Дитя моря и звёзд. Девять

sel-kie — 03.06.2024

Девять

Когда они возвращаются, Ночная Волна делает рыбок.

Она плавает посреди центральной комнаты, вокруг её головы клубятся какие-то графики и знаки. Время от времени перед её носом воздух сгущается и собирается в полупрозрачные светящиеся формы. Это едва намеченные очертания рыб, просто плоские ромбы с намёком на хвост, но они сразу же уплывают прочь. Целые облака их вьются вокруг дома, сбиваясь в радужные косяки, и заполняют помещения.

— Красивые, — хвалит Стивен, глядя на подвижные ручейки. Ночная Волна ничего не отвечает, но выдаёт ещё одну стайку.

— А для чего они? — спрашивает Стивен. Он пытается дотронуться до одной из рыбок пальцем; та уворачивается и уплывает. Бельку везёт больше: ей удаётся схватить одну рыбёшку в пасть. Но та рассеивается без следа.

— Ни для чего, — отвечает Ночная Волна. — Просто вдруг захотелось компании.

Стивен критически оглядывает её. Тюлина выглядит неважно. Она осунулась, вибриссы обвисли, мышцы выдаются под шкурой резче, чем раньше, и Стивен готов поклясться, что её полоски побледнели.

— Тебе надо почаще выходить гулять, — замечает он. — Здесь вообще-то есть вполне приятные местечки. Не то чтобы я не мечтал отсюда убраться, но это лучше, чем сидеть взаперти.

— Ты ничего не понимаешь.

— Ну так расскажи мне, — просит он.

Ночная Волна не отвечает.

Стивен ждёт, скрестив руки.

— Это всё моя вина, — говорит она наконец.

— Почему? — спрашивает он.

— Я думала, что поступаю умно, — говорит она. — Это я нас в это втянула. Мы должны были оставаться на корабле…

— Паук улетел раньше времени, — возражает Стивен. — Он сказал, у нас есть три часа. К тому же, нам необходимо было хоть ненадолго сойти с корабля.

— Ну… — говорит она. — Нет. То есть… паук не навредил бы тебе. Они и правда безобидные. Жуткие, конечно, но безобидные. Дело в том, что… матриарх попросила меня смотреть в оба на случай, если будет происходить что-нибудь странное. И когда паук решил отклониться от курса и залететь на Снарл, я подумала, что это как раз то самое и есть, а потом он начал говорить тебе странные вещи, так что… Я немного преувеличила.

— Ты мне солгала, — говорит Стивен.

— …Да, — говорит она и закрывает глаза.

Стивен не знает, что думать. Не то чтобы это было не в её духе — он уже давно подозревал, что Ночной Волне не в новинку принимать неправильные решения.

— Погоди, — говорит он. — Матриарх просила тебя сделать — что именно?

— Ей казалось, что между пауком и Строителями происходит что-то странное, — говорит Ночная Волна. — Почему паучий корабль оказался так близко от Земли? Земля — так себе планета, нет никаких причин находиться вблизи неё. А Строители что-то замышляют, в этом она уверена. Поэтому, когда вам с бельком понадобилось в Родные Воды, а мне как раз нужно было улетать, это была хорошая возможность…

— Значит, мы послужили тебе прикрытием, — заключает Стивен. — Матриарх никогда не делает чего-то лишь по одной причине, ага.

— Всё так, — с несчастным видом говорит Ночная Волна.

Итак… Ночная Волна лгала ему и всё это время его использовала. А теперь она снова им манипулирует, пытается разозлить.

Только у неё так плохо получается. Поощрять её самобичевание опасно, к тому же, она делает это так неуклюже, что Стивен просто не может на неё сердиться. И кроме того, чтоб он сдох, если даст ей добиться своего.

Остаётся одно: сменить тему.

— Я разговаривал с роботом, — говорит он. — Он сказал мне кое-что интересное.

Он пересказывает подозрения робота о прилетающих кораблях.

— Значит, паук знал о том, что Снарл здесь, — заключает он. — Но почему? Зачем лететь в такое место, куда никто не летает?

Похоже, ему удалось задеть любопытство Ночной Волны; она оживляется.

— За чем-то, что ты хочешь держать в секрете? — предполагает она.

Он прерывается на минуту, чтобы отнести белька в комнату с кругом жизнеобеспечения. Она вплывает в круг, замирает на мгновение, потом принимается исступлённо извиваться. Она так делает пару раз в день, и Стивен предполагает, что так она испражняется. Стивен и сам использовал круг для этого; результат дематериализуется так быстро, как будто его и не было. Стивен пока не решил, что чувствовать по этому поводу — восхищение или неловкость, — но определённо пока не привык к такому способу опорожнения кишечника.

— Что, например? — спрашивает он, возвращаясь.

Ночная Волна не отвечает, но теперь это вызвано задумчивостью.

— …А ещё они не пытались спасти Риииарра и робота, — добавляет он.

— И растение, — прибавляет Ночная Волна.

— Хорошо, и растение, — соглашается он. — Либо они и не собирались искать, либо не хотели найти.

— Какие неприятные люди, — замечает она.

— Мы всё равно хотим, чтобы они нас спасли? — спрашивает Стивен.

— Да, — твёрдо отвечает Ночная Волна.

— Я всё думаю про контрабанду, — признаётся Стивен. — Я даже не знаю, существует ли она у вас, галактических народов.

— Существуют вещи, которые опасно иметь, — отвечает она. — …Или ужасно. Но я понимаю, что ты имеешь в виду, и это встречается очень редко.

— Значит, всё-таки секрет, — кивает Стивен. — Какой же секрет можно хранить в таком месте, как это?

— Я не знаю, — отзывается Ночная Волна.

— И я не знаю, — говорит Стивен.

Они глядят друг на друга. Косяки плоских рыбёшек проплывают мимо.
____________________

Стивена беспокоит состояние Ночной Волны.

Она всегда была ворчливой, но это её уныние в сочетании с глубочайшей апатией — это что-то новое. Стивену ничего не известно о психологии тюлинов, но он подозревает, что она до сих пор не оправилась от того срыва, который с ней случился, когда они обнаружили, что застряли на Снарле.

Ему приходит в голову, что, кроме редких вылазок с ним и бельком, она практически не бывала снаружи за всё то время, что они здесь.

Тем вечером, во время обеда, он говорит:

— Надо устроить вылазку.

Большинство тюлинов неряшливые едоки. Мелкую рыбку они глотают целиком, но особенно любят вцепиться во что-то покрупнее своими мелкими острыми зубами и рвать это на части, разбрасывая во все стороны рыбью чешую, кости и клочки кожи.

Но Ночная Волна ест не так. Хотя она и разрывает свою пищу на части, но не пользуется услугами круга жизнеобеспечения, а сама производит нечто бесформенное, напоминающее копчёный лосось. Может, это такой фастфуд? Тюлений аналог лапши быстрого приготовления. Чем бы это ни было, оно, похоже, не доставляет ей особого удовольствия.

— Я бы хотел посмотреть, что находится дальше по спирали, — продолжает Стивен, когда она ничего не отвечает. — Вдруг там есть что-то, что нам пригодится.

— Вряд ли, — отзывается Ночная Волна.

— Почему?

— Если бы там что-то было, другие бы это уже нашли, — вяло замечает она. — Ничего там нет.

— Ну, точно мы знать не можем, так ведь? — возражает Стивен. — Робот занят только своей трубой. Риииарр вообще не разбирается в технике. А растение… оно растение. Откуда нам знать: вдруг кто-то, кто прилетал сюда раньше, оставил здесь что-нибудь?

Она некоторое время обдумывает такую возможность, потом немного оживляется:

— Вероятность очень слабая, но она есть.

В отличие от Ночной Волны, белёк ест действительно неаккуратно, хотя синтетические рыбки, которые она терзает, были бы взрослому тюлину на один зуб. К счастью, круг жизнеобеспечения не даёт ошмёткам разлетаться; они просто растворяются в воздухе, не создавая особого беспорядка.

— Разумно будет туда пойти, — добавляет Стивен. — Отсюда нам не видна целая половина неба, которую заслоняет проклятый фиолетовый светильник.

— Это верно, — задумчиво отвечает она. — Очень даже верно. Там может быть всё что угодно.

— Ну, скорее всего, там только звёзды, — осторожно говорит Стивен. Его настораживает такая быстрая смена её настроений.

— Кто знает? — говорит она. — Не увидим, пока не посмотрим. Когда отправляемся?

— Завтра утром, — отвечает Стивен.

— Завтра? — переспрашивает она. — А может… — Тут она вздрагивает и замолкает, закрыв глаза. — Да. Правильно. Завтра.

Потом открывает глаза и смотрит на Стивена:

— Мне нужно отсюда выбраться.
____________________

Позже, вечером, снаружи дома кто-то зовёт:

— Стивен Хоук.

Это робот.

Стивену удалось заставить круг жизнеобеспечения выдать ему немного ткани и липкую субстанцию, которая послужила клеем, так что он смастерил занавески. Он отодвигает ту, которая занавешивает дверь.

— Привет.

— Я думал над твоей идеей, — говорит робот; он стоит на дорожке перед домом. — У неё действительно есть потенциал. Я построил несколько прототипов, и они работают. Пойдём покажу.

Стивен оглядывается на Ночную Волну. Она смотрит с настороженным любопытством.

— Ты идёшь? — спрашивает он.

— Конечно, — отвечает она.

Робот ведёт их обратно в парк — похоже, это его излюбленный полигон для испытаний. Рядом с трубой-пушкой на земле теперь громоздятся какие-то массивные бесформенные глыбы.

— Ну вот, — говорит робот, останавливаясь у одного из небольших кривоватых цилиндров, лежащих на земле. Они примерно вдвое больше тех зондов, которые Стивен видел вчера; форма у них немного другая, но они всё такие же бесшовные на вид. Ночная Волна заинтересованно осматривает их, пока Стивен удерживает белька. Он видел ракеты в действии.

Робот в это время воодушевлённо распространяется о принципе работы устройства:

— …экспериментировал с разными видами вещества, — говорит он. — От этого очень многое зависит. Чем плотнее, тем лучше, но оставлять за собой след из урановых кирпичей мне показалось несколько некрасивым. С жидкостями гораздо проще. Вот, посмотрите.

Он принимается возиться над прибором.

— Что ты ему сказал? — тихо спрашивает Ночная Волна Стивена, пока они ждут.

— Я… кажется, мельком упомянул ракеты, — отвечает Стивен, чувствуя, как проваливается его сердце. — Это очень плохо?

— Ракеты? — насмешливо повторяет она. — Серьёзно?

Стивен ещё никогда так не радовался снисходительному тону.

Робот тем временем производит какие-то — судя по всему, заключительные — манипуляции над прибором и отступает:

— Ну вот.

Внезапно цилиндр выпускает из себя пар и начинает неспешно подниматься над землёй, лениво набирая скорость. Прямо из-под него в землю бьёт струя, разбиваясь в сверкающие брызги, которые разлетаются во все стороны. Стивен морщится, когда одна из этих брызг отскакивает от его силового поля.

— Что это за вещество? — спрашивает он.

— Ртуть, — отвечает робот.

Они наблюдают, как маленькая ракета поднимается ввысь, обрушивая на землю ртутный дождь, капли которого врезаются во всё вокруг. Где-то через минуту струя внезапно иссякает.

— Я верну её чуть позже, — говорит робот. — Ну, что думаете?

— Очень остроумно, — вежливо отзывается Ночная Волна.

— Я никогда не видел, чтобы ракеты летали на ртути, — говорит Стивен.

— Да? — говорит робот. — Ты знаешь о них больше, чем я. А на чём они у вас летают?

— Кажется, на водороде и кислороде, — отвечает Стивен.

— Но они же такие лёгкие! — удивляется робот. — И разве они вместе не воспламеняются? Разве это безопасно?

— Я думаю, на то и расчёт, — неуверенно говорит Стивен. Учёба на факультете лингвистики и культуры не особо подготовила его к обсуждению физики ракетостроения. — Мы их поджигаем и… ммм… снизу выходит горячий газ.

— Горячий газ? — переспрашивает робот. — Но зачем вы… Хотя конечно! Горячий газ расширяется! Так вы преобразуете энергию упругости газа в импульс! Весьма хитроумно, весьма. Мне не приходило в голову менять температуру. Попробую так. Спасибо.

Вне костюма Стивена гравитация отсутствует, так что на обратном пути ему приходится пройти сквозь облако ртутных брызг. Впрочем, белёк находит их очень красивыми и скачет в них, вызывая волны своим силовым полем.

— Молодец, — говорит Стивену Ночная Волна.

— Чего?

— Всю оставшуюся жизнь ты будешь вспоминать этот момент и думать: это сделал я, — говорит она.

— Ха-ха, — отвечает Стивен.

Они идут назад. Уже поздно — то есть внутренние часы говорят им ложиться спать; сам же Снарл, как всегда, неизменен.

— А ты знаешь, это сработает, — некоторое время спустя говорит Ночная Волна.

— Ты имеешь в виду, в самом деле можно проделать путь в несколько световых лет на ракете, работающей на ртутном душе? — уточняет Стивен.

— Всё лучше, чем ничего, — отвечает она. — Он же собирался лететь сквозь космос сто тысяч лет. Даже это посмешище в форме ракеты проделает этот путь быстрее. Нет, это сработает.

Некоторое время спустя она добавляет:

— Но, конечно, сработает не настолько быстро, чтобы мы могли извлечь из этого какую-то пользу.

Дальше они движутся молча; Стивен шагает, а две тюлины плывут по бокам от него, едва шевеля ластами.

Они останавливаются на несколько минут, чтобы показать Ночной Волне статуи. Она разглядывает их с интересом, но почти ничего не говорит и весь обратный путь до дома выглядит подавленной.

Оставить комментарий

Популярные посты:

rabota_psy

...по предварительному ...с распределением ролей...

galina_kayumova

Место третьего вакантно

sergeytsvetkov

Характеристика народов России австрийским Генштабом

von_hoffmann

Живое воспоминание об СССР

nikolian

Взрыв в лондонском аэропорту Саутенд

swamp_lynx

Что важно помнить и знать

orientalist_v

Авианосец "Ляонин"

wildcompany

Питомник Алабино

• Ранее
• Архив