Казанова, Казанова зови меня так!
irina_sbor — 13.05.2020
Как известно, мужчины делятся на женолюбов, женоненавистников
и женопофигистов.
О женоненавистниках и женопофигистах рассуждать не будем. Ещё
чего. Фу. Лучше поговорим про женолюбов!
Женолюбы бывают разные. Дон Жуаны, Казановы и Рыцари.
Дон Жуаны женщин домогаются, а Казановы и Рыцари женщин
боготворят.
Про Дон Жуанов тоже рассуждать не будем, они на
любителя.
Лучше про Рыцарей. Они женщину боготворят. Но только
одну.
А вот Казановы боготворят всех женщин. Всех боготворят и всеми
восхищаются!
Конечно, все женщины мечтают о Рыцаре. Чтобы один и на всю
жизнь.
И чтобы всегда на белом коне, с букетом в руке, с копьем наперевес.
Вражин отгонять. И чтобы не ел, не спал, а подвиги совершал. Во имя
Дамы сердца.
Прекрасный образ!
Я мечтала о Рыцаре всё отрочество и юность, уверенная, что
настоящая любовь может быть только одна и к одному.
Я родилась и выросла в очень строгой, пуританской семье. Советское
воспитание не позволяло девочкам кудахтать в куриных амурах.
В девочке воспитывали жену, мать, подругу и товарища по
борьбе.
Если любовь, то одна и на всю жизнь.
Если поцелуй, то только по любви.
Всему своё время. Любовь придёт, когда её не ждешь.
Поэтому лучше думать о Родине. А потом о себе.
Если девушка кокетничает с разными парнями – это
стыд-позор.
Если парень гуляет с разными девушками – это стыд-позор.
Жена верна мужу, а муж – жене. И никаких отклонений! Все
остальное стыд-позор.
Да, я выросла с этими убеждениями. С ними же приехала по
распределению работать в маленький городок на Кубани.
Северная девушка строгих моральных правил вдруг очутилась на
юге. Среди людей горячих, свободных и темпераментных. Среди
кубанского казачества!
Как человек совершенно неискушённый в делах любовных, я долго
не замечала ничего странного в новом трудовом коллективе. Я
подружилась с коллегами. Они мне понравились. Весёлые, вежливые,
умные, разухабистые.
Я охотно участвовала в посиделках, пила вино, училась
кокетничать с мужчинами. Как молодой специалист я имела на это
полное право! Да и в жизни мне этот опыт пригодится, думала я,
постигая премудрости взрослой жизни.
Ну и вот.
Войдя в коллектив и перестав пугаться, я с удивлением
обнаружила, что между коллегами явно прослеживается какая-то тесная
связь, выходящая за рамки служебных контактов. Какие-то тайные
отношения… Хотя, какие они тайные, если даже я, большой профан и
недотёпа, увидела их своим подслеповатым взглядом.
Мои догадки подтвердились рассказами новых подруг, которые
радостно посвятили меня в амурные игры мастеров и
преподавателей. Я очень удивилась.
Почти все они были людьми женатыми и замужними. Что
накладывало, по-моему, печать нравственной сдержанности и моральной
устойчивости. Ибо всё остальное стыд-позор!
А у них… Сплошные ай-люли!!!
Особенно преуспел на поприще жизнелюбия и женолюбия один
мастер, вполне положительный человек, семьянин, отличник
педагогического труда и социалистического соревнования. Геннадий
Михайлович. Ему было лет 40. Молодящийся старик, нахально
думала я, глядя на стройного, легкого, обаятельного мужчину в самом
расцвете сил.
Я знала, что он женат, что у него дети.
Мне нравился он как товарищ по партии и соратник по борьбе. Не
более того. Потому что «более того» на женатых мужчин у меня
не распространяется.
Так вот. Умнейший, добрейший и наивеселейший Геннадий
Михайлович, как оказалось, имел почти всех дам нашего учебного
заведения. Преподавателя А, секретаршу Б, бухгалтера С и другие
официальные лица.
Нет, не сразу всех вместе, Боже упаси! В разное время. На
всякий час.
Я так обалдела, что чуть не опплевалась вся!
Мое пуританское воспитание вопияло и визжало, что всё это
такой стыд-позор, какого свет отродясь не видел!
Гнусный, распущенный маньяк и развратник, убеждала я
себя, узнав эту новость. Но… но не получалось его презирать,
ненавидеть и бояться. Почему? Почему мне приятно его встречать,
улыбаться его шуткам, принимать от него мелкие и невинные знаки
внимания??? Стыд и позор! Мне! Стыд и позор, что я не могу
заклеймить его позором.
И другое не переставало смущать мою душу.
Почему все любовницы Геннадия Михайловича, работая в одном
коллективе, не ругаются, не спорят, не выясняют отношения друг с
другом? Или с его женой? Почему в этом коллективе царит тишь и
Божья благодать?
Я не понимала этого.
Да и ладно, думала я, мне-то что. Ко мне Геннадий Михайлович, как и
другие мужчины, относился по-дружески, немного фамильярно, немного
покровительственно, но без всяких поползновений на мою девичью
честь.
На излете учебного года, чудесной кубанской весной наше
училище участвовало в спортивно-туристическом слете.
Вместе с командой студентов и мастеров в долину реки Лаба
отправили и меня. Студенты должны были спортивно соревноваться, а я
должна была показывать им кино на кинопроекторе Украина. Такое у
меня было важное задание.
Меня обеспечили отдельной двухместной палаткой. Одно место
занимала я, второе ящики с киноаппаратурой и фильмами.
В первую ночь, посидев у большого костра, мы разогнали
студентов по палаткам, а сами продолжали вести неторопливые беседы,
попивая вино и другие алкогольные напитки.
Я ушла первая, потому что в те далекие годы своей молодости
пила мало. Мне быстро стало скучно. Ночь была
прохладная, поэтому я, напялив на себя свитер, куртку, улеглась в
спальный мешок и ещё замоталась в одеяло. Я уже стала засыпать,
когда услышала деликатный шепот.
- Не спишь? Можно я немного посижу у тебя, а то совсем
спать не хочется.
Пока я удивленно брякала ресницами, в палатку вполз Геннадий
Михайлович. Он аккуратно улегся рядом с киноаппаратурой и, опершись
на локоть, стал рассказывать мне очередные байки, уже не помню о
чём.
Я проснулась, развеселилась, а почему бы и нет? Мужчина
галантен, предупредителен, остроумен. Прекрасный собеседник. Не
каждый день такого встретишь.
Через полчаса оживленного разговора, Геннадий Михайлович вдруг
заворочался, расстегивая на себе рубашку.
- Ох, и жара, здесь у тебя, ничего, если я рубашку
сниму?
Не дожидаясь ответа, Геннадий Михайлович снял рубашку, а
вместе с ней и всё остальное. Да так быстро, что я и охнуть
не успела, как оказалась рядом с голым мужчиной.
Мужчина был голый, а я была в одеяле, в спальном мешке, в
куртке и в свитере. И жарко мне не стало. Мне стало очень
смешно.
Но я боялась обидеть мужчину, потому что скидывание одежды ещё
не повод смеяться над человеком. А никаких противоправных действий
Геннадий Михайлович не предпринимал.
Он удобно улёгся, взял мою руку в свою ладонь, стал
поглаживать мои пальцы.. Молча стал поглаживать. Создавая
романтическую обстановку. И терпеливо дожидаясь, когда и мне уже
станет жарко. Я тоже молчала, с каждой минутой понимая, что
ситуация завязывается в ненужный и обременительный
крендебобель. И я решила заговорить.
- У вас такие руки красивые.
Я упорно называла всех коллег старше себя по
имени-отчеству и на вы. Меня так воспитали.
– У папы моего такие же красивые руки. Кстати, вы очень
похожи. У меня папа тоже такой весёлый, подвижный, говорун
страшный! Когда гости собираются он всегда главный герой, на любой
гулянке!
Я увлеченно стала рассказывать, как Геннадий Михайлович похож
на моего папу.
И чем больше я ударялась в воспоминания о родителе, тем дальше
от меня отодвигался мужчина. Наконец я замолчала. Геннадий
Михайлович вздохнул и стал одеваться. Оделся. Пробормотал что-то
невнятное и быстро вышел из палатки в ночную тьму.
Я осталась наедине с собой и со своим недоумением. Мне не было
противно. У меня не было возмущения или ненависти. Мне было
смешно, жалко Геннадия Михайловича, такой облом, испорченная
ночь и всё такое.. Но и меня можно было понять! Потерять невинность
в палатке с ящиками киноаппаратуры! С заслуженным Казановой всего
коллектива! В некотором роде это, конечно, честь для меня, но я
решила от неё отказаться.
На следующее утро я ожидала от Геннадия Михайловича какой-нибудь
гадости. Не дождалась! Он был улыбчив, любезен как всегда!
Наговорил мне кучу комплиментов! Обворожил и закружил голову так,
что я подумала, ах, если бы Геннадий Михайлович не был таким
стариком….
Вот поэтому обижаться на Казанову сложно.
Он легко, как мотылек, обволакивает женщину своими мягкими крылами,
осыпает её сладкой пыльцой, баюкает, нежит… и улетает на другой
цветок. Оставляя после себя чувство глубокого удовлетворения,
намешанного на радости бессознательного счастья. Так говорили мне
женщины, попавшие в сети Казановы. Я им верю.
Каждая женщина хочет быть желанной и любимой. Каждая! И если
не на всю жизнь, то хотя бы на какую-то её часть… И если
судьба посылает ей Казанову..почему бы и нет?
Мои стойкие представления о морали в отношениях между мужчиной и
женщиной немилосердно поколебались после знакомства с
Казановой-мужчиной и дружбы с Казановой-женщиной. Кстати, там
же на Кубани. Всё, чему меня учили родители и родная
коммунистическая партия, стало рассыпаться от погружения в реальную
жизнь и знакомства с её героями…
На эти рассуждения меня сподвигнул и вдохновил
Андрей
arysev
Я думаю, что выдержки из его комментариев к посту про интрижки
логично завершат мои думы о вечном.
О Мужчине и о Женщине.
… Не согласен я с тобой насчет интрижек. Хотя сам был "облик
аморале", как дурак. Отбивался как мог, с колен снимал, из-за
пазухи вытаскивал особо активных. И зачем, спрашивается? Всё мне
казалось, что непорядочно это, что обман какой-то. Я же не женюсь,
не осыплю бриллиантами., лимузинами, и миллионами алых роз. А
значит зачем я, кому я такой нужен? Простая мысль, что кому-то
достаточно просто почувствовать себя любимой женщиной, желанной
женщиной, мне в голову не приходила….
… А что касается донжуанства, это все-таки какой-то
специфический талант надо иметь. Чтобы пройти по краю, искренним
ценителем женщин оставаясь, но не отдаваясь.) У меня, к примеру, с
первым проблем никогда не было. А вот со вторым беда. После трех
часов знакомства почему-то на мне все хотели жениться.)
Именно жениться, потому что моего согласия вообще не
требовалось.) Мол, я вся твоя навеки, и уже собираю чемодан. Мои
робкие блеяния, что я уже женат, и вообще не такой, в расчет
почему-то не принимались.)
Вообще, мне кажется, что изначально есть мужчины для брака,
а есть для адюльтера. Они могут быть два в одном, такое случается.
Но если нет в тебе второй ипостаси, то как писал гениальный Михал
Михалыч, "не умеешь любить - сиди, дружи".)))
Текст украсили работы американского
художника-иллюстратора Robert McGinnis