3 октября 100 лет назад
vazart — 03.10.2022 Иван Бунин записал в дневнике:Шато Нуарэ, Амбуаз.
<�…> В Берлине опять неистовство перед «Художественным Театром». И началось это неистовство еще в прошлом столетии. Вся Россия провалилась с тех пор в тартарары – нам и горюшка мало, мы все те же восторженные кретины, все те же бешеные ценители искусства. А и театр-то, в сущности, с большой дозой пошлости, каким он и всегда был. И опять «На дне» и «Вишневый сад». И никому-то даже и в голову не приходит, что этот «Сад» самое плохое произведение Чехова, олеография, а «На дне» – верх стоеросовой примитивности, произведение семинариста или самоучки, и что вообще играть теперь Горького, если бы даже был и семи пядей во лбу, верх бесстыдства. Ну, актеры уж известная сволочь в полит<�ическом> смысле. А как не стыдно публике? «Рулю»?
Поет колокол St. Denis. Какое очарование! Голос давний, древний, а ведь это главное: связующий с прошлым.
И на древние русские похож. Это большое счастье и мудрость пожертвовать драгоценный колокол на ту церковь, близ которой ляжешь навеки. Тебя не будет, а твой колокол, как бы часть твоя, все будет и будет петь – сто, двести, пятьсот лет.
Читаю Блока – какой утомительный, нудный, однообразный вздор, пошлый своей высокопарностью и какой-то кощунственный. <�…> Да, таинственность, все какие-то «намеки темные на то, чего не ведает никто» – таинственность жулика или сумасшедшего. Пробивается же через все это мычанье нечто, в конце концов, оч. незамысловатое.
Марина Цветаева продолжила цикл "Деревья" пятым стихотворением:
***
Расплывется лениво лиловый от ладана дым,
Обессилев, замрет элегический благовест сельский,
И последнее слово над телом зарытым моим
С неподдельною нежностью вымолвит ветер апрельский.
Будет утренний воздух томительно пахнуть весной
И пригретой землею, которой мой прах придавили,
Ты глубоко вздохнешь и безмолвно прощаясь со мной,
Разбросаешь подснежники щедрой рукой по могиле.
Резвый луч торопливо тебя поцелует в глаза,
В обнаженных кустах задрожат золотистые пятна,
И подумаешь ты: «Он ушел ничего не сказав,
И теперь я не знаю, когда он вернется обратно…»
<1922 г. 3 октября. Вторник. Москва>
|
</> |