Последняя тыква


Всего их было семь штук, общим весом двенадцать кило. Это живой
вес, а в разделанном виде получается на треть меньше. Считаю: было
у меня тыквенной массы около восьми кило.
Очередь седьмой Крошки пришла десятого марта,
половина ушла в заморозку, остатки дорезала на драники.
Уж как они мне надоели, эти Крошки, давно не имела таких жёстких и
приторных. Все семь экземпляров оказались чересчур сладкими, что
даже не хотелось их съедать. Лето-22 было дождливым, но сочности в
тыквах не было.
Чуть-чуть сгрызала в сыром виде, потом они лежали в холодильнике, резала их на гарнир к котлетам и тушила с луком или чесноком, но сладость словно усиливалась. Тогда добавляла томатной пасты, и наконец разваренная в пюре тыква становилась съедобной.

Лучше всего Крошка-22 пошла в драниках. Конечно, со сметаной, но для съёмки сметана не годится.

Ни о каком варенье мысли уже не было: я еле доела то варенье с лимоном и апельсином, что из урожая двадцать первого года. И то пришлось все три партии после вскрытия переваривать с яблоками, чтобы хоть как-то облагородить вкус. На пол-литровую баночку того тыквенного варенья уходило по килограмму чищеных яблок, уже без добавления сахара. Да, и варенье-21 было из другого сорта, Россиянки.
А что было бы, если б я из Крошки сварила? Только лимоны портить зря.
Постскриптум. Вот же досада! Вечером 3 апреля обнаружила ещё одну банку 1,8 литра того варенья из Россиянки урожая 21 года. Кажется, с курагой, жаль, без этикетки.
