Тысячелетний райх - 25

qebedo — 14.04.2023 Юстинос I. И всякие грузинцы

Внешняя политика в правление Юстиноса I ознаменовалась подвижками на Кавказе. В 521 / 522 году в Константинополис неожиданно прибыл правитель гордого аборигенского народа — лазов (прото-несовсем-грузин), из государства, которое обитатели звали Эгриси, ромеи Лазикой, а нынче там располагается половина Грузии (западная). Где-то в IV веке племена лазов (чанов) обособились от собственно Иберии (назвавшейся тру-отентично Картлис) и устроили себе свое собственное «царство» с нардами и девушками. Они считались вассалами Сасанидов и подвергались их «культурному влиянию» — хотя в стране еще с римских времен было распространено христьянство, знать и правители исповедовали зороастризм. И в 521 году, когда помер правитель лазов Дамназ, шаханшах Кавад I по каким-то своим причинам решил, что пора прекращать эту всю ерунду с «Эгриси-Мигриси» и просто присоединить чанов к своей державе. Выразилось это в том, что сын покойного Цаф I (Цатос) не получил инвеституру — официального подтверждения статуса, которое шаханшахи давали каждому новому правителю Лазики «чисто по форме». Возможно, у Кавада I был свой кандидат (историю лазов мы знаем плохо и только из ромейских источников), или он таки хотел полного поглощения — великое ХЗ.


Юстинос I

Не долго думая, Цат I решил, что если один ишак не дает ему инвеституру — он пойдет к другому ишаку. Тожественно отослав зороастризм накуй, он хрестился и отплыл в Константинополис, где попросил помощи у василевса Юстиноса. Тот с радостью провел процедуру коронации, а чтобы «залакировать сверху», женил Цата на ромейке Валериане, дщери знатного придворного. Так ромеи обрели нового союзника и вассала на Кавказе… А вот правителю Иберии-Картли Гургену не так повезло. Этот персонаж с 515 года боролся с соперником — Вахтангом I Горгасали, а с 522 года с его сыном Дачи, которого поддержали персы, приславшие войско, выгнавшее «антикороля» в 523 году. Гурген вынужден был сбежать сперва в Эгриси, а затем в Константинополис, освоив профессию «короля в изгнании».

Другой «точкой конфликта» РоманИи и Сасанидов стали савиры (сувары), кочевое племя, окопавшееся на Северном Кавказе. В 521 византийский Юстинос I склонил савирского вождя Зилигда на войну с персами. Однако тот, получив дары от Ирана, перешел на его сторону и напал на ромеев. Тогда Юстинос предложил Ирану заключить мир, чтобы не идти на поводу у варваров, после чего персы уничтожили савирское войско и самого Зилигда — за «постоянно колеблющуюся платформу». И вообще, вся эта кавказская «фигня-мигня» надоела шаханшаху, и тот «решил решить» проблему радикально — предложил Юстиносу усыновить своего младшего сына Хусрава, ибо хотел укрепить его позиции против старшего брата Кавуса, ибо тот впал в не одобряемую отцом ересь маздакитов (подробности вельми интересны, но не к месту).


Эгриси-Лазика, Иберия-Картлис и соседи

Имея такого приемного отца, как василевс, юный Хусрав мог бы не опасаться за наследование трона. Но ромеи разглядели проблему «с другого краю» — ведь по их законам приемный сын получал все права родного, и выходило, что у Юстиноса будут уже двое законных отпрысков, Юстинианос и Кавус. А поскольку Юстинианос и Федора так и не сподобились до сих пор завести наследников (и не сподобятся — брак так и останется бездетным), власть в РоманИи сможет наследовать йязычнег и сопостат — Сасанидец! На такой фармазон святыЯ кефалическиЯ ромеи были категорически несогласныЯ, почто и ответили на предложение шаханшаха гордым отказом. После чего Кавад I решил, что «ах так, ах так, всяких суваров натравливаете, грузинцев будущих, подлянки кидаете!». И решил, что никакого мира (который с прошлой войны так и не был подписан — переговоры шли «более чем вяло») заключать не будет — да будет опять война!.. Но разбирался с последствиями этого решения Юстиноса уже следующий василевс.

Тем временем святая кефалическая (то есть, православная — буквальный перевод с греческого-то) церковь оставалась расколотою — еще с 484 года, когда папас Римский Симплициус разосрамшись с патриархом Константинополиса Акакиосом на почве неприятия «западниками» монофиситства, «Энотикона» и гонений на халкидонян в РоманИи (Акакианская схизма — подробности см. в предыдущих сериях). Обе «первокафедры» поливали дружка дружку анафемами и смущали всех честных христьян. Попытку помириться предпринял в 514 году еще Анастасиос I — на него тогда наехал халкидонит Виталианос (см. предыдущие серии), и требовалось идти тому на уступки. Нынешний папас Римский Хормиздас (зороастрийский засланец! куды катился мир…) выдвинул суровые условия: 1) узаконить решения Халкидонского собора; 2) всех епископов-еретиков (монофиситов), живых и мертвых, покарать; 3) осужденные халкидониты должны быть помилованы; 4) еже живых епископов-монофиситов прислать в Рим на суд папаса.

Анастасиос подумал, что попа слипнется у папаса от слишком жирной еды, да и Виталиана постепенно от столицы отогнали (см. предыдущие серии), а потому и пошлинах — 11 июля 517 года объявил, что заканчивает все эти не удавшиеся переговоры с Римом. Однако как только на престоле очутился халкидонит Юстинос I, он тут же отменил «Энотикон», все обрядные «нововведения» монофиситов и послал к Хормиздасу согласие на все его требования. Самый же главный вопрос, из-за которого вся буза и началась — кто первее, епископ Рима или епископ Константинополиса — был решен с грацией бегемота: патриарх Иоаннис II произнес формулу: «Я заявляю, что престол апостола Петра [в Риме] и престол этого имперского города [Константинополиса] являются одним целым». Смысл хитрой подлянки был в том, что «единый — не значит равный» (типа, Христос был духовно един с апостолами, но куйвам апостолы были равны Христосу), и Константинополис «всё равно круче, если шепотом».

Но папаса это устроило, особенно вкупе с анафемой всех отрицающих решения Халкидонского собора и вычеркиванием из диптиха (поминального списка с пожеланием всех благ в загробной жизни) покойников: василевсов Зинона, Анастасиоса и патриархов Акакиоса и его преемников Евфимиоса и Македониоса. Последние двое вообще не были монофиситами, но не исполнили требования папаса анафематствовать Акакиоса в свое время — значить, тоже кАзлы, и это привело к большим беспорядкам среди ромеев-халкидонитов, так что преемник Иоанниса II, патриарх Епифаниос, всех троих восстановил в диптихе, и более того — Евфимиос и Македониос до сих пор в ПЦ считаются святыми, а Акакиос — блаженным. Ну и, поскольку все благополучно забыли, что «Энотикон» принимался в свое время, чтобы хоть как-то примирить халкидонитов с монофиситами, после его отмены сразу же случился раскол — выгнанные с кафедр епископы и все прочие христьяне, не согласные с принятыми мерами против монофиситов, ушли во главе с патриархом Антиохии Севиросом и устроили свою Сирийскую православную церковь со своим патриархом, монахами и домино (внеофициально — Сиро-Яковитская ПЦ).

Оставить комментарий

Популярные посты:

• Ранее
• Архив