Призрак Оперы
alena_73 — 26.05.2020 А расскажите, плиз, девочки, какие запоминающиеся знакомства на улице с существамиМальчики, кстати, тоже не стесняйтесь. Если вам когда-нибудь пьяные девчонки из окна битой «девятки» кричали: эй, ты красавчик, да не ты, прыщавый, а твой приятель с красивой задницей, поехали прокатимся, то, как говорится, велком в наш клуб – разбивателей сердец.
А я расскажу о своем.
Конечно, основной контингент, который я имею счастье притягивать своей милой внешностью и нежной улыбкой – это местные алкоголики и городские сумасшедшие. Но! И у меня есть, чем поделиться.
Вот, например, однажды в Лувре со мной знакомился итальянец Марк. Я шла вся такая задумчивая, не успевшая прийти в себя от встречи с Мона Лизой, как он вывалился прямо на меня из мужского туалета, застегивая по пути ширинку. После такого, он, как настоящий джентльмен вынужден был на мне жениться, но я была тогда морально не готова на мужской гарем и *грустно вздыхает* отказалась от своего счастья.
Но не о Марке сейчас речь, не о Марке.
Хотя дело было опять же в Париже.
Эх, помню, как сейчас. Был весенний солнечный день. Или осенний? Не суть.
Я только что открыла для себя Гогена в musée d'Orsay, пообедала в кафе рядом с Люксембургским садом, зашла в какой-то книжный, купила там нового Гарри Поттера, который на французский уже успели перевести, а на русский нет, и собиралась двинуть к себе в гостиницу, в северный пригород Парижа, рядом с металлургическим заводом, где я в те дни и работала.
И вот стою я такая среди улиц Парижу, вся в Гогене, и появляется он!
Лирическое отступление (это важно): во мне росту – 159 см и ни сантиметром больше. И никогда – никогда! – сей факт меня не смущал. Вплоть до того самого момента, когда…
Мой принц был худощав, редковолос, редкозуб и… ниже меня на добрых полголовы. Но все это нимало не огорчало этого потомка Буонопарте. Он был настойчив и поразительно прозорлив.
- Ты – полька! – сказал он мне.
Я не отрицала. Я смотрела (в первый раз в своей жизни) на мужчину сверху вниз, разглядывала его розовеющую лысину, припорошенную редкими кудрями, и думала о том, как наши бабы вот на таких в 1812 с вилами ходили, и понимала, что если что, я тоже смогу. С вилами.
- Приглашаю тебя в Гранд Опера – с места в карьер заявил мне мой Наполеон.
И не успела я (а я же была все еще в Гогене и немножко в Моне и Дега) согласиться, как он продолжил.
- Я там электриком работаю. Покажу тебе мир Гранд Опера изнутри.
…Вы знаете, а я до сих пор жалею, что отказалась. А ведь могла бы, могла… Встретиться с истинным закулисьем, и там, где рампы, светильники, распределительные щиты и кабельная разводка познать истинное блаженство.
И, кто знает, кто знает, может там, вот прямо сию минуту плечом к плечу с моим милым парижским электриком тянет к сцене провода вечно живой и прекрасно-ужасный Fantôme de l'Opéra.
|
</> |