ФЕДОР РОКОТОВ. ПОРТРЕТ НЕИЗВЕСТНОГО В ТРЕУГОЛКЕ
nikonova_alina — 24.08.2023Федор Рокотов, наверное, мог бы претендовать на звание самого загадочного русского художника. Мы так и не знаем достоверно, кто был его отец, почему он родился крепостным, а к концу жизни оказался дворянином, как и у кого он учился живописи и где провел первые двадцать лет своей жизни. Не менее загадочны и имена многих из его моделей. Мы до сих пор не знаем, кем были эти неизвестные в розовых платьях или в синих камзолах, как их звали, и какая у них была судьба.
Один из самых очаровательных портретов Федора Рокотова традиционно называется «Портрет неизвестного в треуголке». Он был написан приблизительно в начале 1770-х годов.
Молодой человек, изображённый на портрете, поражает свежестью нежного румяного лица и мягкой улыбкой полных, красиво очерченных губ, на которых играет почти леонардовская загадочная улыбка. Его темные глаза смотрят ясно и внимательно. И это прекрасное юное лицо, как это обычно бывает на портретах Рокотова, как будто выплывает из глухой темноты навстречу зрителю. Колористическое решение портрета построено на тончайшей игре оттенков коричневого и черного цветов, пронизанных золотистым светом и оживленных яркими серебряными бликами.
И, разумеется, всех всегда интересовал один вопрос: кто же этот юноша, которого изобразил художник. Этот портрет попал в Третьяковскую галерею из пензенского имения Рузаевка небезызвестного Николая Струйского, друга Рокотова, поэта-графомана и мужа Александры Струйской, героини самого известного рокотовского портрета. Николай Струйский держал в своем имени только портреты своих близких родственников или глубоко почитаемых им людей. Отсюда напрашивается логичный вывод, что изображённый на портрете персонаж должен иметь какое-то отношение к семейству Струйских.
При изучение портрета было проведено его рентгенологическое исследование, и обнаружено, что костюм и пресловутая треуголка неизвестного были написаны поверх женского платья и прически, а сам предыдущий портрет был написан приблизительно в середине 1760-х годов. Без изменений осталось только лицо. Поэтому был сделан вывод, что изначально на портрете Рокотов изобразил первую супругу Николая Струйского Олимпиаду Сергеевну Балбекову. Известно, что женаты они были недолго, и что она умерла при родах. Девочки-близнецы, которых она произвела на свет, также не выжили.
Видимо, Струйский очень любил свою первую жену, и его вторая супруга Александра Петровна урождённая Озерова сильно его ревновала. Якобы Струйский попросил своего друга Рокотова переписать портрет ещё до свадьбы, чтобы его невеста не имела поводов для ревности, и при этом он мог постоянно держать его перед глазами.
Но существует и вторая версия идентификации личности героя портрета, которую пытались доказать некоторые отечественные искусствоведы. Предположительно, на портрете может быть изображён внебрачный сын Екатерины II и Григория Орлова, граф Алексей Бобринский. Проблема только в том, что портрет неизвестного датируется серединой 1760-х-началом 1770-х гг., а Алексея Бобринского императрица произвела на свет в 1762 году. Правда в этом случае дату написания портрета переносят на 1782 год, хотя это смещение никаких документальных или стилистических подтверждений не имеет.
Есть еще третья версия, согласно которой Рокотов портрет дополнительно не переписывал, а сразу написал Олимпиаду Струйскую в мужском маскарадном костюме.
Ни одна из этих версий так и не была однозначно доказана, так что молодой человек или девушка продолжают смотреть на нас из глухой темноты рокотовского портрета и загадочно улыбаться, тщательно скрывая свои тайны.