трети команды не вернулись домой. Остальные выжили чудом, несмотря на отсутствие знаний о муссонах, на цингу, жару и холод. Они вернулись, хотя могли бы тоже умереть, оставив в океане пустые корабли‑призраки.

Да Гаму встретили с большими почестями. Король даровал ему землю, деньги, высокий дворянский титул и даже звание адмирала Индии. Мануэл приказал проводить повсюду шествия и служить мессы и позаботился о том, чтобы достижения португальцев получили самую широкую огласку. Прежде всего он составил послания в адрес папы и европейских монархов. С изрядной долей злорадства сообщал он Фердинанду и Изабелле Испанским, что его корабли «достигли Индии и привезли корицу, гвоздику, имбирь, перец, мускатный орех… а также множество разнообразных камней, таких как рубины и прочие». «Мы не сомневаемся, что, получив сие известие, Ваши Величества ощутят большую радость и удовлетворение», – лицемерно замечал Мануэл, уверенный, что эффект будет обратным. Папу Александра Борджиа и его кардиналов король в торжествующих тонах уведомлял об открытии христианской Индии: «Его Святейшество и Ваши Высокопреосвященства могут возрадоваться и публично вознести благодарение Господу». Тот факт, что большая часть сведений о новом мире поступила от Гаспара да Гамы, крещеного еврея, воспринимался как знак свыше: «Волею Божией, королевство Португалия предназначена для великой тайны служения Господу и прославления веры святой».

Успех экспедиции да Гамы предвещал скорые экономические изменения на европейской сцене. Корабли еще не успели причалить под Лиссабоном, а слухи о них уже достигли Венеции. 8 августа венецианский хроникер Джироламо Приули записал в своем дневнике: «Из Каира сообщают, что три каравеллы короля Порту галии побывали в Адене и Каликуте. Их посылали на поиски пряничных островов, и командует ими Колумб. Какое волнительное известие! Впрочем, вряд ли это правда». Но итальянские купцы, бывавшие в Лиссабоне, вскоре подтвердили эту весть, уточнив, что командовал флотилией совсем не Колумб, а Васко да Гама.

Преимущества прямого пути в Индию, с ее сокровищами, были очевидны, равно как и угрозы сложившимся в Европе коммерческим интересам. Флорентиец Джироламо Серниджи указывал, что налоги и цены на перевозку товаров по маршруту через Красное море возросли в шесть раз, соответственно повысились и цены на европейских рынках. «Перевозчики, корабли, пошлины султану – все требует огромных затрат. Славно было бы ехать другой дорогой, чтобы вовсе обойтись без посредников. Однако мусульмане всеми силами постараются помешать португальскому королю в этом деле. Да и Венеция с Генуей не отдадут ему так запросто своих прав. Однако если король не отступит, то пряности в порту Пизы будут продаваться многократно дешевле, поскольку доставлять их будут не из Каира, а из Лиссабона».

Экспедиция Васко да Гамы стала для всех полной неожиданностью. Благодаря ей на карте мира появились 1800 новых названий и открылась бездна новой информации об Индии, подтолкнувшей все заинтересованные мировые силы – христиан, мусульман, индуистов – к выработке новых стратегических планов, к коммерческим конфликтам и открытой войне. Ну а король Мануэл укрепился в мысли о собственном величии. К существующим титулам «король Португалии, Алгарви, Африки и правитель Гвинеи» после экспедиции да Гамы прибавились титулы «покоритель, навигатор и властелин Эфиопии, Аравии, Персии и Индии». Это была смелая заявка на мировую торговую монополию, претензия Португалии на власть в океане. Еще до возвращения да Гамы король начал готовить новую экспедицию, а впоследствии под страхом смерти запретил обнародовать его маршрутные карты – ведь знание открывало путь к богатству и власти.

Текст предоставлен издательством http://www.litres.ru/pages/biblio_book/?art=25562691

«Завоеватели. Как португальцы построили первую мировую империю»: Центрполиграф; Москва; 2017

ISBN 978‑5‑227‑07633‑5, 978‑5‑227‑07632‑8

Оставить комментарий

Популярные посты:

pius

Национальный интернет клуб Вулкан: погружение в мир азарта с комфортом

vikond65

Победа посреди катастрофы

everstti_rymin

ХВ! На сон грядущим

olga_sol

Закаты

val000

Церковь Святого Иоанна Милостивого

orientalist_v

Подготовка снайперов

masterok

Две новости из параллельных вселенных

tatiana_gayduk

Путешествие в Казахстан. Каинды и Кольсай

colonelcassad

Михаил Жедяев или как "Красный батюшка" в партию вступил

• Ранее
• Архив