Стихопёры и прозопёры фандома

inesacipa — 07.08.2015
Помните пост про стихотворные фики, убивший публику наповал? Готовьтесь ко второй порции. Думаю, это станет доброй страшной традицией — временами цитировать фикопоэтов.

Фандом полнится стихами, он ими кишит. Недавно обсуждали с френдом детское стихотворчество. Мне казалось, нет человека, который бы не попробовал в младые лета рифмовать всякую бяку и не надеялся, что его раннее рифмачество окажется гениальным. Даже безнадежные махровцы типа Милочки Князева лупят шрапнелью по площадям:
"У солдата в штанах есть заветное место.
Это место — карман..."
Действительно, Милославушка, что для тебя дороже кармана? Больше в твоих штанах искать нечего, хоть обыщись.

Есть у фандома (особливо у фикбука) свои фавориты, пишущие довольно гладко.

зашивай меня нитями шёлковыми наспЕх, пой мне песни и гладь меня нежно по волосам, поделись со мной сердцем, дай мне надеть доспех, без тебя я не справлюсь, я не сумею сам,
я искал тебя, солнце, много веков и лун, я искал тебя, сердце, нежное, словно шёлк, я искал тебя вечность среди морей и дюн, я нашёл тебя,
господи,
я же тебя нашёл.
потрепали ветра мне алые паруса, поломали в пути больше тысячи микросхем, удержи меня, нежная, я не сумею сам,
я бы если сумел, то тогда я искал зачем?

Вот только идея какая-то отталкивающая: я бы и сам справился, но мне определенно нужна мамочка и прислуга. Так что уж будь добра меня зашить, одеть, удержать и задницу мне подтереть. А то хули я искал тебя, родная, если тебе некогда возиться с моими микросхемами? Что забавней всего, этот перечень требований от имени мамсика-трудоголика написан женщиной.

Идея стихотворения вообще особая статья. Даже у великих поэтов случается подпустить томности в голос и превосходным литературным языком выразить нечто настолько глупое и пошлое, что читателю вчуже неловко делается: словно по золотой парче скатным жемчугом вышили слово "хуй".

Есть уровни похуже гладко написанной чуши, с корявыми и откровенно клишированными рифмами, образами, метафорами.

Вернуться бы снова в тот город. И в год тот с морозной зимой,
Почувствовать бешеный холод, по снегу шагая домой.
Зайти б в магазинчик напротив. Купить две бутылки вина,
Чтобы напиться свободой. Нашей. С тобой лишь. До дна.

Бродить бы по паркам и скверам, провожать в никуда поезда,
Считая улыбки прохожих, бегущие мимо года…
Умножить бы веру на вечность, держать бы за руку любовь,
И верить в свою бесконечность, волнует, которая кровь.

Вернуться бы снова к тем людям, которые в дружбе клялись,
Которых уже не осудишь за то, что ушли и сдались.
Обнять бы кого-то за плечи, читать бы стихи до утра,
Чтоб было спокойней и легче в пучине любви и тепла.

Все эти "год тот", "с тобой лишь", "кровь-любовь", "утра-тепла", не говоря уж о пучинах любви и веры в свою бесконечность, есть верный признак неумелого рифмача, для которого любой эмоциональный всплеск, изложенный амфибрахием не что иное, как годная поэзия. Смысл? Какой смысл? "Поэзия должна быть глуповата", так Пушкин сказал!

Да, он так сказал — глуповата. Но не дебильна, милые. Сами посудите, мог ли Пушкин с его образованностью назвать глуповатым цитируемое ниже?

я-то думал, что эти друзья
никогда не покинут меня,
что мы будем козлов
бить козлам тем назло,
друг за друга бок о бок стоять.

и играться хоть до сорока:
хоть в солдатиковые войска,
или даже в футбол,
где я всех бы подвел,
но ведь дружба же наша крепка?

не исполнилось нам много лет,
но ни игр, ни драк, ни бесед.
наше детство прошло,
тех друзей — умело:
мне вот двадцать, а их уже нет. — А? Каков страдалец? И зовут так красиво-красиво — пульверизатор! Со строчной. К прописным у поэта идиосинкразия. Да и баллончик почти пустой. Много поживший двадцатилетний пульверизатор.

Словом, соразмеряйте, что Пушкин счел бы глуповатым, а что — ваш фандом.

Множество современных поэтов, которых так и тянет назвать паедами, протекает в фандом своими вечно йуными, пролонгированно-весенними чувствами. И фикеры, как в насмешку, непременно ставят рядом с их творЕчеством стихотворные эпиграфы из классиков. На днях благодаря этой фикерской привычке вспомнилась история, как френдесса устроила защитникам фикописева небольшую проверку Набоковым. И со мной произошло нечто похожее, но вместе с тем противоположное.

Фик, в котором цитируемое ниже стихотвАрение выскакивает на читателя внезапно, словно крыса из мусорного бака, также содержит в себе строфы Артюра Рембо (разумеется, произведенного фикером-стихолюбом в Артуры). Аффтар гордо указывает в шапке Рембо, взгляд цепляется за знакомую фамилию, не замечая, что далее последует это:

Взгляни на мир, мой одинокий Ангел,
Плесни в огонь остатки красных вин.
Никто не знает точно — виноват ли,
А может, ничего не согрешил.

И ты один глядишь с вершины мира,
И смотришь на свирепые ветра,
На войны негодяев и кумиров,
Но в этом также не твоя вина.

Лишь одному, а может всем на свете,
Кто одинок, отвергнут или слеп,
Я напишу, сожгу, развею ветром
Свой стих, поэму или вечный бред.

Прочла я сей "стих, поэму или вечный бред" и сижу, глазами хлопаю: неужто Рембо мог написать такое? Я не литературовед, никогда на знание всех стихов или всей прозы какого-либо автора на претендовала, запросто могу большей части трудов не знать. Могу и автора не знать, если он мне не нравится. Но если бы Артюр Рембо такое писал, он бы никому не нравился, даже простым, как лежалая шишка, крестьянам, не то что Аполлинеру. Мало того, что бессмыслица с красявостями, так еще и рифмы... "Вин-согрешил", "ветра-вина", "слеп-бред". Негодяев с кумирами мне в печенку, если это не Кавказ фикопер! Обмануть человека, наделенного литературным чутьем, ложным авторством не удается.

И не только из-за корявых рифм и примитивных идей. Есть у стихопёров и прозопёров фандома общая черта: они стиля литературного не чувствуют и нюансов смысла не разумеют. Что ни открой — прозу ли, стихи ли, проблема эта лезет отовсюду.

На приоткрытые, припухшие уста Гарри легли изящные пальцы.
- Оближи, — шепчет слизеринец, и Поттер послушно охватывает губами длинные фаланги, щедро увлажняя их слюной. — Тут, как в анекдоте: вы, батюшка, либо крест снимите, либо трусы наденьте. Либо дивные уста возлюбленного, либо торопливый отсос на мотельной кровати.

Поттер стал голодным диким зверем, вдавливая Драко в постель и осыпая лепестками своей зашкаливающей страсти. — Опять-таки выбирайте, в каком ритме они совокуплялись: либо осыпая друг друга лепестками, либо жестко втрахивая в матрас.

За двадцать лет правления аристократия Армании просто утопилась в роскоши, в то время как простые теры перебивались с хлеба на воду. Страна медленно, но уверенно скатывалась в пропасть. — Утопилась в роскоши. Аристократия. Во главе с Армани. Как я ее понимаю!

Опять у меня эстетская ассоциация с "Розами Гелиогабала". Хотя ставлю что хочешь — об этой картине Альма-Тадемы, как и об историях авгуров, аффтар сего знать не знает. И не узнает, если не наткнется на данный пост.

Губы до сих пор пекли после того поцелуя на кухне. — Ганнибал Лектор пришел на кухню и убедительно просил не пересушивать мясо.

Несмотря на то, что Поттер ничего не имел против их совместной семейной жизни, этот вопрос его гложил. — Не гложил, а гложЕл. Чтобы и падонки тоже порадовались.

- Я над этим работаю, — доверительно поведал Гарри, заглотив член до основания и сжав яички. — В каждом слэшном фике имеется персонаж, чрезвычайно многословный с членом во рту.

- Я напишу жалобное письмо производителю. — И слезную кляузу в "Спортлото".

На мне появился румянец, сердце забилось быстрее от такой странной близости. — Близости чего? Румянца? Если тот дополз до сердца — уж не кондратий ли это?

И загадочный посетитель повелся, не отрывая от него своих удивительных зеленых глаз, в которых плавало открытое восхищение им, Джаредом. — Брассом. На спине. Чего мелочиться-то?

Попка стала вилять перед его мордочкой, которая больше напоминала оскал волка. — Мордочка, напоминающая волчий оскал, уже не мордочка. Но кому я это рассказываю? Девочкам, пишущим про попки упырей и мордочки волколаков.

Но дальнейшие его действия привели меня в ступор и к оргазму. — Знать бы еще, где что...

Сожалею таким людям. — Ай эм сорри, бамбино, но по-русски так не говорят.

Острейший меч вошел в небо змеиной пасти и выткнулся из ее черепа в сопровождении неприятного скрипящего звука и едва слышного визга, исходящего от змеи. Вытащив меч, Гарри обдал его очищающими чарами, сунул в ножны и озадачено застыл над огромным змеиным телом. — Нет, я не могу, не могу, как представлю, чем он обдал свой меч, так сразу радуюсь, что бедный змей до этого зрелища не дожил.

Джаред закричал, чувствуя, как разрывают кожу острые когти, как прокусывают шею сильные зубы. — Сильные зубы. Даже стоматологи с их аццким сленгом так не выражаются.

Резкое движение, треск ткани — и рубашка скомканным комком полетела на пол. — Скомканный комок — совсем не то, что комок отглаженный. Опасайтесь подделок комка!

От одного прикосновения, уже сотни – миллионы искорок прокатились по венам, заставляя тело омеги трепетать. — До чего же забавно объяснять МТА очевидное: если ставишь перечисления числовых порядков, не перескакивай с десятков на тысячи, а с сотен на миллионы. Царапает. Но разве ж перловарам йуным талантам в голову втемяшишь, что за сотнями идут не миллионы?

— Джей, я не собираюсь церемониться на ласки, — отвечает грозный голос сверху. — А скупердяйничать на оплату? Деньги вперед, косноязычное!

Не смотря на то, что владелец фирмы, где из года в год собираются оборотни для украшения своих инстинктов... — Ваш инстинкт еще не украшен? Тогда вы идете к нам!

Не кричу, когда он отбрасывает полотенце. Лишь стону, когда альфа целует мою шею. — Не "стону", а "стыну". От ужаса перед твоей безграмотностью, фандом.

Оставить комментарий

Популярные посты:

• Ранее
• Архив