Как поп искал предел тупости прихожан

gans_spb — 21.01.2010 С жидосуицидом в мёрзлом болоте, дорогие мои христотерпилы! Ридигер воскрес, чтобы опять откинуться, на радость всем атеистам! А ты совершил акт суицида, приобщился к толпе жирных соевых моржей в ближайшем водоёме? Ведь только после этого тебе станут доступны все уровни прокачки от РПЦ, как писано в червивом мануале. Если, конечно, раньше этого не отправишься с пневмонией к ридигеру в объятия. В эти дни, когда даже джип чёрный воцерквлённый, на честно наворованное купленный, не спасает от лютого мороза, посмотрим мы на жизнь чиновничьей когорты ФГУП РПЦ да паствы их, благодарной и узколобой.

Это только тебе, офисный кариозный налёт, кажется, что Поп наш есть сугубо жруще-пердячий агрегат для ношения рясы в церкви, тупорылый и прямолинейный. Чорный джип попа и все его прижизненные блага чётко свидетельствуют, что перед нами — маститый чиновник среднего и повыше ранга. Только внешние артефакты, как то чёрный мешок рясы или пафосный золочёный офис, могут сбить с толку. Вот только Поп, напившись водкой в ресторане и меланхолично потыкивая вилкой в фуа-гра, мог бы расколоться о тяжёлых годах пути к богу: о том, как трещало некрещёное очко под натиском похотливого архиепископа; как тайком заучивал старославянскую муть, подрабатывая в НИИ ракетного оружия; как держал корыто во время крещения внучки секретаря горкома, и как с ним потом мутили бизнес по барыженью оргтехникой. Горкомовца грохнули за борзость, а Поп дальше поехал к боженьке на шестисотом мерине. Хвала небесам, там и вся братия подтянулась, и законы богоугодные протолкнули, и зажил Поп, как в раю. Потому что верил он в бога, а ты — в компьютер. Попу — уважение, паству благодарную, джип с дворцом, работу, оплачиваемую до гроба, и монашек, а тебе — айпод, ноутбук, проездной на метро и съёмную хрущу, атеист поганый.

Жил Поп безбедно, всё боженька ему давал: таможня намоленная добро давала, депутаты освящённые двигали нужные мирские задвижки, джипы менялись чаще, чем Христос воскресал, да в пост сало с артишоками не переводились. Едино, что мучило Попа, так это вопрос – есть предел или нет предела человеческой тупости? Бывало так сидит в церкви за иконостасом, лепит самолётики из молитвослова и смотрит, как подъезжает безногий имбецил на ржавой коляске к пожарному щиту и молится истово: подай, говорит, ножки мне – и свечки тыкает горящие. И так – каждый день весь год. Задрало это Попа, не выдержал, вскочил, подбежал к идиоту и – хрясь! – кадилом с размаху по роже его даунской:
— Идиот! Это щит пожарный, кретин! Тебе не ноги, а мозги сначала вставить надо!
— Батюшко, родной, не кори, дай благословение, дай свечку, дай ножки, дай новый айпод, — заныл овощ и залил всё соплями, и попытался вцепиться в необъятное круглое пузо Попа.
— Да поди ты к чёрту, мудак стоеросовый! Читать научись, завет прочти, иконы от ящика научись отличать! — с этими словами Поп развернул коляску инвалида, да и пнул её в сторону выхода. Раскидывая старушек в платочках, проституток в вечерних платьях и барыг в кожанках, колясочник вылетел с паперти и аккуратно насадился башкой на крест старой могилки игумена. Отмучался, болезный.

Вечером терминал по оплате грехов беспомощно моргал забитым дополна купюроприёмником, когда Поп, стоя на стремянке, мазал надроченной малафьёй морду иконы казанской богоматери, что должна была мироточить в эту ночь по присланному из московской епархии календарю. Плакаты о чудесном внезапном мироточеньи загодя были развешены по городу, а на входе в церковь поставлены пропускные автоматы по типу метрошных. Бизнес шёл.
Закончив окроплять комикс для верующих, Поп решил заодно справить нужду в чан со святой водой, так как сверху это было делать сподручнее. Задрав рясу и оголив божественную залупу, церковник виртуозно попал искристой струёй прямо в бак со христоверным святым эликсиром. И только тогда увидел немало удивлённое лицо старушки.
— Чо надо, прихожанка? — спросил Поп, ни разу не смутившись и продолжая ссать в святую воду.
— Да разве так можно, батюшка? — шёпотом пролепетала поклонница культа собственной нищеты и золотых церквей.
— С лестницы – можно, снизу – хер достанешь. Или ты про мироточенье? И так тоже можно, был бы хуй и лестница. Лестница, прихожанка, она ведь к богу приближает, поэтому мне всё можно. А ты там, снизу, купи три свечки, две поставь, а одной подрочи под радио Радонеж, да смотри, не обломай: я и в воск насрать успел.
Удовлетворённая таким ответом бабушка посеменила к выходу, а Поп, вытирая залупу об рясу, опять задумался: неужто действительно не переведутся эти тупые кретины на земле русской?

На следующий день Поп приехал на работу как всегда, под мощный мозговой долбёж очередного архимандрита с радио Радонеж из окна джипа. Но вытащил из багажника огромный поролоновый костюм губки-боба, повесил килограммовый крест на шею, да так и ввалился в свой офис. Дети писали на верхний ряд иконостаса от счастья, бабки падали в обморок, а проститутки со стрингами поверх юбок тыкали пальцем и говорили, что похоже на квадратную прокладку. Поп жёг, как мог: матерился, рыгал, пытался выпить коньяка из горла, но не попал в рот, мацал шлюшек за жопу и делал шоу, как умел. По пути сбил две иконы, которые прибили часть верующих своим тяжёлым окладом, да задел поролоновой сракой стойку со свечами. Видя, даже чуя, что запахло жареным поролоном, Поп по-сатанински прыгнул вверх и, как пробка в бутылку, вбился в чан со святой водой.
Снизу стояла вчерашняя бабка, челюсть её была где-то около пола, размер глаз – трижды больше светящихся гидроцефальных головастиков с икон.
— Чо, бабка, опять смотришь, что те надо, что опять не так? — спросила губка-боб поповским голосом.
— Да разве так можно…э-э-э… как вас…
— Губка-ПОП, — продожил Поп. — Конечно, можно, если есть поролоновый костюм и крест святой. Можно не только ссать в чан, а и срать туда! Мы же гадим вам в голову своими писаниями и клиросными песнопениями, так почему бы не засрать и воду святую святым поносом? Ладно, проехали, старая. Купи шесть свечек, четыре погрызи, а двумя подрочи под радио Радонеж. Всё, свободна!

Бабушка опять посеменила к выходу, очередь с термосами вышла из оцепенения, и все начали друг друга убеждать, что действительно, вода с ссанью и сранью, если она божественная, остаётся святой, и даже дважды божественной. Поп, истекая водой из поролоновой губки, поплёлся сушиться и опять задумался: сколько же можно гадить в голову чокнутым фанатам виртуального культа, доколе ж?!



На третий день Поп привёз в церкву оружия, взятого у знакомого гэбешника, и две пачки книг с новым и старым заветом. Левая часть церкви была объявлена старозаветной, правая – новозаветной, клирос – атеистическим клитором, который надо теребить, но не отрывать. Прихожанам было роздано оружие, бухло, наркотики, подсунуты голые монашки, и началось:
— Ты на кого батон крошишь, падла старозаветная!
— Ты ваще чё, не понял, новозаветный сперматозоид, да наш талмуд был, когда ваш даже и писать не начали!
— Да наш писать начали, когда вашим жопу подтирать стали!

Слово за слово, пошла битва церковных дебилов. За великомученика-царя угандошили пару блядушек, пришедших поставить свечку за приворот депутатов и отворот мандавошек. За схимника Антония Печёрского вырвали печень у жирной свиноматки-торгашки с рынка. За благовещение пресвятой богородицы порезали беременную студентку. Двое старозаветчиков мочили голову новозаветчика в чане со святой водой, а протодиакон из церковного хора уже пристраивался к жертве сзади. Все верующие были заняты самым важным делом на земле: объясняли противоположной стороне свою веру. Зуботычинами, пером под рёбра, просто пистолетом да гранатой. Ведь как можно спокойно спать, когда кто-то где-то не знает о боженьке на небесах, пишет святое причащение с маленькой буквы и жопит бабло на свечки? Епитимью на таких гадов, статью им и в лагеря! Веровать всем в непорочное впендюривание, терпеть невзгоды, сосать лиловый болт судьбы и верить в рай после смерти. А тем, кто не верит – отключить газ со светом, а самих сдать парторгу.

Недолго Поп искал предел человеческой тупости христотерпильных россиян. Прослышали про проказы Попа старшие браться из московской газпромовской епархии, приехали, вывели под белые ручки с блатного городского места, надавали по мордасам и отправили служить в приход такой жопы мира, что ЖПС не ловит, телика нет, и бобры зимой в лёд вмерзают. И сия пучина поглотила его в один момент: несут теперь ему не бабло, а пару яиц из-под дохлой курицы, ходят к нему прошловековые старушки да медведь из леса. Потому что НЕТ предела тупости верующих, тупая вера – простая и удобная, хорошо сочетается с телевизором и Россией. А на Попа-то пофиг: был Поп – и нету. А вот работа в офисах ФГУП РПЦ в городах-миллионниках вся наперечёт: было бы место, а уж чиновник всегда найдётся.

Оставить комментарий

Популярные посты:

• Ранее
• Архив