КТО ВЫ, ПАУЛЬ ЗИБЕРТ?

Разведчики, как и профессиональные преступники, которыми разведчики в принципе и являются, определяются по мастям. Точно также, как в преступном сообществе выделяются домушники, карманники, шулера, аферисты, у разведчиков тоже есть свои специальности. Высшей кастой разведывательного сообщества считаются нелегалы. Это шпионы в законе, специалисты высшей квалификации. Это карманники обирающие других карманников, шулера, обыгрывающие столь же искусных шулеров, аферисты, обирающие самых изощренных аферистов. Это элита сообщества, штучный товар, продукт долгой кропотливой работы.

Под нелегалом в узком смысле мы понимаем советского разведчика, который внедряется в страну пребывания под видом её коренного жителя и гражданина. Таким нелегалом был, например, литературный герой штандартенфюрер Штирлиц. А вот Зорге нелегалом не был. Он работал под своим именем.
В широком смысле к нелегалам относятся и те разведчики, которые представляются чужими именами и сообщают о себе вымышленную биографию, но представляются выходцами из третьих стран. Например, Григулевич в Польше представлялся французом, в США — испанцем, в Аргентине он стал чилийцем, добавок натурализовавшимся из Латвии. Это с одной стороны безопаснее: труднее проверить личность и легенду, понятен акцент и незнание каких-то местных реалий, отсутствие родителей и друзей детства. Но, главное, конечно язык. Акцент спрятать трудно. Другое дело, что иностранцев в военное время держат под надзором.
Среди нелегалов царём и Богом является резидент. Смотрящий за Берлином или Парижем имеет в своём подчинении большую группу нелегалов-радистов и нелегалов-связников, нелегалов, обеспечивающих безопасность явок и изготовление документов, оружейников и других важных и нужных людей. Людей этих всегда не хватает, они нарасхват. До такой степени, что связников и радистов приходится арендовать у других резидентур, хотя горизонтальные связи в нелегальной разведке строжайше запрещены.
Помимо нелегалов существуют и другие отрасли закордонной разведки: дипломатическая (под прикрытием дипломатического статуса), внутренняя (разведывательные мероприятия среди иностранцев, приезжающих или находящихся в СССР), политическая (обмен информацией по линии международных организаций Коминтерна, которых было довольно много).
Армейская разведка это низший средний класс разведывательного сообщества, и по большому счету — расходный материал. Диверсант, ушедший за линию фронта, может вернуться только по очень большому везению. Если из десяти групп одна приволочет языка, то это уже хорошо. Но по большому счету, это уровень дивизии. Движения армий и фронтов обеспечивается огромным комплексом мероприятий, в котором донесения армейских разведчиков играют не главную роль.
Несомненно, Николай Иванович Кузнецов, по масти был нелегалом. Он, как нам сообщается, не просто абсолютно владел немецким языком, но знал ещё и шесть диалектов немецкого. Очевидно, что у Николая Ивановича был талант к языкам, и он очень хорошо ориентировался в языковых вариациях, говорах, диалектизмах и тому подобное. То есть его можно было снабдить швейцарским паспортом и выдавать за уроженца одного из немецкоязычных кантонов этой страны. Можно было придумать легенду, освобождающую Кузнецова от службы в вермахте и задействовать его уже как гражданина рейха. Скажем, натурализовавшегося из Латвии или Эстонии в сороковом году. Или из Данцига, или из Саарбрюккена. Из Судетской области или Эльзас-Лотарингии. Документы утрачены, связи с родственниками утеряны, так что принимайте меня, каков я есть.
Кузнецов, как считается, начал работать в немецкой среде ещё до войны. На положении нелегала, то есть представляясь немцем, Кузнецов работал среди германских дипломатов и бизнесменов (и, как игриво сообщают нам его биографы, среди их жен). Ладно, поверим. Но такому человеку, уже с опытом внедрения в немецкую дипломатическую среду и очевидно, прошедшему какие-то проверки дипломатической службы безопасности, была прямая дорога за кордон. Тем более, что кадров там был дефицит. Помнится, советским нелегальным резидентурам приходилось даже делиться ими между собой, хотя, как уже подчеркивалось выше, горизонтальные связи в разведке по понятным причинам не приветствуются.
Однако Кузнецова забрасывают в партизанский отряд Медведева. То есть диверсионно-разведывательную группу неясного назначения. Что ставилось в задачу партизанам НКВД? Гадить фрицу по возможности и обстоятельствам: взрывать мосты, спиливать телеграфные столбы, пускать под откос эшелоны, отстреливать зазевавшихся отпускников. Знание немецкого там требовалось максимум для допроса пленных.
Буквально «от нечего делать» Кузнецов начал неистово убивать немецких офицеров, и (как пишут) угрохал их чуть ли не дюжину. А зачем? Снаряд на передовой, удачно залетевший в землянку, убьёт не меньше. Сбросив в отряд Медведева вместо квалифицированного нелегала обычного якутского или тунгусского охотника-снайпера, можно было сотнями этих офицеров класть в землю.
Тем не менее, вместо ящика с минами, мешка картошки, рации, лекарств, врача, радиста, сапера или снайпера, с Большой Земли в отряд Медведева доставили именно разведчика-нелегала высокой квалификации. Причины такого решения со стороны руководства советской разведки абсолютно непонятны, если считать, что немецкий офицер Пауль Зиберт на самом деле был советским разведчиком Николаем Ивановичем Кузнецовым. Но они ясны и логичны, если считать советского разведчика Николая Кузнецова немецким офицером Паулем Зибертом.
Продолжение, как водится, следует...
|
</> |