Что у Сэпира на уме, то у Уорфа на языке

anairos — 10.01.2023 В комментариях к прошлому посту внезапно обнаружился приверженец гипотезы Сэпира-Уорфа. В мышлении человека – сказал он – не может быть ничего (или почти ничего), чего не было бы в языке, на котором он общается.

Это довольно странное заявление, если поразмыслить.

Человек совершенно точно может думать о вещах, для которых в его языке нет слов. Новые слова появляются под новые понятия, а не наоборот.

Человек совершенно точно может думать о вещах, для которых в его языке нет грамматических категорий. Даже если ты не знаешь, что такое прилагательные, всё равно ты видишь, что между большим и маленьким яблоком есть разница, и понимаешь, в чём она. Даже если у глаголов в твоей родной речи нет времени, ты всё равно можешь говорить и о прошлом, и о будущем.

Даже по-русски так можно. «Приходит ко мне вчера Серёга и говорит. Мы, говорит, завтра едем на катамаранах кататься, ты идёшь с нами?».

На мои возражения собеседник пояснил.

Язык – сказал он – это не просто словарь и грамматика. Это вся логическая структура, которую мы накладываем на действительность. Поэтому, например, на язык хопи невозможно перевести Шекспира – у хопи нет таких категорий, чтобы всё это передать.

Это утверждение, разумеется, тоже ложно – в конце концов, Библию успешно переводили на чукотский, японский, суахили и другие не слишком подходящие для этого языки (и, по-моему, на хопи тоже). Причём переводили не лингвисты ради упражнения ума, а миссионеры ради проповеди своей веры – так что были весьма заинтересованы в том, чтобы их поняли как надо.

Но над тем, почему оно ложно, имеет смысл подумать.


Представьте Ваню, обычного джава-программиста из Москвы.

А теперь поставьте рядом с ним двоих его ровесников. С одной стороны будет Иван Лыков, который родился и прожил всю жизнь в крохотной старообрядческой деревушке в тайге. С другой – Вань И, обычный джава-программист из Гонконга.

Китайский язык отличается от русского чуть меньше чем всем. Фонетика, письменность, грамматика, порядок слов в предложении – всё другое. Священные тексты китайцев, вроде Дао-Дэ-Цзин, считаются практически непереводимыми на другие языки (что не мешает существовать их академическим переводам).

Однако Вань И занимается ровно тем же, что и Ваня, а значит – в его языке есть слова и выражения для обозначения всех важных предметов, действий и тем в этой области.

Ваня и Вань И могут вместе работать над одним проектом и будут отлично понимать друг друга. Через переводчика, посредством мешанины ломаных русских и китайских слов – наконец, просто на языке троллей. Это когда ты тыкаешь пальцем в код, говоришь «Ы!» и делаешь зверское лицо.

Языки у них разные – но логическая структура, то есть система понятий и связей между ними, в этой конкретной области совпадает. Именно поэтому всё, что скажет и напишет по своей профессии Ваня, можно перевести так, что это свободно поймёт Вань И.

Если же Ваня попробует пообщаться с Иваном – всё окажется наоборот.

Им не нужен переводчик: они говорят (с точностью до диалектных особенностей) на одном и том же русском языке. Местные словечки всегда можно пояснить другими словами или просто показать пальцем.

Но Ваня при всём желании не сможет объяснить Ивану, чем он занимается у себя на работе. И переводчик тут не поможет. Их разделяет не язык – их разделяет разная среда обитания и жизненный опыт. Это они диктуют ту самую систему понятий и связей, которые мы накладываем на действительность. Язык лишь служит для её выражения.


На любом языке можно высказать любую мысль. Любой язык годится для выражения любой системы понятий.

Это не значит, будто все они одинаковы. Где-то вам придётся мучительно искать, заимствовать и изобретать выразительные средства. Где-то все нужные инструменты оказываются под рукой. Немецкие философы вряд ли прославились бы по всему миру, если бы у немецкого языка не было такого мощного и гибкого словообразования. Но эта разница – количественная, не качественная.

Настоящий барьер понимания – вот эта самая система понятий. Язык влияет на неё. Язык служит для её выражения. Но они друг друга не определяют и не обуславливают.

Бушмену, который живёт традиционной бушменской жизнью, вы не сможете объяснить ни «Гамлета», ни «Тимея». И дело тут не в особенностях языка – вы не сможете это объяснить, даже если он выучит русский. Но вы можете перевести и Шекспира, и Платона на бушменский и обсудить их – на бушменском – с человеком, который, как и вы, их понимает.

В этом и есть разница. Язык – средство коммуникации. Он существует в пространстве между людьми. Система понятий существует внутри отдельно взятого человека.

С теми, чья система понятий близка к твоей, ты можешь полноценно общаться, независимо от того, на каком языке вы говорите. Тем, у кого она от твоей далека – ты не сможешь объяснить некоторые вещи, даже если язык у вас общий.

Оставить комментарий

Популярные посты:

• Ранее
• Архив