Иван Ефремов – человек трех миров, Часть первая

anlazz — 07.09.2021 Теги: Ефремов Интересно – но если рассматривать Революцию 1917 года в качестве самого значимого изменения последних четырех тысяч лет, в качестве того самого «фазового перехода», который так любят упоминать футурологи – то очень многое становится понятным. Причем в очень сложных вопросах – таких, как например социальная динамика «советской жизни», завершившейся в свое время трагической гибелью страны. Поскольку отсюда нетрудно будет догадаться, что очень многое из негативных явлений, характеризующих тот период, в действительности оказываются связанными именно с революционностью и фундаментальностью данного изменения. (Которое настолько выше любых обыденных событий, что не может быть понятым путем использования обыденного же мышления.)

Но об этом будет сказано несколько позднее. Сейчас же хочется отметить тот факт, что – как это не удивительно – одним из лучших ключей к подобной особенности советского бытия могут послужить работы великого советского писателя-фантаста Ивана Антоновича Ефремова. Который, ИМХО, выступает одним из самых значительных авторов советской эпохи, и одновременно – человеком, прекрасно понимающем то, с чем ему приходится иметь дело. Поскольку он – Иван Ефремов – на самом деле является тем, кого можно смело называть: человек трех миров.

Дело в том, что указанный автор прекрасно застал и пресловутый старый мир – который отнюдь не закончился в 1917 году, а продолжал господствовать над огромным количеством сторон советской жизни после этой даты. В том смысле, что в тех же 1920 годах еще огромное количество людей продолжало жить в рамках прежних представлений, для которых было характерно жесткое неравенство и принятие идеи «неценности» человеческой жизни большинства. Да, именно так: никакая пропаганда, да и прямая административная деятельность большевиков не могла быстро поколебать эту скалу. На которой, между прочим, базировались такие важные элементы общественной жизни, как то же взаимоотношение работника и работодателя. Благодаря чему даже в 1920 годах проблемы выживания первых нисколько не беспокоило последних.

Это было характерно даже для советских предприятий – ну, а о частных и говорить нечего. (В 1920 годах частники давали 80% рабочих мест.) В результате чего человек 1920 годов должен был сам заботится о своем пропитании. Как тот же будущий писатель, который начинал свою трудовую карьеру, как грузчик и дровокол. Ну да, от природы Ефремов имел великолепную физическую форму, коя позволяла ему зарабатывать подобным образом. И никого не интересовал тот факт, что было Ивану тогда всего 15 лет. Поскольку тогда это было нормой – трудовая деятельность 99% жителей Земли начиналась с этого возраста или еще раньше. И не попади молодой Ваня в палеонтологический музей – к великому русскому палеонтологу Сушкину – то не было бы никакого доктора биологических наук и лауреата сталинской премии, а так же одного из самых значительных мыслителей советского времени. А был бы обычный работяга, вкалывающий с утра и до вечера, и живущий, по сути, одним днем.

Впрочем, о Сушкине и работе в науке будет сказано чуть ниже – поскольку это будет уже следующий мир. Тут же стоит сказать только то. что уже с детства Иван Антонович прекрасно понял: что же такое являет собой пресловутое традиционное общество –оно же привычный мир человеческого бытия, отраженный в бесконечном количестве художественных произведений. Понял он и многое другое – например, поражающую условность семейных и любовных отношений, которые так часто воспевались литераторами и мыслителями. Но которые являли лишь созданной идеологией оболочкой, имеющей с реальностью мало общего. Ну да – мать и отец, с радостью разбежавшиеся друг от друга, лишь только появилась возможность для этого. И – давайте уж говорить честно – с радостью забывшие свои обязательства перед детьми, как только стало понятным, что с последние не нужны в жизни.

Конечно, тут можно винить слом традиций, гражданскую войну и т.д. – но сути это не меняет. В том смысле, что реальная любовь людей способна переносить и подобные трудности – а вот если ее (любви) нет, а есть только традиции и навязанные внешним давлением нормы, то поведение людей будет значительно отличаться. Наверное, не надо говорить, что именно этот момент стал основанием для известной позиции писателя по отношению к семье – которую он видел исключительно социальным явлением, мало связанным с высокими чувствами. (И очень сильно связанным с социоэкономическими факторами.) Но одновременно – указанное время дало Ивану Антоновичу и примеры обратного: пример того, как много людей смогли проявить свои высшие душевные качества в плане борьбы за идею, за казалось бы, условные концепции, вроде социализма или той же науки.

Как уже помянутый Сушкин – человек, ставший помимо «крестного отца» для самого Ефремова фактически, одним из отцов самой российской палеонтологии. В том смысле, что он был одним из тех подвижников – не желающих ни чинов, ни капиталов – которые формировали научный школы в нашей стране. (Тратя на это силы и время, которые более «удачливые» личности тратили на личное могущество.) И формируя тем самым костяк того самого мира, что возник после революции и был определяющим для страны вплоть до самых 1950 годов. Да,именно так: большевики были всего лишь наиболее яркими представителями этих самых «русских подвижников», к которым относились и инженеры, и ученые, врачи, педагоги и т.д. Которые, по сути, и создавали в России островки тех самых прогрессивных производственных и социальных систем, которые и стали основанием будущей советской жизни.

Конечно же, надо понимать, что этот процесс был крайне сложным и уж те более – нелинейным. И что многие из тех, кто своей деятельностью приближал будущую революцию, формально не приняли ее. И выступили в лагере своих естественных врагов – традиционалистов, сторонников идеи «социальной магии», сиречь, концепции полного подчинения «высшими» «низших». Но это – неизбежные «побочки» изменений подобного рода. Которые не влияют на конечную суть – на то, что «советский мир», а точнее, раннесоветский мир – стал порождением не только фундаментальных исторических процессов, но и сознательной работы многих «прогрессивно-ориентированных» людей. Которые смогли уловить в общей массе социального «броуновского движения» некие конструктивные моменты, и усилить их. Выступив, таким образом, акторами социального развития.

Но понятно, что зарождающийся «новый мир» по определению не мог быть бесконфликтным и непротиворечивым. (На самом деле это фундаментальное свойство Вселенной.) Напротив, его новизна и отсутствие наработанных технологий неизбежно приводили к множеству коллизий - в том числе и крайне жестких. Можно сказать, что в это время формировалось множество социальных моделей и стратегий - и разумеется, не только конструктивных. Но было и одно важное отличие – этот самый советский мир, по умолчанию, был настроен на поиск более совершенных форм социального бытия. Поэтому деструктивные его элементы со временем должны были исчезнуть – в отличие от «старого мира», в котором они были встроены в базис.

Впрочем, об этом так же надо говорить достаточно подробно в отдельном посте. Нам же, в рамках поднятой темы, тут важно отношение этого самого мира и Ивана Антоновича Ефремова. Которое было столь же сложным и нелинейным, как и этот самый мир. В том смысле, что – как уже было сказано – сам Ефремов был прямым порождением раннесоветского времени, со всеми вытекающими отсюда последствиями. Например, в том плане, что он прекрасно усвоил принцип первоочередности прогресса и необходимости всячески работать на его продвижение. Вплоть до того, что ради этого можно рисковать и человеческой жизнью. Но усвоил он и то, что подобный риск есть крайняя мера. необходимая только тогда, когда все остальное уже не работает. И что «играться» человеческими жизнями – как это делали «владыки эпохи традиции» не стоит. Поскольку в мире постоянных изменений каждая человеческая жизнь есть высшая ценность, потеря которой катастрофична.

Поэтому за все время своих многочисленных экспедиций Ефремов, кажется. не потеряли ни одного человека. (Хотя условия там были жесточайшие: если интересно – то можно почитать «Дорогу ветров» про монгольскую экспедицию. И сделать поправку на то, что это уже 1950 годы, т.е., время совершенно иное, нежели те же 1920-1930.) В этом плане он, разумеется, всегда был против каких-либо репрессий и прочих применений «силового аппарата»,считая все это отрицательными явлениями в советском обществе, а не его основой. (По отношению к тому же ГУЛАГу ИАЕ всегда имел конкретное и очевидное мнение. Причем, надо понимать, что человек, занимавшийся «практической геологией» прекрасно знал, что это за система.) Но – еще раз – он прекрасно понимал, что не ГУЛАГ есть основа советской жизни, что все эти «лагеря» приходящи и что занимают они лишь незначительную часть советского бытия.

И – что самое главное – знал он и то, что жесткость и жестокость раннесоветской эпохи неизбежно должны смениться на нечто иное. На новый тип человеческого общества, в котором рудименты прошлого – в виде государственного насилия – должны будут заменены на совершенно иные механизмы. На механизмы в виде тщательного воспитания, внимательного формирования психики каждого советского человека – что сделает любое госнасилие ненужным. То есть, он ясно видел вызревающий внутри «раннесоветского мира» совершенно иной, более совершенный мир.

Но об этом будет сказано в следующей части…

Оставить комментарий

Популярные посты:

• Ранее
• По теме
• Архив