Что общего у шоколада, убийства посла и мемуаров Брежнева?

maysuryan — 10.05.2025

Что общего у вот этой старинной шоколадки, убийства советского посла и мемуаров Л.И. Брежнева? На первый взгляд, ничего, а на самом деле — связь прямая.
Но начнём по порядку... Всмотримся внимательно в эти фантики от шоколадных конфект, сделанных ещё до революции.
Это, например, серия по различным волшебным сказкам.
По сказке «Кот в сапогах»:


Фантик от конфекты «Кот в сапогах». «Почтенный людоед! давно уж ходят слухи, что вы умеете превращаться в любого зверя»

А эти — по «Золушке»:


Конфекта «Золушка». «Золушка бежала с бала, так шибко, что потеряла свой хрустальный башмачок»


Конфекта «Золушка». «Придворный увидел, что ножка входит без труда, и башмачок пришёлся как раз впору»

Но нас в этих конфектах сейчас интересует одно — выпускавшая их шоколадная фабрика М. Конради.
Основана она была выходцем из Швейцарии Морицем Конради в 1853 году. За полвека фабрика разрослась и имела свои магазины в Петербурге на Невском проспекте, в Москве и в других местах. Наверное, каждый ребёнок невольно сглатывал слюнки, проходя мимо входа в это чудесное шоколадное заведение и тянул за руку своих старших спутников поближе к магазинной витрине! Если не купить — позволить себе такую сладкую роскошь могли далеко не каждые родители — так хоть полюбоваться!



А какие изящные коробочки для конфет, какие бонбоньерки выпускала фабрика Конради!





Ах! Но об этом можно увлечённо рассказывать часами, а мы пойдём дальше и продолжим наше правдивое сказочное повествование.
«И кому это всё мешало?» — как горько вопрошали друг у друга персонажи Аркадия Аверченко.
Но кому-то, видимо, всё же мешало. Например, тем детям — а их были миллионы — которые могли прожить и проживали всю жизнь, так ни разу и не отведав кондитерских шедевров г-на Конради —потому что «каждому своё», как говорится. А ещё тем взрослым, которым такой порядок казался неправильным.
Вот один из них, с говорящей (и ужасной!) фамилией Воровский.


Вацлав Воровский (1871—1923)

Вы только поглядите на него! Сразу видно — он опасен, он прямая угроза для спокойной и безмятежной жизни всех окружающих. В его глазах светится беспокойный огонёк, огонёк — страшно сказать — мысли, он явно из той породы всем недовольных, вечных смутьянов, тех, кто желает странного. Например, чтобы всем детям — и бедным, и богатым — доставалось поровну шоколадных конфект, что и невозможно, да и просто не нужно. Вот из-за таких-то людей остальным и приходят все несчастья и беды!
На этой фотографии это тоже хорошо видно:



Но вернёмся (с облегчением!) в наш конфетный парадиз, в сладкое королевство. В нём с детских лет обитал вот этот милый юноша — Морис Морисович Конради (1896—1947). Гражданин Швейцарии, названный в честь своего дедушки, основателя этого маленького шоколадного рая.


Морис Конради (1896—1947)

Вот как должен выглядеть настоящий Человек! Обратите внимание на его глаза. Никакой мысли, никаких сомнений и тягостных раздумий о судьбах родины. Взгляд чист и прозрачен, как два стеклянных шарика. Поверхностные люди скажут, что это типичный взгляд бездельника и праздного хлыща, но они глубоко неправы. Перефразируя классика: «Мне нравится, что у Мориса Морисовича глаза такие пустые и выпуклые. Какие глаза! Они постоянно навыкате, но — никакого напряжения в них. Полное отсутствие всякого смысла — но зато какая мощь! Какая духовная мощь!».

Ну вот. А теперь мы подошли к самому грустному моменту нашего правдивого, хотя и немного сказочного, повествования. В Октябре, не к ночи будь помянут, 1917-го года явились лихие люди, вроде упомянутого выше г-на Воровского, и порушили всё сладкое царство-государство фамилии Конради, весь их отстроенный за полвека с лишним семейный рай. Дотла! И из обеспеченного наследника уважаемого, богатого семейства Морис Морисович превратился... в кого? в гонимого и преследуемого «буржуя».
Но он не сдался без боя! Он стал бороться за столь вероломно отнятое у него сладкое место под солнцем. Как заметил другой классик тех дней:
Если вошь в твоей рубашке крикнет тебе,
что ты блоха, выйди на улицу и убей!

Морис Морисович поступил именно так. Он записался в белую гвардию, и воевал с ненавистными красными, со всеми этими Воровскими и воровскими. И так отчаянно воевал, что его имя даже вошло в известную белогвардейскую песню дроздовцев:
Вперёд проскачет Туркул славный,
За ним Конради и конвой…

Увы!.. Бог не даровал победы войску Туркула славного, и пришлось ему поскакать далече, за леса, за моря, а за ним Конради и конвою... «Золушка бежала с бала, да так шибко, что потеряла свой хрустальный башмачок». То есть своё сладкое королевство. И вернулся гражданин Швейцарии на свою историческую родину, к разбитому корыту, в родные Альпы, но сердце его пылало неугасимой местью. Он признавался знакомому, что хочет «убить кого-нибудь из советских вождей, чтобы отомстить».
И вот прослышал Морис Морисович, что прибывает в Швейцарию, в Лозанну один из этих... тех самых, кто отнял у него буквально всё — Вацлав Вацлавович Воровский.
10 мая состоялась их встреча, в результате которой Воровский был убит.
Посмотрите на этот рисунок из западной печати, на котором видно, как радовался Морис Морисович своей меткости:


Морис Конради в момент ареста, сразу после убийства Воровского. Сладкая месть!

Сдаваясь полиции, Конради гордо заявил: «Я сделал доброе дело — русские большевики погубили всю Европу… Это пойдёт на пользу всему миру... Я — новый Вильгельм Телль, призванный спасти человечество!».
Потом состоялся суд, где Конради повторил: «Я верю, что с уничтожением каждого большевика человечество идёт вперёд по пути прогресса. Надеюсь, что моему примеру последуют другие смельчаки, проявив тем самым величие своих чувств!».
Прокурор в своей речи заявил, что даже убийство тирана является преступлением. В ответ один из адвокатов указал в окно на памятник Вильгельму Теллю, предложив снести памятники швейцарскому национальному герою.
По правде сказать, советские предчувствовали, что суд закончится для них какой-нибудь гадостью. Об этом свидетельствует, например, этот рисунок из советской печати:


«Убийцу т. Воровского Конради будет судить кантонный суд. (Из газет).
Что будет. Секретарь суда. — И... посему гр. Конради приговаривается к смерти.... от старости. Содержание преступника взять на государственный счёт».

Но действительность превзошла все ожидания! Присяжные большинством голосов признали убийцу... полностью невиновным, хотя факта убийства он и не отрицал.


Юлий Ганф (1898—1973). «Конради оправдан». Из журнала «Красный перец». 1923

На самом деле в таком приговоре не было ничего удивительного — вся белогвардейская эмиграция устроила отчаянную кампанию в защиту Конради. Поэт Константин Бальмонт позднее откликнулся стихотворением:
Люба мне буква «Ка»,
Вокруг неё сияет бисер.
Пусть вечно светит свет венца
Бойцам Каплан и Каннегисер.

И да запомнят все, в ком есть
Любовь к родимой, честь во взгляде,
Отмстили попранную честь
Борцы Коверда и Конради.
(Каннегиссер застрелил большевика Урицкого в 1918 году, а Коверда убил другого советского посланника, Войкова).

После этого Советская Россия, конечно, порвала все дипломатические отношения со Швейцарией на добрых 20 с лишним лет. Ездить в страну, где отстрел советских дипломатов был признан законным и допустимым деянием, было небезопасно!


Дмитрий Мельников (1889—1956/1966?). 1923. «Лозаннский разговорчик. 1-ый: — Воздух здесь чудесный. Я думаю здесь вообще поселиться, так как конференция, по-видимому, будет тянуться долгие годы.
2-ой: — Да... но здесь бывает неприятное общество.
1-ый: — Это не помеха! Уж мы-то с вами знаем, как от этого общества избавиться!»


Ещё один рисунок 1923 года на ту же тему. «Позорный герб. Вот как изображают Конради: 1) Обвинительный акт [в виде мальчишки, играющего в Вильгельма Телля], 2) черносотенная печать [в виде Марка Юния Брута], 3) мадам Кускова, и 4) Конради, как он есть»

Наше сказочное повествование подходит к концу... Осталось объяснить, причём здесь Л.И. Брежнев и его мемуары. Дело в том, что на убийство Воровского откликнулся не только Бальмонт, но и другой поэт, который так и не прославился своим творчеством, но зато позднее стал известен всему миру как... глава Советского государства — 16-летний комсомолец Леонид Ильич Брежнев. Первые строчки его стихотворения — правда, без указания авторства — вошли позже и в официальные мемуары Генсека. Там эпизод с этими стихами был изложен так:


Л.И. Брежнев в молодости

«Однажды я ехал по железной дороге, в том же вагоне сидела девушка моего возраста, тоже студентка. Разговорились. Девушка показала тетрадь со стихами, какие обычно собирают в альбом. И вот что характерно: в этой тетради оказалось стихотворение, которое прежде я никогда не встречал, — «На смерть Воровского». Мы тогда тяжело переживали убийство нашего посла, стихи взволновали меня, тут же я выучил их наизусть. С первой строчки — «Это было в Лозанне...» — и до последней строфы:
А утром в отеле с названьем «Астория»
Посол наш убит был убийцы рукой.
И в книге великой российской истории
Жертвой прибавилось больше одной.»

Вот полный и более точный текст стихотворения (по автографу Леонида Ильича):

Оставить комментарий

Популярные посты:

• Ранее
• Архив