Левиафан. Постановщик А.Звягинцев. Оператор М. Кричман.

drugoe_kino — 20.02.2015
Во-первых, фильм прекрасен. Это высокое искусство, оскаровский уровень и выше.
Хочется сказать о неповторимом почерке авторов: события не растворены в реальности, вычленены из нее. Поэтому получается притча.
Минимум подробностей и бытовых деталей. Там, где их много - они как будто затушеваны - занавесками, подсветкой, утренним туманом : это не быт, это символ быта, профиль быта.
Звуковой и антуражный фон слегка стерт, так же, как не главные в кадре люди. Получаются четко-выразительные фигуры и лица на размытом антураже, лишенном предметных мелочей.
В фильме мало звуков. Уличный шум - отсутствует, события происходят в тишине. Поэтому те звуки, что есть выразительны, не тонут в гаме повседневности, в хаосе других звуков. Это вычленяет происходящее из жизни, укрупняет смысл. Фон становится потусторонним и одновременно лично-подсознательным.
Фильм почти без времени и пространства. Предметы и приметы - чисто формальные ссылки на наше время, которые не выводят события из вечности в реальность. Авторы как будто пытаются услышать другой взгляд на события из другого измерения, поэтому убрали все звуки, приглушили фон.

История вполне российская - изъять участок земли под государственные нужды за несоразмерно низкую компенсацию (в фильме - якобы под государственные нужды). В законе нет четких критериев определения стоимости, но выиграть дело невозможно по другой причине - простой человек судится с мэром. Поэтому адвокат, тертый московский калач-идеалист, действует методом шантажа.
Структура власти, показанная в картине, такова : мэр-бандит, в фактическом подчинении у него суд, прокуратура, милиция. Т.е., разделния властей нет, а значит, все зависит от личности мэра. Такой левиафан легко может сожрать невиновного человека, человек бессилен против него. Суть здесь не в том - сжирает или нет, суть в том - что МОЖЕТ. А человек несовершенен, как учит нас религия, в том числе, человек во власти. Слишком сильная исполнительная власть , подмявшая под себя другие ветви власти - российские реалии.
Думаю , пример телефонного права, показанный в картине (" Что значит кристально? Это уже твои трудности. Я, по-моему, тебе русским языком сказал, возбудиться любой ценой. Если ты не можешь возбудиться, значит найдем того, кто сможет.") - неклассический и нетипичный, т.к. отсутствует даже намек на преступление. Легко предположить, что телефонным приказам сопротивляются их исполнители ( "что значит кристально?"), т.к. именно на них ложится вина за беззаконие - телефон никто не слышит. Люди не хотят становиться бандитами. Мэры-бандиты достаточно редки во власти. Поэтому, сюжет картины - это крайний вариант.
Но притча - это и есть крайний вариант. Это выпуклый барельеф жизни. Чтобы что-то увидеть, надо смотреть через увеличительное стекло. Редкий случай - он не типовой, но характерный.

События происходят на фоне вечности. Фон картины - вечность, учитывая вышеописанные художественные средства.
Священник отец Василий (Игорь Сергеев) старается строить жизнь именно на основе вечных ценностей. Другой священник, архиерей - совсем другой тип священника. В церковной иерархии он то же, что мэр во власти. Такой же абсолют. Делают они с мэром "одно дело" и ягоды они одного поля. К вере в Бога этот архиерей имеет только формальное отношение. Или никакого. Как и его прототипы.
Очень хороша эпизодическая роль матушки (Ольга Лапшина). Сыгран милосердный . обаятельный. искренне верующий человек. Не совсем понятно, как она относится к пропагандистскому религиозному официозу. Судя по выражению ее лица на проповеди архиерея - хочется верить, что плохо.
Безнадежно-трагический фильм странно не оставляет безнадежного чувства. Во-первых, потому что это высокое искусство, красота в высоком смысле. Во-вторых, потому что при просмотре не покидает стойкое ощущение, что главный суд - это как раз суд вечности. Вся аура картины настраивает на то, что такой суд существует.
Отец Василий рассказывает Николаю притчу об Иове. К Николаю точно так же, как к этому библейскому человеку, разом приходят беды отовсюду. Это единственное их сходство.
Иов был праведником. Но чтобы быть идеальным праведником, нужно очень сильно бежать от жизни. Чистая праведность таит опасность фарисейства, догматизма, поверхностности. Смысл притчи - человек должен сам выстроить и , возможно, выстрадать свою систему ценностей. В свете этого, что станет с Николаем?
Когда Иов возроптал, Господь спрашивает у него : можешь ли ты удою вытащить Левиафана. Будет ли разговаривать с тобою кротко? - имея в виду, что человек из-за своей человеческой ограниченности мало может и мало понимает, поэтому роптать на Бога не должен. Ответ на вопрос очевиден.
Для Николая вступить в схватку с системой-левиафаном все равно, что Иову побороться с морским чудовищем. Левиафан проглатывает Николая. Тем не менее, Николай вступил в эту схватку, о чем Иов не мог даже помыслить.

Героиня Елены Лядовой хочет другой, более интересной и насыщенной впечатлениями жизни. Именно поэтому она любит московского адвоката. Он человек более тонкий и сложный, чем ее муж. В ней говорит неосознанное интеллигентское стремление к развитию, она непроявленный и нереализованный интеллигент. Тем не менее , Лиля готова, как ей кажется, всю жизнь прожить в семье Николая. Но не выдерживает. У нее не хватает такта не воспитывать пасынка в стиле мягкого диктата, как и на то, чтобы понять, что нельзя на фразу Николая "вот здесь вся моя жизнь" отвечать " ...да он уже видел".
Адвокат Дмитрий не смог верно спрогнозировать ситуацию, видимо, находясь под впечатление рассказов об итальянской мафии. Бандит раздавил его одной фразой: "Может, дочке что передать напоследок?"
Прекрасно играет Роман Мадянов - это не просто роль, это уже живая классика. Как тонко меняется выражение пьяного лица мэра, когда Дмитрий впервые говорит ему о Кострове.
Все актеры яркие и запоминающиеся, многие из них наши старые знакомые из недавних нашумевших фильмов - Анна Уколова, Алексей Розин, Елена Лядова.

Впечатляет операторская работа, череда пейзажей в прологе - изменение узоров океана, как в калейдоскопе, непредсказуемые переходы бурлящего орнамента. Контрастом к нему - тяжелые камни, застывшие в напряженной неподвижности. Все вместе - живой организм, который таит угрозу.
Финал мрачен - церковь, построенная на снесенной бульдозером "всей жизни" Николая, вереница черных авто, по виду то ли бандитских, то ли правительственных, люди в норках и чернобурках. Пейзажи застыли - левиафан проглотил жертву и успокоился. Как сказал мэр, "вошь придавили".
Очевидно, чем больше будет таких трагических, серьезно, талантливо снятых историй в кино - тем меньше их будет в жизни. Здесь строго-обратная зависимость.

Оставить комментарий

Популярные посты:

• Ранее
• Архив