"Время Mortido" Кутырёв В. А.

swamp_lynx — 25.02.2021 "XIX век – это «Сумерки богов» и «Бог умер», XX век – это «Смерть человека» и «Да здравствует наука», а XXI век – это Время Mortido, – то есть «прогресс ради прогресса», «апокалипсис в раю», когда живой человек культуры незаметно для себя стремится умертвить себя в искусственном техногенном двойнике, – утверждает свой взгляд на современный мир проф. Кутырёв. Он хочет, чтобы этот крен к самоумерщвлению человека не проходил незаметно, хочет, чтобы это заметили все, обдумали в трезвом уме и доброй памяти и решили, действительно ли это нам нужно или надо сползать в будущее без человека."



"Э. Фромм когда-то написал, что страсть сделать живое неживым, разрушать во имя одного лишь разрушения, что повышенный интерес ко всему чисто механическому, стремление расчленять живые структуры – это некрофилия. Модерн начала ХХ века провозгласил, что скорость и газующий гоночный авто много прекраснее Ники Самофракийской. Индустриализация производства в ХХ веке строилась на механическом расчленении природных, живых процессов и на обратном сочленении их механических и кибернетических дубликатов. Поэтому везде, куда доставала мегамашина индустриализма, непременно происходило «расчленение живых структур» и омертвление. Книга В.А. Кутырёва сигнализирует о том, что этот процесс подступил (или уже переступил границу?) к заповедной ранее территории – к территории человеческой телесности-и-культурности. Именно это определяет тревожную новизну атмосферы XXI века, именно это обстоятельство высвечивает «Время Mortido». Когда-то К. Маркс, говоря о «производстве первого рода» и «производстве второго рода», обосновывал свою социальную теорию с опорой на то, что «производство людей» одинаково во все века, а «производство вещей» меняется и является источником всех социально-политических перемен в обществе. «Время Mortido» говорит о том, что заповеданность «производства людей» также может быть вскрыта индустриальной постмодернистской мегамашиной прогресса. Действительно, взять хотя бы недавно принятый во Франции закон о легализации однополых браков: рост кластера однополых семей будет стимулировать рост объемов применения технологий искусственного деторождения и рынка торговли детьми. Это реальная альтернатива традиционного естественного-и-культурного способа воспроизводства людей. В.А. Кутырёв показывает, что речь не об отдельных случайных эпизодах. Дело в том, что по всему периметру заповедной зоны человека уже производятся микро-вскрытия и микро-проникновения. Это вызывает тревогу автора книги. Эмоциональный строй текста сопоставим с такой известной вещью, как «Третья волна» Э. Тоффлера, но имеет обратный знак. Книга Тоффлера влечёт, втягивает в информационное будущее, как большой пылесос втягивает песок. Книга Кутырёва – это реверсный поток, стремящийся притормозить переход заповедной границы, притормозить, чтобы успевать осмысливать происходящее и вовремя делать осознанный выбор.

Контент книги нельзя привязывать к тому, что сегодня называют «развитие инноваций», «стратегия 2020» и т.п. Автор не мыслит масштабами «пятилетних планов» научно-технического развития, не описывает темпов научного развития отдельных стран. Поэтому часто появлявшиеся в ответ на более ранние выступления проф. Кутырёва обвинения в его провинциальной дремучести, патологической наукофобии и пр., как ранее не имели смысла, так не будут иметь смысла по отношению к «Время Mortido». Автор воспринимает происходящее в другой масштабной сетке, он задаётся вопросом о том, каким станет человек и человечество на рубеже XXI и XXII веков? Останется ли действующий сегодня Homo Sapiens для жизни в XXII веке или его история закончится в веке XXI, а дальше будет функционировать «киборг» без пола, без возраста, без души, без эмоций, но зато надёжный работник, контролируемый, индустриально производимый и утилизируемый в нужных количествах.

Автор «Время Mortido» регистрирует факты, в которых ему видится нарушение неприкосновенной границы человеческого, погружает их в свой рефлексивный поток, на поверхности которого рисуется устрашающая картина гибели человека и человечества. Картина эта о том, что не войны уничтожат человечество, а вполне мирная рутина массового производства, прибыльности и потребления."

Дахин А.В., д.ф.н., проф. (Нижний Новгород)


Кутырёв Владимир. Время Mortido. Введение

"Прямыми философскими (пред)вестниками гибели предметного жизнен-ного мира были Кант и Гуссерль, подорвавшие связь мысли с бытием, обосновавшие переворот человека с ног на голову и поставившие его/ее мышление на собственные ноги. Потом оно все больше и больше стало обходиться без ног и постепенно (по)шло своим путем, стало чистым (от жизни), самоцельным и самоценным, — «трансцендентальным» и в этом качестве амбивалентным по отношению к человеку. Служа ему, одно-временно выступать против него. Быть pro-тив-ником. Создавать новую реальность, обладающую самостоятельным бытием, опредмечиваться как субстанциально искусственное. По отношению к естественному «протяженному» бытию тел и вещей, живому природно-социальному человеку это «инобытие». Возникающее через победу над ними небытия и ничто. Трансцендентальное нанесло поражение трансцендентному. Произошел поворот от Dasein к «Neinsein», от вот-бытия к «нет-бытию».

Если выйти за рамки теории на простор практико-исторических событий, то это значит, что человечество начало окружать себя несоразмерной собственным жизненным масштабам средой, мега, микро и наномирами и, наконец, произошла Великая информационно-коммуникационная револю-ция, захватывающая сферу за сферой и ведущая к замене любой субстратности отношениями, структурой, информацией и коммуникацией. Современная наука, «физика» неумолимо сближаясь с информатикой, превращается в «техносайенс», может быть точнее, в «инфо» и «вирту» — computer science. Возникла постчеловеческая, трансчеловеческая реальность, т.е. среда, в которой целостный человек как таковой жить не (с)может. Сфера деятельности людей превысила сферу их жизни, их бытие вытесняется инобытием. Отражением этих процессов в философии и культуре стал постмодернизм. В преврат(щен)ной форме он воспроизводит самоотрицание человека и окружающего его мира, объявляя их «золой» и вытесняя естественный человеческий разум (дух) техническим, в пределе — чисто искусственным интеллектом. В конце концов, «переступив» через традиционное бытие, он перерос в трансмодернизм. Без сознательного регулирования этих процессов, обеспечиваемый ими потребительский рай грозит обернуться апокалипсисом, для начала культурно-гуманитарным.

Когнитизация и технологизация подавляет смысловое сознание человека, лишившись которого его разум становится без(д)умным. «Чистый разум — чистая глупость», — говорил Ницше. Это и осуществляется, только без всякой иронии. Утрата гуманистических целей развития означает, что разум начинает служить не человеку, а чему-то внешнему, иному, приобретая тем самым абсурдный характер. Абсурд — это без(д)умие в форме разума. Люди думают, но «не своем уме». Возникает «новый человек» — мыслящий зомби. Именно в его уме рождаются идеи изменения собственной природы, «расчеловечивания» и замены другими, более «совершенными» существами. Саморазвивающаяся технонаука начала это делать на практике. Как следствие, на Земле возникают силы, представляющие интересы своего рода инопланетных форм бытия. Теоретически это выражается в движении трансгуманизма, а точнее, трансгоманизма, поскольку речь идет не только о ценностной проблематике, а о судьбе человека как такового, Homo sapiens, точнее, Genus
Homo и трансномонизма, поскольку речь идет о судьбе его разума, Nomo. В обоих случаях трансгоманизм вполне обоснованно следует сопрягать с идеологией и философией пост(транс)модернизма. Это единый поток постчеловеческого развития нашей цивилизации, её вступления в эпоху вырождения и mortido.

Наибольшей полнотой и высшей тяжестью бытие, по-видимому, обладало в Средние века. Не зря в эпоху Просвещения их назвали темными. Эпоха веры заставляла считать, что бытие присуще всему видимому и невидимому. Не отрицалось ничего, ни Земля, ни Небо. Все либо прямо Бог, либо Его твари и творение. «Божий мир» или «Мир Божий» — так назывались учебники по естествознанию для школьников еще в начале ХХ века. Мышление было образным, символическим, самые тонкие явления представлялись реальными. Оно существовало преимущественно как воображение. Душа — маленькая копия человека, которую по смерти крючками достают из его груди и уносят на небо птицеобразные ангелы, сама смерть — старуха с косой. Все реально, живо — все бытийно=феноменально. Философские споры реалистов и номиналистов — это споры за полноту, акме бытия. Господствовал либо крайний, либо умеренный реализм. В первом случае общие понятия, универсалии обладают самостоятельным бытием — линия Платона, во втором — линия Аристотеля и Фомы Аквинского — они воплощаются в единичных вещах. Номинализм, считавший понятия не более чем именами вещей, обычно был на грани признания еретическим учением. Не случайно, он стал приобретать влияние только в позднее средневековье, по мере зарождения скептицизма и идей реформации (У. Оккам, М. Лютер). В отличие от via antiqua — старого пути реализма, это был via moderna — современный путь, который в философском плане вел и привел к эмпирическому материализму Нового времени, кризису веры и зарождению научного естествознания."

Оставить комментарий

Популярные посты:

• Ранее
• Архив