Замечания по украинскому вопросу.

Во первых строках своего письма я хотел бы попросить прощения у читателя, который намерен не просто окинуть взглядом эту прелюдию, а заглянуть под кат. Я и так-то не страдаю лаконизмом, а здесь речь пойдёт о вещах, обсуждаемых в последнее время громко, часто, настойчиво и, главное, с разных точек зрения.

Напомню, что точку зрения на вопрос не стоит путать с мнением по нему. «То, что я вижу», точка зрения, не равнозначна мнению «что я думаю о том, что я вижу». Точки зрения суть разные… как это у наших западных партнёров… сеттинги. Например, орки в продукте World of Warcraft фирмы Activision Blizzard, ныне покидающей российский рынок (я куплю себе змею) – это одна точка зрения на орков, а орки в Warhammer 40000: Space Marine (Relic Entertainment, собирается уходить или нет, я не знаю, но и черепаха тоже вариант) – совсем другая.

И я заранее каюсь перед не слишком осторожным или слишком любопытным читателем в том, что я просто вынужден в который раз начать с многажды приведённых здесь ранее определений и цитат. Я расписываю свою точку зрения на очень объёмный вопрос, а не своё мнение по нему.

Что ж.

Часть первая: от рыбы рыбам, о воде.

Общество, функциональное определение: возможность совместной деятельности людей, или координации их поведения. Общество, субстанциональное определение: сила, которая соединяет людей вместе.

Следствие из такого понимания, которое обязательно нужно проговорить: в одной и той же группе людей общества может быть больше или меньше. Это различие может быть оценено через сложность поведения, которую обеспечивает общество, через сложность тех дел, на которые эта группа способна, которые в этой группе могут быть осуществлены.

«Сложность» здесь – количество составных частей в предмете и количество связей между этими составными частями. «Точность» какого-то деяния, его «избирательность» и «продолжительность» могут быть следствием его «сложности». Могут и не быть, надо оговаривать.

Если общества в одной и той же группе в разные моменты времени может статься больше или меньше, то существуют процессы увеличения общества в группе и процессы его уменьшения.

Я считаю, что понятие «цивилизации» применимо к

а) увеличению общества в группе,

б) достаточному количеству общества в группе, и

в) достаточно большой группе, в которой достаточное количество общества существует достаточно долгое время.

Сколько тут «достаточно»? «Второй сложный вопрос». Впрочем, по пункту «в» было бы любопытно выслушать археологов числом не менее сотни.

Может ли группа стать слишком цивилизованной? Думаю, да. Человеческий ресурс небесконечен, и общество, увеличиваясь, не может претендовать на то, чего просто нет. Самих людей может быть слишком мало.

Кроме того, не всякая жизнь в группе – общественная, и занятие всего времени группы только общественной жизнью, совместными делами, поддержанием взаимоотношений между людьми может негативно сказаться даже на её элементарном выживании. «Я не смогу заснуть, пока в Интернете кто-то неправ», ага.

Как человек может поддерживать, сохранять количество общества в группе? Очевидно, через предсказуемость своего поведения. Как человек может увеличить количество общества в группе? Через обоснованную (этическими правилами) предсказуемость своего поведения. Проще говоря, всякое «новое сложное дело», чтобы быть принятым в группе и увеличить количество общества в ней, должно быть «хорошим». Со всеми страданиями совы на глобусе и по поводу «нового», и по поводу «сложного», и по поводу «хорошего».

Однако в предлагаемом рассмотрении у «цивилизации» должен существовать антипод – как минимум, как у процесса, который «а». Пусть это будет «децивилизация». Это процесс уменьшения количества общества в группе, основанный на таком поведении человека, которое неэтично вплоть до непредсказуемости – и, следовательно, до невозможности не только затевать новые сложные дела, но и продолжать прежние.

В «Поведении», в части VI «Цивилизация и её враги», предложена идея «внецивилизационных сообществ», где сами нормы поведения основаны на отказе от непротиворечивости понятия о «плохом» и «хорошем» поведении (от любой «этической системы»). Особенностью этих сообществ указана невозможность их существования иначе, чем за счёт цивилизации других сообществ, с очень важным уточнением:

«Вопрос о характере взаимоотношений между цивилизацией и внецивилизационными сообществами очень сложен. Нет сомнений, что достаточно часто последние просто «паразитируют» на цивилизации; но, с другой стороны, некоторые цивилизованные общества извлекают определенную пользу из таких взаимоотношений, что скорее напоминает симбиоз».

Одним из типов поведения, на котором основаны такие внецивилизационные сообщества, автор называет «варварство». Этот тип поведения основан на сознательном следовании «законам зла», то есть императивам насилия либо паразитизма. «Я делаю другим то, что они не делают мне» (насилие) или «я не делаю другим того, что они делают мне» (паразитизм).

Варварство, очевидно, своим следствием имеет «децивилизацию». Оно уничтожает общество в группе, как возможность совместной деятельности этой группы или в этой группе. Однако сама эта деятельность (точнее, её отдельные виды) и соответствующий ей минимально необходимый уровень общества могут оставаться востребованными (внутри или вне группы), и тогда они будут воспроизводимы внешними усилиями, когда цивилизованные сообщества либо откупаются от варварских сообществ, либо спонсируют их («симбиоз» из цитаты выше).

И вот Вам ещё одна цитата из «Поведения», про вторичность варварства в противовес ложным представлениям о его изначальности:

«Наиболее характерное внешнее проявление варварства - нарочито примитивные и дикие нравы в сочетании с развитой чужой (купленной, краденой или отнятой) материальной культурой. Монгольский хан, кутающийся в китайские шелка; африканский вождь на «джипе» и с «калашниковым» на шее; пуштун со «стингером» на плече – вот это и есть варварство. Варварство выживает, борясь с цивилизацией средствами самой цивилизации»

Цитате четверть века или чуть больше, поэтому слова «Джавелин» в ней нет.

Часть вторая: ultima ratio технолога Петухова.

Из сказанного в первой части следует вывод: если группа сама по себе достаточно сложна – то есть достаточно многочисленна и со множеством актуальных или потенциальных связей между членами группы, то в ней процессы цивилизации и децивилизации могут идти в одно и то же время. Кроме того, они могут проявлять себя неравномерно в разных частях группы, доминировать в одной части и проявляться «на уровне шума» в другой.

Константин А. Крылов как пример варварства рассматривает «российскую интеллигенцию», а кроме неё, вежливо поминает шариат. Четверть века тому назад, повторю, поминает, и намёк читателю был ясен.

Лично мне интереснее стало бы рассмотреть с этой точки зрения процессы в правоохранительной системе СССР второй половины тридцатых годов двадцатого века, а то, знаете ли, «никогда снова», ограничивающееся войной с серпом-и-молотом за батюшку-царя, выглядит жалко… впрочем, уклонился от темы.

Меру присутствия общества в группе, её цивилизованность можно оценить лишь одним способом. Иных доказательств цивилизации (в смысле «а», «б» и «в»), кроме способности группы людей к созданию сложных артефактов (объёмных связных текстов включительно), не существует.

Утверждения о цивилизации в какой-то группе без таких доказательств суть бандерложье «это правда! Мы все так говорим!», в какую бы упаковку из божественных воль и исторических предназначений (хотя с катехоном жрецы угадали) оно ни было завёрнуто.

Бандерлогам некогда и навсегда дал отповедь технолог Петухов из песни Александра Галича. «Зато, говорю, мы делаем ракеты, перекрываем Енисей, а также в области балета мы впереди планеты всей». Да… аудитория весело смеялась, особенно про балет. Расскажи им в семидесятых про Камиллу Валиеву, подумали бы, что пост-ап, хотя с жанром знакомы не были.

История «новой России» (1991+), рассмотренная с этой точки зрения, сводится к демонстративному отказу от цивилизации, а потом к отказу от этого отказа, когда цивилизация медленно и неровно возвращала и возвращает потерянное. В других формах, с другой символикой, а вопрос цены – я думаю, вполне сопоставим с немалой частью дел столетней давности.

Если удариться в лирику, то я бы поставил памятник четырём… собирательным образам. На одном и том же постаменте. Не стесняйтесь назвать их «лохами», покажите себя.

Первый хорошо известен, и это пресловутый «красный комиссар», в режиме Павки Корчагина, на износ строивший железную дорогу или в режиме Николая Островского на смертном одре диктовавший «Рождённых бурей» (объёмный связный текст, хотя бы и хуже «Как закалялась сталь»).

Второй тоже хорошо известен, но – держитесь за стулья – это Ипполит Матвеевич Воробьянинов, «старгородский лев», который аккуратно столоначальничает в провинциальном советском ЗАГСе, пока у него не заканчивается ресурс (тёщины брильянты тут повод, а не причина). Теперь отпустите стулья и перечитайте сцену в первой главе «Двенадцати стульев», когда Воробьянинов регистрирует брак: «Мацист опять проповедь читал», быгыгусики. 1928 год.

Третий – это… ну, до «новых русских» эта публика по уровню потребления ан масс не дотянула, иначе бы к «новым русским» относились бы по-другому. Я про тех, кто пошёл обогащаться с прибыли, а не с убытков; с усложнения производств, разрушенных и растащенных до них, а не с их дальнейшего распыления. Перепроизводство образов в наше время такое, что я затруднюсь указать по этому типу на что-нибудь нарицательное или хрестоматийное.

Наконец, четвёртый – это «советское быдло», ходившее на работу в девяностые без зарплаты. Да-да, конечно, сугубо в силу привычки, а также своих пассивности, глупости и инстинктивного неприятия того континуума сияющих жизненных возможностей, которые открыл перед настоящими-то людьми, перед «элитой», святой и безоговорочный рынок. Можно с ваучером или билетом «МММ» в зубах, если скульптора осенит креативом. Однако позвольте мне думать (я о людях думаю хорошо по умолчанию), что здесь не «быдло», а прямо ему противоположное: здесь всё же понимание недостаточности общества вокруг и сознательное, сколь угодно невпопад выраженное желание поддержать и сохранить цивилизацию вокруг себя. Наследники смешного Мациста-Воробьянинова – вас столько сталось, что можно подумать, будто он икру метал…

Повторяю, на одном постаменте, хотя отнюдь не сложно вообразить себе расклад, когда эти четыре персонажа будут бить друг другу морды. Моя точка зрения состоит в том, что именно этим четверым мы обязаны тем, что над планетой и «Калибры» летают, а не только «Томагавки».

«Зато мы делаем ракеты». Или «лох не мамонт, лох не вымрет». В отличие от нелохов.

Часть третья: catellus mortuus est (если уж по-латыни).

Надеюсь, что, потратив немало собственного времени и времени читателя, я добился такого изложения своей точки зрения, после которого следующие тезисы будут хотя бы понятны. Не потому, что эти тезисы изначально были какие-то сверхзаумные для тупого адресата, а потому, что вне этой точки зрения они выглядели бы для адресата в лучшем случае бессмыслицей, а в худшем провокацией.

Во-первых, условие «Украина не Россия» стало индульгенцией отказа украинского общества от цивилизации тогда, когда российское общество стало к ней возвращаться. Варварство привлекательно, это один из его механизмов взаимодействия с цивилизованными сообществами; децивилизация всегда выглядит легче, проще и заманчивее цивилизации. «Ломать не строить».

На Украине радость одичания оказалась усилена переживанием собственной независимости, получила прямое воздействие на украинский суверенитет и была задействована на уровне государственного строительства, влияя на формальные политические решения.

Во-вторых, в отличие от «подавляющего большинства случаев», украинский вариант варварства изначально опирался не только на «насильническую» компоненту, – «я буду делать с тобой то, чего ты не можешь со мной сделать» – но и на компоненту «паразитическую», «манипулятивную»: «я не буду делать тебе того, что ты мне делаешь».

«Паразитическая» компонента оказалась настолько сильна (наследие «советское» вообще и «перестроечное» в частности), что долгое время небезуспешно соперничала с «насильнической»: «власть» использовала «радикалов» и договаривалась с ними.

В-третьих, ««Всё куплю», – сказало злато; «Всё возьму», – сказал булат». Децивилизация украинских территорий сказывалась всё сильнее и явственнее. Сохранять какое-то управление ими можно было, либо призвав на помощь дух технолога Пивенько, – а это чернокнижие, ибо «Украина не Россия» – либо уменьшая размерность задачи управления.

Отсюда отъезд населения за рубеж – когда там была последняя украинская перепись? – и разрушение сколько-нибудь сложных производств.

Это работало, однако ценой такой децивилизации стало истощение резерва, «балласта», который позволял держать равновесие между «властью» и «радикалами», не позволяя разногласиям между ними стать необратимыми для этого равновесия. Дело катилось к «майдану». Повод для него, его оформление… путь в Европу, возврат в СССР, родной язык, истинная вера, батько наш Бандера, великое знание, счастье для всех, и ни один обиженный не уйдёт – нужное подчеркнуть, недостающее вписать самим… так вот, повод и оформление неважны. В сущности, это булат объяснил злату, как оно всё устроено на самом деле.

Период 2014-2019 я считаю затухающими колебаниями при переходе в новое состояние, арьергардными боями «паразитов» против «насильников». И, кстати сказать, примерно тем же, что ожидало бы Российскую Федерацию, если бы «святые девяностые» продолжились в прежнем качестве.

В-четвёртых, напомню цитату из «Поведения»: «некоторые цивилизованные общества извлекают определенную пользу из таких взаимоотношений [с внецивилизационными], что скорее напоминает симбиоз». Думаю, читатель без труда приложит её к внешней политике новой Украины на протяжении последних десятилетий. После бегства Януковича и обоюдных усилий РФ и Украины по модерированию торговых связей этот симбиоз всего лишь становился всё более односторонним. Остатки украинской цивилизации и цивилизованности спонсировались извне, причём системно и избирательно.

В качестве примера укажу на… нет, не на нынешние документы военного времени про биолаборатории – скажут, что москальская пропаганда… укажу на историю с китайцами и «Мотор-Сич», когда украинскому государству были прямо продиктованы условия (не)существования на его территории сложных производств. И я не вижу ничего странного в том, что эти избирательность и системность вели к тому, что единственным способом сохранить остатки цивилизованного образа жизни для украинского общества стало массовое насилие на «собственной» территории – это не парадокс постольку, поскольку насилие географически локализовано.

В-пятых… и вот тут уже пошли серьёзные заявления – сказанное мною касается не каких-то отдельных слоёв украинского населения, не каких-то отдельно взятых организаций, легальных и нелегальных, не каких-то культурных или политических движений, а украинского общества в целом. Из сказанного следует тезис, что это развитие событий оказало влияние на качество человеческого материала на Украине. Надеюсь, читатель понимает, что это высказывание сугубо статистическое, а не «о каждом».

Крым проголосовал за отход от Киева, по сути проголосовав за цивилизацию и против варварства. Донецк и Луганск тоже сделали этот выбор и заплатили за него страшную цену. Остальные «украинские территории» (нелохи) восемь лет продолжали «стремиться в Европу». Я не могу считать, что после такого расхождения население, например, Донецкой народной республики в общем неотличимо по своим качествам от населения Киевской области.

Сводить подразумеваемые мною отличия к условной «нацификации», проведённой усилиями правящей клики украинского государства, я считаю фатальной ошибкой.

В-шестых, обещанная российским начальством «денацификация» Украины бессмысленна постольку, поскольку она действительно будет «денацификацией» или «декоммунизацией», то есть борьбой с последствиями доминирования в медиасфере украинского общества какого-то учения, формального или неформального.

На Украине, с моей точки зрения, децивилизация привела к образованию очень большого варварского сообщества, в котором сознательный отказ от следования воспроизводимым этическим нормам рассматривается значительной частью населения как условие даже не преуспевания, а выживания. Это не идеология, это не книжки с желаемым устройством мира, которые можно запретить, и не их авторы, которых можно повесить по приговору трибунала с именем собственным – это собственный жизненный опыт значительной части населения.

«Зверства радикалов», про которые нам говорят и будут говорить – это средневзвешенный обыватель следует некоторой жизненной стратегии, а не «единственно верному учению». Это насилие как составляющая варварства. Обвинения украинского обывателя в тех эксцессах, которые творились и ещё будут твориться на «украинских территориях», сперва будут встречены унылым «ну это же жизнь такая», а закончатся выкриком в лицо обвинителю: «а детей моих ты кормить будешь, горлопан?»

С этим нельзя справиться через «воспитательную работу с населением». Я больше скажу: даже физическое уничтожение пресловутых «радикалов» в рамках «денацификации» без понимания того, что варварство само по себе остаётся, что его паразитическая составляющая никуда не девается и, разросшись, вновь даст жизнь насильнической составляющей («злату» понадобится «булат» для решения вопросов) – не приведёт ни к чему, разве что даст паузу, весьма короткую.

В-седьмых, в самых страшных из изложенного, я считаю, что Российская Федерация в настоящий момент не располагает ресурсами, достаточными для цивилизации «украинских территорий» в обозримом будущем. Какими именно ресурсами? Никакими. Ни человеческими, ни финансовыми, ни теми же идеологическими, ни промышленными, ни военными. Мы слишком бедные. Какое именно «обозримое будущее»? Чтобы далеко не заглядывать, та же четверть века. Для какой именно «цивилизации»? Для такой, которая предоставит украинскому обывателю порядок, сколько-нибудь сравнимый с существующим в самой Федерации, обеспечивая ему схожий горизонт планирования.

Признаюсь читателю, что масштаб специальной операции ВС РФ стал для меня шоком. Я ожидал подавления усилиями ВКС РФ украинских группировок, угрожающих собственно независимым республикам, с последующим восстановлением их территориальной целостности усилиями ополчений ДНР и ЛНР, в которых внезапно объявились новейшая техника и личный состав, забывающий «гхэкать» при даче интервью.

Путинские разъяснения буквально по этому вопросу для таких, как я, спокойствия мне не добавили. Из них следует обязательное изменение качества общественной жизни на очень, очень больших территориях. При том, что – см. выше – я не вижу у РФ ресурсов, достаточных для такого изменения путём цивилизации этих территорий. Однако в дальнейшей децивилизации Украины РФ, мягко говоря, не заинтересована, хватило и нынешней.

Следовательно, речь пойдёт всё о том же уменьшении размерности задачи, когда цивилизация «украинских территорий» начнёт отбиваться… не в смысле оказывать сопротивление, а в смысле приносить прибыль.

В-восьмых, эту задачу можно решить тремя и только тремя способами, из которых следуют три независимых и потому взаимодополняющих подхода, которые можно преследовать одновременно.

Первый: уменьшение размерности задачи через разбиение «демилитаризованных» территорий на участки таких размеров и особенностей, управление которыми можно доверить тем «украинским», кому интересно рулить, а не насиловать и грабить, не воровать и кривляться; формирование такой управленческой иерархии, на которую можно надолго скинуть значительную часть усилий по поддержанию и развитию общества на этих территориях.

«Федерализация», «несколько государств на территории Украины» и проч. Со всеми прилагающимися замечаниями от «реального мира» в адрес автора. Перед тем, как их высказывать, обратите внимание на пункт «в-седьмых»: автор и без Ваших откровений понимает, что «денег нет».

Второй: уменьшение размерности задачи по наведению порядка через упрощение групповой деятельности, которую этот порядок должен обеспечивать. Проще говоря, системное и последовательное ограничение сложности производств, расположенных на Украине.

Предлог есть: демилитаризация. В пределе условно «самостоятельным» украинским территориям могут быть воспрещены любые производства, которые возможно сколько-нибудь быстро перестроить под производство минимально сложного и современного вооружения. Ломать и взрывать воспрещённое необязательно, можно консервировать и вывозить.

Дополнительным бонусом здесь будут инспекции, удалённое наблюдение, испытание и отладка на их основе контрольных механизмов хозяйственной деятельности современного уровня – вне территории Российской Федерации, то есть без недовольства местных хозяйственных субъектов. И тому подобное.

Третий: то же самое уменьшение размерности задачи через дальнейшее уменьшение населения страны.

Разумеется, речь идёт о миграции, желательно «добровольно и с песней», а не о каких-то экзекуциях. Об усилиях на рынке труда. Про качество человеческого материала на варварских территориях я уже выразился нехорошо, однако остатки пресловутой «исторической и культурной общности» пока ещё поддерживают известную ценность украинского населения для общественного воспроизводства на территории Российской Федерации и её союзников.

Такой переселенческий путь самый продолжительный и на первых порах очень нервный, однако он и самый надёжный. Про «сибирские города» в исполнении высоких лиц Российской Федерации я говорить не буду. Вы помните.

И на этом я рискну завершить предложенный читателю текст. Согласия не прошу, а внимание ему Вы уже уделили. Надеюсь, не нагрузит Вас более, чем рутинные сообщения с Ваших зафаворенных каналов.

Спасибо за внимание. Когда будете кричать «Слава Украине», набивая комментарий, то, пожалуйста, в священном громопуке выпучите глаза подальше: есть шанс, что зрительный нерв засбоит, и Вы ослепнете в эту самую славу. Вам пустячок, а совку (мне) приятно.https://17ur.livejournal.com/665969.html