Хотели как лучше - 18

      Конец старой Ливонии

      Битва (хотя какая это битва – так, стычка, не больше того) при Эрмесе и падение Феллина, пленение бывшего ландмейстера и ландмаршала Ордена – все это стало знаковыми событиями. Конец Ливонии, о котором все говорили так много и так долго – вот он, ante portas. И теперь нужно было что-то делать для того, чтобы наследство покойного попало в нужные руки.       Единственный человек (вы таки не поверите, но это Иван Васильевич!), который имел хоть каплю сострадания к несчастному больному человеку северо-восточной Европы и пытался спасти (конечно, в собственных интересах, но тем не менее) после неудачи с идеей привлечь к сотрудничеству Фюрстенберга или Белля (вот же бараны альтернативно одаренные – им дали шанс сохранить хотя бы часть Ливонии, и они им не воспользовались – назло Московиту отморозим ухи!), на время пока решил оставить эту идею и прощупать возможность приобрести под занавес еще что-нибудь. Например, тот же Ревель – и снова, как и прежде, попробовать сперва лаской.
      Князь П.И. Шуйский отправил в Ревель послание с «приятельными словами» о том, что было бы хорошо и кровь бы ничья не лилась понапрасну, если бы добрые ревельские бюргеры били челом государю Ивану Васильевичу, а он бы их пожаловал. А чтобы мысли добрых ревельских бюргеров устремились в правильном направлении, по остаткам Ливонии рассыпались русские загоны, занявшиеся привычной работой по morden und rauben.
      Увы, добрые ревельские бюргеры, видать, понадеявшись на переговоры то ли с датчанами, то ли эрцгерцогом Финляндским, порешили все же повоевать и напали на один такой русский загон, имевший неосторожность разбить свой лагерь неподалеку от Колывани. Командовавший отрядом голова (как его звали – история умалчивает, да, может быть, оно и к лучшему, незачем знать имя ироя, опозорившего честный служилый род) по старому доброму обычаю расслабился, застав и сторож не выставил и тем самым позволил добрым ревельским бюргерам немношко себя побить-поколотить. Оплеуха вышла бы знатная, но тут подоспел на помощь голове воевода И.П. Яковлев и уделал добрых ревельских бюргеров по первое число, отбив пленных и взяв трофеи, в т.ч. пару фальконетов.
      Нечто подобное случилось и под замком Вольмар, гарнизон которого решил проявить неожиданную дерзость и был примерно выпорот, частью потоптан и посечен, а частью уведен в полон.
      И, в довершение всех несчастий, чухонские мужики, которым надоело, что их все время грабят – то свои, то московиты, ни некуда им, бедным чухонским мужикам, податься, восстали и начали немношку резать местных дворян. Тем, конечно, это не слишком понравилось и они, вооружившись и сев на коней, потоптали бунтовщиков и привели их в исполнение, но вот осадочек все равно остался.
      Все эти несчастья побудили ревельцев ускорить переговоры со шведами. А Кеттлера и Вильгельма – с Жигимонтовичем. А Мстиславский тем временем получил приказ итить и взять замок Пайду, который Вейсенштайн. Однако, похоже, князь и его воеводы, испытывая головокружение от успехов, посчитали Пайду легкой добычей и пошли на нее, взяв с собой лишь лехкий наряд. И в итоге закономерно (почти) сели в лужу (почти в прямом смысле, ибо Пайда была окружена болотами). Комендант замка К. фон Ольденбокум был человеком старого закала, сел в осаду крепко и, несмотря на то, что русская артиллерия нанесла серьезный урон и гарнизону, и замковым стенам, бился крепко и явственно, да так, что воеводы порешили, что связываться с упертым немцем себе дороже, наступает осень, жрать нечего, посоха разбежалась и вообще, виноград какой-то зеленый и кислый попался. Осада была снята, Пайда устояла, а конец кампании 1560 г. оказался смазан этой незадачей.
      Тем временем вокруг Ревеля завязался довольно таки плотный узелочек. Жигимонтович решил прибрать его к рукам и потребовал от добрых ревельских бюргеров принять его «президию» (ОКПЛВ), которая должна была защитить Ревель от всяких внешних турков. Ревельцы как-то особо не возрадовались от такого предложения и снова стали бить челом эрцгерцогу Финляндскому, чтобы тот поскорее принял решение и спас их от всяких посягательств со стороны что Московита, что Жигимонтовича. Эрик, только что принявший корону от скончавшегося отца, пообещал ревельцам, что он готов немедля отправить свои войска в Ревель, но тут испугались сами ревельские послы, которые, не имея соответствующих полномочий, отбыли домой за новыми инструкциями. А пока суд да дело, жигимонтова президия из польских наемников таки въехала в Ревель.
      To be continued…

      Эрик XIV собственной персоной