К этимологии слова "раб" и слова "работа". Часть 6

lengvizdika — 09.04.2024

Таким образом слово «раб» может обозначать в общих своих значениях и состояние беспомощного плода в утробе беременной женщины, и маленького глупого ребенка, стянутого пеленками, и пока еще недостаточно знающего подростка, находящегося в зависимости от своих родителей, и взрослого человека-попечителя с устоявшимся умом, который присматривает за ребенком и несет за него ответственность,- то есть слово «раб» так или иначе связано с периодом детства, а значит и слово «араб» может включать его в качестве элемента. На это указывают арабские слова arab (ārāb) — желание, стремление, страсть, вожделение, замысел, итог, ārâb - благоразумие, смышленость, ум и árab — присоединяться, бить, ударять, звено, конечность, сустав, колено, при том что слово «колено» не случайно связано со словом «поколение».

Поэтому наименование «араб» в своей основе является не обозначением нации как таковой, а обозначением множества людей, связанных между собой не столько религией, сколько более древним обычаем иметь много детей, поэтому и существовало арабское слово árab — прикрепление. Но это было не прикрепление холопа к хозяину или крестьянина к земле, а более человечное и разумное прикрепление людей друг к другу в единую семью или единую общину, что позволяло им выжить, помогая друг другу. 

Такое же отличие когда-то было и у славян, старавшихся иметь множество детей, поэтому их так много в Европе (300 млн человек), в то время как арабов много в странах Ближнего Востока и Северной Африки (430-450 млн). Здесь находится исток появления пресловутого термина slave – раб, ведь даже вариант происхождения среднеангл. slave ← старофр. sclave ← латин.  sclavus  ← среднегр. σκλάβος (раб, пленник), σκλάβα (рабыня, пленница) можно соотнести со σκλαβώνω с весьма двусмысленным значением «пленять, покорять», что подтверждается словом σκλαβα — наложница, любовница, сожительница, содержанка,обнаруженном в A Patristic Greek Lexicon.

Это второе значение гр. σκλαβα никак не согласуется с нынешним понятием раба, потому что у наложницы правителя могло быть влияния больше, чем у всех министров вместе взятых, и подчинялась она исключительно своему господину, как и жена беспрекословно подчинялась своему мужу. А значит σκλάβος (раб, пленник) мог быть всего лишь молодым и сильным по своей природе человеком, но в отдельных случаях он мог быть и выжившим из ума стариком, попавшим в обманчивые сети какой-нибудь юной красавицы.

Тем не менее, определяя «склавоса» как «раба любви», страдающего от своей безудержной страсти, можно ограничить его возраст с одной стороны периодом детства, а с другой стороны периодом супружества, из чего можно заключить, что «склавос» или «склав» — это молодой неженатый человек, который мог быть как рындой, охраняющим правителя, так и претендентом на руку и сердце юной девушки, потому что в те годы 20-летняя считалась уже перестарком. 

В принципе это соответствует русскому термину «варяг» — охранник и санскритскому слову vara – жених, супруг. Исходя из этого, древнегреческие слова σκλάβος и  σκλαβα можно сравнить с санскритскими словами śāka — помощник и labha – обретение, преимущество, прибыль, а также с древнегреческими словами σάκος — защита и λᾰβίς — застежка, пряжка, которая пристегивает одно к другому, что и означает получение прибыли, каковой может быть, например, молодая девушка для мужнего рода или надежная охрана, состоящая из молодых и обученных парней, для правителя. В таком случае символическое значение застежки с пряжкой соответствует значению защитного круга, что подтверждается санскритскими словами vara – жених, любовник, супруг, избранник и vara – замкнутое пространство, круг.

То что санскр. «rabh» (rabhate) не имеет к образу раба в современном понимании этого слова никакого отношения подтверждает и санскр. «rabha» – название обезьяны в сопоставлении с санскр. rabh – хватать, зажимать. Именно обезьяны хватаются за ветки, прыгая по деревьям, но в Индии они являются священными животными, которых нельзя тронуть даже пальцем. В этом своем образе обезьяны-rabha сближаются с образом божества, которое в турецком языке обозначается словом rab, а в арабском — rabb. По своему образу обезьяна похожа на человека, а человек, как известно, был создан по образу и подобию Божьему. 

Это же касалось и образа ребенка до его полноценного взросления, когда он после инициации и вступления в брак получал не только право голоса, но и другие привилегии, свойственные взрослому человеку,- а точнее просто человеку, потому как ребенок согласно старому мировоззрению был всего лишь подобием человека, что позволяет сопоставить русское слово «ребенок» и санскр. rabha – обезьяна, хотя более точным для русского языка было бы сопоставление слова «ребенок» (ребя) с санскр. rebha – скрипящий, бормочущий, звучащий, прославляющий, потому как голос ребенка приравнивался к звукам окружающей природы, которая этими звуками «прославляла» своего Создателя, а ребенок должен был славить своих родителей.

Таким образом в слове «ребенок» может присутствовать смысл невнятной речи после его рождения, когда малыш еще не умеет разговаривать, а затем уже смысл подростковой речи,- понятной, но нелегитимной,- к которой никто из взрослых не будет особо прислушиваться до прохождения подростком инициации. Помимо этого есть и смысл «хватать, зажимать» (санскр. rabh), когда ребенка берут на руки и он сам хватает предметы своими ручонками, а также смысл заключения в «зажимы» (пеленки), которые в какой-то мере соответствуют заключению плода в темнице женской утробы. К тому же дети должны были беспрекословно подчиняться своим родителям, особенно отцу.

Но если значения санскр. rebha — бормочущий, звучащий, прославляющий относятся ко всему периоду развития ребенка, то слово re'b-  'обладать маленькими прыщами' из языка фула можно отнести к периоду гормональных сдвигов в организме ребенка, завершающих его половое развитие и связанных с формированием собственного «Я», которое когда-то сопровождалось обрядовым издевательством в качестве своеобразного подталкивания к добровольному совершению инициации в те времена, когда она еще проводилась языческими жрецами.

Можно даже сказать, что ребенок, лишенный многих жизненных удовольствий, но зато призванный беспрекословно подчиняться главе семьи и своим поведением прославлять его, подобен монаху — иноку, находящемуся в подчинении у Бога и славящего своего Господа, поэтому соединение элемента «реба» с элементом «инок» согласно санскр. «a+i дает e» как раз и образует слово «ребенок», в котором заложен смысл инаковости, схожей с подобием.

Если же мы в свою очередь  попробуем разобрать слово «инок» на части согласно санскр. «a+u дает o», то можем обнаружить соединение ина+ук (уч), где элемент «ина» можно сопоставить с санскр. ina – способный, годный, дикий, буйный, могучий, а элемент ук (ус) — с санскр. ukh – вращаться, приводить в движение (uc – быть приученным, подходящим, полезным). 

То есть слово «инок» в качестве церковного термина можно трактовать как «усмиривший свой нрав», что дало бы соединение ina — дикий, буйный, могучий и uc – быть приученным, подходящим, полезным, в то время как ребенок-непоседа в окончании своего наименования имеет элемент, который можно трактовать как «способный вращаться и быстро двигаться», что сопоставимо со словами ina – способный и ukh – вращаться, приводить в движение.

То, что слово rebha — бормочущий, звучащий, прославляющий может относиться к ребенку, подтверждает русское диалектное робя — ребенок, где, возможно, присутствуют элементы, подобные санскритским словам ra – дарить и ubha – оба. Таким образом, слово «робя» можно трактовать как «подаренный двумя», «сокровище двоих» или «полученный с помощью любовной игры двоих», потому что санскр. ra может иметь значения «дарить, огонь, страсть, любовная игра, сокровище».

С этой точки зрения интересно рассмотреть и русское слово «ребя» - ребята, мужское сборище простолюдинов, рабочие, солдаты, которое также можно сравнить с санскр. rebha – скрипящий, бормочущий, звучащий, прославляющий, за смыслами которого может таиться образ человека, чей голос для власти подобен шуму окружающей природы, то есть невнятен, но зато у него есть возможность воздавать хвалу своему господину, отцу, командиру. 

Интересно, что словом rebha также обозначается имя риши (мудреца), по воле случая пребывавшего в колодце в течение 9 дней, где, возможно, присутствует намек на пребывание младенца в течение 9 месяцев в материнской утробе или же прохождение подростком достаточно долгой (вероятно, также 9 месяцев) инициации в запретном для других месте.

Более того согласно тому, что в санскрите соединение a+i дает e, в слове rebha может присутствовать элемент ibha – слуги, домочадцы (чада), при том, что санскр. chada – крыша, кров, убежище указывает как на кровное родство, так и на условное родство по служебным обязанностям. Присутствие же в слове rebha элемента ra, имеющего помимо прочего смысл любовного вожделения и страсти еще больше сближает это слово со словом «ребенок» (чадо) в качестве итога подобных любовных заигрываний.

Таким образом, санскр. rabhas — сила, мощь, а вместе с ним и латин. rob – грабить, отнимать, разбойничать, вряд ли подходят для образа подневольного человека,- но зато оба эти слова хорошо объясняют смысл известного постулата «право сильного».

При этом мощь и сила rabha-обезьяны проявляется в обезьяноподобном божестве Ханумане (сыне и воплощении Шивы), который в детстве был большим озорником и частенько воровал у отшельников принадлежащие им вещи. Отличался он и своей способностью мгновенно увеличиваться в размерах. Если мы воспримем образ этого героя как отображение подростка, проходившего инициацию, связанную в том числе и с набегами на крестьянские дворы, то сломанная в детстве челюсть Ханумана может отображать отсутствие права человеческого голоса у инициируемых, а также отсутствие возможности высказать свое мнение у подраставших детей.

При этом способность мгновенно увеличиваться в размерах может скрывать под собой быстрый переход после окончания инициации из низкого статуса, свойственного детскому возрасту, в высокий статус взрослого члена общества. Но также вероятно, что за мгновенным изменением формы Ханумана скрыто мгновенное изменение формы возбужденного мужского начала, что позволяет сопоставить латин. forma (обличье, вид, образ) со шв. förmå — мочь, побуждать, быть в состоянии, что соответствует англ. shape — форма и санскр. sapa – мужской половой орган. Можно добавить и неслучайное сопоставление англ. hero — герой, богатырь с русским обсценным словом «хер».

Оставить комментарий

Популярные посты:

clemens

Эффективная огнезащитная краска для дерева: советы по выбору и использованию специальных красок

fotovivo

Сам себе художник

afirsov

Тактикульность высокого "градуса"

colonelcassad

Азовская кольцевая

oldcolor

Сколько было коммерческих слайдов Айвза?

arabena

Лоренцо Лотто Портрет мужчины

mihailgurevitch

ЗМЕЙКИ И ВСЕ-ВСЕ-ВСЕ

anna_bpguide

Ещё Сисси. Неожиданно

veronika_stef

Первый концерт 2025 года

• Ранее
• Архив