1-й ГПЗ

Отработав в Сталинграде два года, он колебался, уехать ли ему в США или остаться. Поехал в Москву, где его "сосватали" на недавно пущенный завод подшипников (1-й ГПЗ). Р. согласился. Там, кстати, много было иностранцев, не только из США, но и со всей Европы (шведы были, итальянцы, поляки и т. д.). Это опять к вопросу о том, что либерда вопит о благодарности только США почему-то.
На его участке не могли обеспечить точность и последние 0,3 мм шлифовали вручную, тратя на это уйму времени. Р. спроектировал несколько приспособ, благодаря которым на ручную притирку оставалось не более 0,02 мм. Производительность выросла в разы. Начальство сочло, что у него есть инженерное образование, и очень удивилось, когда он сказал, что только училище окончил.
Ему дали 6 учеников, потом их стало 8, но в его отсутствие они "гнали" брак, и ему приходилось почти каждый день работать в две смены. За это он ничего не получил, кроме путевки в Крым на 24 дня. Но профессионально, говорит, он сильно вырос. Ему было интересно ставить задачи и находить решение. Его участок был одним из лучших на заводе, и коллеги его уважали...
Подписав контракт еще на год, он поехал в США к матери. Препятствий никаких не возникло (американский паспорт у него был, а русские, по его мнению, были уверены, что он вернется, ибо в США продолжалась депрессия). Еще он боялся, что при въезде в США ему припомнят участие в суде (в Сталинграде) над напавшими на него чуваками, но этого не произошло.
Мать, благодаря его советским заработкам, переехала в Гарлем и имела там "квартирку". Но его там неприятно поразили бомжи, одетые в лохмотья, которые рылись в мусорках либо валялись на тротуарах. До его отъезда в Гарлеме хоть и жили весьма бедно, но до такого не доходило.
Матери он рассказывал про СССР, и еще они обсуждали его перспективы. Кто-то ему сказал, что после инцидента в Сталинграде он попал в некий "черный список" и на заводы Форда дорога ему теперь закрыта. Кроме того, он мечтал получить образование инженера, а в СССР это стоило гораздо дешевле.
Какая-то газета взяла у него интервью, на все вопросы он отвечал честно, и газета тоже не переврала его ответы. Из них следовало, что советские рабочие живут куда лучше, чем обитатели Гарлема. Его знакомые, услышав, что в СССР нет безработицы (!), стали расспрашивать, как бы переехать туда (хоть он их и предупреждал, что условия жизни там хуже, напр., не везде есть водопровод и канализация).
Примерно в это же время в СССР начались аресты. Некоторые его знакомые и коллеги исчезли, а их семьи выселяли из квартир, а то и ссылали (некоторые им названные гуглятся - действительно, репрессированы).
Одна негритянка давно жила в России, была замужем за профессором музыки, и познакомила его с неким врачом. Тот жил в особняке на Арбате, где его квартира занимала целый этаж. На полах были толстые ковры, на стенах - картины, гостиная была метров в 30, и там стоял рояль. Столы ломились от деликатесов, женщины носили драгоценности (впрочем, на улицу с ними выйти не рисковали). Среди гостей были певцы, актеры и т. д.
|
</> |